Читать книгу Гормон - Игорь Середенко - Страница 1

Майора Тарасова разбудил телефон. Его громкий и раздражающий треск, эхом раздавался в комнате, не давая возможности продолжить упоительный и сладостный сон майора. Не вставая с кровати, он протянул руку к аппарату и лениво поднял трубку.

– Майор Тарасов у аппарата.

– Вас срочно вызывает в штаб на КПП полковник Дехтерев, – прозвучал голос в трубке.

Тарасов посмотрел на часы, протирая глаза. На часах было десять минут пятого утра.

– У вас в штабе округа все так рано встают? – сказал майор Тарасов. – Мы ведь за линией фронта.

– У нас большие проблемы, требуется человек с вашим опытом разведки, – сказал офицер штаба.

– Да что же там произошло? Мы ведь в тылу находимся. Неужели немцы оборону прорвали? – спросил майор.

– Срочно приезжайте, на месте все узнаете.

Офицер положил трубку. Тарасов не спеша встал и начал одеваться. Он был профессиональным и опытным разведчиком, которому десятки раз приходилось работать в тылу врага. Он привык к внезапным заданиям и коротким снам.

Через час майор прибыл в расположение штаба. Его встретили у КПП. Молодой лейтенант отдал честь и представился.

– В окопах с северной стороны вас ждет полковник Дехтерев.

– Почему в окопах? – удивился майор.

– Это единственное место, откуда можно безопасно наблюдать за штабом, – ответил лейтенант.

– Что это значит? – недоумевал майор.

– Вам все объяснит полковник. Он ждет вас.

В небольшой землянке майор встретил своего боевого товарища полковника Дехтерева.

– Что может случиться здесь, в тылу? Неужели есть надобность так рано вставать? Я думал, хоть здесь отосплюсь, – сказал майор.

– Отоспишься после войны, – сказал полковник.

До начала Великой Отечественной войны они оба дружили еще с высшего военного училища, и часто переписывались во время войны.

– Как всегда, – ответил майор, – покой нам только снится.

Они крепко пожали друг другу руки.

– У нас крупные неприятности. Штаб захвачен немцами, – сказал Дехтерев.

– Что?! – удивился майор Тарасов. – Здесь, в тылу? Но откуда здесь немцы? Ведь база хорошо охраняется, штаб все-таки. Не с воздуха же они прилетели?

– Скорей всего.

– Куда же смотрели наши зенитки?

– Это хороший вопрос, – сказал полковник. – Так или иначе, это уже факт. Все произошло ночью. Со штабом пропала связь пять часов назад. Когда я прибыл в штаб, то увидел лишь трупы. Это были наши солдаты из штаба. Им было поручено охранять его, и ни одного мертвого фашиста.

– Захватить вы пытались? – спросил Тарасов.

– Пытались, и не раз. Уже четыре атаки делали. У них хорошая оборона. Но это еще не все.

– Кто-то из руководства находился в штабе?

– Да. Генерал Протасов со своими людьми. Это его штаб. Ему поручено вести руководство линией фронта на южной стороне. Они разрабатывали план атаки, прорыва.

– Это печально, – тяжело вздохнул майор.

– И это еще не все неприятности. Наши ребята, что пытались проникнуть в штаб под покровом ночи, не вернулись. Это была лучшая дивизионная разведывательная группа. Вся группа пропала. Они не вернулись. И ни одного выстрела. Я подозреваю, что они все мертвы.

– Да, дела и впрямь печальные.

В землянку вошел молодой парень со снайперской винтовкой.

– Ну, что? – спросил его Дехтерев. – Каковы результаты? Сколько немцев?

– Это мне не удалось обнаружить, – сказал снайпер. – Но, я такого еще не видел.

– Что случилось, чего ты не видел? – спросил полковник.

У снайпера немного тряслись руки.

– Я засек одного на крыше. Это пулеметчик. Взял его на прицел, и… – снайпер начал сильно волноваться, немного заикался, что-то беспокоило его.

– Да, что с тобой?! – рассержено, спросил полковник. – Что ты увидел?

– Я выстрелил немцу прямо в грудь. Но, он не упал, а лишь покачнулся. А потом, он увидел меня.

– Как это, увидел? – спросил майор. – Вы, что с близкого расстояния стреляли?

– В том то и дело, что нет, – ответил снайпер. – Немец смотрел прямо на меня, хотя я был замаскирован, и находился от цели на большом расстоянии. Он не мог меня видеть. Но… он смотрел прямо в мой прицел…

Со снайпером началась истерика. Он то плакал, то смеялся, то вновь бормотал отдельные части слов. Трудно было что-то понять в таком бурном срыве эмоций.

– Лейтенант! Выведите его, – сказал полковник. – Вот видите Тарасов, с кем мне приходится здесь в тылу работать. Одни пропадают бесследно, другие засечь в воздухе самолет не могут, а третьи попасть в противника со снайперской винтовки не в состоянии. Мне нужна твоя помощь. Помощь настоящего профессионала. Что скажешь? Не зря я поднял тебя с постели?

– Странно все это, ты не находишь? С ним ведь такого раньше не было? Я имею в виду этого снайпера.

– Ты прав. Но, сам видишь, что бывает с людьми. Ни на кого нельзя положиться. Что предложишь дружище? – спросил полковник.

– Зона окружена?

– Да. Немцы в тесном кольце, никто не выйдет. Но, и мы пока не можем проникнуть туда, и узнать, что же все-таки там происходит, – сказал Дехтерев.

– Это ненадолго. Предлагаю дождаться рассвета, когда все осветится, и понаблюдать за обстановкой в бинокль, а затем уже будем думать, как обратно вернуть штаб.

– Хорошо, я согласен. У меня-то и выбора нет. Полегло моих ребят уже несколько десятков, не считая штабных офицеров, что на дежурстве были. Не бомбить же собственный штаб. Я рад, что ты вновь со мной, Тарасов.

Тарасов взял бинокль, и вместе с полковником и двумя солдатами заняли удобную позицию в одном из окопов – для наблюдения за недавно принадлежащим им штабом. Первые лучи солнца осветили туманный горизонт.

– Не понимаю, – сказал Тарасов.

– Что? – спросил полковник Дехтерев.

– Я не вижу немцев. Судя по тому, сколько они отбили атак, их должно быть не менее 30 человек, но…

– Что? Говори Тарасов. Есть идеи?

– Да. С юга надвигается небольшой туман, он уже покрыл часть строений штаба. Думаю, что через каких ни будь 30–40 минут туман увеличится, и мы сможем сделать вылазку к неприятелю.

– Это хорошо, – произнес Дехтерев.

Так и произошло. Через 50 минут, когда клубни тумана частично закрыли здания, майор вместе с полковником и еще шестью солдатами, под прикрытием белой полосы тумана, добрались до зданий штаба, а затем проникли через окно внутрь.

На полу лежало несколько трупов советских солдат. Немцев не было видно. Команда во главе с Тарасовым двигалась медленно, осматривая каждый угол помещений. Впереди, почти бесшумно шел Тарасов. В следующем помещении они обнаружили двух бездыханно лежащих на полу немецких солдат. Пройдя еще несколько комнат, они увидели аналогичную картину – трупы немецких солдат в камуфляжной форме.

– Без единого выстрела, – удивился Тарасов.

– Так это же здорово. Штаб наш, – сказал улыбаясь, полковник.

– Это странно, ты не находишь?

– Что странного? Мы ведь захватили наш штаб, – полковник снял каску. – Признаюсь, я рассчитывал на серьезное сопротивление фрицев. А тут лишь только трупы. Сами подохли.

– Тебе полковник, не кажется это странным? – сказал майор Тарасов. – Что или кто их убил? Их тела не пострадали от пуль, но они и не дышат.

– Мне все равно как, главное, что они мертвы, а штаб вернулся в наши руки. Готовь дырочку на мундире. За это тебе еще медаль дадут, – сказал полковник. – А на счет фрицев, пусть наши медики изучают, от чего эти фрицы умерли. Хоть отравились от яда, когда нас увидели. Хотя, конечно, язык бы нам не помешал. У них ведь рация была. Вот она, разбитая. – Он пнул ее ногой. – Наверняка своим сообщили о выполнении задания. Сволочи.

На рассвете в штаб прибыло несколько генералов. После осмотра штаба, было решено отправить несколько трупов немецких солдат в лабораторию научного института – для выявления причины их внезапной смерти. Через сутки профессор НИИ (научно исследовательский институт) вызвал к себе в кабинет Тарасова.

– Это вам поручено, отчет подготовить о смерти немцев? – спросил профессор.

– Да, это дело поручили мне, – ответил майор Тарасов.

– Мы провели ряд опытов и сделали вскрытие трупов. Я готов с вами поделиться результатами.

– Я вас внимательно слушаю.

– Первое, на что мы обратили свое внимание, так это лица трупов немецких солдат. Они были все с ужасающими выражениями лица, мимические мышцы свело сильной судорогой, как будто перед смертью они испытали какой-то ужас или боль. Их зрачки сильно расширены. По началу, мы подумали, что это действие какого-то парализующего и быстродействующего газа, но после ряда исследований их лёгких, а так же анализа крови, мы не обнаружили ни газа, ни каких-либо отравляющих средств. Ядов то же не было.

– От чего же тогда они умерли? – спросил Тарасов.

– Они умерли от внезапной остановки сердца. Удалось установить, что в их крови находилось много норадреналина. Его концентрация в крови превышала норму в 200 раз.

– То есть, профессор, они умерли от перевозбуждения? – спросил Тарасов.

– Я не уверен. Мы еще кое-что обнаружили. В крови мы нашли какой-то гормон, который нами не был идентифицирован. Полагаю, что он еще сделает открытие в науке. Его содержание в крови было так же велико. Однако установить, что это за гормон мы так и не смогли.

– Вы хотите сказать, что эти немцы приняли какой-то препарат, который воздействовал на них.

– Не совсем. Этот гормон не искусственного происхождения.

– Что это значит? Поясните.

– Это значит, что его синтезирует сам человек. Однако он нам не известен. Вот это-то и загадка. Не понятно, какая железа способна синтезировать и выделять его в кровь. Мы назвали этот гормон «Ф1». Нам удалось отделить часть этого вещества Ф1, только потому, что его было слишком много. Мы провели над ним несколько опытов на крысах.

– Интересно. И, что же?

– Это не просто интересно, это потрясающе. Так проработать в НИИ более 20 лет, и однажды приходит военный и дарит тебе открытие.

– Так… рассказывайте.

– Животные поначалу вели себя так же, как и другие крысы, спокойно. Однако через каких ни будь пять минут, они словно сошли с ума. Начали бегать по периметру клетки. Я подумал, что они встревожены. Крысы начали кричать, а через каких-то полминуты они все замолкли и встали на задние лапы. И вот тут…

– Что, профессор?

– Я такого еще никогда не встречал в поведении животных. Их действия были разумными. Они следили…

– Что значит, следили? За кем? – удивился майор.

– Они все следили за лаборантом, находящимся около клетки. Я предложил выйти из помещения и понаблюдать за крысами из маленького окна. Они не могли нас видеть. Крысы словно по невидимой команде начали бегать по периметру клетки и…

– Что?

– Они искали.

– Что искали?

– Они искали выход из клетки. Вы понимаете? Их действия были коллективными. Они все вместе, сообща начали грызть клетку в ее слабых местах.

– Думаете, это действие этого вещества? – поинтересовался Тарасов.

– Несомненно. Это было действие Ф1. Вероятно этот гормон воздействовал на центральную нервную систему крысы, в частности на кору головного мозга. Крысы стали разумными. Вот, что удивительно. Я не спал всю ночь, проводя эксперименты, один за другим. Мы поместили животных в клетку с их родичами, которые не были инфицированы препаратом Ф1.

– Так, и, что же произошло?

– Поначалу крысы принюхивались к чужакам, а затем они стали собираться в углу клетки. Через мгновение, крысы набросились на своих сородичей и через несколько минут уничтожили их всех. И это были тоже коллективные действия.

– Странно, если они стали разумными, то почему они уничтожили своих? Ведь те не представляли для них угрозы? – спросил майор Тарасов.

– На этот вопрос я не могу вам ответить. Возможно, им что-то не понравилось в поведении этих крыс. Необходимы еще опыты. А вот на счет угроз…

– Так, говорите.

– Мы провели еще один эксперимент. Перед клеткой инфицированных крыс мы посадили обычного кота. Это удивительно. Кот – это природный хищник. Его жертва – это крысы. Но, когда крысы начали яростно и, повторяю, коллективно бросаться на стенки клетки, пытаясь укусить кота, мне не показалось, что эти животные пища для кота, скорее наоборот. И наконец, самое главное.

– Я вас слушаю, – сказал Тарасов.

– Не прошло и часа с момента, как животным был введен препарат Ф1, как все крысы были мертвы. Симптомы смерти были аналогичные, что мы видели на немцах, которых вы нам доставили. Вот, пожалуй, и все. Документы вместе с результатами я передаю вам, – он протянул майору папку с бумагами.

– Профессор, что вы можете сказать об этом гормоне Ф1?

– Пока многое остается загадкой. Наша наука еще не продвинулась так далеко. Непонятно, как это вещество было синтезировано. Не один человеческий орган не производит его. Но, и природа его не искусственная. Ф1 действует на центральную нервную систему, животные от такого воздействия становятся разумнее и агрессивнее, возможно, не чувствуют боли и утомления. Вещество оказалось не устойчивым.

– Что значит, неустойчивым?

Это значит, что оно не постоянно в своем воздействии на внутренние органы. К тому же, непонятно, как и на какие органы оно воздействует. К сожалению, это все, что нам удалось выявить. Наши выводы у вас в документах, что я передал.

– Но ведь вы будете его дальше исследовать.

– Увы, это невозможно, – сказал профессор.

– Почему? – удивился майор.

– Я уже говорил, Ф1 неустойчиво. Гормон саморазрушается. Выполнив свою миссию, гормон самоликвидируется.

– Как это, не понимаю?

– Вот и мы не понимаем. Мы держали его в холодильнике при минус десяти градусов. Однако и это было недостаточно. Мы лишь задерживали его быстрое саморазрушение. Когда мы поняли это, то было поздно. Весь препарат потерял свои свойства, они были утрачены. Теперь он безобиден, словно простая дистиллированная вода, не более того.

Через пять часов майор Тарасов вместе с документами, полученными с НИИ от профессора, прибыл в штаб. В белых клубнях сигаретного дыма находились несколько генералов и полковников, среди них был и полковник Дехтерев. Присутствовал человек из КГБ, а так же представитель руководства ставки из Москвы, которого прислали в виду чрезвычайной ситуации на фронтах.

Майор Тарасов рассказал комиссии все, что знал по этому делу, подкрепляя свои слова доказательствами и документами, полученными из НИИ. Комиссия внимательно выслушала все, что говорил майор.

– Предлагаю заняться нашими исследованиями в области биологии. Ученым не хватает данных и материала для исследования, – сказал майор, заканчивая доклад.

– По правде говоря, – начал политработник, присланный из Москвы, – нам некогда сейчас, в столь тяжелый для страны час, тратить средства и время для изучения микробов и грызунов. На фронтах не хватает оружия, боеприпасов. Многие части армий находятся в окружении, в городах и деревнях не хватает элементарного для выживания – еды. А мы будем заниматься изучением млекопитающих? Об этом даже думать – есть предательство по отношению к своим товарищам. Вчера Сталин сказал на заседании, что враг хочет парализовать наши действия, ввести смуту и хаос, создать беспорядки в наших рядах. Мы не можем поддаваться панике из-за каких-то микробов и вирусов…

– Вы капитан конечно правы, – сказал генерал-майор, – мы не должны паниковать, так как это может послужить причиной паники среди солдат. Кто ж тогда воевать будет? Допустить врага к столице мы не имеем права, ценой своих жизней мы обязаны остановить его. Но, и недооценивать противника тоже нельзя. Мы подготовили одну операцию под названием «хамелеон». Суть этой операции сводится к тому, что бы направить в тыл врага группу разведчиков, которые бы работали у немцев под носом, и выполняли не только разведывательную деятельность и подрывную, с целью ослабить противника в его тылу. Сейчас, я полагаю можно запустить в действие этот план. Скажите майор Тарасов, вы готовы возглавить такой отряд?

– Вне всяких колебаний генерал, – ответил майор, – я готов отправиться в тыл врага.

– Узнаю Тарасова, – сказал генерал-полковник. – Я знаю, что вам не раз приходилось бывать в тылу врага и приносить важные сведения. Однако на этот раз все будет по-другому. Это не простое задание. В него просвещены лишь несколько лиц. Даже для вашего друга, полковника Дехтерева и присутствующего здесь капитана Синькина, это будет новостью.

– В чем же сложность? – поинтересовался Тарасов.

– Не спешите майор, – сказал генерал-полковник. – Мы знаем вас многие годы. Прежде чем предложить это дело вам, мы изучили ваше досье, начиная с ваших родителей и вашего детства. И вы тот, на кого мы можем положиться в этом опасном деле. У нас было много кандидатов и, не смотря на то, что вас порекомендовал ваш старый друг Дехтерев, мы все равно сначала собрали и проверили все данные о вас.

– Что же я должен делать? – спросил майор.

– Сразу в бой рветесь. Сначала ответ дайте нам. Дело в том, что когда я расскажу вам суть дела, хоть единое слово из этой операции, то вы уже не сможете так просто покинуть этот штаб, – сказал генерал-полковник.

– Я готов отдать жизнь за свою Родину, – ответил майор.

– Это достойный ответ, – сказал капитан Синькин. – Но, не забывайте об ответственности за каждое сказанное вами слово.

– Он понимает всю ответственность, – сказал генерал-майор. – Он опытный солдат и знает, что назад дороги нет.

– Ну, что ж, Тарасов, – сказал генерал-полковник, – будем считать, что первую проверку вы прошли. А теперь слушайте внимательно. Вам поручено возглавить цирковую труппу.

– Что? Я не ослышался? – удивился майор.

– Нет, Тарасов, вы не ослышались, – сказал генерал-полковник. – Это задание особой важности. Вам поручено возглавить цирковую труппу, фронтового подчинения. Эта труппа будет работать под прикрытием, как итальянская цирковая труппа. Ваша бабушка была итальянкой, и вы в совершенстве знаете итальянский и немецкий, эти знания вам понадобятся. Вы будете развлекать немцев в их тылу. Документы у вас и ваших людей будут поддельные, но проверить их подлинность можно лишь в самой Италии или Берлине, так как печати, бланки и серийные номера те же, что на подлинниках, отличие составляют лишь фотокарточки на этих документах. С легендой все в порядке. Небольшой эшелон с продовольствием был разбомблен нашей авиацией. В поезде находилась цирковая труппа итальянских артистов. Они все погибли. Наши партизаны ценой крови достали эти документы. Так что за их подлинность вы можете быть спокойны. Печати не отличишь от оригинальных. Вы со своей группой будете пробираться в Италию к своим, а по дороге давать концерты для гитлеровцев на захваченной территории. Нам нужны сведения позарез майор. Мы слепы сейчас, без разведки в тылу врага. Мы должны знать о малейших передвижениях и планах противника. Нам известно, что до войны вы занимались спортом, даже пробовали стать циркачом.

– Да, это верно. Но, это было в юношестве. Я был молод и меня сильно влекли приключения и романтика…

– Вот, вот. Именно, приключения, – сказал генерал-полковник, он подошел к карте. – Вот майор, – он указал ручкой на карте. – Это те места, о которых мы должны знать все. Где немцы собираются напасть? Где находится их танковые соединения? Любые добытые вами документы, сведения – нам крайне нужны.

– Я хотел узнать на счет труппы, – сказал майор. – Где сейчас можно найти людей, циркачей, да еще знающих и похожих на итальянцев.

– О, майор, – сказал генерал-майор, – вот это деловой подход, узнаю Тарасова. Не волнуйтесь за это. Мы уже обо всем позаботились. Есть опытные и верные для этого дела люди. Среди них есть, как русские циркачи, так и итальянские.

– Что? Я не ослышался, в группе будут итальянцы? – удивился майор.

– Да майор, вы не ослышались, – сказал генерал-майор, – четверо итальянцев. Они гарибальдийцы. Воюют за освобождение Италии от немецко-фашистских захватчиков. Итальянская коммунистическая партия направила нам их в помощь. Это все проверенные нами люди. Их семьи пострадали от фашистских оккупантов. К тому же, это люди, превосходно знающие итальянский язык. Это вам не помешает. Они циркачи, кажется акробаты-жонглеры. Они из одной семьи, родственники.

– Сейчас, майор, – сказал генерал-полковник, – вы отправитесь в небольшой городок, а точнее пригород. Там вы встретитесь со своей труппой. Вам на подготовку цирковых номеров и труппы дается одна неделя. К сожалению, нет у нас больше времени. Немцы могут вот-вот прорвать оборону в любом месте. Нам нужна сейчас твоя помощь майор, как никогда.

В небольшом населенном пункте шла подготовка к постановке номеров цирковой труппы. На манеж вышел молодой мужчина в серебряном одеянии, вслед за ним вышла молодая женщина в таком же серебристом костюме, который плотно прилегал к ее телу. Женщина подошла к небольшой вертикально поставленной доске, на которой были нарисованы несколько точек, и прислонилась к ней спиной. Мужчина взял пять ножей. На расстоянии 8 метров он начал метать ножи, которые врезались в доску рядом с женщиной. Звучала волнующая музыка, старого немецкого патефона, находящегося за кулисами. После этого номера, женщина подошла к мужчине и передала ему канат, привязанный к куполу цирка. Он обвязал канат себе на правую руку и почти бесшумно поднялся на нем вверх на 6 метров от поверхности манежа. Проделав в воздухе ряд гимнастических фигур в сопровождении романтической музыки, он спустился вниз на манеж и одной рукой взял за руку партнершу, которая вместе с ним взлетела вверх на канате словно птица. Над манежем, под романтическую музыку, они вместе совершали различные гимнастические фигуры. В завершении номера, она исполнила вращения на канате. Он держал её на канате одними лишь зубами. Ногами он удерживался сам за верхнюю перекладину под самым куполом передвижного смонтированного цирка. После нескольких десятков вращений, они оба опустились на манеж. Зажегся свет. Воздушные гимнасты поклонились зрителям. Прозвучали аплодисменты.

В цирке, на местах для зрителей, сидели лишь участники представления. Шла репетиция. Цирк был передвижной, он монтировался самими участниками представления. Вся конструкция легко складывалась и могла перевозиться в специальных ящиках на двух телегах запряженных лошадьми. Это было весьма удобно для транспортировки циркового инвентаря и оборудования.

– Я прошу всех участников собраться поближе к манежу! – прозвучал голос майора Тарасова.

Все артисты пересели ближе к манежу, что бы услышать голос командира.

– Со многими из вас я уже познакомился, – сказал Тарасов. – Я хочу вас представить друг другу, если вы еще не успели познакомиться за кулисами.

В зале послышался смех и небольшое одобрение сказанных им слов.

– Но, перед тем как начать знакомство, я хотел бы ещё раз рассказать о предстоящей работе. Задание одно из самых сложных и опасных. Мы будем находиться в тылу у неприятеля, перед самым их носом. Я прочел все дела, каждого из вас, и скажу, что вы все смелые и отважные люди, которые не боятся противника, и готовы отдать жизнь, защищая свою Родину от оккупантов. Это задание опасно тем, что если один из нас не выдержит такую работу, то погибнет вся группа. В тылу врага мы будем действовать, как разведывательный отряд, а потому мы должны быть единым целым, как все, так и каждый из нас. Готовы ли вы к тому, что бы выдержать этот поход и не сорваться? Готовы ли вы к тому, что бы мужественно погибнуть, если вас возьмут в плен? Не предать своих товарищей, родных, которые ждут вас дома с победой. Не предать свою Родину, которая в этот трудный час положилась на вас и дала вам право быть избранными для похода в логово врага. Тех, кто считает, что он слаб для такого ответственного и трудного задания, пусть выйдет на манеж.

Все артисты остались сидеть на своих местах, в зале была полная тишина.

– Ну, что ж, – произнес Тарасов, – я так и думал. Когда меня назначили быть вашим командиром, я уже тогда знал, что вы все не из робкого десятка, и также сильно ненавидите фашистов, как и сильно любите свою Родину, и тех людей с которыми живете на ней. Я знал, что рядом со мной в этом бою меня будут окружать верные и сильные товарищи, которым я могу смело в бою доверить свой тыл.

Он достал небольшой лист бумаги и продолжил.

– Я представляю вам нашего политрука Сивцова Диму, он будет заниматься провизией, снабжением нашей группы. По легенде: он немец, который сопровождает нашу цирковую итальянскую бригаду.

Тарасов передал лист Сивцову. Тот взял лист и вышел на манеж.

– Я буду называть каждого по фамилии и имени. С именами легенды вы ознакомитесь после представления всех членов группы. Между собой мы будем общаться на любом удобном языке. Разумеется, перед немцами говорить надо только на двух языках: немецком и итальянском, использовав только имена по легенде.

– Я извиняюсь, – сказал человек одетый в костюм клоуна, – скажите, если мы далеко от врага будем, то можно использовать в общении между собой настоящие имена?

– Да, можете, но не увлекайтесь. – Сивцов поднял лист перед собой, и начал читать. – Петрушев Алексей и Маркова Ирина, воздушные гимнасты.

Гимнасты вышли на манеж, поклонились всем и сели на свои места. Впоследствии, все остальные проделали те же действия, они выходили на манеж и кланялись всей труппе и уходили под аплодисменты артистов.

– Степанова Анна, укротительница животных: собак, лошадей, голубей, – продолжал зачитывать и представлять каждого артиста Сивцов Дима. – Мартынюк Игорь, Пентюхова Вера, Румянцева Надежда, танцоры-акробаты. Уткин Кирилл – отец и Уткин Степан – сын, клоуны. Снегуров Виталий, борец, тяжелоатлет. К нам из Италии, от коммунистической партии, приехали итальянцы гарибальдийцы. Ормани Гастоне, Бортолоти Антонио, Фереро Адель, наездники, жонглеры, акробаты. Мартели Ракель, вокал, музыкальный эксцентрик. И наконец, руководитель группы, Тарасов Борис, постановщик номеров и режиссер. Всего: 15 человек, плюс животные: лошади, собаки, птицы.

– У нас есть в запасе еще несколько дней на знакомство и подготовку к выступлениям. Все вы из разных городов, – сказал Тарасов. – Пока мы находимся на нашей стороне, нас никто не должен видеть. Перемещаться на территорию врага мы будем по ночам. На территории врага будем перемещаться днем, что бы собирать как можно больше сведений о силах и дислокациях врага. У нас будет немецкая рация и связи с местными партизанами. Так мы будем держать связь, и передавать важные сведения в наше командование. В этом будет помогать Сивцов Дима и я, Тарасов Борис.