Читать книгу Исчезновение в Романово - Илья Аркадьев - Страница 9

На вторую неделю солнцепека без капли осадков в Романово уже не обращали внимания на такие вольности, как загорать на улице в любом удобном для этого месте. Так и Дарья Коверкова никак не походила на служителя закона, полтора часа наслаждаясь погоде на лавке у лужайки, откуда хорошо был виден подъезд Евгения Филимонова. В ожидании выхода Евгения из дома Дарья от жары позволила себе снять блузку, и только плотный черный бюстгальтер пуш-ап, придававший ей хоть какой-то размер, прикрывал ее грудь. По пути из отделения она заранее позвонила Евгению и под предлогом, что, возможно, следствию понадобятся от него еще детали о последнем вечере Виктории перед пропажей, уточнила о его планах на день. «Два часа точно дома буду. А потом дела», – недовольным тоном прозвучал ответ подозреваемого..

Нежась под солнечными лучами, она чуть не пропустила Филимонова, быстро оделась и быстрыми шагами пошла за ним, стараясь держать дистанцию в полсотни метров. Дарья понимала, что объект идет в сторону центральной части города. Он шел решительно и целеустремленно, будто куда-то по делам, и Дарья задавалась вопросом, сколько времени и где ей придется еще прождать, пока Евгений не отправится еще куда-нибудь. Ее не покидала надежда, что в пятницу вечером он будет встречаться с друзьями в каком-нибудь общественном месте, и что будет возможность послушать темы их разговоров. Она верила, что о сегодняшнем допросе подозреваемый должен с кем-то поделиться, а там, гляди, и сболтнет что-нибудь лишнее, ведь никак не хотела даже теоретическую вероятность того, что в убийстве Виктории Тарасенко замешан Рогов-младший.

Но Филимонов свернул с предполагаемого Коверковой маршрута, и зашел в подъезд пятиэтажного дома, чему стажер полиции слегка удивилась. Она прождала несколько секунд и тоже вошла в подъезд. Лифт уже поднимался, и как можно тише Дарья пошла вверх по лестнице, прозвучали двери открывающегося лифта, и уже более быстрым и уверенным шагом она, стуча каблуками, ринулась вверх. В паре ступенек от третьего этажа она остановилась, пока рядом не послышался звук закрывающейся двери. Поднявшись на этаж, по звуку замка она определила нужную квартиру.

Первым делом, как вышла из подъезда, Коверкова позвонила Виктору Корпееву. Она не хотела с ним лишний раз разговаривать, но знала, что в рабочих вопросах Виктору можно было доверять, и уже проверено, что когда надо, он умеет держать язык за зубами.

– Малая, ты уже соскучилась по мне? – первое, что услышала Дарья, когда Виктор ответил на звонок.

Дарья усомнилась, что это была хорошая идея звонить ему, но заставила себя терпеть, как бы пошлостей она от него не услышала.

– Виктор, давай договоримся. Я прощу тебя за ту мерзость, что ты себе позволил сегодня, а ты мне рабочую услугу. Ты за компьютером?

– Ага. Договорились. Ты мне – я тебе, – Виктор засмеялся. – Надеюсь, мы еще раз так же договоримся, только в других обстоятельствах.

– Блин, Витя. Я серьезно сейчас. Это очень важно. И что еще важно – никто не должен знать о моей просьбе. Ты один в кабинете?

– Хорошо, – он заговорил рабочим тоном. – Говори, Холмс, что нужно – тут только Гордеев, но он в наушниках сидит, и даже я слышу его музыку.

– Проверь жильца, – Дарья продиктовала адрес и слушала звук печатающей клавиатуры.

– Анна Филимонова. Сейчас полную информацию скину по ней тебе на телефон. Фамилия – это совпадение?

– Нет, не совпадение. Только никому ни слова.

– Ты это уже говорила. Все? – уточнил Виктор.

– Нет. Запроси, пожалуйста, здешние камеры в ночь убийства Виктории. Посмотри, будет ли там наш Евгений.

– Если ты говоришь “пожалуйста”, то я точно не могу отказать.

– Только это надо прямо сейчас.

– Хорошо-хорошо.

– Спасибо тебе.

– Не за что. И, крошка, мы же увидимся вечером? Я тебе еще проставиться должен за сегодняшнее. Ты извини, я только после твоего удара понял, что переборщил.

– Вечером буду. Ты только держи себя в руках.

– Да я лучше б тебя в руках держал.

– Эй. Займись, пожалуйста, моим вопросом и вспомни, что у тебя семья есть. Жду инфу по камерам.

Она разъединила звонок и стала прогуливаться недалеко от дома Анны Федоровой. Дарья гордилась сейчас собой. Вроде, еще стажер, а уже в одиночку начала серьезными делами заниматься.

Прошел час. Уже и солнце начало садиться, а Евгений так и не выходил на улицу, и не поступало никакой информации от Виктора. Дарья уже начала нервничать. Она обнаружила неподалеку всего одну камеру, просматривающую дорогу, по которой она за Евгением сюда и шла. «А что, если он тогда шел с другой стороны?», – пришла мысль Дарье, и она небольшими шагами, как только позволяла юбка-карандаш и туфли, побежала искать камеры в другом направлении.

Направляясь обратно, Дарья в ужасе увидела, как Евгений Филимонов уже шел от подъезда в противоположную ей сторону. Она ускорила шаг, но отвлеклась на сообщение от Виктора Корпеева: «По камере ничего». Коверкова уже и не знала, что делать: идти за Евгением или говорить с его родственником. Решив, что если Анна Филимонова ничего толкового и не скажет, то вероятно знает, куда Евгений сейчас отправился.

На звонок в дверь Дарье открыла Анна Филимонова в коротком розовом халате. Ее мокрые волосы давали понять, что она только что из душа.

– Добрый день, – произнесла Анна с непониманием в глазах.

– Здравствуйте, Анна Игнатьевна, – Дарья показала удостоверение. – Я могу войти?

– Пожалуйста, – с сомнением в голосе ответила девушка и позволила сотруднику полиции войти в квартиру. – Только, прошу, наденьте тапочки, если не сложно. Пройдемте на кухню.

Дарья присела на стул в тесной шестиметровой кухне, в которой, как и во всей квартире, ремонт не проводился, видимо, все шестьдесят лет с постройки дома.

– Что-то случилось? – Анна включила чайник и села напротив, как ей казалось, следователя.

– Только несколько вопросов по поводу Евгения хотелось бы задать.

– Я уже поняла, что это по поводу моего брата…

– Так вы его сестра? – Дарья получила ответ на вопрос об их родстве, который собиралась задать. Но в деле на Филимонова было указано, что у него в семье только родители, да и отчество у них разное. И сейчас стажер пребывала в некотором смятении.

– Да. Сводная. Его отец женился на моей матери, когда мне было пять лет, а Жене – семь.

– Ваши родители в разводе? – спросила Дарья и поняла, что испытывает теперь неловкость за свой язык.

– Мой отец бросил маму, когда я еще не родилась, а у Жени родители развелись, когда его папа завел отношения с моей мамой.

– Ясно. Понимаю, что лишнее спросила. Вы уж меня извините.

– Да ничего. Будете кофе? Или, может, чаю? – Анна подошла к чайнику.

– Кофе. Спасибо.

– И Женя, кстати, был тут перед вашим приходом. Могли бы успеть и его застать, – хозяйка квартиры заливала растворимый кофе кипятком. Ее тон озлобился, а все последующие движения стали резкими. – Если вдруг вам захотелось еще раз его допросить, то не перегните, как в прошлый раз. Я никогда вам, полицаям, не прощу, что пришлось из-за вас Жене вытерпеть. – Она поставила чашку перед Дарьей.

– Нет, я пришла сейчас именно к вам. А про допросы – вы же сами понимаете, что мы обязаны были поговорить с ним как с последним, с кем виделась пропавшая Виктория Тарасенко.

– Умеете вы разговаривать, ничего не скажешь, – она включила электронную сигарету. – Я была знакома с Викторией. Я работаю официанткой в «Романовских кондитерских».

– Анна, пропал человек, – Дарья старалась изображать официальный тон. Она впервые на практике разговаривает с гражданским при проведении расследования. Ей еще ни разу не приходилось общаться ни со свидетелями, ни с подозреваемыми, ни с кем-либо, кто хотя бы тонкой нитью связан с делом. – Есть все факты полагать, что ее убили. Да, ваш сводный брат находится под подозрением.

– Он не имеет к этому никакого отношения.

– Мы будем в этом уверены только тогда, когда будем иметь на руках доказательства. Он говорит, что пошел домой, проводив Викторию с вечеринки, но подтвердить этого нет возможности ни нам ни ему.

– Я тоже не могу этого подтвердить, – Анна отхлебнула кофе и встала. Смотря в окно, она сделала несколько затяжек сигареты. – Он был у меня.

– Да? – Дарья с завистью смотрела собеседнице в спину, жалея, что ее природа не наградила такими длинными ногами, не говоря уже о груди, которая уже пару раз до этого приоткрылась под халатом. – Тогда почему же Евгений нам этого не рассказал?

– Потому что… – она на несколько секунд замолчала, продолжая курить, но все же продолжила, – он сильно любит меня, чтобы об этом рассказывать.

– Не понял, – Дарья попыталась скрыть удивление и продолжить сохранять стойкость, которой должны обладать следователи при допросе. – Почему было так сложно при первом допросе сказать, что он был у сестры?

– Потому что тогда папа, мой отчим, прибьет его. И то, как Женя уже настрадался от вас, покажутся ему цветочками. – Анна вернулась за стол, кинув капсулу с табаком на блюдце в центре стола. – Простите, я не запомнила, как вас зовут. Вы быстро убрали удостоверение.

– Дарья Сергеевна.

– Могу я с вас, Дарья Сергеевна, взять слово, что все сказанное здесь останется между нами? Тогда я все расскажу.

– Обещаю, – не околеблясь, ответила Дарья, но добавила сразу. – Только если не будет произнесено ничего, что относится к противозаконным делам.

– Тогда слушайте. Если папа Жени узнает, что он был у меня – в ту ночь, сегодня, вообще про любое его посещение этой квартиры, про любую нашу встречу наедине – я лишусь квартиры. Это квартира отчима, а съемная мне не по карману. Наш папа очень жесткий, консервативный человек. Нашу связь он посчитает чем-то аморальным. Однажды я по неосторожности поцеловала Женю в губы на прощание при родителях. Отчим мне полчаса мозг проедал своими лекциями о нравственности.

– Связь? – глаза Дарьи округлились. Она уже не могла изображать официального представителя полиции, лишенного всяких эмоций.

– А что вы подумали, когда я сказала, что Женя любит меня? – Анна улыбнулась и закурила новую капсулу. – Мы любим друг друга. Родственных связей у нас нет. Что должно нам мешать? Мы очень близки были, когда росли, а потом, когда мне было двадцать… Тогда все и началось в один день, когда Женя приехал к родителям отметить получение диплома.

– Простите, что лезу в ваши личные дела, но почему бы тогда вам не жить вместе тут? Вдвоем квартиру проще оплачивать.

– В Романово Женя столько не заработает. А тратить по три часа в день на дорогу, говорит, его это угнетает. Конечно, я этого не понимаю – дорога его угнетает, а наше нынешнее с ним положении, ему терпимо. Но он убеждает меня, что настанет время, и мы будем жить вместе. Обещает, что это будет уже скоро.

– А вам тогда перебраться к нему в большой город, не вариант?

– Считает, что если я уеду к нему, мы можем там застрять. А он любит Романово. И хочет, чтобы мы здесь жили, наплевав на мнение папы, пусть папа после этого и сыном его считать перестанет. А пока мы вместе не живем, я завишу от папы из-за квартиры. Я понимаю, что со стороны это все выглядит странным, но Женя решил, как ему с этим разобраться, и я не хочу мешать его стремлению все сделать так, как он, мужчина, решил.

– Понятно. Главное я услышала. В ту ночь он Евгений был у вас. И не хочет, чтобы это стало кому-то известно.

– Именно так.

– Спасибо вам большое, вы очень помогли, – сказала Дарья и стала из-за стола. – И спасибо за кофе.

– Паршивый дешевый растворимый кофе, – улыбаясь, ответила на благодарность Анна.

– Гостеприимство дороже ценится, чем сам по себе кофе, – переобувшись в коридоре в свои туфли, Дарья обратилась к хозяйке. – Я могу попросить у вас номер телефона? Если вдруг возникнут еще вопросы. Не знаю, пригодится ли, но чтобы потом не искать.

– Разумеется. Записывайте.