Читать книгу Несколько тёмных историй - Игорь Валерьевич Мерцалов - Страница 2

Гарри Логан нашёл повешенного индейца за Совиным ручьём. Молодой парень, раздетый почти донага, болтался в петле на толстом кленовом суку. Руки его были туго скручены за спиной. Сломанная шея казалась неестественно длинной. Избитое в кровь лицо представляло собой отвратительную маску бессильной злобы и отчаяния.

На земле рядом деревом сидел седой индеец. Его изборождённое морщинами лицо казалось безучастным. В тонкой косичке над левым виском неряшливо торчало чёрное воронье перо. Гарри слышал о нём.

– Я взыщу с тех, кто это сделал, Ворон, Летящий с Заката, – сказал он, спешиваясь.

– Я не настолько глуп, чтобы верить слову белого человека, – хрипло сказал тот, кое-как выговаривая английские слова.

– Ты неправ, старик. Те, кто обвинил Рваную Губу, ошиблись. Я побывал в окрестностях форта и узнал кое-что…

– Ты напрасно старался. Пока тебя не было, они просто взяли и убили моего сына.

– Сына, вот как? Что ж, послушай. Я служу закону, а закон запрещает убивать без суда. Тех, кто сделал это, ждёт наказание. И тебя тоже, если надумаешь мстить.

– Что у меня осталось, чтобы думать о мести? Сила в руках? Множество воинственных сыновей? Могучее племя? – Шишковатые пальцы шамана захватили горсть чёрной земли. – Только здесь ещё осталась сила… Ты не прикажешь земле, хранитель белого закона, если она решит отомстить.

Логан вернулся в седло.

– Я пришлю людей, чтобы похоронить твоего сына. Думай что хочешь, но в следующий раз мы увидимся в суде, где на скамье подсудимых будут сидеть линчеватели.

Он тронул коня пятками и поскакал к броду через Совиный ручей. За его спиной старик произнёс несколько слов на своём языке. Гарри не стал спрашивать, что они значат.

Если бы он спросил, Ворон, Летящий с Запада, повторил бы по-английски: «Нет, в твоём суде мы точно не встретимся…»

Поднявшись из лесистой низины, прорезанной ручьём, Гарри Логан выехал на торную дорогу и пустил коня вскачь. Они оба устали – и конь, и ездок. Они проделали большой путь от Саммерстауна до форта и обратно, а потом рыскали в окрестностях, пока не нашли место самосуда. Больше всего на свете ему хотелось выспаться. Но он не мог отложить дело.

Это было первое серьёзное испытание его должности с тех пор, как он стал шерифом в Саммерстуане.

Пастуший городок, дремлющий под летним солнцем Небраски, встретил его пристальными взглядами из-за прикрытых по случаю зноя ставен, из глухих теней под навесами. Гарри Логан старался не смотреть по сторонам.

Эти взгляды он почувствовал ещё утром. Он вернулся после ночной скачки и ехал по городу, размышляя, отпускать ли арестованного индейца, или подержать за решёткой, пока настоящие убийцы Джила Паттерсона не будут схвачены. А город уже тогда смотрел на него с затаённой усмешкой: всё уже решено за тебя, шериф…

Гарри позаботился о лошади, вошёл в офис и выбил своему помощнику Стэну Брауну зуб. Тот рухнул с грохотом, словно охапка поленьев.

– За что, Гарри? – взвыл он.

– Это сделали Паттерсоны?

Стэн сплюнул кровь на тёсаный пол и прошепелявил:

– Гарри, я ведь уже рассказал, как было дело. Меня позвали…

Логан сгрёб его ворот пятернёй, рывком поставил на ноги и занёс твёрдый, как камень, кулак.

– Я скажу! – поспешно взвизгнул Стэн. – Не надо меня бить, во имя Иисуса!

Логан отпустил его и непроизвольно вытер левую руку о штаны.

– Говори.

– Да, это были Паттерсоны, – сказал Стэн, снова сплёвывая кровь и вытирая подбородок. – Они пришли все разом. Девять человек, вместе с молодой женой Джила и ковбоями. Что я мог сделать?

– Ты мог сказать им «нет».

Логан подошёл к столу, вынул из ящика бутылку виски. Поискал стакан, не нашёл, сделал глоток и протянул бутылку Стэну. Тот охотно присосался к горлышку и зашипел от боли в развороченной десне.

– К твоему сведению, Рваная Губа не убивал Джила Паттерсона, – хмуро проговорил Гарри и сел на стул.

Усталость сковала его члены. Двигаясь медленно, как в воде, он раскурил сигару. Его помощник не спускал глаз с бутылки, но не решался на новый глоток.

– Гарри, даже если ты не ошибаешься, прослыть любителем индейцев – не лучший способ завоевать любовь горожан…

– Причём тут любовь? Шерифская звезда даётся человеку не для любви или ненависти. У нас тут убийство. И я не собираюсь смотреть на него сквозь пальцы. Куда они направились? К себе?

Стэн понюхал горлышко бутылки и пожал плечами.

– Куда ещё? Запрягли фургон и укатили. А горожане жали им руки на прощание…

– Оседлай своего мерина, я верну его позже. А потом сдай ключи и уходи домой.

– Увольнение? Ты не можешь так поступить со мной, Гарри!

– Ты соучастник преступления. Так и быть, я сделаю вид, что поверил твоему рассказу, будто тебя здесь не было. Но доверять тебе я больше не могу.

– Во имя Иисуса! И это из-за индейца?

Нацелив на Стэна огонёк сигары, Логан отчеканил:

– Это из-за закона.

– Что же, мне нужно было ради грязной двуногой твари наставить ружьё на Паттерсонов?

– Хватит споров. Делай, что сказано.

Опустив руки, Стэн поплёлся выполнять приказ. Логан заставил себя встать и перебрал сумку с припасами. По въевшейся кавалерийской привычке он всегда держал её наготове.

– Я запряг мерина…

Вид у Стэна был решительно убитый.

– Для тебя так важно быть помощником шерифа?

Стэн отвернулся, но не успел спрятать подозрительный блеск в глазах.

– Да, сэр, – промолвил он. – Считайте меня слабаком, но я не умею быть ни фермером, ни пастухом.

Логан подошёл к нему вплотную. Стэн напрягся, но не отступил, хотя и видно было, что его лицо заныло от воспоминаний о кулаках шерифа.

– Не уметь делать то или это – не самое подходящее качество для того, кто хочет защищать закон.

– Я знаю, сэр. Я скверный человек. Но не такой скверный, каким мог быть, если бы не служил здесь. Я хочу быть вашим помощником, сэр. Это единственное место, на котором я уважаю себя.

– Стэн Браун, если ты ещё раз подведёшь меня…

– Этого не будет, мистер Логан, сэр!

– Хорошо. Сейчас я поеду за Паттерсонами. А ты похорони Рваную Губу.

– Это невозможно! Во имя Иисуса, он индеец, к тому же, все считают его убийцей…

– Если хочешь работать со мной, Стэн, забудь слово «невозможно». К моему возвращению мёртвый должен покоиться в земле, и непременно с миром.

***

Он немного поспал в седле. Впрочем, трудно назвать сном оцепенение всадника, при котором тело продолжает выполнять необходимую работу.

Мерин рысил по пыльной дороге, огибая перелески, которыми изобиловала долина Найобрэры. В подёрнутом сонной дымкой сознании мелькали обрывки горьких мыслей.

Он резко говорил со Стэном Брауном, но в душе понимал, что сам не многим лучше своего помощника.

Он мог бы, оставив военную службу, вернуться к мирной жизни, но не смог жить в опустевшем доме, где всё напоминало о пережитой потере. Он продал ферму и уехал в никуда. Лишившись причин для жизни, стал опускаться на дно. Длишь должность шерифа, на которой пригодились приобретённые на службе навыки и закалка, позволила ему вновь почувствовать себя живым.

Так велика ли разница между ним и Стэном?

Мерин, чувствуя состояние седока, перешёл на шаг и явно подумывал о привале. Шериф подбодрил его шпорами.

Паттерсоны поселились в пятнадцати милях от Саммерстауна, взяв в обработку огромные поля и занявшись разведением коров. Уже две трети этого расстояния осталось позади. Дорога поднялась на пологий холм. С его вершины Логан фургон, запряжённый парой битюгов, и четыре всадника. Он помедлил минуту, потом проверил револьвер и пустил мерина вскачь. Сонливость как рукой сняло.

Паттерсоны заметили его и придержали коней. Из-за откинутого полога фургона за шерифом внимательно наблюдал седобородый мужчина в белой шляпе – Джаред Паттерсон, глава семьи. Это был массивный человек с тяжёлым волевым лицом. Компанию ему составляла маленькая, красивая, как картинка, девушка – конечно, Синди, юная вдова Джила Паттерсона, из-за которого был повешен Рваная Губа.

Ещё в фургоне сидел франтовато одетый долговязый человек лет тридцати с вытянутым лицом – вероятно, Алан, старший сын Джареда. О нём говорили как об опасном человеке.

Логан перевёл взгляд на верховых. Двое из них были сыновьями Джареда. Одного должны были звать Бреттом, другого Ленни. Кто из них кто, Логан понятия не имел. Он ещё не успел свести с почтенным семейством близкого знакомства.

Передний полог также был откинут, и Логан видел спины двух людей на передке. Грузная фигура, вероятно, принадлежала Льюису, родному брату Джареда, как говорили, пропойце и бездельнику. Рядом с ним, конечно, должен был помещаться его сын Крис, юноша лет семнадцати с гладким и пустым лицом.

Кроме того, Паттерсонов сопровождали два работавших у них ковбоя.

Всего перед Логаном были восемь вооружённых мужчин.

– Шериф Логан! – поприветствовал его Джаред. Взгляд у старика был колючим, как шило. – Что вас ведёт этой тропой?

– Поворачивайте лошадей. Вы все арестованы за незаконное проникновение в офис шерифа и убийство индейца.

Несколько мгновений Паттерсоны осмысливали услышанное, потом один из ковбоев усмехнулся. Затрясся, мелко вздрагивая, то ли Бретт, то ли Ленни. На передке громоподобно захохотал Льюис. Его сын Крис согнулся, выкашливая порции сиплого смеха и брызжа слюной. Хохотали все – но рука то ли Берта, то ли Ленни стала побираться к револьверу.

– Эй, парень! – окликнул его Гарри. – Ты правда считаешь, что я плохой стрелок и не успею прихватить тебя на тот свет?

Всеобщий смех быстро угас.

Логан ждал. Он не слишком дорожил жизнью, и был готов ко всему. Вероятно, это чувствовалось.

Джаред прикрикнул:

– Парни, без глупостей! Глупости нам и так хватает, – продолжил он, переводя взгляд на Логана. – Надеюсь, вы объяснитесь, мистер Логан?

– Вы подозреваетесь в похищении из офиса шерифа индейца по прозвищу Рваная Губа и его бесчестном убийстве. Так что разворачивайте лошадей. Мы едем в Саммерстаун.

– Нет, мистер Логан. Вы встали на сторону краснокожего убийцы, а значит, потеряли доверие людей. Дни вашей работы шерифом сочтены…

– Ты называешь Рваную Губу убийцей, но убийцу должен судить закон. Вы – преступники. А кроме того, Рваная Губа не убивал Джила.

Паттерсоны переглянулись. Лицо Джареда потемнело.

– Слишком много людей слышало, как краснокожий ублюдок угрожал ему.

– Но потом помирился с Джилом, и они совершили сделку. Твоего сына убил кто-то другой.

– Ты знала об этом? – спросил Джаред у Синди.

– Разумеется, нет, – прощебетала та ангельским голоском и прибавила, бросая на Логана недобрый взгляд. – Может, потому что этого не было?

Джаред поднялся, поставил ногу на задний борт и наклонился, придерживаясь рукой за дугу, на которую был натянут полог.

– Я не верю ни одному твоему слову, любитель индейцев, но что бы ни произошло, я не собираюсь отвечать за краснокожее животное!

В его голосе явственно звучала угроза. Его сыновья и ковбои напряглись.

– Лучше ответить в суде за индейца, чем за белого человека, да ещё и шерифа, – промолвил Логан. Всё тело у него заныло в предчувствии свинцовых шмелей, готовых впиться в него, однако шериф не подал виду. – О том, что на самом деле произошло между Джилом и Рваной Губой, уже знает весь Саммерстаун. Как и о том, что я поехал за вами.

Это была ложь, но близкая к правде: перед отъездом он написал записки для окружного судьи и других высокопоставленных людей. Если Стэн не подвёл, они уже извещены, что линчевание индейца было на деле бессмысленным убийством, сопряжённым с незаконным проникновением в офис шерифа.

Паттерсону хватило ума здраво оценить слова Логана.

– Ты пожалеешь об этом, – выдохнул он и крикнул: – Эй, парни! Разворачивайте коней! Придётся ещё погостить в Саммерстауне – до тех пор, пока не вытрем ноги об этого придурка, по недоразумению нацепившего шерифскую звезду…

***

На обратном пути Логан с тоской думал о том, что самоуверенность Джареда, вероятно, не напускная. Вполне возможно, что ему удастся заручиться поддержкой влиятельных людей и выиграть процесс.

Если дело вообще дойдёт до процесса…

Джаред поменялся местами со своим братом на передке фургона и раскурил сигарету.

– Что-то ты невесёлый, любитель индейцев. Кажется, начинаешь понимать, что добровольно сунул голову в петлю?

– Хватит называть меня так. Я ненавижу индейцев.

– Врёшь. Когда ненавидят индейцев, не говорят об этом так спокойно. У тебя голос человека, который никогда не сталкивался с их жестокостью и коварством.

– Они убили мою жену и двух детей, – проговорил Логан, глядя перед собой. – Я служил в кавалерии. Упросил перевести меня в отряд, который совершил ответный рейд. Я отомстил сполна. Так что не рассказывай мне о жестокости и коварстве.

– Так ради чего ты связался с нами? – помедлив, спросил Джаред.

– Ради закона.

– Двуногие животные не заслуживают закона.

Логан промолчал. Он сожалел о вырвавшихся словах. Меньше всего на свете он хотел вспоминать прошлое.

Его не было дома, когда это произошло. Соседи показали только могилу, на которой было написано три самых дорогих для него имени. Логан не помнил, сколько времени простоял над ней, оглушённый пустотой бытия.

Он действительно отомстил сполна. Его кольт не знал промаха, и сабля не раз обагрилась кровью индейцев. Кровь была такой же красной, как и у белых людей. Мужчины в племени кончились раньше, чем патроны в барабане револьвера. На долю сабли остались старики, женщины и дети.

Рука Логана была тверда…

Только потом он много ночей не мог заснуть спокойно, вспоминая полный боли и ярости взгляд краснокожего мальчишки, который пытался прикрыть собой мать и младшую сестру.

Логан вспоминал его и думал: как вёл себя мой Тим под ножами индейцев? Может быть, так же? Ему было двенадцать лет. Индейскому мальчику, наверное, было столько же…

Джаред докурил сигарету, растоптал окурок о подошву остроносого сапога и бросил под колёса фургона.

– Синди носит под сердцем ребёнка Джила, – негромко сказал он. – Она могла рассудить опрометчиво, потеряв разум от горя…

– Я не теряла разум, мистер Паттерсон! – тотчас откликнулся из фургона ангельский голосок. – Я рассказала то, чему была свидетелем!

– Помолчи, женщина! – прикрикнул на неё Джаред. – О’кей, Логан, я не исключаю, что моего сына убил кто-то другой. Если так, мы перевернём и землю, и небо, но найдём его. Однако я не собираюсь отвечать за индейца. И времени терять не хочу. Давай договоримся обо всём, и можешь рассчитывать на любого из нас… Ну, что ты молчишь, Логан?

– Нет.

– Да что тебе дался этот индеец? – вскричал Джаред.

Логан тяжело вздохнул.

– В тот раз мы учинили резню среди индейцев омаха. Но потом случайно выяснилось, что они были невиновны. Налёт совершили отщепенцы пауни, изгнанные своим племенем. Они просто воспользовались боевой раскраской омаха.

– Одно племя стоит другого. Единственный хороший индеец – это мёртвый индеец…

– Потом выяснилось ещё кое-что, – продолжал Гарри, – Заказчиком налёта был белый человек, заинтересованный в начале войны с индейцами.

Джаред неопределённо повёл плечом.

– В общем, я перестал доверять людям, – заключил Логан. – Я решил доверять только закону.

Они помолчали.

– Ты действительно веришь в невиновность индейца? – спросил Джаред и принялся раскуривать новую сигарету.

– Я уже говорил: они помирились и совершили сделку. Соплеменникам Рваной Губы достались обещанные дюжина ружей и две тысячи патронов.

Быстрый взгляд Джареда многое открыл ему. Раньше у Логана оставались сомнения, теперь он был уверен, что сделка была не разовой. Ненавидя и презирая индейцев, Паттерсоны тайком продавали им оружие.

– А рядом околачивались поставщики: Брайан Мак-Мерфи и другие, – прибавил Логан. – Зачем, если они всегда оставались в тени?

Дорога перекинулась через холм, и процессия начала спускаться в лесистую низину. Из фургона вдруг высунулся Алан.

– Эй, любитель индейцев! – окликнул он шерифа, словно не слышал ничего, что было сказано между его отцом и Логаном. – Ты правильно сказал: сейчас тебя рано убивать. Но ты не думал о том, что, как только мы приедем в Саммерстаун, твоя спина превратится в мишень для пули из-за любого угла?

Логан поморщился. Может быть, этот парень и опасен, но в большей степени его следовало назвать отвратительным.

– Джаред, скажи честно: у тебя все сыновья от жены, или ты когда-то по молодости спал с ослицами?

– Что ты сказал? – вскипел Алан.

– А ну-ка, придержите языки, оба! – рявкнул Джаред.

Голос у него был грозный. Даже его племянник Крис, сидевший рядом с вожжами, невольно втянул голову в плечи.

– Старший сын! – негромко сказал Джаред. – Эту перепалку начал ты, хотя нужды в ней не было. Так что…

Он обернулся и влепил Алану оплеуху. Голова у того мотнулась, как у тряпичной куклы. Логану было интересно, что разозлило Джареда больше: задиристость сына, или то, что он высказал мысль, тайком сидевшую в голове у самого Джареда?

– Что за жара? – вздохнул то ли Берт, то ли Ленни. – Как медленно мы движемся! Отец, не прибавить ли ходу?

Джаред, сощурившись, поднял лицо к солнцу, но ничего не сказал. Просто замер.

И никто ничего не сказал.

Наступила пронзительная тишина, нарушаемая только стрёкотом насекомых. Исчезли стук копыт и колёс, скрип упряжи. Ковбой, ехавший впереди, и его лошадь словно превратились в монолитную статую. Слева застыли битюги, запряжённые в фургон. На краю поля зрения виднелся передок с неподвижными Джаредом и Крисом.

Логан хотел оглянуться, но обнаружил, что не может пошевелить ни одним мускулом.

Он рванулся изо всех сил… Точнее, хотел рвануться. Тело не принадлежало ему. Он не чувствовал ни рук, ни ног. Паника ударила в голову – и ещё страшнее стало от того, что он не испытал привычных признаков страха. Сердце не колотилось, не выступил пот на коже, не напряглись мышцы, не сбилось дыхание.

Он даже не был уверен, что вообще продолжает дышать.

Ужас в голове был чист, как родниковая вода. Он оледенил не кровь, а саму душу.

Когда боится тело, оно может что-то делать: бежать, прятаться, драться. Уму нечем закрыться от ужаса.

Какое-то время Логан не осознавал себя. Прошла минута или час, понять было невозможно. Ничего не происходило не только с ним самим, но и вокруг него. Он видел, как на лошадь ехавшего перед ним ковбоя садятся слепни. Хвост животного даже не шевельнулся, чтобы согнать их.

«Что это? Как это возможно? Почему?» – вопрос бился в голове, грозил свести с ума, но он же был тем единственным, что позволяло Логану ощущать собственное существование.

Потом что-то начало происходить…

В звенящем безмолвии низины послышались тяжёлые шаркающие шаги. Они были мучительно неспешными. Звук приближался со спины. Логан вновь попытался преодолеть сковавшее его оцепенение – безрезультатно. Он словно не мог вспомнить, как делаются простые движения.

Шаги приблизились и смолкли. Послышалась возня, по временам прерываемая хриплым дыханием. Брякнула упряжь.

Глухие удары…

Внезапно упало что-то тяжёлое. Возня возобновилась. Шаркающие шаги, дыхание, похожее на предсмертный хрип.

Потом наступила тишина – и от ожидания того неизвестного, что ещё могло произойти, стало ещё страшнее.

Но вдруг всё кончилось. Словно очнувшись от дурного сна, Гарри Логан вздрогнул всем телом и с трудом удержался на спине заплясавшего мерина.

По ушам резанул пронзительный женский вскрик, к которому примешалась отборная брань. Логан обернулся.

Его вновь ожившему взору открылась чудовищная картина. Один из сыновей Джареда, ехавший позади всех, лежал на земле, у копыт своей лошади. Рядом с ним лежала, согнувшись в колене, его отрубленная правая нога. Из раны хлестала кровь. Земля не успевала впитывать её. Кровь растекалась чёрной лужей.

– Помогите ему! – требовала Синди, прижимая кулачки к лицу.

Логан соскочил на землю, бросился к раненому и стал снимать с него пояс. На помощь пришёл другой Паттерсон. Теперь уже ясно было, что это Берт – работая руками, он стонал:

– Ленни, что с тобой случилось?

Ленни не отвечал. Они перетянули обрубок, кровь остановить удалось, но, вероятно, лишь потому, что в теле её почти не осталось. По изувеченному парню прокатилась волна дрожи, на лбу выступил пот, и он замер. Логан выпрямился.

Паттерсоны и оба ковбоя стояли рядом полукругом, смертельно бледные и потерянные.

– Что, чёрт возьми, произошло? – прохрипел Алан.

– Твой брат убит, – промолвил Джаред. – Ленни, мой мальчик…

– Но как это могло случиться? Я будто умер – не мог даже моргнуть…

То же самое произошло со всеми. Как выяснилось, никто не видел, как именно произошло убийство. Один из ковбоев сказал, что спросил у Ленни спички за мгновение до того, как всё случилось. Ленни был в порядке, и рядом никого не было…

– Это колдовство! – подала голос Синди.

– Помолчи, женщина! Мы могли быть околдованы или отравлены, а может, я вообще сплю, и мне это снится! Кстати, интересная мысль: она объясняет, откуда тут взялся придурочный шериф, который считает нормальным в одиночку арестовывать десяток человек.

Логан не стал обижаться. В эту минуту он искренне восхищался Джаредом. Чувствуя настроение спутников, старик в одно мгновение из убитого горем отца превратился в опытного командира.

– Не будем сходить с ума, – продолжал Джаред. – Грузите Ленни в фургон. Мы едем домой. Надеюсь, вы не возражаете, шериф Логан?

– Я даже провожу вас.

Гарри не дорожил своей жизнью, но оставаться в одиночку на дороге, на которой происходят столь странные и ужасные вещи, желания не испытывал.

Ещё не остывшее тело было уложено на дно фургона. Дрожащий Крис наотрез отказался ехать с телом кузена и пересел его лошадь. Синди попросилась на передок. Столь юному созданию, да ещё в интересном положении, конечно, было бы тяжело находиться возле мёртвого тела и его отрезанной ноги, которую положили рядом. С покойником остался только осунувшийся Алан.

В дороге все невольно оглядывались по сторонам, хотя не знали, что высматривать.

Логан думал о старом индейце, который сказал, что только у земли ещё осталась сила, чтобы отомстить. Похоже, старый чёрт нашёл способ выместить злобу. Но остановится ли он, получив жертву?

– Да что не так с дорогой? – воскликнул вдруг Берт, нарушив затянувшееся молчание. – Мы когда-нибудь поднимемся на этот холм? – Он обернулся и вздрогнул. – Что? Глядите, пятно крови – мы не отъехали от него и на пятьдесят футов…

Логан вместе со всеми посмотрел назад и, действительно, разглядел позади чёрную лужу. И тут он с ужасом понял, что снова лишился власти над телом.

В поле зрения были фургон, Берт и один из ковбоев. Замерший в нелепой позе Логан снова пытался напрячь мышцы, чтобы вырваться из плена этого морока, но безуспешно.

Полная неподвижность, убийственное осознание собственной беспомощности… Время опять тянулось с мучительной медлительностью. Его нечем было измерить – ни дыханием, ни сердцебиением…

И вот послышались шаркающие шаги. Таинственный убийца приближался, загребая ногой дорожную пыль. Остановился он, кажется, в нескольких шагах от Логана.

Заскрежетало лезвие по внутренней стороне ножен…

Если бы Логан чувствовал своё тело, он бы наверняка ощутил холод в животе. Этот холод всегда появлялся у него в моменты опасности. Он не оставлял попыток разрушить злые чары, и ему начало казаться, что его готовы послушаться глазные яблоки. Но что это значило сейчас, когда враг был уже близко, и в любое мгновение сталь могла вонзиться в бесчувственную плоть?

Но, кажется, не он был целью. Сзади послышались невнятная возня и хриплое дыхание, потом тупые тычки и отвратительные хлюпающие звуки.

Ноздрей коснулся мерзкий запах. Шаркающие шаги стали удаляться. Ещё минута – и морок исчез. Логан резко развернулся в седле.

Живот Берта был вскрыт, кольца кишок – наброшены на луку седла и свисали с двух сторон до самых стремян.

Стоявший запах был знаком Логану, как и всякому, кто бывал на поле боя. Миазмы, которые вырываются из распоротых человеческих внутренностей, трудно с чем-то перепутать.

Пронзительный визг Синди хлестнул по ушам. Джаред соскочил с передка и подбежал к изувеченному парню.

– Кто это сделал, сын? Кто это сделал?

Но Берт не мог ответить – он был в агонии. Он судорожно втягивал мелкие порции воздуха. Сумасшедший взгляд не выражал ничего, кроме бескрайнего страдания.

Джаред сглотнул, вынул револьвер и выстрелил сыну в голову. Обмякшее тело шлёпнулось дорогу. Часть кишок оторвалась и повисла на седле.

– Грузите, – хрипло сказал отец семейства.

Теперь в фургоне лежало два изувеченных трупа. Берта накрыли мешковиной.

– Ехать бесполезно, – проговорил Льюис. – Мы в каком-то колдовском кругу.

– Мёртвый индеец проклял нас… – произнесла Синди. – Мы уже всё равно что мертвы…

– Заткнись! – велел Джаред. – Мёртвый индеец висит на ветке, как и тысячи других. От мёртвых индейцев не бывает хлопот. На нас охотится кто-то живой…

– Думаю, это Ворон, Летящий с Заката, – сказал шериф. – Он шаман и отец Рваной губы

– Всё верно! – воскликнул Алан. – Вы заметили, в каком порядке он убивает? Сначала Ленни, который предложил не рассчитывать на горожан, и всё сделать самим. Потом Берт, который вышиб дверь в офис шерифа. А потом я пригрозил Стэну – и, вероятно, буду следующим…

– Значит, потом буду я! – воскликнул Крис. – Я открывал замок…

– Как ты сказал, шериф, зовут шамана? – спросил Джаред. – Ворон, Летящий с Заката? В первый раз мы ехали на восток, во второй – все оглянулись. Он приходит с запада!

– И забирает того, на кого никто не смотрит, – закончил Гарри.

Джаред расправил плечи.

– А ну-ка, встряхнитесь! Похоже, сила краснокожего сукина сына чем-то ограничена. Садитесь в сёдла! Крутите головами во все стороны, не думайте только о западе. Не теряйте друг друга из вида. Логан! Скажи честно: ты с нами? Я могу рассчитывать на тебя?

– Ты можешь рассчитывать на то, что я служу закону. Закон запрещает убийства, и мне наплевать, совершаются они с помощью верёвки или с помощью колдовства.

– Спасибо, мистер Логан! Крис, бери дробовик, садись у заднего борта, будешь следить за тылом, и смотри, не моргай. Льюис, ты левша. Поедешь на передке, посматривай вправо и держи свой «лефоше» наготове. Алан, езжай впереди, чтобы быть у всех на виду. Синди, утри сопли и просто смотри на каждого из нас по очереди.

– Вы верите, что это поможет? – усомнилась девушка.

– Детка, эту страну создали люди, которые шли вперёд и верили в свою счастливую звезду, хотя зачастую не знали, что их ждёт за следующим холмом…

Алан отвязал от фургона лошадь Ленни и сел в окровавленное седло. Скорбная процессия двинулась вперёд. Логан с тоской размышлял, правильный ли ответ он дал Джареду.

Зачем становиться на пути мести? Когда боль потери коснулась его самого, он ринулся мстить, не думая ни о чём. Разве потерпел бы он, вздумай кто-то мешать ему?

Это потом он узнал, какова на самом деле цена месте. И сейчас понимал, что не правы ни индейский шаман, ни заносчивое белое семейство.

Так может, стоило уйти? Наверняка шаман отпустил бы его. И пусть сам собой решится спор между ними – а Гарри Логан продолжал бы жить…

Он подавил тяжёлый вздох. Сегодня он много раз произнёс слово «закон». Так что же, он впустую сотрясал воздух?

Фургон поднялся на вершину холма. Джаред, который ехал стоя, выглядывая из фургона над головами Льюиса и Синди, оскалился.

– Шаман не всесилен…

Громкое карканье прервало его. Крупный ворон сел на дугу фургона над Джаредом. Все невольно оглянулись. Лишь Логан в последнее мгновение отвёл взгляд. Какая-то мысль молнией мелькнула в голове – то ли он подумал об имени шамана, то ли успел отметить про себя, что голосу птицы не предшествовал шелест крыльев.

Всё та же неведомая сила сковала его. Однако вскоре он убедился, что на сей раз сохранил власть над своими глазами.

Глазные яблоки слушались с трудом, были точно отлиты из свинца. Всё же он смог перевести взгляд вперёд. Он видел застывших лошадей, Алана и двух ковбоев с бледными лицами, обращёнными к фургону.

С запада к ним приближался, хромая, старый индеец с вороньим пером в косице. В руке он держал кавалерийскую саблю в бурых пятнах. Логан осторожно повёл глазами из стороны в сторону, одновременно пытаясь шевельнуть шеей. Возможно, он принимал желаемое за действительное, но ему казалось, что он чувствует некое напряжение мышц.

Ворон, Летящий с Заката, подошёл к Алану. Последнего оставшегося в живых сына Джареда Паттерсона сейчас видел только Логан – и то благодаря случайности. Скупо улыбаясь, индеец приподнял его ногу, обутую в короткий узконосый сапог, и отпустил. Его позабавило то, как безвольно обвисла нога. Он улыбнулся шире, поднял саблю и провёл её лезвием по рубахе всадника.

Сталь была остро отточена. Вокруг разреза появилось алое пятно.

Каково сейчас приходится Алану, превращённому в беспомощную игрушку? Логан старался не думать об этом. У него было важное дело. Глаза уже слушались его, и он был уверен, что рано или поздно «оживит» все остальные мышцы.

Вот только не будет ли поздно?

Шаман поднёс острие к лицу Алана, поводил им сверху вниз, наслаждаясь смертельным ужасом, который, вероятно, испытывал зачарованный.

А потом три или четыре дюйма отточенной стали вошли в глаз Алана. Глаз брызнул тяжкими каплями, стёк по щеке на одежду…

Шаман кивнул своим мыслям и приблизился к Логану. Шериф оставил попытки шевельнуться, но, кажется, не обманул этим противника.

– Ты силён, носитель белого закона, – сказал Ворон. – Но это тебе не поможет. Пусть моё время на исходе, я успею увидеть, как совершится моя месть.

Он направил саблю на шерифа. Гарри сжался. Безжалостный клинок мог искалечить его каким угодно образом. Но Ворон только прибавил:

– И ты увидишь это со мной! – после чего развернулся и, приволакивая ногу, двинулся к фургону.

На этот раз шаман отступил от собственных правил. Он не собирался ограничиться одной жертвой, его все отчётливо видели.

И чары, вероятно, был слабее. Под кавалерийским клинком Гарри действительно ощутил все свои мышцы. Он снова воззвал к своему телу.

Ворон, кряхтя, встал на ступеньку и наклонился к сидевшей слева Синди. Логану показалось, что у девушки блеснули глаза. Наверное, и она почувствовала, что может справиться с неподвижностью. Слабое утешение, когда смерть уже нависла над тобой…

Лезвие качнулось перед самым носом юной вдовы. Гарри готов был поклясться, что разглядел в её взоре вспышку ужаса. Алан внешне оставался чурбаном даже за секунду до того, как сабля лишила его глаза. Всё верно, Синди тоже близка к тому, чтобы пошевелиться…

– Не бойся, белая гусыня, – сказал Ворон. – Я не опущусь до мести женщине. – Он поднял глаза на Джареда, смотрящего вверх, туда, где сидел застывший, как и всё вокруг, ворон. – Ты останешься напоследок, белый зверь. Ты переживёшь всех своих родственников. И только потом я выпущу твои потроха.

Он обошёл фургон, взял за руку Льюиса и сдёрнул его наземь. Грузный брат Джареда с шумом упал в дорожную пыль. Логан был уверен, что слышал хруст ломающихся костей. Шаман вытянул левую руку Льюиса и поудобнее перехватил саблю.

Гарри вздохнул… Вздохнул! Он всё ещё не мог шевельнуть ни единым членом, но к нему вернулось дыхание, и сердце обрадованно застучало в груди.

– Хва… – Звук еле выполз из горла, словно протиснулся через слишком узкую щель в камнях. – …тит! Ворон! Хватит!

Индеец мрачно посмотрел на него.

– Не пытайся меня остановить. Мне всё равно, сколько белых свиней придётся отправить на тот свет.

– Ты… уже… ото… мстил…

Логан с трудом выталкивал слова. Мышцы, напряжённые до боли, возвращались к работе неравномерно, сжимались и расслаблялись сами собой. Шерифа словно трясла лихорадка.

– Не тебе судить! Со вчерашнего дня моя кровь не течёт ни в одном живом существе. То же самое я сделаю для этого ублюдка. – Индеец ткнул пальцем в Джареда. – Довольно слов…

Он снова встал на колено рядом с Льюисом, взмахнул саблей и рубанул по кисти – раз, другой, третий. Кисть отделилась. Индеец выпрямился и пнул её в сторону. По его лицу катились крупные капли пота.

– Это ещё не конец, – выговорил он и вдруг исчез.

Над дорогой повисла зловещая тишина. Логан ждал, когда спадёт колдовское оцепенение, но этого не происходило. И Паттерсоны с ковбоями, и животные сохраняли каменную неподвижность. Алан с изуродованным лицом продолжал сидеть в седле, как истукан. Льюис лежал в пыли, истекая кровью.

Внезапно Гарри увидел, как дрогнула голова Синди. У Логана под кожей словно ворочались тысячи иголок, как бывает, когда проходит онемение. Синди тоже охватила дрожь. Вероятно, магия шамана слабела. Но это происходило слишком медленно, чтобы у раненых оставалась какая-то надежда.

Внезапно поблизости раздался низкий голос:

– Хватит трястись! Мужчины вы или нет?

– Но, Брайан, с ними что-то не так… – отозвался другой, явно близкий к истерике.

– А с нами? Мы заблудились в тех местах, где нам знакомо каждое дерево, это, по-твоему, означает, что с нами всё в порядке?

Послышались шаги, звяканье шпор и топот копыт. Третий голос, хриплый и злой, промолвил:

– Сознайся, ты делаешь это из-за девки, Брайан!

Обладатель низкого голоса ничего не ответил на обвинение. Три человека с лошадьми в поводу показались в поле зрения. Одного из них Логан уже видел, о других слышал. Это были Мак-Мерфи и его подельники. Именно у них Паттерсоны брали оружие, чтобы перепродать индейцам.

Они со страхом осматривали неподвижные фигуры людей и лошадей. Один из них, длинный и тощий, спросил дрожащим голосом:

– Они, вообще, живы?

– На мёртвых не похожи, – ответил обладатель хриплого голоса, крепыш в клетчатой рубахе. – Эй, Брайан, я бы не стал этого делать! – окликнул он вожака, когда тот приблизился к Синди.

Мак-Мерфи, рослый красавец с усами скобкой, прикоснулся к руке девушки.

– Жива, как будто…

Неожиданно Синди дёрнулась к нему всем телом и закричала:

– За… бе… ри… ме… ня!

Ангельский голосок изрядно напоминал воронье карканье. Все вздрогнули от неожиданности. Тощий парень схватился за сердце. Клетчатый выбранился. Побледневший, как стена, Брайан справился с эмоциями и шагнул к Синди и подхватил, иначе она непременно упала бы.

– Забери… меня… Брайан!

– Что здесь происходит?

– Индейский шаман… проклял нас… убивает одного за другим…

– Так не опасно ли брать тебя с собой, красотка? – хмуро поинтересовался клетчатый.

– Помолчи, Тэдди, – велел ему Мак-Мерфи. – Что за шаман? Объясни толком, Синди. Что со всеми этими людьми?

Она прижалась к нему всем телом.

– Бежим скорее, пока остальные не очнулись… или шаман не вернулся! Я всё расскажу потом.

– Хорошо, – решился Мак-Мерфи и усадил девушку в седло. – Уходим, парни! Двинем по дороге, уж на ней заплутать сложно…

– Только одно, Брайан, – перебила его девушка. – Убей шерифа.

– Какого чёрта, Синди?

– Шаман мстит за своего сына, Рваную Губу. Он оставит шерифа в живых.

Мак-Мерфи сощурился.

– Ты слишком часто просишь кого-то убить, женщина.

– Я делаю это ради нашей любви! – вспыхнула Синди. – Джил обманывал тебя, и ты узнал это благодаря мне. А шериф догадывается, кто убил Джила на самом деле. Так что в твоих интересах пристрелить его. А лучше всего прикончи и Паттерсонов. Пусть шаман успокоится. Уверена, это его магия привела тебя сюда, чтобы ты помог ему совершить месть.

– Не слушай её, Брайан! – воскликнул Тэдди. – У тебя что, никогда не было смазливых девиц? Брось её и бежим отсюда!

– Ты не прав, – подал голос худой. – В словах Синди что-то есть. Клянусь, мы заблудились не случайно. Может, и правда, всё, что нужно, это перебить Паттерсонов?

– Мне это не нравится, – покачал головой Мак-Мерфи.

Синди наклонилась к нему из седла и погладила по щеке.

– Выбора уже нет, Брайан, – прощебетал ангельский голосок. – Паттерсоны и шериф обездвижены, но они всё видят и слышат. Если хоть один из них уцелеет…

– Не о чем думать, Брайан! – воскликнул худой. – Сделаем это, и всё кончится.

– Любишь ты иметь дело с безоружными, Джо, – вздохнул Тэдди. – Ладно, я согласен. Другого выхода, кажется, нет.

Мак-Мерфи вынул револьвер и шагнул к Логану.

– Что ж, начнём с тебя!

Он поднял оружие, но выстрелить не успел. Гарри выхватил кольт и вогнал пулю ему в грудь. Власть над телом уже вернулась к нему, но он не показывал этого, ожидая, чем закончится сцена.

Мак-Мерфи взмахнул руками и упал. Его приятели вскинули револьверы. Логан спрыгнул с седла, приземлился на колено и стал стрелять из-под брюха мерина. Тэдди сложился пополам, зажимая рану в животе.

Худой Джо выпустил четыре пули. Одна из них ранила мерина. Перебитая нога с хрустом подломилась, несчастное животное рухнуло. Логан спрятался за ним, ловя Джо на мушку. Тот попытался закрыться Синди, но девушка уже отскочила в сторону. Джо бросил револьвер и вскинул руки:

– Я сдаюсь!

Однако Логан уже спустил курок…

Он выпрямился и обвёл взглядом поле боя. Потом опустил глаза к раненому мерину. Когда животное очнётся, его ждут ненужные муки. Гарри вложил дуло в ухо скакуна и выстрелил. Потом он опустил кольт в кобуру, вынул нож и обрезал поводья, с которыми направился к Синди.

Юная вдова Джила Паттерсона прижалась спиной к борту фургона.

– Отпустите меня, шериф…

Логан молча развернул её и принялся связывать руки.

– Шериф, скажите, что я могу сделать для вас, – тихо попросила она. – Я согласна на всё, только отпустите…

Логан привязал её к фургону и подошёл к Льюису. Одного взгляда на лужу крови было достаточно, чтобы понять бесполезность любых попыток спасти его. Он поспешил к Алану. Того била дрожь. Скоро молодой Паттерсон очнётся и выплеснет в крике и корчах всю муку причинённого увечья… Если только не умрёт от боли. Шериф стянул парня с седла, уложил наземь и стал делать повязку.

Внезапно его слуха достигли шаркающие шаги. Он резко оглянулся, но вместо индейского шамана увидел Джареда. Тот, еле передвигая онемевшие ноги, спешил на помощь последнему оставшемуся в живых сыну.

Когда они закончили, Крис уже рыдал над телом отца. Синди, закусив губу, смотрела вдаль. Ковбои укладывали в фургон раненого Алана и тело Льюиса.

Джаред плюнул на труп Мак-Мерфи и спросил:

– Почему ты убил ублюдка Джо, шериф? Он уже бросил оружие.

– Сгоряча. Просто не успел удержать руку.

– Для этого ты слишком хорошо стреляешь. Всё верно, останься Джо в живых, я сделал бы всё, чтобы лично снять с него скальп. Но вот они все мертвы – убийцы моего Джила, виновники того, что от большой семьи остались сын-калека и дурачок-племянник. Эй, Ворон! – проговорил он, поднимая голову. – Думаю, ты слышишь меня. Я признаю, что был неправ… если для тебя это что-то значит. – Он помолчал и вновь обратился к Логану: – Ты, конечно, не собираешься отдавать Синди под суд? Ей не поверят…

– Это уж её забота, чтобы поверили, – возразил Гарри. – Для Синди лучше оказаться под судом, чем в твоих руках.

– Ты забываешь: она носит под сердцем моего внука…

– Ты ведь уже не веришь в это, не так ли? – пожал плечами Логан. – Нет, Джаред, больше никакой мести.

Глаза Джареда потускнели.

– Скажи это шаману… А насчёт меня не беспокойся. Если нам суждено пережить этот день, я не забуду того, что ты спас нас от банды Мак-Мерфи. Так что забирай щлюху и делай с ней всё, что захочешь. Я могу лишь просить тебя: поможешь добраться до дома?

Логан кивнул.

Ехали в молчании – о чём можно говорить, зная, что каждая минута может стать последней в жизни? Однако Ворон, Летящий с Заката, так и не пришёл. Не ждал он и на ферме Паттерсонов, где прислуга с ужасом встретила поредевшую семью.

На следующий день Логан вернулся в Саммерстаун. Люди с недоумением и злобой смотрели, как он заводит в офис связанную Синди. Уже к обеду по городу поползли слухи один безумнее другого. Всё ещё не пришедший в себя Гарри игнорировал их. Пусть судья решит, как преподнести случившееся, чтобы успокоить обывателей. В том, что Синди предпочтёт отвечать перед законом, а не перед Паттерсонами, он был уверен.

К тому же, Стэн Браун сообщил ему кое-что, от чего шерифу даже после всего пережитого стало не по себе.

– Я сделал это, Гарри. Похоронил обоих индейцев.

– А кто второй? – удивился Логан.

– Один старик, который появлялся иногда в окрестностях. Его звали Ворон, Летящий с Заката. Ты должен был видеть его. Он умер прямо под деревом, на котором повесили Рваную Губу.

– Когда он успел вернуться к Совиному ручью? Да, я видел его. Он сказал мне, что Рваная Губа был его сыном. Значит, он тоже умер?

Стэн удивлённо посмотрел на шерифа.

– Доктор Хиггинс сказал, что у старика отказало сердце. И произошло это ещё ночью. Интересно, как ты ухитрился поговорить с ним…

Логан помолчал, соображая. Потом потянулся за бутылкой виски.

– Поверь, Стэн, ты совсем не хочешь это узнать…