Читать книгу 2014. Книга о любви и о войне - Андрей Гончаров, Илья Данилов - Страница 3

Глава 2. Гроза над Синевиром

Оглавление

Карпаты. Август, 2012 года.

– Друзья мои, чтобы противостоять украинскому шовинизму, а я так понимаю это главное, что объединяет участников Русского Движения Украины, нужно иметь что предложить в ответ – динамично развивающуюся русскую культуру. В нашем движении я пока что увидел постулаты «объединяемся с Россией», «геть Европу!», «бандеровцы – фашисты». Эти же лозунги до нас использовало множество других русских движений, течений, курултаев, но ничего большего, чем демонстрацию недовольства достичь никто из них не смог. Хотим ли мы создать еще одно движение вечнонедовольных приподъездных бабушек? Эти лозунги способны привлечь только тех, кому за 50. Потому что молодым людям нужно материальное подтверждение истинности ваших убеждений. Лозунг украинствующих «движение в ЕС» он чем хорош? Тем, что всем и каждому известно, что в Европе сытно и безопасно, там права человека. А движение в РФ чем хорошо? Там такая же непроглядь, как и у нас. Нет ответа, зачем нам в Россию.

Так говорил Павел Тихомиров вечером у жарко пылающего в густой тьме осенней ночи костра.

– Русская культура современности настолько обнищала и настолько скомпрометирована, что говорить нужно, прежде всего, о воспитании качественного человека, а не о пропаганде Русского мира в массах. Качественного человека, для которого целью жизни будет духовное, моральное и физическое совершенствование. А смыслом жизни – Христос. Иначе самосовершенствование быстро выродится в голое самолюбование. Не нужно вдаваться в пустые споры о том, существует или нет украинская нация. Нужно чтобы украинцы вновь захотели стать русскими. Мы могли бы обострять противостояние с украинствующими, если бы имели что им противопоставить. Пока что мы наблюдаем иное. Все, что русские противопоставляют украинцам, это советское, кроме веры и войны.

Вереница национальных конфликтов на Кавказе дала не только украинских наемников УНА-УНСО, она дала настоящих национальных русских героев, настоящесть подвига которых не нуждается в доказательствах. Сферами развития русского влияния на Украине должны быть религия, образование и военное дело. Это ведь и есть основные составляющие понятия «русская культура», или, наверное, более точным было бы назвать их не основными, а необходимыми. Ведь в условиях полнейшего краха культуры как таковой, эти три столпа уцелели, устояли, а в случае с верой и войной – укрепились качественно настолько, как и мечтать было нельзя. Вера и война – это те понятия, которые горнило несчастий только укрепляют.

Карпаты – серьезные, взрослые горы, где водятся настоящие хищники – волки и медведи, по ночам там холодно, так что неэкипированный человек вполне может замерзнуть, а до ближайшего человеческого жилья может быть настолько далеко, что не дойти за дневной переход. Ивана, несмотря на его явные националистические закидоны, взяли с собой в первый горный рейд «Китежа». Его не пытались перековать, согласно ермаковскому постулату «лучшая пропаганда – наша работа», просто Тихомиров сам не понимал, чего он хочет добиться, поэтому подтягивал к движению всех, интересующихся военно-спортивной деятельностью. Так в карпатском рейде «Китежа» оказались представитель православного и русофильского Запорожского казачества Никита, представитель украинствующей интеллигенции Иван, убежденные русские патриоты Тихомиров и Ермаков, изнывающие от нереализованности и просто интересующиеся всем в силу своего возраста Настя и Настя, которые соответственно были любовницами Тихомирова и Ермакова, а также случайно приблудившиеся подростки Егор, Артем и еще один Никита. На Ивана Карпаты произвели неизгладимое впечатление, сравнимое разве что с первым уездом из дома. Ему сразу стало понятно, почему бандеровская партизанщина укрывалась именно в Карпатах. Горы – приют свободных.

– Война безусловно будет, – ранним утром Тихомиров с Ермаковым сидели на берегу одного из бесчисленных карпатских ручьев. «Китеж» заблудился в низкой густой поросли елок, настолько частой, что сквозь них было не продраться. Время было позднее, так что ночевать решили прямо здесь. Солнце, осветившее склон горы, сплошняком заросший елочным молодняком, встало в четыре утра, перебудив всех. Теперь китежане завтракали, вяло потягиваясь и зябко поеживаясь. А Тихомиров рассуждал, потому что Ермаков хотя и открыл глаза, но еще не проснулся. Павла видимо беспокоила эта тема и требовалось высказаться, потому что сомнамбулическое состояние Ермакова не мешало ему вещать.

– Насколько я могу судить, война будет в Крыму – это наиболее вероятный район. Могут доверить проливание первой крови крымским татарам, которые сейчас основной оплот украинства в Крыму. Среди татар сильно влияние как чеченской диаспоры – бежавших после войны боевиков, так и турецкое – окормляющее создание единого мирового исламского халифата. Могут поступить по сценарию бархатных революций. Кто-нибудь из свидомых патриотов переоденется в шапку-ушанку и косоворотку и убьет балалайкой беременную татарку. На месте преступления «потеряет» деревянную ложку, расписанную под хохлому. Не в этом суть, способ развязать войну найдется. Не так уж давно безумная старуха украинского политикума Фарион требовала распределять студентов с западной Украины в Крым, чтобы окультурить русифицированное население. А вот поди ж ты, уже года три как в Крым активно едут, не по распределению, а по собственной воле, такие как Мария, украинские активисты. Никого они там «окультурить», конечно, не могут. Просто закатывают пару-тройку скандалов на националистической почве, заводят контакты в среде крымско-татарских националистов и уезжают, увозя свои оскорбленные чувства из-за крымско-русской нелюбви к неньке.

Неизбежность гражданской войны вытекает из того, что она необходима Украине. Ей необходимо вписать в государственное мифотворчество победоносную войну. Такая война станет базисом, полноценным фундаментом для дальнейшего формирования Украины для украинцев. Война за независимость, революция, война за выживание – необходимое условие для рождения и роста любого полноценного государства, не говоря уже о нации. Как ни крути, а вхождение в историю, как роды, должно быть полито кровью. Иначе это не работает. Сейчас украинская пропаганда строит на песке, поэтому у них все и расползается по швам.

Независимость Украины не была завоевана, она была подарена. Сколь бы ни был велик вклад «шестидесятников» в развал Советского Союза, не их деятельность стала ключом к независимости, а сговор трех вороватых политиков, ни один из которых и не планировал строить независимую страну. В данном случае ими, как и всеми нами, руководил банальный товарный голод. Всем так хотелось джинсов и видеомагнитофонов, что это вожделение затмило всякое стратегическое мышление. Белые кроссовки и двухкассетник «Шарп» были нужны прямо сейчас, а не в перспективе. Именно так нищий, выигравший в лотерею, проматывает деньги, которыми мог бы обеспечить себя на всю жизнь. У бедных нет осознания крупных сумм. Потерять десятку – страшно, а миллион – легко. Его словно и не было никогда, настолько эта сумма нереальна. Если бы в 1991 году каждому предложили поделить дом на три части, никакого развала бы не было. А страну делить было легко, потому что непредставимо.

Окончательно проснувшийся Ермаков принес два каремата, на которых устроились все. Андрей умел в любых условиях устраиваться с комфортом. Андрей и Паша сидели, упираясь спинами, Настя прилегла, положив голову Тихомирову на колени. Остальные тоже уместились частично вповалку, частично сидя. Вооружившись термокружками, они пили кофе.

Ермаков проморгался, глядя на холодное восходящее солнце и поглаживая Настю по голове, сказал: «В психике человека есть довольно много факторов, которые работают не так, как нам бы хотелось. Один из самых существенных – ложь. Ложь – противоестественна, поэтому ни один человек не может солгать, не выдав себя психофизиологическими реакциями. К нам приезжал с семинаром сотрудник одного из спецучреждений, учившийся в Харькове по профилю психиатрия. Это оператор детектора лжи, он приезжал по линии МВД, но нам дали возможность пообщаться. Одним из вводных упражнений был тест заведомой лжи. Курсант садился напротив тренера и должен был на все вопросы отвечать отрицательно. Тренер задавал два-три простых вопроса, правдивый ответ на которые, был «нет». А потом спрашивал: «Вас зовут…» и называл настоящее имя курсанта. Никто не сумел толком солгать. Одни кивали, отвечая «нет». Другие делали паузу, собираясь с мыслями, перед тем, как солгать. Третьи, силой воли удерживая голову от кивка, все же совершали некий полупоклон, сгибая весь корпус. Тело испытуемого всегда стремилось говорить правду, выдавая с головой своего лгущего хозяина.

Сколько бы украинская пропаганда не твердила, что ОУН-УПА воевали против нацистов также, как и против большевиков, все, чего им удалось добиться – это раздвоение украинского сознания. Они твердят, что воевали против нацизма, но тут же поднимают флаг со свастикой. Причем верят и в то, и в другое. Вот эта их особенность действительно беспокоит, потому что это уже не вопрос понимания истории, а вопрос к психиатру. Как земля выталкивает инородные предметы, так и ложь, в конечном итоге, отторгается, как хвост пришитый вместо головы».

На Говерлу китежане поднимались из Львовской области. Еще можно было подняться из Закарпатья, другим маршрутом, но с этой стороны подъем был короче, а подъезды удобнее. Разгрузки надели уже внизу, только выйдя из автобуса. Оружие несли в рюкзаках, пока не углубились в лес. Мерно шагая в гору и обливаясь потом, Ермаков развивал теорию войны в Крыму.

– Крым – единственная территория, где действительно сильны позиции русских. Там и будет весь замес. Причем замес будет страшным. Все усугубляется наличием подходящей для партизанской и диверсионной войны местности – горно-лесистой, а также татарского населения, которое вступит сначала на стороне Украины, чтобы беспрепятственно вырезать русские семьи в селах и курортных городах, а потом начнет тянуть одеяло на себя, требуя создания независимого исламского государства под протекторатом Турции. Во всяком случае, это самый простой и понятный сценарий, лежащий на поверхности.

В первые же недели единственные крупные города Крыма – Симферополь и Севастополь, окажутся отрезанными друг от друга, а Симферополь еще и полностью блокированным. Прокатившаяся волна погромов и резни русских останется незамеченной мировой общественностью, потому что это ж русские, их можно. А дальше начнется затяжная фаза рейдов и засад в горной гряде южного побережья Крыма, где схлестнутся обозленные русские партизаны, местечковые татарские отряды и регулярная армия Украины. Чем все это закончится, я предсказывать не берусь, поскольку для реалистичного политического прогноза нужно оперировать реальными данными, а не предположительными. Безусловно многое будет зависеть от вмешательства и степени вмешательства России и Турции. Зависеть от того, на какую степень обострения позволят Украине пойти ее контролеры из США и Евросоюза. Они же будут придерживать или науськивать турков. Но все это уже будет зависеть от конкретной ситуации в мире. А нам пока стоит готовиться к войне в горах, вернее, в горно-лесистой местности. Крым, по альпинистской классификации, это все-таки не горы, а плоскогорье.

– А никак нельзя этого избежать? Мне и так нравится, все со всеми спорят, но никто не дерется. Может ну ее эту войну, а? – предложила Настя.

– Мы могли бы найти общий язык, если бы хоть кто-нибудь был заинтересован интересами государства, а не ласканием личных обид и натиранием ран солью, – вздохнул Тихомиров, – Но, поскольку ничего этого невозможно, то будет война. К ней мы и будем готовиться.

Карпатские и крымские рейды должны были подготовить китежан к действиям на наиболее вероятных театрах военных действий. В случае, если бы Крым объявил о присоединении к России, «Китеж» выступил бы на стороне Крыма. Если бы территории западной Украины объявили о вхождении в состав Венгрии, Румынии или Польши, «Китеж» так и не определился, за кого стал бы воевать в таком случае, но такой вариант развития событий всерьез и не рассматривался.

Война, к которой готовились в горах и городах, среди ущелий и многоэтажной застройки, разразилась в стране степей и терриконов, где самая высокая гора – холм искусственной насыпки, а самый высокий дом – два этажа.

2014. Книга о любви и о войне

Подняться наверх