Читать книгу Яма из будущего - Игорь Саликов - Страница 4

Замначальника «вытрезвиловки», дородный дядька по фамилии Курашов, сидел на стуле посреди комнаты допросов, и был пристегнут к этому стулу наручниками, когда в помещение вошел Федотов. Новиков, с засученными рукавами рубашки по локоть, который, только что огрел задержанного телефонным справочником по голове, отпрянул в сторону, словно один из мордоворотов фильмов про «гестапо», давая дорогу своему начальству.

– Ну, что Андрей Николаич, будем что-то пояснять? Или дальше хотите продолжить изучать справочники?

Курашов, сидевший на стуле смирно, немного встрепенулся, ожил, и снова обмяк. Под его правым глазом уже зиял синяк, нос немного распух, а с губы сочилась кровь. Федотов косо посмотрел вначале на Новикова, а затем на двоих оперативников, которые участвовали в допросе «по свежим следам».

– Товарищ подполковник, это все с задержания. Здесь мы общаемся только интеллектуально,– пояснил ситуацию капитан Новиков.

Федотов перевел взгляд вновь на задержанного и достал из кармана портсигар.

– Меня зовут Федотов, я начальник одного спецотдела ВГУ. Знаете, такой?

Курашов испугано смотрел на вошедшего.

– Контразведка и внутренняя безопасность,– пояснил Федотов, – Звание мое подполковник… Передо мной поставлена задача моим руководством, непосредственно Андроповым, найти пропавшего сотрудника КГБ. Потому заранее извиняюсь за дискомфорт вашего пребывания у нас.

Федотов протянул открытый портсигар Курашову.

– Отстегните его от стула, – приказал Федотов своим починенным.

Один из оперативников быстро освободил у задержанного одну руку.

– Отстегните совсем, – добавил шеф группы, – Не гоже такому чину так сидеть. Закуривайте Андрей Николаич, и успокойтесь.

Курашов поднял глаза на собеседника и взял сигарету.

– Спасибо,– произнес он тихо.

– Принесите чаю, ребята, – отдал хозяйское распоряжение Федотов, приглашая Курашова пересесть за стол у окна, куда и сам отправился в развалку, – Что вы можете пояснить по существу заданных вам здесь вопросов?

Курашов, тяжело перейдя на новое место, которое быстро уступили оперативники, рухнул на табурет, и тут же расплакался, прямо перед Федотовым.

– Простите, я не знаю вашего имени отчества…– начал было он, вытирая кровавую слезу (бровь была рассечена) рукавом форменной рубашки, которая сейчас уже выглядела несуразной, помятой, была порвана в нескольких местах, и вообще странно смотрелась на нем.

– Пал Сергеичем кличут, ну, а эти архаровцы называют меня «дядя Паша», – исправил ситуацию Федотов, пыхтя сигаретой и подмигивая своим подчиненным.

– Простите меня Павел Сергеевич, но хочу вам сообщить, что я буду жаловаться. Я пятнадцать лет служу в милиции на различных должностях, и имею награды и грамоты … отмечен приказами руководства …И мне не по себе, когда так бесцеремонно …

Федотов понимающе кивнул головой.

– Я вас понимаю, прекрасно понимаю. Жаловаться это хорошо, ваше право. Скажу больше, вскоре мы можем передать вас Генеральной Прокуратуре, они занимаются сейчас этими делами, и вы можете им излить душу, по поводу наших методов. Но я предлагаю все же иной путь, это облегчит все последующие варианты развития событий для вас. Что вы можете мне пояснить по существу вопроса, заданного вам моим коллегой?

С этими словами «дядя Паша» положил на стол лист с протоколом изъятия личных вещей некоего гражданина.

– Это ваша подпись? – спросил он.

Курашов прищурено посмотрел на документ. В его голове что-то произошло, «кольнуло» в память (это было заметно для опытного следователя), и он снова обмяк на табурете.

– Да подпись моя…– тихо произнес он,– Глупо отказываться. Вот я идиот конечно…Только я не понимаю, какое это имеет отношение к вашему делу?

Федотов пристально посмотрел на собеседника.

– Придется мне дорогой вы наш Андрей Николаевич, снова мне все объяснить… Честь мундира уже нет смысла спасать, тем более не своего. Говорите правду.

Принесли чай.

Курашов обреченно посмотрел на два граненных, «сталинских», стакана в серебряных подстаканниках и тяжело вздохнул. Весь его вид говорил, что человек понимает, в какую ситуацию он попал и что «корпоративная» этика не проканает.