Читать книгу Испытание в Америке - Игорь Тимофеев - Страница 8

Когда мы проснулись, Хантер уже уехал. Я сделал зарядку и стал осматривать дом. На заднем дворе стоял бассейн, в гостиной – тренажёры, скамья для пресса и жима лёжа, гантели, штанги, мяч для фитнеса, кардиостеппер, телевизор с «Xbox». Но мне не хотелось расслабляться, лежать у бассейна или играть в приставку. Я попил чай с ребятами из Аргентины и принялся искать работу. Зашёл на сайт «Craigslist» и на американские форумы. Не было желания оставаться долго в одном городе. В мыслях было поехать к океану, в Лос-Анджелес, поэтому я посмотрел доступные там вакансии, написал на почту работодателям, позвонил, как мог, с акцентом, рассказал о себе. Но везде требовались разрешающие документы. Устроиться на работу оказалось не так-то просто. Тем не менее я разослал письма и стал ждать ответ.

Я понимал, что мне необходимо быть в отличной эмоциональной и физической форме, поэтому всегда находил возможность заниматься спортом. Я потренировался в домашнем тренажерном зале Хантера и отправился на пробежку. Несмотря на начало января, погода была солнечная. Я бежал в одной футболке и отлично подзарядился. Зимой здесь тепло, воздух свежий, что не скажешь про летнее время, когда душно и температура шпарит под пятьдесят градусов.

Вернувшись домой, я понял, что проголодался. Нашёл на карте ближайший магазин, попросил у аргентинцев велосипед и доехал до «Walmart». Купил зелень, фрукты, креветки, макароны, соус, овощи и рис. Даша приготовила пасту с креветками – получилось вкусно и выгодно, я потратил тринадцать долларов. Мы поели, угостили ребят, и они захотели тоже приготовить что-нибудь для нас из национальной кухни.

После завтрака ко мне приехал Лёша, и мы в первый раз увиделись вживую. Лёша напоминал боксёра: спортивная фигура, тренировочные штаны, футболка, кепка, кроссовки. Он постоянно улыбался и шутил.

– Ну привет! Как ты тут? Вижу, неплохо устроился, – сказал он, выходя из машины. – Столько всего, наверное, произошло за эти несколько дней путешествия.

– Привет, это точно! – улыбнувшись, ответил я

– Как встретили тебя, всё нормально? – с интересом уточнил Лёша.

– Я когда вчера приехал, Хантер спал, представляешь, а когда я проснулся – уже уехал на работу.

– Так вы, получается, не виделись?

– Ага!

– А как ты в дом попал?

Тут я рассказал про аргентинцев, а Лёша не переставал удивляться сервису, где можно приехать к кому-то в дом и, пока хозяин спит, остаться ночевать.

– Сегодня поедешь раздавать листовки? – поинтересовался он.

– Да, пока что ничего другого не нашёл, – я развел руками, так как других вариантов действительно не было.

– Могу тебя докинуть, сейчас как раз еду в тот район.

Мы поехали, а Даша осталась в дома у Хантера в компании аргентинцев. В машине сидела жена Лёши, Сандра и их ребенок, которых я не заметил за затемненными стеклами. Я рассказал им, как решился на свой эксперимент, и обо всём, что произошло со мной за эти несколько дней, а ребята – о себе.

Сандра воспитывала сына и дочку, а Лёша работал, выращивая в теплице под специальными лампами ростки гороха, перца и другие культуры. На них большой спрос в ресторанах. Ростки добавляют везде: в салаты, соусы и даже основные блюда. Америка повёрнута на здоровой еде, а они – мегаполезные, там полно витаминов. Если в меню в описании есть эти ростки, блюдо будут заказывать чаще, и цена на него растёт. Для американцев они срабатывают как триггер «покупать».

В Америке на каждом углу – лавка здорового питания. Особенно популярны магазины фруктов и овощей. По уверениям продавцов, их товар никогда не опрыскивался химическими удобрениями и не подвергался генной модификации. Стоило бы любому американцу попробовать клубнику с грядки, он легко бы почувствовал разницу во вкусе и запахе. Их легко надуть, и этим пользуются маркетологи. Покупатели же готовы платить за соответствующую наклейку на продукте в несколько раз больше. Американцу действительно сложно понять, какого вкуса должна быть натурально выращенная ягода, овощ или фрукт.

Это связно с тем, что в США нет огородов и дач в нашем с вами понимании. Уже сменилось три-четыре поколения с того момента, когда кто-то из них видел, как родственники сажают весной картошку или подрезают усы клубники. В России продукты питания намного лучше.

Пока мы ехали, Сандра и Лёша рассказали ещё немного про свою жизнь. Они приехали из Волгограда. Лёша построил там несколько домов и сдавал их в аренду. Этот бизнес и сейчас существует, им управляют их родственники. Ещё он занимался автомобилями, продажей и техническим обслуживанием. Но в определённый момент они решили переехать в Штаты, чтобы выйти на качественно новый уровень.

За этими разговорами мы доехали до пиццерии. Я показал ребятам место, где работаю, мы ещё немного поболтали, и они позвали нас с Дашей на ужин. Но из-за того, что я хотел увидеть Хантера и познакомиться с ним вечером, мы договорились увидеться через день.

Как сейчас помню своё состояние в тот момент. Это знакомство было для меня глотком свежего воздуха. Ночь на диване в казино, раздача листовок, множество знакомств и в то же время чувство, что я один, а мир живёт по-своему, отдельно от меня… Тогда я даже не замечал, как сильно на меня давит такая обстановка. Только когда расслабился после общения с Лёшей и Сандрой, понял, насколько был зажат. Будто по чуть-чуть на меня вешали грузила, и я не заметил, как на мне оказались килограммы ноши, а теперь её с меня сняли. Несмотря на кучу знакомств, это было первое душевное общение. Даже когда я зашёл внутрь пиццерии, она уже не казалась такой ужасной, как раньше. Впрочем, может, я просто начал привыкать?

Возможно, вам покажется странным, что именно знакомство с Лёшей и Сандрой для меня оказалось глотком свежего воздуха, хотя рядом всё это время находилась Даша. Но Даша – человек из прошлой жизни, она знает меня, а я – её. Ребята же – совершенно новые люди. Наша встреча была для меня индикатором того, что всё начинает складываться, что находятся в этом путешествии те, которые меня понимает. Я уже не один в этом испытании, мир ко мне благосклонен. Не знаю, как наиболее точно передать словами то сильное чувство облегчения, когда встречаешь незнакомого человека и видишь, что он – родная душа. И ещё впервые появилась надежда, что теперь мой путь будет складываться иначе, как будто я нащупал точку опоры.

На работе я появился немного раньше обычного и занялся складыванием и подготовкой листовок к раздаче. В этом процессе, как бы это странно ни звучало, было несколько плюсов. Такая работа занимала всего три часа в день, я сразу же получал кэш, и это был отличный способ слушать аудиокниги. Она была подвижная, много шагов в день – опять же, полезно.

В тот вечер мы объехали пять отелей, нас не поймали, и мы с Крисом работали все три часа. Я забрал деньги, вызвал такси и поехал к Даше, чтобы вместе погулять по даунтауну. Там сейчас установлен самый большой в мире экран. Вегас разный: от одноэтажной Америки до сумасшедших тусовок, наркотиков, казино и крупнейших научно-технических конференций. Основан город благодаря тому, что солдаты, вернувшись после войны с Мексикой, хотели развлечений, хотели игр, потратить заработанные в боях баксы – и играли на ближайшей железнодорожной станции Лас-Вегас. Так там начали образовываться первые казино и отели. Центром города раньше был именно современный даунтаун. Отцы-основатели не хотели, чтобы кто-то на их территории строил казино и конкурировал с ними, поэтому все, кто был им не угоден, строили свои отели и казино за чертой Вегаса. Но строили настолько хорошо, что вскоре все стали ездить именно туда, и современный центр города – некогда бывшие окраины, а старый центр города теперь – даунтаун. Там же располагается и необычный музей мафии в здании бывшего суда, так как мэр Вегаса когда-то был адвокатом известных мафиози.

После часовой прогулки мы поехали знакомиться к хозяину дома, в котором жили уже второй день. Хантер был высоким и пухлым добродушным афроамериканцем. Он работал помощником сенатора, который жил в Вашингтоне. Такая работа приносит шестьсот долларов в неделю, при этом у него много разных льгот, это почётная должность. Он жил в доме, который стоит двести восемьдесят тысяч, и платил за него ежемесячно всего восемьсот долларов. Половину за страховку и по счетам за свет и воду. Учитывая эти привилегии, он зарабатывал даже выше среднего.

– Привет, как дела? – он с порога поприветствовал нас, – это мои друзья, знакомьтесь.

Кроме аргентинцев, за столом сидело ещё двое парней. Один из них, предприниматель из Денвера, приехал на крупнейшую в мире конференцию, посвящённую технологиям, которая проходит в Вегасе каждый год. У него несколько бизнесов, среди которых сеть поставок марихуаны. Конечно, исключительно в тех штатах, где травка легализована.

Другой друг был из северного штата. Парень создал проект «Кнопка жизни». Это тревожная кнопка на экстренный случай для пожилых и больных людей. После её нажатия идёт звонок родственникам и в больницу. Сигнал автоматически приходит на пульт врачам. Они уже знают всю информацию о пациенте и тут же высылают машину на помощь. Проект приносит ему сто пятьдесят тысяч долларов в год, около семисот шестидесяти тысяч рублей в месяц, что по меркам США хорошо. Полвечера мы провели за столом, разговаривая о том, кто на самом деле выиграл Вторую мировую войну, и о том, как всем хорошенько промыли мозги средства массовой информации. Меня спрашивали, почему Путин забрал Крым и хотел отобрать Грузию. Для американцев политика – такая же горячая тема, как и для нас.

Насчёт Второй мировой я сказал, как есть. Старая Русса, город, в котором я родился, был полностью разрушен. Только пять домов уцелело после битв. Самые большие потери были нанесены Советскому Союзу. Именно советские войска повернули фашистов и проводили до Берлина.

В американских школах учат по-другому, и им было сложно поверить, что есть другая правда. В чём они точно уверены – Америка лучшая и великая страна, и другой такой или даже похожей не найдёшь. Мне в этом смысле нравится их прямолинейность. Даже вооруженные силы США должны защищать свои экономические интересы. Ни о какой защите территории не говорится.

Перед путешествием я смотрел серию документальных фильмов «Одноэтажная Америка» о путешествии Владимира Познера и Ивана Урганта по следам Ильфа и Петрова. В фильмах они перемещались между штатами, Познер брал интервью у людей из разных мест и социальных слоев. Иногда он задавал одни и те же вопросы, чтобы посмотреть, как сильно схожи или же различны взгляды жителей разных штатов, людей, имеющих разный статус и достаток. Готовясь к своему вызову, я решил, что могу сделать похожий формат, задать интересующие вопросы и гораздо лучше узнать страну. И вот сейчас, оказавшись в доме Хантера, я понял, что это отличная возможность реализовать идею.

Мы сидели за столом, общались, и я спросил ребят:

– Вы не против, если я задам вам пару вопросов о жизни в Америке?..

Ребята сначала удивились, что обычные посиделки превращаются в съемки интервью, но потом расслабились. Камера стояла вдалеке, не отвлекая внимания, мы просто начали общаться. Получился откровенный разговор, которым хочу с вами поделиться. Первый вопрос, который я задал, – «Что для вас значит быть американцем?».

Хантер:

– Для меня это значит родиться, имея максимальные возможности в стране, где я могу делать всё, что угодно. Быть американцем значит, что человек любой расы, пола и ориентации может стать кем-то значимым.

Друг Хантера:

– Для меня это значит иметь свободу заниматься тем, чем хочешь.

Я:

– Окей, а Америка – самая великая страна в мире, как вы считаете?

Хантер:

– Великая… Я думаю, что Америка… Не знаю, какое слово подобрать. По многим стандартам США – не великая страна. У нас слабая математическая подготовка, слишком высокий уровень беременности среди подростков и многое другое. Но, с другой стороны, я объездил весь мир, и ни в одной другой стране мира не представлены все расы, все этносы, все религии, все верования, все идеалы. Америка – это единственная страна, в которой есть всё. Думаю ли я, что мы поэтому – самые великие? Однозначно да, мы великие. Если бы в России было больше людей африканского происхождения, мексиканцев, азиатов, филиппинцев, гавайцев, и если бы у вас было больше индуистов, буддистов, дзен-буддистов, мусульман и турок, и сикхов, и христиан, и протестантов – это было бы большим плюсом для развития страны. Мы – иммигранты. Я американец в девятом поколении, но мы все – иммигранты.

Мне стало интересно продолжить разговор:

– Да, Америке же меньше двухсот пятидесяти лет. Даже город Санкт-Петербург в России старше, хотя считается молодым городом.

Хантер:

– Вот видишь, мы крайне уникальны, и, принимая во внимание данный аспект, я бы сказал, что мы самая великая страна в мире, потому что ни одна другая не делает то, что делаем мы.

Я:

– Окей. А ты такого же мнения?

Друг Хантера:

– Да, я согласен. Из-за того, что здесь живут люди разной культуры, я тоже чувствую себя здесь максимально свободно, и знаю, что есть все возможности для самореализации. У людей есть свобода заниматься наукой, и они знают, что если они преуспеют, они смогут получать выгоду. Это достаточно мощная культура, которая рождает новые технологии, и мы в Америке впереди всех других государств по многих аспектам.

Я:

– Во многом книги в том числе влияют и на развитие личности и даже на развитие нации, какие книги популярны в Америке, какие любите вы и порекомендовали прочитать?

Хантер:

– Я обычно дарю на день рождения, Рождество и вообще всегда «Семь навыков высокоэффективных людей» Стивена Кови.

Друг Хантера:

– А я фанат Гражданской войны, поэтому моя любимая книга – «Боги и генералы» Джеффа Шаара.

Я:

– Что для вас значит быть счастливым? Деньги, любовь, свобода, семья или…

Хантер:

– Я так и не смог ответить на этот вопрос. Я рос американцем в неблагополучной части Америки… Мы никогда не удовлетворены тем, что имеем. Да, у меня прекрасный дом, замечательная работа. У меня отличная жизнь. Я ничего не желаю, но я несчастлив. В американской культуре следует хотеть дом побольше, работу получше, больше денег и многого другого…

Друг Хантера:

– Тебе нужно медитировать.

Хантер:

– Скорее всего! Мне следует быть довольным, но я так и не понял, что такое счастье. Я так и не нашёл ответ на этот вопрос.

Я:

– Что насчёт любви? Что для вас любовь?

Друг Хантера:

– Ох, чувак!

Хантер:

– Я не верю в любовь.

Друг Хантера:

– Ты не веришь в любовь?!

Хантер:

– Однозначно нет. Я верю в любовные отношения… Что мы заботимся друг о друге. Я люблю лучшего друга. Я каждую неделю говорю ему: «Я люблю тебя». И я говорю: «Ты знаешь, что я люблю тебя?». Это не а-ля «Братуха, я люблю тебя, что бы ни случилось, братуха». Я просто хочу, чтобы ты знал, я, мать твою, люблю тебя. И я говорю это своим друзьям. Что касается романтической любви – я думаю, что это шутка.

Друг Хантера:

– Серьезно?

Хантер:

– Я верю во влечение. Я верю, что я сексуально привлекателен для тебя, и ты сексуально привлекательна для меня, поэтому нам надо заняться сексом. Я не верю в «Я люблю тебя, и ты любишь меня, так что давай притворяться, что мы будем вечно любить друг друга, пока не найдём кого-то лучше» или… Я не знаю. В Америке мы встречаемся от шести месяцев до года перед тем, как жениться/выйти замуж. Это неслыханно – встречаться по семь—десять лет. Ты слышал о таких людях?

Друг Хантера:

– Я встречался примерно десять лет.

Хантер:

– И ты никогда не женился?

Друг Хантера:

– Женился, потом развёлся.

Хантер:

– Почему ты развёлся?

Друг Хантера:

– Это было логичным развитием событий, так что…

Хантер:

– Куда нас занесло… Какой был вопрос по поводу любви? Ты веришь в любовь?

Друг Хантера:

– Я верю, я немного оптимистичнее. Я думаю, что в этом есть нечто божественное. Ты не можешь дать этому рациональное объяснение. Ты либо видишь это, либо нет. Возможно, это нечто, что мы ещё не открыли. Но нам следует это сделать.