Читать книгу Далёкие острова. Звёздная сага. Книга вторая - Игорь Вереснев - Страница 6

Елена облизнула вмиг пересохшие губы. Пробормотала:

– Привет…

– Меня зовут Мати. А тебя?

Кожа у девчушки была светло-шоколадной от загара. Круглое симпатичное личико с маленьким носиком и остреньким подбородком, карие глаза-миндалины – она очень походила на Линду Танемото, однако не постаревшую, а наоборот, помолодевшую на двадцать лет. Или, что более правдоподобно, девочка была дочерью химика «Сёгуна».

– Командир, вы с кем разговариваете? – ветви раздвинулись, пропуская Бардаша. Увидел, и глаза у него изумлённо округлились.

Девочка нисколько не смутилась под взглядом мужчины, хоть весь её наряд составляли густые тёмные волосы, ниспадающие чуть ли не до пояса.

– Вы прилетели с Земли? – продолжая улыбаться, поинтересовалась она. – Вам у нас нравится?

Вот она, наглядная демонстрация, что версия Благоевой верна, а опасения Ленарта и Воронина беспочвенны. Весёлый, беззаботный ребёнок, не отягощённый комплексами и условностями. Дитя племени, променявшего «блага цивилизации» на первобытный рай.

Пристинская наконец опомнилась. И попыталась перехватить инициативу в разговоре:

– Я – Елена. Ты одна здесь?

– Да, – с готовностью кивнула девочка. – Ем барбарис, он вкусный. Вы не пробовали? Кушайте, его много!

– Это называется барбарисом? – Бардаш сорвал с ветки ягоду, повертел в пальцах, хмыкнул. – У нас на Земле помельче будет.

– Спасибо, Мати, мы в следующий раз попробуем, – поблагодарила Елена. – Ты где-то поблизости живёшь?

– Я здесь живу, – девочка удивлённо посмотрела на неё. – Эта планета называется Дзёдо.

– Мы знаем, что Дзёдо. А «здесь», это где? – попытался уточнить Евгений.

Аборигенка не ответила. Кажется, и вопроса не поняла. Хоть она довольно правильно говорила по-английски, но отдельные слова вполне могли изменить свой смысл в речи туземцев.

– Ты одна здесь живёшь или ещё кто-нибудь есть? – Елена попыталась нащупать ниточку взаимопонимания. – Взрослые? Старше тебя?

– Здесь много людей живёт. И старшие живут.

– Мы бы хотели их увидеть. Где нам их найти? Ваше жильё где-то поблизости? Дом? Деревня?

Туземка вконец растерялась.

– Место, где ты спишь? – подсказал Бардаш.

Девочка непонимающе развела руками:

– Когда хочется спать, я ложусь и сплю.

Елена вздохнула мысленно. Естественно, под каждым кустом готов и стол и дом.

– А где сейчас остальные люди? – попробовал зайти с другой стороны Бардаш.

– Здесь, на Дзёдо!

Мати скривила губы, непонятный разговор начинал её раздражать. Елена уже сомневалась в возрасте девочке. Тело у неё было развито хорошо, но разум…

– Чем они занимаются?

– Не знаю. Я же не вижу их! Почему вы задаёте непонятные вопросы? Пойдёмте лучше гулять. И снимите вашу смешную одежду, в ней неудобно. Особенно эти штуки на головах!

Кусты захрустели, пропуская экзобиолога. Мати тут же забыла о своём раздражении, радостно улыбнулась, и церемония приветствия повторилась в третий раз, с тем лишь отличием, что нагота девочки явно смутила Ленарта – биолог так и норовил отвести взгляд. Зато сам он весьма заинтересовал аборигенку.

– Елена, Марк твой муж? Или Евгений?

– Нет, – Пристинская опешила от такого поворота в разговоре. – У меня нет мужа.

– Как нет?! – изумилась Мати. – Ты же взрослая! Почему эти мужчины не хотят быть твоими мужьями?

Впрочем, удивления девочке хватило на полминуты. Не дожидаясь разъяснений, она вновь принялась весело щебетать. Гордо поведала новым знакомцам, что и она почти взрослая, будущим летом обзаведётся мужем, и как они вместе будут гулять, и чем они займутся потом – вместе. Елена подивилась, как быстро исчез налёт цивилизации – второе поколение, а живут, и впрямь, первобытным племенем. Зато Бардаш подошёл к хвастовству девочки прагматично – попробовал ухватиться за её слова, как-то конкретизировать пресловутое «здесь», в котором пребывали все обитатели планеты:

– Мати, а где ты встретишься со своим будущим мужем? Как он узнает, где тебя найти? Дзёдо большой!

– На поляне мам, разумеется! – фыркнула позабавленная его непонятливостью девочка. – Когда заканчиваются зимние дожди, туда приходят все мужчины и женщины, выбирают, кто с кем хочет гулять в будущем году.

Разведчики переглянулись. Кажется, ход оказался удачным. «Поляна мам» – ещё бы! С грудничками или на последнем месяце беременности по лесу много не разгуляешься. Селение, стойбище, лагерь – название можно было придумать любое, «поляна мам» ничем не хуже прочих.

Мати сразу же согласилась проводить туда пришельцев. Сказать что-либо о расстоянии она не могла, но пообещала, что придут они гораздо раньше, чем солнце коснётся макушек деревьев. Пристинская заикнулась было о возможности прокатиться до поляны на шлюпке, но девочка отказалась. Да, она прекрасно понимала, что такое космошлюпка, но лететь в ней даже низко над землёй не хотела категорически. После нескольких минут безуспешных уговоров пришлось уступить.

Путешествие к поляне мам походило на прогулку по огромному живописному парку в прекрасный солнечный день. И Мати с успехом восполняла недостающее щебетание птиц. Разведчики узнали, что справа от них находится озеро, где Мати любит купаться, что у неё есть сестра-двойняшка Лоис. А родители их в самом деле Линда и Цуеси Танемото, об этом Елена правильно догадалась. Оставалось выяснить, где «гуляет» чета Танемото, найти их, поговорить, и цель высадки будет достигнута. А вместе с ней и цель экспедиции! Евроссия приобретёт лучшую планету галактики, не приложив к этому никаких усилий… И имя Елены Пристинской будет вписано в Золотую Книгу Славы Космофлота, что очень и очень приятно.

Однако выяснить хоть что-то, связанное с местонахождением людей на Дзёдо, было задачей далеко не тривиальной. Мати с удовольствием отвечала на вопросы, но понимали её ответы разведчики не всегда:

– Маму с папой вы не сможете встретить. Мама ушла, а папа не хочет, чтобы другие к нему приходили, пока он сам не позовёт. Только мы с Лоис к нему ходим, носим еду. Когда папа хочет кого-то видеть, он говорит нам, а мы передаём.

– А мама куда ушла?

– Никуда, совсем ушла. Все когда-нибудь совсем уходят. Разве у вас не так?

Пристинская неожиданно догадалась, куда «совсем уходят» из мира, в котором все всегда «здесь». Сразу стало зябко от этой догадки. И сообразила не только она. Бардаш спросил прямо в лоб:

– Мати, твоя мама умерла?

Елена перехватила укоризненный взгляд Ленарта, адресованный товарищу. Но девочка ничуть не расстроилась. Она не поняла, о чём её спрашивают!

Бардаш попытался растолковать:

– Ты знаешь, как рождаются дети?

– Конечно! Я много раз видела. А когда у меня будет муж…

– Вот-вот. У тебя родятся дети, вырастут, у них появились свои дети. А дальше что с тобой будет?

– Я уйду, как мама, – вопросы жизни и смерти Мати ничуть не волновали.

– У нас это и называется «умирают», – вздохнул Ленарт. – А почему мама «ушла», с ней что-нибудь случилось? Она заболела?

– Мама заболела? Как это? – Мати возмущённо фыркнула. – Когда я полезу на скалы и ударюсь об камень, у меня заболит нога или рука. А как может заболеть мама? Марк, ты смешной! Но ты мне нравишься. Оставайся с нами, следующим летом ты можешь взять меня в жёны, если захочешь.

Она оглянулась, и лукаво посмотрев на экзобиолога, облизнула розовые губки. А Елена почувствовала, как внутри тревожно тенькнуло. Это был не взгляд наивной девчушки. Она вдруг увидела юную проводницу в ином свете: влажные чувственные губы, задорно торчащие грудки, узкая талия, начинающие набирать женственную пышность бёдра. Мати, казалось, излучала сексуальность.

Пристинская посмотрела на мужчин. Ленарт смущённо потупился. Бардаш, тоже заметивший призывный взгляд девушки, тихо засмеялся.

– Евгений, и ты оставайся! – мигом предложила ему Мати. – У нас много женщин, Лоис, например. Елена, и ты оставайся! Тебя обязательно кто-нибудь возьмёт в жёны, ты же не старая.

– Не старая, – подтвердил Евгений. И тут же спросил: – Мати, сколько тебе лет?

Взгляд девочка сделался растерянным.

– Тринадцать? Четырнадцать? Или больше? – попытался подсказать Бардаш. Выставил перед собой ладони, растопырил пальцы: – Сколько пальцев у меня на руках? Ты можешь посчитать?

Девочка смущённо потупилась. С понятием счёта она явно была не знакома. Пристинская вновь удивилась – в конце-то концов, это же не дикарка из каменного века! Это дочь косморазведчиков, почти взрослая. Следовало поискать объяснение. А лучше – спросить напрямую у того, кто способен дать чёткий, понятный ответ.

– Мати, ты отведёшь нас к своему папе?

– Нельзя, я же вам говорила. Но мы с Лоис скоро опять понесём ему еду и спросим.

– А Мидори, Кена, Гордона можно увидеть?

– Не знаю. Гордон в прошлом году приходил, остальных я не видела. Наверное, они ходят на другую поляну.

– У вас много полян мам?

– Две. Но вторая – возле моря, далеко, я там никогда не бывала. Море – это большое озеро с солёной водой. Его нельзя переплыть и с одного берега другой не видно. Правильно я объясняю?

– Правильно, – вздохнула Елена. – Очень большое озеро. Точно так же, как это дерево – очень большая травинка.

То, что цель путешествия достигнута, они поняли, услышав детские возгласы и смех. Несмотря на рассказы девочки о жизни аборигенов, Пристинская ожидала увидеть на поляне мам какое-то подобие хижин, хотя бы навесы. И в первый миг ей показалось, что так оно и есть. Но затем, присмотревшись, она с удивлением поняла – на поляне нет ничего, построенного человеком. Кустарники с широкими листьями, невысокие деревья с раскидистыми кронами, ожерелья лиан, переплетаясь, создавали экзотические жилища.

Бардаш присвистнул, крутя головой по сторонам:

– Ну и ну! Не верю, что вся эта красота выросла сама собой в таком виде.

– Не верь, не верь, – саркастически хмыкнул экзобиолог. – Кстати, в отчётах Коноике ничего подобного нет. Значит, это позже здесь появилось.

Елена прикинула возраст деревьев. Да, вполне возможно, что «деревня» выросла уже после того, как на планете поселились люди. Или из-за того – как ни дико это звучит.

– Идите сюда! – Мати призывно замахала рукой и побежала к одному из «шатров».

Земля под ним была устлана толстым ковром пушистых круглых листиков, будто огромной зелёной периной. Солнечные лучи просвечивали сквозь «потолок», усиливая ирреальность картины. За свисающими до земли живыми занавесями сидела обнажённая смуглая женщина и кормила грудью ребёнка. Вторая малышка мирно посапывала рядом на пушистой «перинке». Внешность хозяйки не оставляла сомнения в том, что это старшая сестра Мати.

– Привет! Заходите, присаживайтесь, – женщина дружелюбно улыбнулась пришельцам. Выглядела она нисколько не удивлённой их визитом.

– Это Сюзан, она сейчас старшая мама на поляне, – пояснила Мати, плюхаясь на «перинку». – Я подумала, вам с ней интересней будет разговаривать, чем со мной.

– Вы прилетели с Земли? Замечательно! А это Сара и Джейн, они пока не умеют здороваться, – женщина засмеялась. – Вы давно прилетели? Быстро нас нашли? Вам у нас нравится?

Пристинская улыбнулась. Интересно, гостеприимство и разговорчивость – это семейные черты Танемото или племенной обычай? Ответила:

– Нравится. Только мы пока мало знаем о вас и вашей жизни. Сюзан, когда ты нас увидела, ты что, совсем не удивилась?

– Почему я должна удивиться? Мама с папой рассказывали о Земле, вот я и поняла, что вы прилетели оттуда.

– Всё же мы появились довольно неожиданно. У вас много лет не было чужих людей.

– Что означает «чужие»?

– С другой планеты, не с Дзёдо.

– Папа и мама тоже жили на другой планете. Оставайтесь, и вы будете с Дзёдо. Дзёдо – самое лучшее место для людей.

Да, древняя легенда крепко укоренилась в головах аборигенов.

Сюзан честно пыталась отвечать на вопросы гостей, подробно рассказывать о жизни на Дзёдо. Но выходило у неё не многим вразумительнее, чем у младшей сестры. И у неё все всегда были «здесь», днями напролёт ели вкусности, валялись на траве, гуляли да любили друг друга. Женщины разнообразили свой «досуг» тем, что рожали детей и кормили их грудью.

В конце концов Бардаш предложил:

– Командир, а давайте я схожу на разведку, сам взгляну, что здесь и как. Если наша прелестная хозяйка не возражает.

Сюзан не возражала. Кажется, «табу» у аборигенов вообще не существовало. Свобода без ограничений, без каких-либо обязанностей и обязательств? Рай. Идиллия. Голый счастливый человек на счастливой земле. Но ведь недостаточно человеку для счастья есть, спать и совокупляться! Иначе не добрался бы он до этого самого «Дзёдо»…

– Ладно, вам не нужно заботиться о пропитании, – вновь взялась за расспросы Пристинская, – еда растёт прямо на деревьях. Вам не нужны жилища и одежда – тепло круглый год. Тогда тем более у вас есть уйма времени для изучения этой прекрасной планеты, для путешествий. Почему вы всё время сидите на одном месте? Мати говорила, что никогда не видела море, а ведь до него всего три дня пути! А ты видела?

– Видела. Однажды мы с Гордоном и Джил гуляли туда. Но здесь везде хорошо, зачем куда-то идти?

– А на другие планеты посмотреть, на Землю, например? Неужели не интересно?

– Нет, – Сюзан улыбнулась и покачала головой. – Дзёдо – самое лучшее место!

Под шатром повисло молчание. Пристинская попыталась представить, как это может быть: отпуск длинною в жизнь, проведённый на диком острове. Пусть на самом прекрасном-распрекрасном – но вся жизнь?! Чушь какая-то получается. Любой нормальный человек околеет с тоски через пару-тройку лет. Но вот же, рядом с ней сидит женщина, молодая, красивая, вполне адекватная. И прекрасно себя чувствует в этом раю для бездельников!

– Сюзан, а тебе сколько лет? – Ленарт опередил с вопросом, который так и вертелся у Елены на языке.

– Сколько? – аборигенка виновато посмотрела на экзобиолога. – А, я поняла. Это называется считать. Когда я была маленькой, папа учил это делать. Там надо загибать пальцы… Ой, что же я заболталась! У меня тут сладкие бананы есть, Элли принесла. Элли – это моя дочь…

Тему разговора сменили так резко, что разведчики оторопели. А Мати уже волокла огромную охапку длинных желтоватых плодов, чем-то впрямь напоминавших бананы. Разложила фрукты перед гостями, уселась напротив и, оторвав один, запустила в него зубы, не потрудившись снять сочную кожицу.

– Ух ты, и правда, сладющие! Расспрошу Элли, где такие растут.

– Да вы кушайте, кушайте! – Сюзан оторвала парочку «бананов» от грозди и чуть ли не в гермошлемы гостям сунула. – Что же вы не берёте?

– Спасибо, попозже, – Елене пришлось отодвинуться. – Лучше давай вернёмся к счёту.

Поняв, что отвертеться не получилось, Сюзан вздохнула, отложила бананы. Задумчиво растопырила пальцы.

– Этот год, – один палец загнулся. – В прошлом году мы гуляли с Диком. И до этого…

Когда все десять пальцев были посчитаны, она помедлила секунду, повернулась к Мати: – Загни палец! Один твой – всё равно, что все мои, так папа учил.

Итогом мероприятия стали три загнутых пальца у Мати и один у Сюзан. Женщина победно посмотрела на гостей:

– Я не помню этих слов, но вы теперь знаете, сколько мне лет, верно?

– Да. Тридцать один.

И выглядела она на столько же. Но она ведь считала года Дзёдо! По стандартному календарю Сюзан едва исполнилось девятнадцать. Косморазведчики переглянулись. Похоже, жизненный цикл туземцев заметно ускорился.

– А сколько Мати лет, посчитать можешь? – спросила Елена, спеша подтвердить догадку.

С новым заданием Сюзан справилась гораздо быстрее. Мати было пятнадцать лет Дзёдо, девять стандартных.

– Она уже взрослая? – Елена вновь окинула взглядом уплетавшую очередной банан девочку. Да какую там девочку – вполне зрелую девушку!

– Почти. Скоро сезон дождей, после него она станет женщиной.

– Я им говорила! – подтвердила Мати. И лукаво стрельнула глазками в экзобиолога. – Я выберу Марка. Марк, я ведь тебе нравлюсь? Смотри, какая я красивая. А груди у меня подрастут.

Она принялась томно поглаживать себя, ни дать, ни взять кинодива в фильме для взрослых. У Ленарта щёки порозовели от смущения, и Елена поспешила направить разговор в иное русло:

– А читать и писать вас папа учил?

Сюзан наморщила лоб:

– Это когда собирают вместе маленькие закорючки, и они что-нибудь обозначают? Я знала, но забыла, как это делается. А младших детей папа и не учил. Здесь это не нужно, здесь и так хорошо. Это же Дзёдо!

Пристинская вздохнула и повернулась к Ленарту, приглашая его продолжить «дознание».

Но экзобиолог ничего спросить не успел. Зелёная занавесь за его спиной дрогнула, расступилась. В «шатёр» заглянул Бардаш. И выглядел он по крайней мере обескураженным.

– Командир, нам не пора возвращаться?

Пристинская помедлила, надеясь услышать объяснение такой спешки. Однако химик рассказывать о результатах своей «разведки» не торопился.

– Пожалуй, пора, – нехотя согласилась она. Повернулась к аборигенкам: – Сейчас мы должны уходить, но мы обязательно вернёмся. Спасибо за гостеприимство!

– А как же фрукты? – Сюзан обиженно надула губы. – Вы их не попробовали!

– Ничего, мы с собой возьмём, – Марк достал пластиковый пакет-контейнер и отправил туда «банан».

– И мы хотим пригласить вас к себе в гости, на корабль, – Елена обвела взглядом сестёр. – Посмотрите, как мы живём.

Лица аборигенок застыли. А затем Сюзан энергично закрутила головой:

– Нет, нам нельзя.

– Почему? Завтра вернётесь назад.

– Нет!

Она начала пятиться, отползать, словно боялась, что её схватят и увезут насильно.

Елена вздохнула. Чем завлечь людей, уверенных, что они живут в самом лучшем месте Вселенной?

– Анализы взять вы хотя бы разрешите? – без всякой надежды спросил Ленарт. Показал коробочку пробоотборника: – Я приложу эту вещичку к руке, больно не будет.

Сюзан продолжала испуганно таращиться на разведчиков, зато Мати с готовность вскочила, протянула экзобиологу руку:

– Марк, возьми у меня анализы!

Ленарт закрепил прибор на её предплечье, тот тихо зажужжал, засветился индикатором.

– Ой! – Мати вздрогнула. Но тут же торжествующе улыбнулась: – Правда, совсем не больно! Марк, теперь ты возьмёшь меня в жёны?

Елена не удержалась, фыркнула. Повернулась к Бардашу, чтобы подмигнуть. Но тот её веселье не разделял.

Едва поляна скрылась за деревьями, Пристинская повернулась к товарищам:

– И каковы первые выводы, впечатления?

– Впечатления… – протянул Ленарт. – Да, эти «хижины», растущие, будто по заказу, производят впечатление. Что касается людей… Выводы будем делать, когда увидим результаты анализов. Внешний осмотр показывает, что они здоровы, только жизненный цикл явно ускорился. Девочке девять биологических лет, а выглядит вполне взрослой.

– Да, она взрослая. И вы, Марк, ей очень понравились. Похоже, она пыталась соблазнить вас, – Елена засмеялась, вспомнив, как томно Мати глядела на экзобиолога.

– А это не смешно! – идущий впереди Бардаш вдруг резко остановился и повернулся к спутникам. – Подробный отчёт о том, что я видел на поляне и в её окрестностях, я предоставлю, пока буквально пару слов. Я встретил двух молодых женщин, как выяснилось из разговора, дочерей Мидори Коноике. И мы мило побеседовали – на тему, не желаю ли я заняться с ними любовью, причём немедленно. А потом они от слов перешли к делу. Не знаю, как Мати пыталась соблазнять Марка, но то, что выделывали те двое… Думаю, ни для кого из присутствующих не секрет, что я убеждённый асексуал? Но тем не менее, рисковать я не стал, развернулся и сбежал оттуда. Так что, командир, не всё так радужно и безобидно здесь, как кажется на первый взгляд. И местные красотки не слишком-то похожи на милых наивных дикарок.

Он развернулся и быстро зашагал в лес. Елена с минуту помедлила, переваривая услышанное. Затем поспешила следом.

– Подождите, Евгений! И на кого похожи эти женщины, по-вашему?

– На сыр в мышеловке!