Читать книгу Бывшие «сёстры». Зачем разжигают ненависть к России в бывших республиках СССР? - Игорь Прокопенко - Страница 2

В истории нашей страны есть время, которое по праву считается по-настоящему революционным, – начало 90-х годов. Как только не называют в народе этот период: «лихие девяностые», «потерянное десятилетие», «голодные годы». Действительно, эпоха 90-х оставила неизгладимый след на холсте всемирной истории хотя бы потому, что именно тогда была разрушена одна из величайших держав планеты – Советский Союз.

В августе 1991 года в Москве разгорелся путч. Президент Горбачев отстранен от власти и изолирован в Крыму. Тогда еще очень немногие понимают, что проснулись уже в другой стране.

Однако еще до того произошел раскол среди граждан страны, между населением советских республик и Москвой. Москва тогда лишилась главного – доверия.

До краха империи под названием «Советский Союз» остается совсем немного. Кто-то кричит, что необходимо сразу рубить сплеча, невзирая на последствия, а кто-то верит, что все еще можно избежать большой крови. Однако в некоторых республиках СССР раздоры, царившие там еще до начала 90-х, достигают своего пика, и события полностью выходят из-под контроля.

В феврале 1988 года противостояние Армении и Азербайджана по вопросу владения территориями Нагорного Карабаха достигает своего пика. Тем временем обстановка накаляется и в Грузии, и в Южной Осетии, и в Приднестровье, и в Прибалтике.

Единая семья братских народов, как тогда было принято говорить, вступила в эпоху жестокого кровавого развода, массовых убийств, дележа территории, взаимных упреков и оскорблений, нищеты и безысходности.

Однако руку к развалу СССР приложили не только союзные республики: по ту сторону «железного занавеса» шла напряженная работа по дестабилизации ситуации в нашей стране.

Мир облетели фотографии, на которых помощник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский демонстративно целится из ручного пулемета в сторону советской границы. Он был главным идеологом развала СССР, именно Бжезинский предложил американскому руководству сделать из нашей многонациональной страны «конфедеративный кисель». Цель Бжезинского и Соединенных Штатов была во многом достигнута.

Страна радовалась, когда в 1985 году на смену дряхлым генеральным секретарям пришел современный, подвижный, демократичный и даже говорящий без бумажки Михаил Горбачев. Широкая улыбка, внешняя доброжелательность, правильные слова, сказанные мягким баритоном, – за таким лидером народ был готов идти куда угодно и терпеть что угодно. Однако никто не подозревал, сколько перегибов, глупостей и ошибок придется в итоге терпеть.

Первым шагом к краху СССР стала антиалкогольная кампания. Пропагандистский призыв к нации «протрезветь» обернулся вырубкой виноградников в винодельческих республиках и пустыми прилавками. Бюджет страны недосчитался миллиардов «водочных» рублей. Со стороны Горбачева это был непростительный экономический просчет, потому как для стабильного проведения реформ политику требовалось 30–40 миллиардов долларов в год, которых у него, разумеется, не было. Страна затрещала по швам, и совсем скоро эти швы превратились в кровавые рубцы на некогда крепком и здоровом теле Советского Союза.

В союзных республиках поднял голову национализм, который, как оказалось, стал главной опасностью для СССР. Задолго до прихода Горбачева к власти генсек Юрий Андропов, понимая серьезность угрозы националистического уклона в странах Союза, пытался предложить свое переустройство СССР.

Как недавний шеф КГБ, он гораздо глубже видел главную опасность, унаследованную СССР от прошлого, – нарезку страны по национальному признаку. Разделять народы в соответствии с языком, культурой, традициями было более чем приемлемо, но нация обязана была оставаться единой. Андропов не любил Америку, однако часто размышлял над ее картой, где границы штатов проходят по меридианам и параллелям. Вдохновленный идеями американского деления страны, генсек поручил своему помощнику Аркадию Вольскому подготовить проект новой карты СССР, чтобы на местах «образующая нация» не была доминирующей.

Вольский много раз перерисовывал соединенные советские «штаты», и в конечном итоге у него получился 41 штат. Но смерть генсека положила конец идее навсегда отказаться от национальной составляющей во внутренней политике. Неизвестно, как выглядела бы наша страна, если бы задуманные Андроповым реформы удались. Реальность оказалась жестче и трагичнее: в межнациональных конфликтах пролилась первая кровь. Так начался обратный отсчет времени до краха великой державы.

В 1982 году в штаб-квартире ЦРУ в Вашингтоне за три года до начала перестройки директор ЦРУ Уильям Кейси закончил подготовку своего знаменитого плана «Тайные секретные операции против СССР». Кейси любил цифры и экономические выкладки. Его детище было, по сути дела, программой развала Советского Союза, однако без ракетных ударов и политических убийств. Президент Рональд Рейган ждал Кейси с этим докладом.

Рональд Рейган и Уильям Кейси во время предвыборной кампании 1980 года

Суть полномасштабной экономической диверсии была проста – Советам нужна валюта. Как и сегодня, главным источником поступления долларов в нашу казну была нефть. Кейси решил действовать через арабских шейхов, для начала убедив их снизить цены на черное золото. В противном случае он угрожал расконсервировать американские скважины и выбросить на рынок миллионы баррелей дешевой нефти. В обмен шейхи получали гарантии спокойного пребывания у власти и целый ряд политических уступок в неспокойном Ближневосточном регионе.

За первым серьезным ударом последовал бы следующий, возможно, еще более жестокий. Надо было сделать так, чтобы Кремль от него никогда не оправился. Целью был избран проект «Уренгой-6». Советский газ ждали в Западной Европе, и миллиарды долларов выручки должны были обеспечить успех местных реформ. Однако Москву решили наказать за войну в Афганистане: Вашингтон ввел эмбарго на торговлю технологиями с нашей страной, что напрямую затрагивало и газовый проект.

Для поставки газа в Европу были заказаны Федеративной Республике Германии трубы большого диаметра. Вдруг Германия по непонятным сначала причинам отказывается от такого выгоднейшего контракта, и наш газ не идет в Европу. Еще один удар по нашей финансовой подпитке.

Газовый проект удалось реализовать едва ли на 30 %. Бюджет страны Советов снова затрещал по швам, покупать продовольствие за рубежом стало не на что. Особенно тяжелое положение сложилось на периферии, где в республиках начался глухой ропот. Нищие и голодные жители больше не верят в новые идеи.

Именно в это время Уильям Кейси скажет в одном из своих выступлений в ЦРУ: «Опасностью для Советского Союза является этническая напряженность. Это последняя многоэтническая империя, и в конце концов народы бросят свой вызов». Директор ЦРУ Соединенных Штатов был исключительно прав.

26 апреля 1986 года произошла общемировая экологическая трагедия – авария на Чернобыльской АЭС. Казалось, Горбачева преследовал злой рок. Стране отчаянно нужны деньги: пустели прилавки, жизненный уровень граждан катастрофически падал, реформы так и не набирали нужный темп. Вместо решений один за другим возникали природные и общественные катаклизмы, а также техногенные катастрофы.

День и ночь над четвертым блоком Чернобыльской АЭС кружат вертолеты, пытающиеся погасить неистово вырывающееся наружу адское пламя. Аварию можно было бы считать сугубо технологической, пусть даже самой страшной в истории человечества, если бы под неслышный звон счетчика Гейгера киевских пионеров не вывели на первомайскую демонстрацию – самое время заставить людей лишний раз подышать ядовитыми парами испарений из Чернобыля. Москва, по сути дела, смиренно промолчала, ограничившись лишь формальным заявлением без указания масштабов и степени опасности катастрофы. Узнав правду, жители Украины восприняли позицию Кремля как пренебрежение судьбой собственного народа. Чернобыль нанес очередной сокрушительный удар по финансам и общему положению страны. Но куда сильнее авария ударила по престижу лидеров перестройки. Теперь не только западные радиоголоса, но и граждане СССР твердили, что с Москвой нельзя иметь дело, столице больше нельзя доверять.

Глупости и поразительной недальновидности вокруг Чернобыля было много. Большая беда, которая затронула миллионы советских людей, тонула в искусственно созданных тайнах и недомолвках, в попытках заретушировать масштабы трагедии. Власть пока не научилась смело и открыто разговаривать со своими гражданами и, главное, не скрывать очевидную правду. «Гласность» не выдержала испытание Чернобылем, как, собственно, и следующую проверку на прочность.

27 мая 1987 года в Москве советские радары засекли у северо-западной границы легкий одномоторный самолет «Сессна». На перехват вылетел истребитель-перехватчик, который тут же потерял его в облаках. «Сессна» шла низко, словно крадучись и при этом умело «вписываясь» в зоны нулевой видимости систем слежения ПВО. За 6 часов самолет пролетел над Финляндией, Эстонией и далее над советскими стратегически важными объектами. На очереди оказалась Москва.

Это было прямое нарушение границ СССР, однако у военных есть строжайший приказ: сбивать следует только военные самолеты-нарушители. После скандала с корейским лайнером прошло всего четыре года. Все помнят, какой это был удар по престижу нашей страны, за которым последовали международная изоляция и экономические санкции.

Как видно, подобные случаи нарушения воздушного пространства СССР не были единичными. Чего стоит только вызвавшая международный скандал выходка молодого немца по имени Матиас Руст, беспрепятственно посадившего самолет на Москворецком мосту у Красной площади.

Мальчишка-хулиган спокойно преодолел систему советской ПВО, а его полет стоил погон десяткам старших офицеров и генералов, с поста был смещен даже министр обороны маршал Соколов.

Хулиганство Руста, а именно такой вердикт вынес суд, было окружено массой недомолвок и неясностей. Ни у нас в стране, ни за рубежом так и не поняли: провокатор Руст или жертва ошибки, есть у нас эффективная противовоздушная оборона или нет. Как бы то ни было, репутации вооруженных сил страны нанесен серьезный ущерб, однако это только один из малых грехов, в которых будут обвинять армию. Самые главные испытания были еще впереди.

В 1982 году в штаб-квартире ЦРУ в Вашингтоне полным ходом идет реализация плана У. Кейси «Тайные секретные операции против СССР». Тогда, в начале 80-х, на повестке дня была Польша, где набирало силу профсоюзное движение «Солидарность». Забастовки, организованные «Солидарностью», полностью дестабилизировали ситуацию в стране. Запад отказал Польше в кредитах и заморозил торговлю, Восточный блок трещал по швам.

Американский политолог польского происхождения Збигнев Бжезинский в своих книгах чуть ли не хвастался тем, что его народ провел операцию «Солидарность». В Польше возникла некая оппозиция, которая боролась не за экономические права, а скорее за политические, требуя демократизации в стране. В этот момент Запад прекращает выполнение своих обязательств по кредитам, и польская экономика переходит сначала в стадию стагнации, а затем и в стадию рецессии.

В сложившейся ситуации Генеральный секретарь Юрий Андропов оказался перед дилеммой: вводить в Польшу войска или полностью обеспечивать ее за счет СССР. В те годы поддержка социалистических стран целиком легла на плечи советского народа. Почти к 300 миллионам не очень сытых граждан нашей страны добавились 100 миллионов братьев по лагерю.

Тем временем руководитель Польши Войцех Ярузельский вводит в стране военное положение, пытаясь силой подавить оппозицию, что вскоре обернется его поражением.

Летом 1988 года КГБ сообщает в Кремль, что в советских республиках активно работают агенты западных разведок, многие из которых известны как советники польской «Солидарности». Будучи высокопоставленным сотрудником КГБ Грузии, Игорь Георгадзе отправлял своему руководству тревожные депеши: «Дело идет к развалу Союза, если так дальше будет продол- жаться».

Реакция на данную информацию последовала нервная и вялая: от будто бы безосновательных доводов отмахнулись, словно от назойливой мухи. Когда председатель КГБ В. А. Крючков попытался ознакомить с подобными выводами депутатов Верховного Совета, Горбачев вообще прекратил читать справки и обзоры аналитиков КГБ, возмущенный тезисом Крючкова о существовании в партийных и советских структурах агентов западного влияния.

Министр безопасности Грузии Игорь Георгадзе

Генерал Юрий Иванович Дроздов, руководивший нелегальной разведкой КГБ СССР в течение 12 лет, в одной из своих публикаций написал о встрече с американцем-резидентом в Латинской Америке. В разведке часто бывало, что в ходе службы агенты так или иначе пересекались и взаимодействовали. Во время разговора американский генерал заверил Дроздова, что рассекречивание материалов о том, кто долгое время был агентом Соединенных Штатов в высшем руководстве СССР, повергнет общественность в полнейший шок.

Однако данные документы вряд ли увидят свет: в период руководства КГБ Бакатиным часть секретных материалов была изъята из архивов Лубянки и, вероятно, уничтожена.

В начале 1990-х армяно-азербайджанское противостояние достигло своей высшей точки: время митингов ушло в прошлое, и в Закавказье безжалостно льется кровь.

Безумное время порождало безумные поступки, и теперь некогда братские народы уже разделяют горы трупов. Понимание того, что слезы армянских матерей такие же горькие, как слезы азербайджанских женщин, потерявших своих сыновей, придет гораздо позже.

Растерянность власти, всплеск национальной розни и оправдание самых мерзких преступлений волею своего народа выплеснули на улицы всего Союза массы криминальных элементов, которым нужны были лишь кровь, насилие и деньги.

Союзные республики, почувствовав слабость Центра, стали решать свои проблемы самостоятельно. Попытки Москвы остудить горячие головы выглядели попросту неуклюже и беспомощно.

В стране развился настоящий паралич центральной власти. Интриги и демарши местных руководителей необратимо вели к краху советской империи. До этого момента оставались считаные дни.

17 марта 1991 года в стране был проведен референдум о сохранении и обновлении Союза. Большинство проголосовавших высказались за сохранение СССР, тогда же на широкое обсуждение был представлен проект нового Союза Суверенных Государств как мягкой, децентрализованной федерации. Но эти предложения явно запоздали. Полумерами Москва уже не могла повернуть вспять процессы, которые вовсю набирали силу в пока еще советских республиках. При этом Латвия, Литва, Эстония, Армения, Молдавия и Грузия вообще отказались принимать участие в референдуме.

19 августа 1991 года в Москву вошли танки и бронетранспортеры. Под телетрансляцию «Лебединого озера» народу сообщают: президент СССР Горбачев недееспособен и пока находится в Форосе. Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) берет власть в свои руки ради сохранения страны.

Четыре дня противостояния. Живая цепь защитников у Белого дома. Первые погибшие. Переход армии на сторону народа. И наконец, провал путча. Ельцин на танке как символ демократии, решительности и силы. Ликование победителей. Воскресшие надежды на великое будущее разрушились о трагическое настоящее: страна будто опять была разделена на белых и красных, республики разбегаются по национальным квартирам.

До Беловежских соглашений остается четыре месяца. Крах империи под названием Советский Союз состоялся.

В воскресенье, 8 декабря 1991 года, в Беловежской Пуще в правительственной резиденции «Вискули», руководители Беларуси, Украины и России вынесли и подписали приговор Советскому Союзу.

Из Соглашения об образовании СНГ: «Союз ССР как субъект международного права и как геополитическая реальность прекращает свое существование…»

Белорусский лидер Станислав Шушкевич должен сообщить об этом президенту СССР Михаилу Горбачеву, а Борис Ельцин – Джорджу Бушу. Так вышло, что Ельцин дозвонился до Белого дома раньше, чем Шушкевич до Кремля. По злой иронии, первым о распаде великой державы узнал президент США.

Многим тогда казалось, что быстрый и безболезненный развод в семье бывших братских народов станет залогом мира и благоденствия на всем постсоветском пространстве, однако вышло все совершенно иначе. Распад Союза сопровождался борьбой за власть, которую вели местные элиты. В политических играх на кон были брошены судьбы целых государств.

Игры патриотов повсюду велись без правил. Пешками в этой игре оказались целые народы бывших союзных республик, не по своей воле втянутые в кровопролитные междоусобные войны.

В 1992 году россияне мало задумываются о проблемах бывших союзных республик. Умы жителей страны заняты совсем другими заботами: трагическими событиями, разворачивающимися на Кавказе, переходом к рыночной экономике, либерализацией цен, резким падением уровня жизни населения. Также совсем скоро Россия втянется в огонь гражданской войны в другой точке бывшего Союза – в Приднестровье.

На границах России неспокойно. На этом фоне терроризм, словно печать дьявола, отметил начало XXI века. В стране – время массовых похорон. Нам объявлена война, тотальная, жестокая и полномасштабная. Россия проигрывала ее столько раз, сколько хоронила своих детей. Но возмездие неотвратимо, и «псы террора» нашли свою смерть.

Недавно историки и социологи решили проанализировать, насколько неизбежен был распад Советского Союза, и выяснилось неожиданное. Оказывается, у наших народов были все шансы остаться в едином государстве. Уже мало кто помнит, но на референдуме в марте 1991 года совершенно официально более 77 % граждан проголосовали за сохранение Советского Союза. Но через четыре месяца, вопреки воле большинства проголосовавших, он был ликвидирован.

Сейчас модно ругать Советский Союз за дефицит, за невозможность «съездить в Париж по делу срочно», за автомобиль, который при советском строе был роскошью. Однако прошло много лет, и вот автомобиль – давно не роскошь, а в магазинах завались колбасы. Казалось бы, все несбыточные в советское время мечты осуществились, но выяснилось, что от распада ждали совсем другого. Поэтому многим сегодня так хочется заново увидеть, как же в Союзе все было на самом деле.

Хроникальные кадры, сделанные в далеком 90-м году в самом центре Москвы, показывают людей, вышедших на митинг, потому что они устали от советской системы, устали от престарелых генсеков, от их обещаний скорого светлого будущего, от бюрократизма, цензуры и погони за дефицитом, который изредка, как тогда говорили, выбрасывался на прилавки. Чего только стоят одни очереди в магазинах, которые приходилось выстаивать, чтобы достать мало-мальски приличную обувь. И такие очереди в советские годы выстраивались буквально за всем – от дефицитного финского сервелата до туалетной бумаги. Перемен к концу восьмидесятых хотела вся страна, поэтому чуть ли не из каждой форточки звучала популярная в то время песня Виктора Цоя.

Перемен доверчивым советским гражданам хотелось настолько, что они с радостью ходили на митинги новоявленных демократов и слушали примерно такие речи, призывающие не столько к реформам, сколько к развалу страны: «Вместо провозглашенного принципа права наций на самоопределение мы имеем фактически унитарное государство имперского типа, где произвольно перекраивались и определялись границы национально-территориальных образований».

Виктор Цой: «Перемен требуют наши сердца»

Через каких-то несколько месяцев после этого митинга Советский Союз перестанет существовать. Правда, вместо свободы, прав человека и демократии граждане бывших советских республик получат разруху и нищету.

Именно тогда наши соотечественники осознали: при так называемом «совке», оказывается, жилось не так уж и плохо. Бесплатная медицина, образование, дешевые коммунальные услуги народ начал ценить, лишь потеряв. Именно поэтому многим захотелось вернуться обратно в СССР, появилась ностальгия по канувшему в небытие времени.

Сегодня советская эпоха настолько популярна, что даже не жившие в СССР молодые люди устраивают вечеринки а-ля Советский Союз. Работники офисов на корпоративах хотят ощутить себя передовиками производства или произнести тост в виде пионерской кричалки, даже проводить свадьбы стало модно в стиле советской эпохи. Безумную популярность обрели автопробеги и краш-тесты с гордостью советского автопрома. Рестораны, стилизованные под времена так называемого застоя, вообще не имеют отбоя от клиентов.

Такую ностальгию можно с легкостью понять, ведь многое в СССР было настолько новаторским и гениальным, что многие западные страны теперь начинают перенимать его опыт.

На карте СССР занимал одну шестую часть суши, практически половину земного шара с запада на восток, с севера на юг простираясь от Северного полюса до границы с Индией. Одна страна расстилалась на 9 миллионов квадратных миль.

Этот факт не давал покоя США, и американские политики буквально с лупой изучали Советский Союз, подсчитывая, сколько природных и человеческих ресурсов есть у Советов. Пойти войной против СССР Соединенные Штаты, конечно, не рискнули, поэтому был создан глобальный план, рассчитанный на несколько десятилетий, по развалу Советского Союза изнутри. Через многочисленные западные фонды покупались так называемые «несогласные лица» – диссиденты, которые пропагандировали в советских республиках западные ценности и порицали все советское.

Например, в Таллинне некий «Союз борьбы за демократические права» распространял самиздат, в котором рассказывалось, как отвратительно живется в Советском Союзе, как нарушаются свобода слова и права человека. Многих диссидентов-эмигрантов брали работать на радиостанции «Свобода», «Свободная Европа» и «Голос Америки». В радиопередачах, рассчитанных на советскую аудиторию, продвигали важные для Штатов идеи. Все они твердили одно: тоталитарный советский строй должен быть разрушен.

Первыми пали страны Прибалтики – Литва, Эстония, Латвия. Все началось зимой 1991 года в Вильнюсе с событий, очень напоминающих киевский майдан. Тогда лидер «Литовского движения за перестройку» Витаутас Ландсбергис провозгласил независимость Литвы и призвал прекратить действие Конституции СССР.

Казалось бы, Штаты добились своего – они развалили Советский Союз.

8 декабря 1991 года Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписывают Беловежские соглашения. На Западе предпочитают об этом молчать, однако на самом деле распад СССР оказался кровавым. На территории бывших советских республик шли многочисленные войны, в которых, по разным данным, погибло около 600 тысяч человек.

Неизвестно, был ли шанс у Советского Союза избежать кровавых противостояний между республиками-сестрами. Что было бы, если бы никогда не случилось приднестровских и карабахских событий. Не было бы чеченской войны, кровавой провокации Саакашвили в Цхинвале. Невозможных по своей абсурдности событий на Украине. Случись такое политическое чудо, были бы живы миллионы советских людей, которые погибли в междоусобных войнах, были взорваны во время терактов, отравились паленой водкой в годы антиалкогольной кампании, были убиты или зарезаны в ходе бандитских разборок в лихие девяностые. Вопрос о том, действительно ли свобода и демократия, которые в большинстве бывших союзных республик существуют лишь на бумаге, стоили таких громадных человеческих жертв, остается открытым до сих пор.