Читать книгу Байки из Гоа. Исповедь повзрослевшего дауншифтера - Игорь Станович - Страница 16

Если вы послушаете, как гоанцы произносят название этого фрукта, вы можете подумать, что речь идет о любимой девушке или дочери. Такая нежность сквозит в этом слове. Буква «Н» слегка мягкая, а «А» – полу «А», полу «Э». Сезон начинается в первых числах мая – тогда, выходя из дома, ты спотыкаешься о нападавшие за ночь спелые плоды – и длится более месяца. За это время идет необычная для индийцев в целом, и для гоанцев в особенности, активность. На рынках возникают стихийные аукционы. То, что доходит до продажи «в еду», собирается в зеленом виде и складывается на дозревание в солому или сено. Или заворачивается в материю и прокладывается тем же сеном, хранится в ящиках от недели до…, пока не становится мягким и сладким. Тогда несется все на тот же маркет и продается весьма недёшево по сравнению с прочими фруктами. В начале мая хорошие сорта стоят около ста рупий за три штуки, это порядка двух с половиной долларов за килограмм, москвичам станет смешно, для людей, живущих тут, это не повседневная еда. Потом, во второй половине мая, цены становятся все ниже, манго все больше, устраиваются праздники по поводу сбора урожая, в общем, наступает «Манговый спас». В ресторанчиках появляются блюда, сдобренные манго, будь то рыба или курица, или другие, как всегда острые, деликатесы. Чего не смогли продать или съесть, идет в переработку: на мармелады, конфеты, соусы, соки. Все это производится из того, что невозможно съесть в натуральном состоянии, а именно, из некондиции. Всего несколько сортов выдерживают длительную перевозку по морю. Поэтому европейцы получают к своему столу только их или то, что везут самолетом, но тогда цена вырастает…. Зайдите в «Ашан» или другой популярный супермаркет, там иногда бывают настоящие манго, а не те огромные, кормовые красновато-зеленые, почти круглые уродцы, продаваемые на развалах такими похожими на индийцев азербайджанцами. Рыночные торговцы всех стран – объединяйтесь.

Местное утверждение гласит, что человек может получать все необходимые для жизни вещества, питаясь только манго и молоком. Маленький Кришна, да простит он меня, если я чего напутал, именно так и делал, и, как видите, вырос во вполне солидного Бога, имеющего в мире немало поклонников и последователей.

Если орехи кешью – это символ Гоа, кокос – достояние и источник благосостояния, то манго – это любовь и святыня. Деревья манго живут не одну сотню лет, достигают сорокаметровой высоты, а по площади, если считать в квадратных метрах, по земле могут занимать двенадцать-пятнадцать соток – представляете такой зонтик над дачным участком? На юге соседнего штата на манговом дереве хиппи устроили целое поселение. На стволе и ветках сделали навесы и деревянные домики, и живут там постоянно около пятнадцати человек. Есть, за что уважать такое дерево, кормящее с десяток поколений. Поэтому сбор манго – занятие довольно ответственное, сложное и трудоемкое. Сами гоанцы, хозяева деревьев, лезть на него не станут, они сдают его в аренду более бедным гоанцам, те, в свою очередь, нанимают гастарбайтеров из штатов Махараштра, Карнатака или других, которые лазают, собирают, упаковывают, пересчитывают вместе с работодателями плоды и расплачиваются с владельцами деревьев. Владелец обязательно присутствует рядом – для порядка, ну, и чтобы не прослыть бездельником, да и так – мало ли, что. А уж скольким попугаям, совам, кингфишерам и другим пернатым тварям, название которых могут вспомнить лишь профессиональные орнитологи, это уникальное дерево дало кров, обогрело в лютую январскую стужу, когда ночью температура воздуха опускается до плюс двенадцати градусов, и охладило в раскаленный май.

Таким образом, если подсчитать, сколько народу накормило дерево манго, ему, дереву, можно присваивать категории, награды, звания, вплоть до «Героя индостанского соцтруда», потому что индийский метод хозяйствования с их государственным регулированием цен больше напоминает лучшие советские годы брежневской «сытой» эпохи с элементами полной рыночно-колхозной вакханалии.