Читать книгу Мажор-2. Возврата быть не может - Игорь Яснов - Страница 2

Аркадий Викторович Игнатьев поднял руку с пистолетом и, стиснув зубы, нажал на спуск. Выстрелы глухо ударили один за другим, со звоном полетели на пол стреляные гильзы. Рука дрожала. Опустив пистолет и с ненавистью глядя в темноту, Игнатьев поднял вторую руку с зажатой в ней бутылкой. Вкуса виски он не чувствовал, он просто глотал и глотал жидкость, пытаясь найти в опьянении какое-то равновесие внутри себя.

– Не налегай, – раздался за спиной знакомый голос, от которого хотелось избавиться, но он все равно звучал.

– Праздную, – ответил Игнатьев, и вдруг в его голосе появились злые нотки: – Имею право! Соколовский не решил проблему со своей женой, зато я решил проблему с Соколовским.

– А кто решит проблему с тобой, Аркаша?

Алкогольный туман в голове не помешал ему уловить скрытый смысл вопроса. Игнатьев обернулся и увидел, как из темноты под светом фонаря появилась рука с пистолетом и хорошо знакомой буквой «F» на запонке. Пистолет выплюнул с огнем и грохотом пулю, казалось, прямо ему в лицо. Игнатьев сглотнул тягучую слюну с горечью во рту и повернулся к мишени. Пуля пробила отверстие точно в «голове».

– Ты ведь помнишь про наш уговор?

– Уговор я нарушать не собираюсь, – угрюмо ответил Игнатьев.

– Надеюсь, мстить Соколовскому-младшему ты тоже не станешь.

– А зачем? – спросил Игнатьев и стиснул рукоятку пистолета. Волна злости накрыла его, но она принесла с собой твердость и упрямую сосредоточенность. Он поднял руку. Пистолет больше не прыгал в ней, мушка совместилась с целью. Выстрел, еще один! Обе пули попали точно «между глаз» мишени на стене. – На зоне такие, как он, долго не живут.

День или ночь. Игорю Соколовскому было все равно. В маленькое окно камеры СИЗО попадало так мало света с улицы, а свет лампочки под потолком так слепил глаза, что он давно уже перестал думать о таких пустяках, как время суток. Комната для допросов от камеры ничем не отличалась. Те же стены, та же краска, те же потолок и окно. Только не было здесь железной кровати, а был стол и привинченный к полу стул.

Коробочку с кольцом Соколовский поспешно сунул в карман, как только снаружи лязгнул на двери засов. И Вика была все та же. Тот же строгий костюм, знакомая блузка и большие глаза, которыми она умела так смотреть. Вика вошла, обернулась на дежурного, дождалась, когда он выйдет, и села напротив. И опять она смотрела молча и говорила своими большими глазами. Игорь отвел взгляд, нащупав в кармане коробочку, и стал смотреть на сетку с мандаринами, которую принесла Вика, и книгу. С усмешкой он прочитал название на обложке: «Волженкин Б. В. «Экономические преступления».

Протянув руку, Игорь взял книгу и стал переворачивать страницу за страницей, потом поднял наивные и непонимающие глаза на свою бывшую начальницу:

– Где?

– Что – где? – не поняла Вика, недоуменно следя за руками Соколовского.

– Напильник, – тоном заговорщика громко прошептал Игорь и покосился на дверь. – Без напильника ничего не выйдет.

– Прекрати, это не смешно! – вспылила Вика, и ее большие глаза готовы были вот-вот наполниться слезами. – У тебя завтра вечером суд.

– Хорошо, что напомнила, – пытаясь скрыть горечь в голосе, ответил Игорь. – Я как раз собирался тебя пригласить! Есть два билета в первый ряд. Хочешь, Даню возьми.

– Игорь… – Вика смотрела на Соколовского, в его запавшие глаза, на многодневную щетину, больше напоминавшую короткую бороду. – Даня сделал мне предложение.

Подумав, Игорь снова вытащил из кармана руку, так и не достав заветную коробочку с кольцом.

– Надо брать, – уверенно кивнул он. – Такой парень!

– Игорь, я долго думала…

– Я серьезно, – вздохнул Соколовский. – Обвинение просит одиннадцать лет, и я, скорее всего, приму их предложение. А ты прими его предложение. Даня хороший человек и любит тебя. А у меня только одна просьба. – Соколовский снова посмотрел Вике в глаза наивно и открыто: – Не называйте первенца Игорем.

– Хотя бы раз ты можешь не валять дурака? – Вика вскочила на ноги, ее губы прыгали от обиды и негодования.

Круто повернувшись на каблуках, она выскочила из комнаты. Игорь вздохнул и с грустной улыбкой стал смотреть в стену напротив. «Ну вот. Все встает на свои места», – подумал он.

Снова холодная камера, снова одиночество и дикая тоска. «Гнать ее, гнать от себя как можно дальше», – мысленно упрямо повторял Игорь, но перед глазами снова появлялись большущие глаза Вики. «Нет, не ее гнать», – стал уточнять он, проваливаясь в зыбкий, как холодная дрожь, сон.

А дальше сон становился странным. В этом сне Игорь проснулся в восемь утра и его подняли с постели. Начальник СИЗО с контролером все время торопили, заставили быстро собрать свои вещи. Почему-то было очень холодно. «Как на расстрел», – подумалось с привычным сарказмом. Игорь пытался шутить, но его грубо обрывали, и никто не хотел смотреть в глаза. Это напрягало. Снова те же коридоры, лестница, по которым его водили на допросы к следователю. Но теперь еще ниже, на первый этаж. А потом сон стал совсем странным, когда его завели в комнату дежурного и стали возвращать, сверяясь с актом, вещи, изъятые при задержании. В том числе и бумажник с телефоном. Бумажник был пустой. Сон приобретал признаки действительности.

Соколовский вышел на улицу и поежился. В спортивном костюме под неласковым зимним небом ему было, мягко говоря, не очень уютно. Небо было серое, слишком землистое для зимы. И дорога напротив ворот СИЗО была серая и грязная. «В таких случаях, кажется, рекомендуется проснуться, – подумал Игорь и засунул замерзшие руки в рукава. – Я на свободе? Постановление о моем освобождении лежит в сумке с моими вещами, но только ощущение сна почему-то не проходит. Наверное, я слишком свыкся с мыслью, что мне конец».

Он не успел пройти и нескольких шагов по улице, как его обогнала машина и остановилась. Соколовский даже не удивился, увидев, как из машины вышел его адвокат с пальто в руках. «Кажется, можно надеяться, что все сейчас станет ясно», – подумал он.

– Рад вас видеть, Федор Сергеевич. Не понимаю… Как вам это удалось? – спросил Игорь, с наслаждением натягивая пальто и забираясь в машину на заднее сиденье.

– Я тут ни при чем.

Игорь с большим изумлением уставился на него. Сон, что ли, продолжается? Машина тронулась, когда адвокат уселся рядом с Соколовским.

– Тогда кто же отозвал иск?

– По идее, сам Игнатьев, – пожал плечами Федор Сергеевич.

– По идее? Вы не знаете точно?

– Видите ли, Игорь Владимирович, – в своей обычной терпеливой манере стал объяснять адвокат, – я пытался получить комментарии от потерпевшей стороны, но встретил отказ в грубой форме.

– Ладно, разберемся, – проворчал Соколовский и стал смотреть в окно на мелькающие мимо витрины магазинов. Ощущение сна как-то не проходило.

– Игорь Владимирович, после смерти вашего отца прошло полгода. С сегодняшнего дня вы вступили в права наследования, и теперь контрольный пакет акций компании принадлежит вам. Поскольку средства компании на время следствия были заморожены, а за вашим отцом числился долг по одной из сделок, то нам пришлось реализовать все свободное имущество, в том числе и вашу квартиру.

– И где я буду жить? – хмыкнул Соколовский, не поворачивая головы.

– Игорь Владимирович, не уверен, что вы меня поняли. Теперь вы владеете всеми активами компании и, думаю, сможете позволить себе жить где угодно. – Адвокат протянул Игорю папку с документами. – Здесь кое-какие документы и фотографии отца. Я подумал, они должны быть у вас.

Ощущение сна наконец рассеялось, когда Игорь увидел вывеску «ЦВЕТЫ». Только сейчас он по-настоящему осознал, что вокруг больше нет однотонных серых стен камеры и угрюмых охранников. Он ощутил наконец себя в мире, где жили люди, где была Вика. А еще в этом мире была вся его прошлая жизнь.

– Остановите машину, – потребовал он, но, выйдя из машины, опомнился и снова наклонился к двери: – Федор Сергеевич! Совсем забыл, что в мире есть такая условность, как деньги.

– Простите. Мне надо было с этого начать. – Адвокат вытащил из внутреннего кармана приличной толщины пачку денег и пластиковую банковскую карту. – Возьмите. Игорь Владимирович, не задерживайтесь, нас ждут в совете директоров.

– Подождут, – отрезал Игорь. – Сначала на кладбище.

«Ну, вот они и вместе», – подумал Игорь, кладя цветы к надгробью под фотографию матери. Сколько всего произошло, но он ведь так и не приблизился к разгадке этой тайны. Кладбищенская тишина обволакивала и как-то успокаивала. Игорь налил водку в пластиковый стаканчик, поставил его под фотографией отца, а потом приложил горлышко к губам и сделал несколько больших глотков. Водка обожгла горло, перехватило дыхание на морозе. Игорь прижал руку к губам и стал смотреть в лица родителей.

– Простите меня, – прошептал он. – Я все сделаю, как надо.

На кладбище было слишком пусто, чтобы не заметить одинокую фигуру человека, торчавшую поодаль среди могил. Когда Соколовский посмотрел на незнакомца, тот поднял приветственно руку, накинул на голову капюшон и быстро пошел к выходу. Что-то в этой фигуре было странное и зловещее. Сразу вспомнились и другие люди, которые поджидали его вот так же, когда он приходил навестить маму. И всегда эти люди были связаны с его прошлым.

Соколовский поставил бутылку на снег и пошел следом за незнакомцем. Тот оглянулся и ускорил шаг. Соколовский тоже заторопился. Незнакомец снова обернулся и уже возле самой калитки кладбищенской ограды замешкался, то ли что-то прикладывая к решетке, то ли снимая. Соколовский побежал, но человек уже исчез за оградой. Едва выскочив за ворота, Игорь увидел, что мужчина в капюшоне прыгнул в черную иномарку, которая тут же сорвалась с места и понеслась по улице.

– Игорь, что случилось? – через опущенное стекло двери спросил Федор Сергеевич.

– Заводи! – опомнился Соколовский и бросился к машине адвоката.

Взрывом ему опалило дыхание, вспышка ударила по глазам, а сам Игорь потерял ощущение реальности и опоры под ногами. Его отбросило назад. Почти потеряв сознание, он успел подумать о том, что машина взорвалась вместе с Федором Сергеевичем, с его водителем. И сам Соколовский, еще немного, тоже сгорел бы в этом адском огне. Осознание нелепости и ужаса произошедшего пришло к нему потом, когда он, откашливаясь и тряся головой, попытался сесть на снегу, прикрывая глаза от яркого, горячего пламени, бившего из развороченных останков машины.

Жар был нестерпимый, и Игорь, кое-как поднявшись на ноги, отошел к самой ограде. И только теперь он вспомнил, что незнакомец что-то делал здесь, с чем-то замешкался, выбегая из ворот. Это была открытка с видом на море и горы. И через всю открытку черным маркером было размашисто написано: «С возвращением».

Секретарь за стойкой ресепшен, увидев Соколовского, тут же подскочила на своем кресле. Она просто не могла узнать Игоря Владимировича в этом человеке с грязными коленями спортивных брюк, с копотью на лице и комьями грязи на пальто и ботинках.

– Вы куда, молодой человек? Вам туда нельзя!

Соколовский, глядя только себе под ноги, толкнул стеклянную дверь комнаты для совещаний и вошел. Все члены совета директоров дружно повернули головы. Васильев, управляющий компанией, махнул рукой секретарше, чтобы она вышла. Удивленно рассматривая Соколовского, он все же собрался и вежливо произнес:

– Мы все рады вас видеть.

– Прошу всех вон, – хрипло, все еще чувствуя во рту остатки гари, произнес Соколовский, глядя прямо перед собой.

Все присутствующие переглянулись, потом выжидающе посмотрели на Васильева. Тот неопределенно пожал плечами.

– У нас был к вам важный разговор! – начал было управляющий, но Соколовский резко бросил:

– Это не шутка, я жду.

Задвигались с шумом кресла, и все присутствующие в молчании стали подниматься из-за длинного стола, собирая в папки свои бумаги. Васильев стиснул тонкие губы, аккуратно положил маркер на край доски, возле которой он делал доклад, и тоже двинулся к выходу.

– Илья Сергеевич, останьтесь, – потребовал Соколовский.

Управляющий остановился, закрыл плотно дверь, а потом резко повернулся.

– Игорь, что ты творишь? – недовольно заговорил он. – Что с тобой случилось? Где Федор Сергеевич?

– Федор Сергеевич только что погиб, – медленно выговаривая каждое слово, ответил Соколовский. – А меня отпустили на свободу не просто так. Еще не знаю зачем. Но узнаю.

– И… что вы будете делать? – наконец, поборов чувство растерянности, спросил Васильев.

– Развивать отцовский бизнес. – Игорь повернулся к Васильеву и посмотрел ему в глаза: – Что вы так смотрите на меня? Вы можете мне помочь. Или выйти за дверь следом за остальными. Выбирайте.

– Какой план? – после короткой паузы решительно спросил Васильев, не двинувшись с места.

– Мне нужен юрист, разбирающийся в вопросах поглощений. Сильный корпоративный юрист.

– Хорошо, – кивнул Васильев, – мне нужно будет позвонить.

– Звоните. – Соколовский поднялся, поморщившись от боли в колене, и двинулся к выходу.

– Вы куда?

– Мне пора на работу. Я же мент.

«А вот это даже и лучше», – подумал Соколовский, когда дежурный сказал ему, что весь отдел Родионовой находится на совещании у начальника отделения полиции. Толкнув дверь, Игорь вошел и молча уселся на свободный стул возле приставного стола. Конечно же, Вика сразу стала смотреть на него своими большими глазами. Жека удивленно вытаращился и толкнул Даню локтем. Королев взглянул без особых эмоций. «Недоволен», – мысленно оценил его реакцию Соколовский. Пряников уставился на него угрюмо, и понять по его лицу что-то еще было сложно. И тогда Игорь решил разрядить обстановку.

– Я на совещание и пришел, – не поднимаясь со стула, заявил он. – Разрешите? Вижу, как все мне здесь рады. Только не лезьте обниматься все сразу.

– Соколовский! Сходи для начала умойся, – проворчал в своей обычной манере Пряников. – Остальным читать статистику, делать выводы. Все свободны.

На душе почему-то стало спокойнее. Игорь набирал воду в ладони и плескал себе на лицо над раковиной. «Сроднился я с ними, что ли, – думал он. – Даня опять ревнует, Вика не знает, как к моему возвращению отнестись. Даже Пряников не знает, как к этому отнестись, поэтому и взял тайм-аут и отправил умыться». Вода остужала разгоряченное лицо и сознание. Теперь мысль, что покушение было не только на адвоката его отца Федора Сергеевича, но и на него самого, стала восприниматься иначе – как призыв к схватке. Ладно, разберемся. И за Федора Сергеевича с вами тоже придется поквитаться. Ваш счет растет, господа.

Пряников вошел в туалет и встал за спиной Соколовского.

– Мне звонили из управления, – раздался глухой голос подполковника. – Сказали, дела о покушении больше нет.

– Круто, – согласился Игорь, стряхивая воду с рук.

– Мне приказали тебя восстановить, – как-то нехотя сказал Пряников и тут же добавил, как будто спохватился: – Нет, я рад, конечно, но… ясно же, что дело нечисто. Ты уверен, что хочешь дальше служить? Оно тебе надо? А мне? Одни хлопоты с тобой.

– Обещаю, Андрей Васильевич, больше не стрелять в бизнесменов, – пряча улыбку, сделал честные глаза Соколовский.

Подполковник достал из кармана удостоверение и протянул:

– Держи, лейтенант Соколовский!

Первым в коридоре Соколовского сгреб в охапку Жека. Но, увидев взгляд Дани, Аверьянов смутился и отпустил Игоря. Вика была с ним холодна, Даня не видел в упор. «Что же, я снова им чужой? – подумал Игорь, провожая глазами коллег. – Вот я и на работе».

– Какой, к черту, палец, ты че, кино пересмотрел? – Соколовский повернул голову на голос и увидел, как помощник дежурного выставляет за дверь пацаненка лет десяти. – Иди отсюда. Говорю же, от детей заявления мы не принимаем.

– Но это правда! – пытался докричаться мальчишка в дверную щель.

– Тогда пусть отец придет и сам напишет, – отрезал помощник и захлопнул дверь, проворчав: – Юморист!

Соколовский посмотрел на помощника дежурного и решительно двинулся к выходу. Мальчишку он догнал уже метрах в двадцати от отдела.

– Эй! – Игорь взял пацана за плечо и развернул лицом к себе. – Парень, что случилось?

У мальчика было очень солидное серьезное лицо, и он усердно размазывал по щекам слезы.

– Ничего. А вам какое дело?

– Читать уже умеешь? – Игорь достал новенькое удостоверение и раскрыл его.

– Умею. Лейтенант Игорь Соколовский, – прочитал мальчик и шмыгнул носом. – Только толку? Отец все равно не придет, а меня ваши слушать не хотят.

– Я слушаю. – Игорь подвел мальчишку к лавке и усадил на нее. – Тебя как зовут?

– Ярослав, – ответил тот и добавил с отчаянием в голосе: – Мою маму похитили. Не верите? Ее похитили! И могут убить! Они отрезали маме палец и прислали в коробке. А потом позвонили и сказали, что, если отец не соберет денег, они…

– Слушай, если ты это придумал… – покачал Игорь головой, не зная верить или нет.

– Вот у вас есть мама? – всхлипнул мальчик. – Конечно, есть. Мама у всех есть. А у меня скоро не будет! Потому что мне никто не верит!

– Я тебе верю, – уверенно ответил Соколовский и протянул, как взрослому, руку: – Игорь.

– Ярослав Терехов, – солидно ответил мальчик, пожимая руку.

– Терехов? – Игорь задумался. – Что-то знакомое. Твой отец… Это не его сеть туристических агентств «Полинезия»? Ярослав, почему в полицию пришел ты, а не он?

– Потому что он трус, – насупился мальчик.

– Ладно, где ты живешь? – Соколовский поднялся с лавки.

Самым удивительным было, что отец Ярослава не особенно удивился тому, что сын привел полицейского. Соколовский подумал, что действительно много на свете таких людей, которые радуются, если решения принимают за них. Удобная позиция. А может, тут причина в другом? Может, не стоит сразу делать такие выводы?

Игорь сидел на большой опрятной кухне и, покручивая на пальце брелок с ключами, ждал, когда Терехов-старший начнет отвечать.

– Говорю вам, сын ошибся, – уже во второй раз ответил мужчина, стоя спиной к полицейскому и старательно, слишком старательно намывая посуду в раковине. Соколовский хорошо видел, что у правой ноги за дверкой мебельного кухонного гарнитура находилась посудомоечная машина.

– И где тогда ваша жена? – спросил он Терехова.

– Она… отдыхает. И почему вы меня допрашиваете?!

– Потому, – веско сказал Соколовский, – что вы всю жизнь будете мучить себя одним-единственным вопросом: почему я никому ничего не сказал?!

– Папа, скажи ему! – не выдержал мальчик и тихо заплакал.

Отец выключил воду и, вытирая полотенцем руки, посмотрел на сына. Что-то в лице мужчины изменилось, он опустил глаза и сел напротив Соколовского за кухонный стол.

– Да поймите… Они запретили звонить в полицию! Сказали, у них там свой человек.

После паузы он добавил уже более решительно:

– Я уже собрал деньги.

– Много они запросили?

– Миллион. Миллион фунтов, но у меня его нет. Кризис. Отдыхать перестали. Я им сказал, что смогу найти максимум двести тысяч, они согласились.

– Да? – удивился Соколовский. – Вот так сразу, с миллиона на двести тысяч? Интересно. А что еще сказали? Себя называли как-то?

– Да… Сейчас… – Терехов задумался. – Что-то вроде Мега… Мегатрон.

– Мегатрон, лидер десептиконов, – принялся старательно объяснять Ярослав, – хочет установить господство на Кибертроне.

– Я в курсе, – перебил мальчика Игорь и встал. – Так, мы поступим с вами следующим образом. Вы действуете так, как будто меня здесь не было.

– А вы что будете делать?

– Возглавлю автоботов, – подмигнул Ярославу Соколовский и потрепал его по макушке.

Выйдя во двор, Соколовский достал телефон и на ходу набрал номер.

– Алло. Филин, здорово. Да, на свободе. Слушай, нужна твоя помощь. Хорошо, вечером в семь буду.

Когда Соколовский вошел в здание отдела, то нос к носу столкнулся с Королевым. Даня не дал себя обойти, загораживая дорогу, потом он взял Игоря за пуговицу и оттеснил в сторону от двери.

– Слушай, мажор, зачем тебе это? Поиграл в полицейского, обжегся и хватит. Иди папины деньги трать! Живи на полную, но подальше отсюда, оставь ты нас в покое! – Королев недобро прищурился: – Или ты за Викой вернулся?

– Может, и за Викой, – ответил Игорь, глядя на Родионову, вышедшую из дежурной части и наблюдавшую за своими оперативниками.

Он освободил пуговицу своего пиджака, обошел Королева и отправился к кабинету Пряникова. Королев стиснул зубы и со злостью ударил кулаком в стену. Игорь прошел мимо Вики, не глядя ей в глаза.

Пряников был на месте. Выслушав Соколовского, подполковник начал ходить по кабинету, засунув руки в карманы. Его недовольство чувствовалось на расстоянии, хотя по лицу Игорь не мог понять, как начальник отделения отнесся к его предложению.

– Игорь, заявления нет! – хмуро глядя себе под ноги, изрек наконец Пряников. – Нет заявления – нет дела, нет дела – нет группы захвата.

– Ладно. Я сам. – Соколовский пожал плечами и пошел к двери.

– Куда ты пошел? Я тебя не отпускал, Соколовский! И что значит «сам»?!

– Спокойно, Андрей Васильевич. – Игорь махнул рукой: – Похитители ведь дилетанты.

– С чего ты так решил?

– Во-первых, сумму резко снизили. С миллиона до двухсот тысяч. Во-вторых, фунты стерлингов. Валюта красивая, но не ходовая. Нормальный похититель взял бы доллары, евро. Ну, и представился Мегатроном.

– Кем? – Пряников наконец остановился и уставился на Соколовского.

– Лидером десептиконов, который хочет установить господство на Кибертроне. Это из мультфильмов про трансформеров. Не суть. Разрешите хотя бы старшего лейтенанта Аверьянова в помощь взять.

– Пусть старший лейтенант Аверьянов сам решает, участвовать в твоей авантюре или нет, – проворчал подполковник. – И поосторожнее там.

– Осторожность – мое второе имя, Андрей Васильевич, – торжественно заявил Соколовский.

Ночное световое шоу было в разгаре. Стена жилого дома стала огромным экраном удивительного представления. Организаторы задействовали дополнительно еще и дым машины, ультрафиолет и стробоскопы. В мерцающих лучах перед глазами тысяч зрителей оживали фантастические картины. Вместо кисти художника – блики и сияние разноцветных лучей. А когда на стене появились еще и увеличенные изображения артистов, которые дополняли танец красок удивительными хореографическими и акробатическими композициями, зрители замерли в немом восторге. Будто стерлись сами границы пространства и времени, настолько нереальным казалось все происходящее.

Соколовский попросил Жеку подождать, а сам подошел к машине с аппаратурой. Запрыгнув в фургон, он пожал руку какому-то парню и что-то стал ему говорить на ухо, пытаясь перекричать грохот музыки. Парень покивал, ткнул авторучкой в календарь, висевший над экраном его монитора, и покрутил в воздухе пальцами, что-то изображая. Соколовский с довольным видом хлопнул парня по плечу и вышел из машины.

– Все в порядке! – громко сказал он на ухо Аверьянову. – Шоу состоится.

Алексей Николаевич Терехов стоял посреди старого цеха заброшенного завода. Он вздрогнул от крика птицы, которая шумно взлетела откуда-то из-за спины. Кейс с деньгами казался невыносимо тяжелым, и ручка все время выскальзывала из вспотевшей ладони. Терехов прижал кейс к груди и стал озираться. Хрустнул кусок старой штукатурки под чьей-то ногой, упала и с металлическим лязгом покатилась наполовину сгнившая железная бочка. За дальней колонной появилась человеческая фигура, одетая в черное. Терехов судорожно сглотнул и стал ждать. Подошедший человек скрывал лицо под хоккейной вратарской маской. Его хриплый глухой голос зазвучал под сводами пустого заброшенного цеха:

– Привез?

– Вот, все тут, как вы просили. – Терехов с готовностью протянул кейс. – С Дашей все в порядке?

– Ментам не настучал? Открой.

Нервничая, Терехов непослушными пальцами стал открывать замки кейса и, наконец, откинул крышку.

– Тут точно двести штук?

– Зачем мне вас обманывать?

– Смотри, если что, мы вернемся! – забирая сумку и делая кому-то знак рукой, пообещал человек. – У тебя же еще и сын есть.

Из длинного темного коридора второй человек в маске вывел жену Терехова со связанными впереди руками и заклеенным скотчем ртом. Женщина моргала заплаканными глазами и мычала, пытаясь что-то сказать мужу.

– Даша! Дашенька… – бросился к ней Алексей Николаевич.

Задыхаясь от волнения, шепча несвязанные слова нежности, он содрал с лица скотч и принялся развязывать женщине руки. И когда он посмотрел на руки жены, то замер, увидев, что все пальцы на ее руках целы.

– Дашенька, твои пальцы!

Соколовский в дальнем конце цеха с биноклем, придерживая одной рукой наушник возле головы, удовлетворенно улыбнулся, когда оба злоумышленника в масках стали уходить с деньгами. Он тихо сказал в микрофон:

– Жека, Филин, начинаем!

Яркий свет сразу же вспыхнул в проеме, куда спешили оба похитителя. Жека встал в полный рост в луче света и теперь отбрасывал страшную, почти мистическую тень чуть ли не на половину цеха. Тут же завыла сирена, за черными пустыми глазницами окон замигали бело-синие огни, очень похожие на отблески милицейских «мигалок». Терехов, помня наставления оперативников, схватил жену и побежал в другую сторону.

– Вы окружены, всем оставаться на своих местах! – Усиленный громкоговорителем голос Соколовского перекрыл вой сирены.

Испуганные грабители бросились в противоположную сторону, но из проема, в котором только что скрылись Терехов с женой, ударил яркий сноп света, сопровождаемый воем пикирующего бомбардировщика.

– На пол!

Грабитель с кейсом в руках совсем потерял ориентацию. Он беспомощно закрутился на месте, бросил деньги и, опустившись на колени, поднял руки. Его напарник ринулся к окну, преодолев проем в один прыжок, как хороший спортсмен. Соколовский со своего наблюдательного пункта на козырьке первого этажа не раздумывая бросился на него сверху. При такой хорошо задуманной и красиво исполненной операции упустить одного из грабителей? Нет уж!

Он покатился по земле вместе с преступником. Соколовский пытался удержать его за одежду, но у грабителя что-то треснуло, и в руках Игоря остался оторванный карман. Помянув недобрым словом дешевые тряпки, Соколовский попытался вскочить на ноги, но не успел. Грабитель обрушил на его голову какую-то подвернувшуюся под руку доску. Та разлетелась щепками, но ориентацию Соколовский все же на миг потерял.

– Филин, вертолет! – крикнул он в микрофон, укрепленный возле рта.

В небе над территорией заброшенного завода вспыхнул прожектор, по барабанным перепонкам ударил рев вертолетного двигателя, как будто машина шла низко над старыми корпусами. Грабитель заметался, пытаясь вырваться из луча света, но яркий столб держал его цепко, как приклеенный. Соколовский, отплевываясь от древесной трухи, бросился догонять преступника, который показал на удивление хорошую прыть.

– Филин! Взрыв! – заорал Игорь, чувствуя, что отстает.

Единственная уцелевшая стена старого здания, и так державшаяся просто чудом, полыхнула огнем. Оглушенный грабитель упал, потом, поднявшись на четвереньки, долго тряс головой, отплевываясь от набившейся в рот пыли.

– Лечь на землю! – загремел над цехами властный голос. – Сопротивление бесполезно. Вы окружены!

– Все. Сдаюсь, сдаюсь! – истошно закричал человек в маске, услышав звук сирены полицейского автомобиля.

Жека в цехе с пистолетом в руке подошел к первому грабителю, отодвинул от него ногой кейс с деньгами и сдернул с лица маску. На сыщика смотрели испуганные умоляющие глаза молодого паренька.

– Убью, гадина, – прошипел Аверьянов разочарованно и замахнулся.

– Дядь, не стреляй, не надо! – почти завизжал парень, закрывая голову руками.

– Дебил малолетний. А палец кто отрезал?

– Мы ничего не отрезали. Это Серый придумал про палец. Мы его в анатомичке сперли. И отправили, чтобы напугать!

Мигая проблесковыми маячками, на пустырь между цехами въезжали полицейские машины. Соколовский не смотрел, как обоих парней сковывают наручниками, обыскивают. Он глядел, как Терехов, обнимая жену и поглаживая ее по волосам, идет к нему.

– Спасибо вам… – торопливо заговорил Алексей Николаевич.

– Они меня связали, заперли в подвале… – перебила его жена. – Господи, так было страшно. И унизительно. Спасибо!

– Сыну спасибо скажите, – ответил Соколовский, кивнув на Ярика, который бежал к ним со стороны одной из полицейских машин.

– Мама! – Мальчишка обхватил женщину и прижался к ней лицом.

Отец обнял обоих, и они стояли при свете ярких огней, пока Ярик не освободился из объятий родителей и не подошел к Игорю. Он как-то очень по-взрослому протянул ему свою испачканную в земле и копоти руку.

– Дядя Игорь, передавайте своей маме от меня огромный привет! Вы настоящий полицейский.

– Обязательно передам, – с грустной улыбкой пообещал Соколовский.

Вика увидела его возле входа в отделение полиции и остановилась. Она не смотрела по сторонам, не смотрела на Игоря и только крутила в руках тонкую пластиковую папку. Это как-то сразу поубавило энтузиазма, но Соколовский не сбавил шага. Может, теплое приветствие что-то изменит. Все-таки лейтенант Соколовский явился после удачно проведенной операции и все такое.

– Мне сообщили о проведенном задержании, поздравляю, – глядя мимо Игоря, сказала Родионова.

– Ты меня подождала, чтобы похвалить?

– Нет. Хотела передать тебе вот это. – Она протянула ему папку и наконец посмотрела в глаза. – Материалы по взрыву возле кладбища, мне переслали копии. Подумала, тебе интересно будет взглянуть. И еще: там в конверте лежит обгоревшая фотография. Ее тоже нашли на месте взрыва.

Игорь раскрыл конверт внутри папки и вытянул на треть обгоревшее фото, с которого на него смотрели двое улыбающихся мужчин. Его отец и Игнатьев.

– Береги себя, Соколовский, – тихо сказала Вика и пошла ко входу в здание, но Игорь нагнал ее и взял за локоть.

– Поехали отсюда прямо сейчас, вместе! – заговорил он негромко, но очень твердо.

– Все-таки Даня прав? Ты поэтому пришел обратно в отдел? – посмотрела ему в глаза Вика.

– Нет! – начал Игорь, но Вика не дослушала и ушла, хлопнув дверью.

Догнать, что-то снова начать говорить, убеждать? Но его остановил телефон, коротко просигнализировав, что получено сообщение. Вздохнув, Игорь достал из кармана трубку:

«Юрист будет Вас ждать в Bad-баре через два часа».

Королев, сидя в машине и стискивая руль так, что побелели пальцы, смотрел, как Соколовский садится в машину и уезжает, так и не догнав Вику. «Что-то там ему на телефон пришло, что он даже за Викой не пошел», – подумал Даня и завел мотор.

В это время суток возле бара было шумно. От дорогих иномарок у входа не пройти, постоянно туда-сюда сновали подвыпившие девицы и парни. Одежда из дорогих бутиков, внимательная и вежливая охрана быстро отсеивала случайных людей. Соколовский коротко кивнул, и перед ним с готовностью открыли дверь. Бар оглушил сразу и мигающим светом, и громкой музыкой, и запахом дорогого алкоголя и парфюма.

Поигрывая брелоком с ключами, Соколовский прошел к стойке и осмотрелся.

– Игорь Владимирович? – раздалось почти над самым ухом.

Соколовский повернулся и окинул взглядом мужчину лет пятидесяти с небольшим. Хороший костюм, прическа из салона, взгляд внимательный, цепкий.

– Он самый.

– Меня зовут Константин, – протянул руку мужчина. – Идемте.

– Странное вы место выбрали для юридической консультации, – еще раз оглянулся по сторонам Игорь.

– Тут нас не будет слышно. А ваше дело, я полагаю, не терпит чужих ушей.

Они прошли в дальнюю часть зала за свободный столик. Подбежавший официант принял заказ на две чашки кофе и воду. Константин подождал, пока все принесут и официант уйдет. Потом, повертев на столе в ладонях чашку, он заговорил:

– Лучше всего будет, если вы сразу обозначите мне свою цель.

– Я хочу отомстить за смерть своих родителей, – резко ответил Игорь, играя желваками. – Бескомпромиссно и беспощадно.

– Логично, – ответил Константин, удивив Соколовского тем, что отнесся к его словам так спокойно.

– У меня есть план. Но необходимо юридическое сопровождение. И мудрый совет, когда я буду в нем нуждаться.

– Тогда у меня вопрос, – внимательно посмотрев в глаза собеседнику, ответил Константин. – Или мудрый совет – воспринимайте, как хотите. Может быть, вам проще отказаться от мести?

– Проще. Но не лучше.

– Тогда продолжаем, – улыбнулся одними уголками губ Константин.

Игорь, разговаривая, смотрел мимо юриста на девушку, сидевшую у стойки бара, положив ногу на ногу. Ноги у нее были очень красивые, и вообще она держала себя с какой-то восхитительной элегантностью. Девушка что-то читала с экрана своего телефона и прикладывалась к высокому стакану с коктейлем. «А вот это уже не совсем обычно для таких заведений, хотя и здесь такое случается», – подумал Игорь. Он увидел, как возле девушки на стойке буквально распластался посетитель в состоянии «сильно навеселе». Значит, это не ее знакомый. У такой девицы таких приятелей быть не может в принципе.

– Рассказывайте свой план, – кивнул Константин и приготовился внимательно слушать.

– В двух словах – он гениален…

Игорь стал рассказывать, поглядывая на девушку у стойки бара. Ситуация там начала складываться не очень красивая. Парень явно хамоватый. Да еще и друга, кажется, зовет. «Ухажер» поднял руку и, перекрикивая музыку, зычно позвал на весь бар:

– Эй, Леха!..

– Главной задачей будет найти повод для объявления эвент оф дефолт, – говорил Константин. – А в целом у вас рабочая история. Очень неплохо для новичка.

Соколовский снова отвлекся, видя, как девушка пытается пересесть от своего настырного ухажера, но тот уже откровенно схватил ее за локти, не отпуская от себя.

– Леха, давай быстрей, я тебя с кем познакомлю!

– Гонорар вас устраивает? – торопливо спросил Соколовский, привставая со своего кресла.

– Вполне.

– Значит, по рукам. – Игорь протянул Константину ладонь. – А теперь прошу меня извинить.

– Ваш план перестанет быть гениальным, если вас увезут на «Скорой». Так что мой первый по-настоящему мудрый совет: поосторожней, – улыбнулся на прощание Константин, тоже поднимаясь из-за стола.

Девушка вырвала руки из цепких пальцев парня и встала, отсчитывая купюры и бросая их на стойку бара.

– Ну, подруги я, очевидно, не дождусь, так что наш с вами праздник отменяется!

Но парень был настроен весьма решительно. Он тоже встал, пытаясь снова схватить девушку. Его пальцы скользнули по ремешку сумочки, и она упала на пол. Девушка растерялась, а этот нахал нагнулся и сгреб сумку. Но Игорь уже был рядом. Не останавливаясь, Соколовский взял со стойки полупустую бутылку и с размаху разбил ее о голову незадачливого ухажера. Парень со стоном растянулся на полу в луже разлитых остатков коньяка.

Второй (видимо, тот самый Леха) мгновенно оказался рядом, но не успел ничего предпринять. Соколовский ударом ноги послал ему навстречу высокий барный стул. Леха был тоже прилично пьян, поэтому стула оказалось достаточно, чтобы и он с грохотом оказался на полу. Подбежавшие охранники узнали Соколовского и занялись дебоширами, а Игорь повернулся к девушке.

– Я вас об этом не просила, – чуть прищурившись и оценивающе разглядывая Соколовского, сказала она.

– А я это сделал не для вас, а для себя. Я мент.

– Ага, – рассмеялась девушка. – А я буфетчица.

– Ну да. – Соколовский изобразил ироничное выражение лица. – По одежде видно и по коктейлю.

– Все? – осведомилась девушка, глянув, как охрана выволакивает пьяных парней.

– Нет, не все. Мне ночевать негде.

– Банальный прием, – снова рассмеялась девушка, но по ее смеху было понятно, что новый знакомый ей интересен.

– Да вы не сдерживайте себя, – убедительно заговорил Игорь. – Я же вижу, вас ко мне влечет, хотите к себе пригласить. Но я сразу скажу: я не такой. Так что гоните от себя эти мысли.

– Вы о чем вообще? – вскинула красивые брови девушка, с веселым недоумением разглядывая Соколовского.

– Секса со мной на первом свидании не будет, – с еще большей убежденностью заявил Игорь.

Аня приехала неожиданно. И когда все женские «охи» и «ахи» закончились и плохо скрывающий свое неудовольствие Даня наконец уехал, сестры уселись на кухне. Точнее, уселась Аня, забравшись с ногами на диванчик, а Вика принялась готовить ужин. А потом на столе рядом с Аней появился стакан воды и упаковка таблеток. И разговор снова вернулся к болезни.

– Это называется амилоидоз. После операции сначала мне стало лучше, ты знаешь. А потом… потом меня вызвал врач и… – Аня опустила голову и замялась. – И… В общем, анализы плохие. Какие-то белки откладываются в разных органах.

– Неужели это не лечится? – вздохнула Вика, продолжая резать на дощечке овощи.

– Нет, – поспешно ответила Аня.

– Но если постоянно принимать лекарства, – Вика отложила нож и повернулась к сестре, – белок будет на уровне, это как с диабетом – живут же люди… Что ж ты меня так пугаешь?

– Прости! Лекарства очень дорогие. Я вообще не знаю, к кому еще пойти.

– Ты сейчас живешь одна? – спросила Вика. – Извини, мы давно не виделись, я просто не знаю – у тебя есть кто-то?

– Да. Вадим. Мы вместе больше полугода.

– А Вадим знает, что тебе нужны деньги? – Вика снова повернулась к сестре и внимательно посмотрела на нее.

– Вик, я не понимаю! – вспыхнула Аня. – Это что, допрос?

– Извини, профессиональное, – буркнула Вика. – И все-таки. Ты говоришь, не знала, к кому пойти. Но если у тебя есть мужчина…

– Понимаешь… – наконец сдалась Аня. – Я не хочу ему говорить. Боюсь.

– Ты боишься, он тебя из-за этого бросит?

– Нет. Что ты! – Аня улыбнулась. – Он вкалывает на трех работах. Если я скажу, что больна, схватится и за четвертую. Он такой! Но я же вижу, он рано или поздно сорвется. Вадим очень хороший. В общем, решила попросить тебя. Но если ты не можешь…

– Я что-нибудь придумаю, – пообещала Вика. – Ты ведь можешь у меня остаться?

– Да, я сказала Вадиму, что поехала к сестре. Не сказала, правда, на сколько. – Аня встала и прошла по квартире, рассматривая обстановку. – Уютно ты здесь все устроила… Правда, в старой квартире места было больше. А почему ты переехала?

– К работе ближе, – пожала плечами Вика.

Аня подошла к ней сзади и неожиданно спросила:

– Вик, а деньги мне на операцию ты откуда взяла?

Вика повернулась к сестре с негодующим взглядом. Этот вопрос Аня уже задавала, и каждый раз Вика просила ее не спрашивать.

– Я – дура… Прости… – виновато заулыбалась Аня. – Ладно. Давай сменим тему. Что у тебя с личной жизнью? Ты опять с Даней, да?

Вика сполоснула под краном руки, сняла фартук и поставила на стол сковородку.

– Давай ужинать.

То, что ее звали Катя, Игорю понравилось. Было что-то в повадках его новой знакомой кошачье, хищное. И когда в лифте он прижал ее к себе, обхватив жадными пальцами и приподняв ее бедро, она сразу впилась в его шею горячими губами. Потом была дверь, и Игорь никак не мог попасть ключом в замок, одновременно расстегивая на девушке платье. Они ввалились в квартиру, и, не включая свет, он потянул ее прямо на кухонный стол. Катя успела пнуть ногой входную дверь и захлопнуть ее.

А потом было сплошное безумие. Они захлебывались в страсти, Катя царапала его спину ноготочками и стонала, выгибаясь. Она то обхватывала его своими восхитительными ножками, то расслаблялась и подставляла свое тело под его страсть, под его жадные руки, губы. И это продолжалось снова и снова. И каждый чувствовал себя голодным и безумным.

А упавший на пол телефон Игоря коротко известил о том, что принял одно новое сообщение. Экран высветил одну короткую строку: «Я отменила свадьбу», – подождал немного и снова погас.

Данила Королев сидел один в пустом кафе. Когда к нему подошел администратор и попытался объяснить, что кафе закрывается и посетителям пора покинуть помещение, Даня так на него зыркнул, «нечаянно» продемонстрировав край кобуры под курткой, что администратор мгновенно ретировался. Телефон на столе завибрировал. Даня взял его, прочитал смс-сообщение и с помрачневшим лицом положил на стол. Вылив остатки водки в стакан, он опрокинул его в рот и прижал руку к губам, как будто водка обожгла его. Глаза сыщика зло сузились.