Читать книгу Ен - Илана Сова (IOwl) - Страница 1

Писание I.

Ее слезы скатывались по белоснежной коже с пунцовым румяном, прокладывая мокрые тропинки. Оставленные следы обращались в несколько тонких нитей из которых была создана ее суть, как небесного тела и спадая на поверхность, создавали шелковые реки, что надевали на себя бусинки голубо-лазурного оттенка отливающего на свету прозрачностью. Из второго же глаза она проливала темный изумруд, что опадал на синеву и придавал ей оттенок темно-зеленого тона. Соединяясь, они создавали бескрайнюю реку и скачками волн, что разливались из Царства Ночи до самых берегов Севера, доносили плач своей госпожи.

Гонимые величественными лошадьми, сотканными из прозрачного света, что был заперт на крошечных уголках бусинок, они начали распадаться на несколько ветвей, образуя широкие и маленькие реки, что стали покрывать область в различных местах, отделяя берега на дальние и близкие, на малые и большие, на жилые и заброшенные, на светлые и темные… И о горе Циагры, госпожи Ночи, узнали люди.

Все, кто выходил утешить ее, все, кто пытался усмирить море ее, не умели оживлять мертвецов и тогда она соткала из частички кожи своей ростки цветов, что могли распуститься лишь от разгневанного сердца, что стучало в груди и вытекало кровью из алых, распущенных волос, выходивших из башни к Солнцу, сплетённых как мост между миром Земным и миром Мертвых.

Она опустила их под корень замка своего и нитями уложила в свежую почву, словно самое любимое дите, ласканное бережно, аккуратно, умелыми тонкими руками самой любящей матерью, готовой принести себя в жертву ради своего малыша. Чувства, что питала она ещё к не рожденному сосуду жизни, крохотно стучащим окровавленным сердцем, соединённым с энергией мира, сотворенного Первым, праведным и Великим, Отцом ее, были истинны, но временны. Она, безусловно, любила его и любит до сих пор, но тогда…

Тогда она была в эмоциях хаоса.

Ее ослепило горе собственное и потеряв нити разумности, она, полив кровью и самым вкусным вином почву под замком, возвела корни ядовитого плода, что разрослись от Царства Ночи до Севера, и по морскому дну, заледеневшему от дыхания Холодного Зверя, обретя форму прекрасного цветка.

Горевшее алым пламенем Солнце, сжигая часть неба, разрасталось и впитывало в себя слуг Ночной Девы, что была сестрою Циагры.

Нигара, названная в честь вод Неба, была сделана из звёздной пыли, собирая души, обращала их в светило ночи и указывала тропу почтившим Землю, богатую урожаем и смертностью, к Царству своему. Но никто из пришедших к ней не знал лика хозяйки пристанища, именитого как Царство Вод, умеющий сплетать не только души, но и являть правильный путь. Спустившись к сестре своей по свитой из не упокоенных душ мертвецов в виде перил и прозрачных, словно пелена, сделанных из звёздной пыли – праха, развеянного свирепым Ветром, самого единственного ее питомца и друга, любящего бродить в мире Смертных, были отданы в дар ей за хорошую жизнь покойному.

Семьёй, друзьями или чужими, но близкими людьми. В день похорон, она приходила и чтя память мертвых и закон между Мирами, разбрасывая синие огни, как указатели заблудшим, возвращалась восвояси, ожидая новых постояльцев. Те, кто не был одобрен Смертью на повторную жизнь, становились живыми марионетками и становились частью вещей, неся таким образом наказание, назначенное Верховным Судом.

Пока шла она по лестнице своей в длинною несколько сотен ступеней, новый брат ее спустился в Царство Ночи, пробужденный из чрева Солнца, назначенного, как Главное между Людьми и Богами. Говорили, что в божество, спрятанное в Солнце это спрятанное в холодном и темном чреве сознание Первого, истинного между Всеми Богами, но другие же языки чесали, что Солнце это и есть исчезнувший Первый, что обязал людей приносить себе жертву в случае, когда дети его будут сердиться и посылать на мирную жизнь несчастье, а третьи же упоминали, что Солнце, становясь больше, таит в чреве своем ужасное создание Первое – дитё, что разрушит спокойствие и нанесет беду; считали плохим знаменем и вестником хворы.

Проспав столетие, а может быть и больше, новорожденный, отрезал корни волос Царицы Ночи.

И сгорел свитый в Начале Времен мост между Ней, Мертвыми и Богами, в коих некогда знала она своих братьев и сестер. Свитые некогда волокна красных тканей обративших в пыль ярко-красное и ярко-золотое, смешавшись, прилипли к Солнцу и Луне, добавляя им свечение, и крася небо в яркий цвет, разделяя Землю и Богов. Люди столпились, смотря на явление чудное и прозвали его рассветом; ибо рождение Солнце стало восходом для них.

И Ниагара, остановившись, рукою возвела фонтан, что оживил реки Циагры, разлитые шелком по Земле, а Бог над Всеми, возвел остатки волос ее, как защиту людям и заговорил чрево свое на хорошее к людям, а если во вред послужит, то дотла сгорит, не тронув пламенем Земли. Ниагра, обоготив Землю морским началом на полпути к владениям Циагры, развеяла веер свой, слушая похоронные песни духов, что лисами бежали на верхах Святых Деревьев, где саженцы начали гнить, а затем и вовсе таять. На смольных и жидких стволах начали прорастать разноцветные цветы, чей запах был превосходен, а вкус отвратен.

Все намекало им на порочность в лике Циагры – одной из Верховных Богов.

Цветы, что духи собирали в дар другим подобным Ей, уничтожали их, отправляя в чрева на долгий и грубый сон, привязывая стальными цепями душу, чтобы никто из сотворивших с Ее любимым не мог выбраться и продолжать мирную жизнь, создавая не правильные суждения и обращая чашу весов на Темное Начало.

Искоренение Злобы и Зависти, как порока сделала она плодами.

Прикрыв глаза, она призвала посланников Смерти и поручила им извлечь духовные семена из Божественных обличий, а затем положить их в прозрачную белую воду в созвездии на очищение, и продолжив спускаться по лестнице, исчезающей с каждой ступенью, она достигла Царства Ночи и увидела людей, спящих внутри огромных цветов, в терновнике.

Циагра, нашептывая злостные обращения, поглаживая чрево свое, иглы, что сотканы были из самого крепкого железа, выкованного духом Природы, послала в сторону сестры, не желающей добра, по мнению ее собственного в представлении прихода к вратам Ее жилища.

И иглы упали, едва достигнув цели. Тогда она связала нитями тело сестры своей и силой пыталась поместить в чрево ядовитого плода, дающего силу, сравнимую с Божествами, но и из пут выбралась Ниагра, когда те ослабли сами по себе. Чрево Циагры засветилось белым пламенем. И в сознании Ночной Царицы стало явство: плод ее спасает от болезни и лукавого, от противного отводит и к прелестному приводит.

Огромные ногти, что были острее лезвий копьев разрезали чрево Царицы Ночи и кровавым оттенком было покрыто не рождённое тело, что достала она и явила свету. И сестрам, и братьям, и людям, и животным, и птицам, и духам, и мертвым и живым, и Земле, и Небу…

Она громко сказала, что сын это Ее и Нахаары – распятого святыми камнями [остриём стрел], Верховным Судом, чье тело распалось на прах; любимого и Отца, мужа. Он являлся злобным Шепотом, посланником Бед, самым старым среди Нечестивых; Королем Неугодных и Царем Хаоса. Вестник Несчастий, Нахаара – Царь Подземелий, правящий Бездной – местом, куда Смерть и Жизнь посылала на исправление неугодные Первому души или убитые, но полные негативной энергии. Одинокий, не Божественный, Черный, как смоль, он был огромным. Словно скала была фигура Его. Прогнившая кожа, тонкие ребра, разваленные кости, торчавшие на обзор, дышащее сердце, почти разваленное на осколки – с трещинами и обесцвеченное.

Кожа его была дряхлой с запахом гнилой рыбы. На лице была паутина, а в костях бродили то змеи, то пауки, что шептали злым языком людям и они очерняли других. В глазах его было темно, глазницы давно выпали, оставив лишь орбиты. Волос у него не было, лишь лысая черепная коробка, которая сохранила очень мало воспоминаний. В жертву ему приносили юных девственниц, когда летучие мыши начинали забирать жизни у скота.

Люди говорили, что это одни из грехов, защищающих Царство Подземельное, якобы служили ему мыши знаком обжорства и забирали скотину, сообщая, что нажили себе на жизнь достаток, пора и отдать юную душу в невесты. И торгуясь чью бы дочь отдавать, брали сироток, одевали, красили и в полнолуние убивали серебренным ножом, а затем душа, дарованная Нахааре, поступала ему, как греховная, ибо люди нечестны были и в жены такая не годилась.

Она становилась разделенная на доброе начало и плохое, а после отправлялась к Ниагре, как доброе, а плохое оставалось ему и перерождалось в мучение – в цепи для узников. Некоторые невесты его сбегали, но из Ямы, в которую пришли они по воле людей из деревень выбраться было сложнее, чем найти компромисс. Не хотели они за чудище замуж и обращались из красавиц невинных в скотину, что пожирала нашкодивших. Коли и брезгали от такого, становились огнем, что населяет земли гнилые. И таких девиц было полно, однако, хитрить люди вздумали: они начали скрывать, или девственниц порочить, а после и брак с ними заключать. И тогда он наслал тысячу болезней. Не было ни еды, ни воды. Люди умирали и сжирали себе подобных, просили Богов пощадить их, да спасти. Боги слышали молитвы, но Нахаара не сжалился.

Он не мог изменить почти мертвое на мирское. Тогда Циагра отправилась в царство его. И провела там три дня и три ночи. Что в эти дни случалось – никто не знал, но по их истечению почва снова ожила и пошел дождь с хорошим громом, а урожай был богат, да и люди рождались, образуя новые ветви своего рода. После недели, Циагра всему свету объявила о том, что обручилась с Царем Подземелья.

Негодовали. Боги Негодовали. Верховные были против, но Циагра не меняла свои намерения. И тайно проведя свадьбу, после первой ночи с мужем своим, зачала от него ребенка и тогда Астеда – Богиня Змей, нашептала о ночи Ангелу Юстану, что был из числа посланников Иистоды – Богини Любви. Тот взял стрелы свои, расправил крылья и отправился к Царству Ночи, где Циагра с Нахаарой проводили медовые дни, планируя будущее ребенка. Юстан пронзил стрелою сердце с зажившими ранами, Нахаары и тот упал, разделяя Землю на заливы и разливы, где позже будут воды Ниагры. Иистода, придя в облике птицы, наблюдала за Смертью, что пришла за сущностью Нахаары.

Вынув стрелу, он обратился в вид человека [красивого молодого юношу] и распадаясь на черный обугленный пепел, с улыбкой, произнес:

– Время, что я провел с тобой было самым ценным и где бы не лежал мой прах, я всегда буду помнить о тебе, о драгоценной жене, что смогла подарить такому созданию, как я, счастье. Спасибо за то, что смогла принять и полюбить меня таким уродливым, старым, медлительным существом… Я рад тому, что в последние минуты моей жизни ты держишь мои мерзлые костяные руки в своих теплых ладонях; с тобой я не был мертвым и отрешенным, с тобой я был Великим Титаном. – Смотря на пришедшую Смерть, он попросил ее об услуге: дать последние пять секунд.

Последний поцелуй, оставленный им на губах Божества, законной жены и Матерью Ночи, и Костяного мужа проводив в чрево его законное, что начала плакать, крича о своей боле потери, начиная таить гнилой зуб на свой род, Циагры; и были вымоленные пять секунд. Сжимая в руках песок любимого, она заключила душу проклятую Юстана, вырвав ее из него, в цветок терновника из которого позже достанет семечко и посадит в почву, наделяя род людской силой людей, чтобы они могли вершить суд над Богами.

Но проклятие Астеды перейдет с души Ангела на душу Циагры и сделается единым с сутью ее и перестанет быть шепотом Астеды, Богини Змей, подручной Нахаары, ранее Царя Подземелья. Дитё, что не имел ещё лика, был словно, черный силуэт и вознёсся себя к нему, она смотрела, уже проронив последний изумруд, как слезу, как дитё ее обращает проклятие и впитывает в себя, сохраняя людям и Богам Жизнь. Из плодов, что выпили они или съели, он тоже забрал плохое и волосы его, и кожа его побелели. Тело его стало белее даже молочной реки, а рост вынужден был остановиться. Обнажив свои клыки в улыбке, она взяла в свою ладонь Луну и разрезав чрево ее, положив туда свое дитё, поцеловав, нашептала проклятие:

– Когда придет время рождения, венец ляжет на тебя – все живое, что коснется тебя будет убито и обращено в прах и тому место будет, подле тебя грузом с цепи, в Подземелье в Царстве Астеды, что убила мужа моего и Отца твоего, и Царя своего. Отныне здесь чрево твое; Мать тебе Луна, и я, связав ваши души нитью благословения, вверяя дитё свое бремени несчастья, заверяю перед Братьями и Сестрами, перед Мирами, что если умрет мое дитё, то Луна разверзнет Землю; в память о муже моем и обо мне, о союзе нашем и о том, что сделалось с нами. Кто же осудит действия твои или сочтет недостойным сгорит немедля, а тлеющее тело его станет не упокоенным и будет бродить ни Живым, ни Мертвым по миру Живых. Кто же полюбит тебя, не боясь умереть, возродит убитых рядом с тобой и обратиться в белых бабочек сущность их, и будут проводить души в обитель Святую. Так я нарекаю сына Своего к миру здешнему, и назначаю Грех свой на Его, как проклятие Астеды, что послужит примером для Богов Новых и Старых. Чаша Весов, отныне, единственное орудие Суда, коим владеет наследник Циагры и Нахаары, будет справедливостью. Но помните, что семя посажено не в чрево, а в сердце Его и когда захочет проявить он человеческое, то будет умирать от зерна, что распустившись обратиться в суть Его. И остановит его только тот, кого я нарекла избранным. – Бросив семя одного из цветов, она распалась на нити, что связали звёзд, на пыль, что смешалась в Ночном полотне и засияла, освещая полотно по всей Земле, нареченное Звёздами, а соединённое нитями сплетение Созвездие – Зеркало; Отражение умерших; душ.

Царство Ночи обратилось во всепоглощающую дыру и Бог Солнца, подняв Его из Земли, отправил в дали звездного неба, ловя последние искры Циагры, госпожи Ночи.

– Остальные Боги скоро проснуться, как и люди. – Сказала Ниагра, стоя в тени, прикрывая лик огромным веером. – И как только возродятся из руин города, мы должны будем отыскать Избранного. – Она махнула веером, посылая всем духам сообщение о произошедшем, чтобы те записали его в свиток и сохранили в библиотеке, что уцелела, не сдвинувшись ни на метр – Архив Оракула.

– Как они смогут стоять на ногах, необходимо построить новое Царство и переписать закон. Смерть, вы, как собиратель душ, будете возглавлять Царство Тьмы, в бывшем Царство Подземелья? – Бог Солнца обернулся к темной фигуре, что забирало жизнь тех, кто не смог совладать с силой цветов, передающих божественную суть. – Через тысячу лет, этот ребенок начнет жить и ему придется совершить сложный выбор. Он должен будет отречься от своих чувств, чтобы другие Верховные Боги видели в нем настоящую суть Нахаары, убитого несправедливо. Они должны будут найти силы смирения, чтобы понять совершенное преступление и найти осознание, что любовь истина, когда двое находят себя в друг друге. – Бог Солнца с каменным выражением лица посмотрел в сторону дерева у которого стояла Ниагра.

– Хм. Тысяча лет, весьма долгий срок для рождения. Божества рождаются раз в пятьсот лет, что говорит о рождении двух младенцев с божественным духом, а значит один из них будет Избранным, что сможет усмирить тьму в сути сына Циагры. Но успеем ли мы в срок найти его и обучить этому знанию? – Она остановила веер, прикрывая серебристые, словно стекла глаза.

– Перед тем, как я бы забрала Его душу, он мог бы уничтожить весь этот мир, но мрак в Его душе был всего лишь долгом, выбранным Первым, что послужило верным служением в Царстве Тьмы, где он долгие годы оставался заперт и выбираясь раз по тысячу лет, он бродил по всему свету, узнавая о жизни за пределами своих земель, видимо, его любопытство стало причиной по которой этот Великан не мог уничтожить мир, когда ему оставалось жить пять секунд и от новых чувств: любви и преданности, заботе и доброте, что он узнавал во время странствий, он наполнился ими; он полюбил этот невероятный мир и свои пять секунд жизни отдал любимому человеку, что до самой смерти будет хранить прах своего мужа, и даже под пытками, угрожающими лишить ее жизни, она в своем сердце будет хранить, эти, последние пять секунд. – Смерть закрыла свою книгу смертности. – Какая удивительная история. Благодаря сильному притяжению, столь различные создания нашли точки соприкосновения, что дали свои плоды, которые мир будет вынужден пожинать, ибо химия между ними соединила и воспроизвела реакцию сложнейших элементов, дав результат, обречённый на страдание. Хрупкое существо, что узнает мир после рождения; Новый Неизведанный Мир. И однажды мне придется забрать эту душу… Я и правда должна быть настолько жестокой? – Смерть взглянула на яркое небо, пытаясь сдержать слезы. – Я думаю, что Ахилла справиться с ролью руководителя Царства Тьмы, извините, что вынуждена отказать в столь щедром приложении. Видите ли, я являюсь между Мирами и находясь на середине: не живой, не мертвый, я содержу этот мир в гармонии. Исполняя роль Посредника, я содержу мир в надлежащем порядке. Баланс – причина по которой я не могу покинуть свой пост и перейти в один из миров не подходящих, по условиям, для моего существования. Ахилла же – одна из моих дочерей, что выросла из камня в самом жарком огне. Она идеально впишется в эту роль и под ее надзором Царство Тьмы сможет развиваться. – Смерть бросила взгляд на Бога Солнца, отходя от черного пепла.

– Я не хотела, чтобы так вышло, но прежде, чем я нашла альтернативный исход событий, все уже произошло. Иногда мы не в силах изменить что-то и нам остаётся только жить, падать, снова вставать и продолжать бежать, а если не в силах, то смиряемся: опускаем руки и ожидаем, когда ты, Смерть, придешь, заберёшь нашу душу и мы заново родимся; более удачливыми, сильными, богатыми, смелыми… Мы все надеемся на второй шанс, но забываем, что у Нас: у нас таких, настоящих; изначальных есть только единственный шанс, чтобы добиться чего-то своими собственными силами. Он не пытался изменить себя, он пытался найти человека, который смог бы принять Его таким: настоящим. Он принял другой облик только для того, чтобы оставить на ее губах памятный след, ибо встать он был не в силах. Ты считаешь, Бог Солнца, что их любовь была ненормальной, аморальной или порочащей лик божественного? – Жизнь, вышедшая из тени, покуривая трубку, выдохнула дым, стряхивая с черной шляпы конусной формы листья и пыль. – Как утомительно, ожидать ответа. – Щёлкнув пальцами она призвала метлу, что летала над землёй и сев на нее, скрестила ноги. Алыми губами она касалась конца трубки, заглушая курительной травой просьбы и молитвы людей, и негодования, что доступны были исключительно Ее тонкому слуху и силе, способной живить и убивать, как и управлять созданным.

– Их искренняя любовь поставила наш мир в шаткое положение, но виновато не счастье, что испытывали они и не последствия горя, а виновата здесь Астеда, извратившая сущность Ангела Юстана, и как Богиня Змей, она награждается заточением в несколько сотен миллионов лет и понижается в звании своем; отныне она, не умеющая больше говорить, казнит неугодных, что орудуют злым языком. За нарушение наказа Суд приговаривает ее к лишению Жизни на двадцатом веку. Приставляется к ней проклятый Ею Юстан, как упавший святой лик. Коли допустит оплошности, он выстрелит двумя оставшимися стрелами своими в Астеду и Себя. Коли Астеда нарушит мой указ, он немедля совершит наказанный мною Суд и использует лишь одну стрелу, а за свое отвлечение вынужден будет молиться два века и тысячу ночей, чтобы очистить имя свое и вознестись к Царице своей – Иистоде. После выполнения, вознесется он с рассветом и обретёт ещё один шанс, но коли снова провиниться, черная стрела вонзиться в душу Его и больше не возродиться в сущности. – Бог Солнца вынес уговор, возрождая душу бывшего Ангела, и скрепил свои слова печатью, выжженной на левой ключице в знак чрева своего. Астеду же прижал к земле ногой, когда та проползла мимо него. Свою печать поставил на шее Ее и она исчезла с Юстаном, возвращаясь в царство Свое – ныне Царство Тьмы.

– В мудрости твоей нет плохого или доброго: лишь рассуждение холодного расчета и правильности устоев того каким должно быть восприятие тех или иных поступков, осуждаемых за пределами твоей собственной нормы. Ты не против отдать милость как дань исправления, но против построить из себя милостивого Государя, ибо тогда все, кто окружают тебя решат, что у тебя есть слабости и уподобятся Астеде, желая занять твое Верховное место, но без милости хорошей страны не построить. Безусловно, мудрость твоя верное рассуждение в представлении этого нового мира, но за пределами твоей страны есть те, кто не поймут твоих взглядов, и это нормально, однако, чем дольше ты будешь думать над законами, тем дольше осознание рамок будет узким. Проявляя сдержанность, таким образом показывая в своем лике облик Первого, ты создашь для себя маску и потеряешь собственную искренность – искру от приятного, что делаешь ты во благо кому-то и волю, что по-доброте собственной отдаешь всем существом делу или семье. И здесь начнется путь заблуждений. Я не в праве давать советы и нету праве менять чью-то судьбу, когда Время не пришло, но я в праве решать какой должна быть твоя жизнь. И если бы я хотела навредить, я бы не задавала вопросов, помогающих мне лучше понять тебя. Поиск себя важная часть – мессия, ноша, бремя… И твой поиск затянется на тысячу лет. И только под время Смерти, твои поступки и действия больше не найдут оправданий, но обретут смысл и дадут толчок для дальнейшего развития страны, которая станет открытой для каждого кому нужен приют – это и есть правильность; знак, определяющий верность твоего поступка или действия. Из твоих уст всегда будут лететь слова о грандиозных планах для Будущего, но в одиночку ничего не достичь. Маленькими шагами страна, основанная тобой, будет перерождаться: терпеть и взлеты, и падения. И затем станет Великой. Однажды случится такое исключительно потому, что поколение, которые ты воспитатель будет чтить кости, обращённые в прах. Воспитание сыграет главную роль в том какой должна быть эта страна, ее власть, жители… Воспитание решит каким должен быть правитель – твой взгляд на вещи найдет отклик в юных сердцах и они будут стремиться достигать этого образа, навязанного, привитого ради правильности вещей. Сейчас ты показал мне, что достоинство имеет ценность – усердие, которое он приложит ради искупления и осознание, которое приобретет не боясь того, что произойдет в случае оплошности, это и есть ценность. Он ценит свою жизнь, большего и не надо. Ценность никогда не забудется потому, что за приложенные усилия они получат награду – рост, личностный, духовный и физический. Все они будут твердо стоять, приобретать, терять, но помнить о ценности, которая является платой для новых знаний. Каждый будет делать все, что от него зависит и найдутся такие, что пройдут сквозь испытания, и будут выходить за пределы. Муравейник – система, вдохновившая тебя станет идеологией, идеология обретёт смысл и жизнь будет плыть по течению, а затем придут выводы, осознания и вещи будут выглядеть по-иному. Это и есть то, что ты хочешь построить; создать из хаоса, пришедшего внезапно. Пусть я и говорю так, как зануда, но не будь это правдой, я бы молчала. Я дала тебе зерно, твоя задача вырастить из него прекрасное дерево. И времени у тебя полно, не торопись. Ошибайся сколько угодно душе, но делай выводы из своих поступков и действий – только так ты поймёшь кто ты, что из себя представляешь и каким должен быть. Как утомительно. – Выдохнув серый дым, Жизнь скрыла фигуру свою в сером тумане и добавив, – Смерть, нам пора возвращаться в лес. – она вместе с сестрой растворилась в воздухе, оставляя лишь пепел от курительной травы на сырой земле.

– Ахилла и правда прекрасно подходит на роль главы Царства Тьмы, Жизнь вам преподнесла урок, который вы используете в своих благих планах, а перестройка, затеянная вами даст плоды, которые по завершению смогут достигнуть великих целей и получить одобрение в лике Первого. Но неизменным остаётся то, что будущее имеет свойство меняться, а наши желания порой не совпадают с планами и их изменчивость меняет исход, который ясен, но далек от истины. Мы, божества, имеем власть, но никого не волнует наше настоящее: ни что мы приносим и о чем нам молиться, а то кто мы есть на самом деле. Мало кто заинтересован в изучении нашего внутреннего, может и к лучшему, что этот мир заимел шанс погрузиться в наши взгляды и принципы? – Ниагра прикрыла глаза, махнув веером. – Нам тоже пора браться за дело; нам предстоит вырастить огромное дерево. И среди его плодов, мы должны создать тот, что встанет после нас и поймет того, кто растет в Луне, накапливая свои силы. Этот плод должен созреть к тысячелетию, чтобы нить смогла окраситься в алый. – Добавив, она подошла к Богу Солнца и протянула ладонь.

– Вы уже знаете что произойдет, верно? – Бог Солнца взглянул на веер перед Ее лицом.

– Всему свое время. Когда-нибудь вы сами сумеете видеть лица и развития перед туманной пеленой. – Она улыбнулась. Ощущая тепло его огромной руки посмотрела на восход, что позже станет эмблемой – символом их страны.

Семя Возрождения было брошено в землю двумя божествами – новорожденным Богом Солнца и Ниагрой, Царицей Небесных Вод, позже Небосвода. И Земля начала возрождаться.

[Возрождение • ЭРА ВОЗРОЖДЕНИЯ]

Писание II.

[ТЫСЯЧИЛЕТНЯЯ ЗИМА • Начало]

Цветы Циагры, посаженные Ею от голодного горя, бьющегося осколками во внутренней бездне были глубокой раной и бушуя, словно морские волны, опустились на Ею душу Тьмой.

Астеда, признанная Верховным Судом виновной, посланная в свою обитель с приходом Ахиллы – одна дочь из дочерей Смерти, носящей маску лисы с волосами свитыми в паучью сеть, достигающую смольного оттенка небесную пелену и выпадающими из нее корнями, что достигают талии на вид хрупкого тела в одежде бело-черного цвета на которых есть узоры черных лепестков, была отправлена в собственный страх и несла наказания свое под стражей Юстана, что не сводил пристального глаза с Нее.

На ее руке отображается метка – камень под деревом; место, где она была рождена и чрево силы, где она обратилась в божество, вливаясь в суть; создавая душу подобную только Ей. Одежды Ахиллы были сотканы из хитинового покрытия пауков, что спали в Ее волосах, сплетая Ее черные локоны своими сетями, добавляя им выдержки. Гнилые ветки, что носила она, как украшение обращались в моих, свисающий по прядям волос и в цветы, что украшали не только волосы ее, но и уши, становясь в них прозрачной тонкости кристаллами.

Ее фигура была меньше, чем у Нахаары, убитого змеиным шепотом Астеды, что позволило Юстану перечить Иистоде и разорвать брак, признанный самим Солнцем, Богом, что сейчас является самым Высшим среди Них и погрузить весь мир в молчаливое перерождение, но худым и костлявым. Тело Ахиллы смуглого цвета, а глаза ее алые, словно невинная кровь, а суть ее хладнокровна – так Ее олицетворяют, как Царицу Бездны.

И Она не сочувствует и не жалеет, потому Мать, создавшая Ее из своих частичек кожи, давая любви не смогла погасить злое в ней и одержимость к мёртвому и гнилому, потому пригласила по предложению Бога Солнца стать правительницей Ядовитых земель и она согласилась, ибо здесь может проявлять и раскрывать свою натуру, упиваясь страданиями заслуженными; по воле Господа, она для земель Нахаары идеальный правитель, ибо сердце Ее гнилое.

Она хоть и прекрасная юная женщина, но в лице своем, любящая дорогую выпивку в виде свежей крови и вина, а на обед грешников и молодых невинных парней, имеет скверну.

Она ужасна, как Божество.

Поэтому здесь Ее Рай, созданный Нахаарой, что положил фундамент. До прихода Ахиллы, все живое здесь было мертвым, а мертвое было обращено в доброе, но искажено по сути и Нахаара мог договориться. Принося жертву, люди получали благо, но и горе не обходило их стороной и в итоге за грех свой они обернули слова Нахаары против него.

Воля Его была разрушена меркантильными людьми, которые хотели познать, как и он, что же есть счастье, но заплатили его головой, чтобы к ним вернулись невинные девы, которых отдавали Ему в невесты и обращал в служениц своих, а сам продолжал искать свет в конце тоннеля.