Читать книгу Жизнь легка (сборник) - Игорь Витальевич Силантьев, Игорь Силантьев, И. В. Силантьев - Страница 11

Когда я был маленьким,

Я любил на кухонном полу играть в солдатики.

Я расставлял их в шеренги и клинья.

Я ложился на пол, чтобы стать меньше.

Чтобы быть с ними наравне –

И немного, но по-настоящему испугаться

Их застывших суровых лиц,

Их острых копий и занесенных мечей,

Их вздыбленных коней,

Их железной неотвратимости

Я уважал их безудержную храбрость

Я даже любил их,

Как всякий настоящий воин

Любит своих врагов.

И еще мне было пронзительно жаль их.

Ведь они не понимали,

Что столкнулись с ужасным, хитрым,

Нечеловечески могущественным противником.

И по моей воле магическая сила

Сковывала нагруженные оружием тела

И не позволяла им сдвинуться с места.

Что же! Герои обреченно встречали

Мои безумные разящие удары.

Их косили ядра моих пушек.

Их осыпали стрелы моих луков.

Их сбивали с ног и дробили на части

Взмахи моей богатырской палицы.

Но они не сдавались в плен.

Они не бежали в смятении.

Они падали рядами и принимали терпкую смерть

Я был Ганнибалом и Александром Великим,

Хитрым ордынским ханом и безжалостным Тамерланом,

Школьным Суворовым и киношным Чапаевым.

Я был красным демоном войны.

И еще я был простым хулиганом,

Каких сам боялся и обходил на улице стороной.

Разгромив отважное честное войско

И распростершись над возлюбленными врагами,

Я изгонял из своего сердца демона

А вслед за ним уносился в небытие

Шлейф нарисованных картонных стратегов

Я отдавал моим воинам последнюю честь.

Я погребал их и плакал в душе

Я представлял на их месте себя.

Израненным и непонятно мертвым.

Мертвым и смертельно голодным.

А в это время бабушка,

Которой я мешал своей возней на кухне,

Всеми этими солдатиками, колесницами, пушками,

Запекала в духовке слоеный пирог.

Это было удивительно!

Пирог был горячий, живой, он был как львиное сердце

Он дышал, он вздымался как вулканическая земля

Он вовлекал в себя колдовским запахом.

И я, моментально воскреснув, хватал кусок за куском,

И забывал о своем игрушечном трауре.