Читать книгу Жестокая реальность (сборник) - Илья Деревянко - Страница 18

К мысли о необходимости физически устранить компаньона Леонид Александрович пришел одновременно с Хлыстовым, а связался с Ковальским на сутки позже, исключительно по причине врожденной скупости. Поначалу он подумывал во избежание расходов провернуть дельце самостоятельно. Например, подсыпать «другу Вадику» крысиный яд в кофе, но, детально обмозговав все «за» и «против», коммерсант был вынужден с унынием признать – ничего путного у него не получится! Во-первых, Вадим Робертович больше не желал общаться с Овечкиным даже по телефону. Во-вторых, Леонид Александрович не без основания опасался уголовной ответственности. Не нужно быть обязательно Шерлоком Холмсом, чтобы докопаться, по чьей вине Хлыстов сразу после кофепития с Овечкиным вдруг отравился и умер в страшных судорогах. На более же оригинальный способ убийства у бизнесмена не хватало ни умения, ни фантазии. В конечном счете, он скрепя сердце все-таки решился прибегнуть к дорогостоящим услугам «профи», для чего и позвонил Ковальскому…

Расставшись с Хлыстовым (деликатно удалившись, как только Сергей Игоревич взял трубку), Ковальский назначил аудиенцию Овечкину тут же, в парке. Дожидаясь Леонида Александровича, прохаживался по дорожкам и периодически заливался тихим смехом. Его веселила пикантность сложившейся ситуации. Совладельцы фирмы заказывают друг друга одному и тому же киллеру, через одного и того же посредника да в придачу на одном и том же месте. Прямо водевиль в стиле черного юмора!!! Интересно, как отреагирует хозяин!

В том, что он не откажется и от этого «заказа», бывший диссидент не сомневался. Наемному убийце без разницы, кого ликвидировать. Журналиста занимало другое – кто умрет первым? Хлыстов или Овечкин? В порядке очередности размещения заказа? В зависимости от настроения Попкова? А может, «исполнитель» подбросит монетку: «орел» – Овечкин, «решка» – Хлыстов? Хи-хи-хи!

Игривые размышления Ковальского прервало появление Леонида Александровича, взмыленного, растрепанного, с ошалелыми, шныряющими по сторонам глазами.

– С чем пожаловали, любезный? – постаравшись придать лицу невозмутимое выражение, осведомился «заслуженный правозащитник».

– Вадьку… суку… замочить на хрен, – выпалил запыхавшийся Овечкин.

– Уточните, пожалуйста! – вежливо попросил Сергей Игоревич.

– Х-Х-Хлыстова, мать его! – На губах Леонида Александровича запузырилась сероватая, как у бешеной собаки, пена. – С-с-сколько с-с меня?

– Ждите звонка! – величественно изрек «живой пейджер».

Памятуя о взбучке, полученной утром от хозяина, журналист помчался к Попкову немедленно и, благоразумно воздерживаясь от комментариев, почтительным тоном передал ему предложение Овечкина. Заслушав доклад «заслуженного правозащитника», убийца задумался. На обычно блеклой, невыразительной физиономии Виталия Николаевича в настоящий момент читалось ироническое оживление. Невзирая на обширную практику в области заказных убийств, с подобным анекдотичным казусом он сталкивался впервые. Впрочем, будучи человеком серьезным, деловым, Виталий Николаевич не стал размениваться на пустопорожнее хихиканье, а направил мысли в сугубо практическом направлении. Надо выполнить оба заказа. Однозначно. Весь вопрос – в какой последовательности? Наиболее логичным представлялся следующий вариант: получить деньги с Овечкина, ликвидировать его (Хлыстов разместил заказ первым и вдобавок предоставил подробнейшую информацию о «мишени»), а потом устранить самого Хлыстова.

Следует отметить, убийца придавал большое значение понятию «профессиональная этика». Если гонорар уплачен – работа будет выполнена. Несмотря ни на что! Он не считал возможным «продинамить» клиента, пусть даже мертвого. В глубине души Виталий Николаевич немало гордился своей специфической честностью, в определенной степени заменявшей ему «вредную привычку» – совесть. Попков уже раскрыл рот, собираясь дать посреднику соответствующие наставления, как вдруг киллера посетила блестящая идея. «Можно во много раз упростить процедуру исполнения обоих заказов! Одним ударом двух зайцев!»

Хлыстов, помнится, высказывал готовность всячески помочь? Вот пусть и поможет! Уговорит Овечкина встретиться с ним у кафе «Зарница» на улице Березовой[33], в субботу, третьего апреля… Допустим, в час дня! Напротив кафе расположен выселенный дом, из окон которого очень удобно поражать мишени на пятачке у входа в «Зарницу». Да и пути отступления лучше не придумаешь. На первом этаже с противоположной стороны здания широкий пролом. Через него попадаешь прямиком на заброшенную стройплощадку, обнесенную дырявым забором. (Похоже, дом собирались реставрировать, но почему-то застопорились.) Дальше за стройплощадкой многолюдная, оживленная улица. Выстрелил, положил винтовку и спокойно удалился. Попков обнаружил это место три дня назад по чистой случайности. Проезжая по городу, он почувствовал жажду, затормозил у первого попавшегося кафе, намереваясь выпить стакан сока или минеральной воды, вышел из машины и… замер, завороженно уставившись на нежилой дом. Наметанный глаз профессионала моментально вычислил траектории стрельбы, сходившиеся у дверей заведения. «Как было бы хорошо хлопнуть кого-нибудь именно здесь, – мечтательно подумал Попков. – Например, вон из того окна на третьем этаже. Схожу-ка осмотрюсь!»

Позабыв о жажде, он тщательно обследовал внутренности ветхого, запущенного строения и преисполнился искреннего восхищения. Прямо слов не хватает!!! Класс!!! Виталий Николаевич не жалел о времени, потраченном на изучение позиций, подспудно надеясь: «Когда-нибудь домик пригодится!» И ведь действительно – пригодился!

Итак, план проведения операции – ясен! Осталось определить стоимость Хлыстова.

«Пускай будет тоже двадцать тысяч, – без колебаний решил экс-майор. – Чтоб, значит, по справедливости. Чем, собственно, Хлыстов хуже Овечкина?!»

На губах появилась едва заметная улыбка.

– Эй, педик! Слушай меня предельно внимательно! – вслух обратился он к журналисту.

Спустя всего три часа после свидания в парке Овечкину позвонил Ковальский и предложил незамедлительно встретиться. На момент звонка Леонид Александрович находился у себя дома, лежа пластом на диване. (В результате нервных потрясений резко подскочило давление.) Узнав о скверном самочувствии коммерсанта, бывший диссидент выразил готовность приехать к нему самостоятельно. Столь быстрая реакция «профи» на его заказ и, главное, услужливая предупредительность чванливого журналиста несказанно изумили господина Овечкина. «Наверняка киллеру срочно понадобились деньги, – основательно поразмыслив, пришел к заключению он. – Авось по такому случаю удастся сбить цену?!»

Однако сквалыжные надежды Леонида Александровича не оправдались. Ковальский был непреклонен.

– Либо выкладывай двадцать тысяч, причем немедленно, либо разбегаемся! – безапелляционно заявил Сергей Игоревич.

Пришлось согласиться. Распрощавшись с журналистом, бизнесмен долго охал, кряхтел, тяжело переживая расставание с дорогими сердцу «гринами»[34], но в конце концов смирился с их потерей. Никуда не денешься. Бесплатных пирожных не бывает, а игра, безусловно, стоит свеч! Тем более «заслуженный правозащитник» передал клиенту твердое обещание убийцы – «Хлыстов умрет до начала следующей недели. Гарантия – сто процентов!» Овечкин знал – «профи» слов на ветер не бросают. Выходит, каюк мерзавцу Вадьке! Отбегался, хе-хе!

Подобные мысли успокаивали, поднимали настроение, даже самочувствие улучшилось.

– Бац, хрусь – мяу, и усе! – вплоть до позднего вечера время от времени злорадно шептал Леонид Александрович.

Заснул коммерсант далеко за полночь, с дьявольской улыбкой на синеватых губах…

Покинув жилище Овечкина, Ковальский, не мешкая, направился к Хлыстову, предварительно связавшись с ним по сотовому телефону и коротко уведомив: «Сделка по-прежнему в силе, но обстоятельства изменились. Необходимо переговорить с глазу на глаз». Беседа происходила в машине Ковальского, возле дома Вадима Робертовича. По обоюдному согласию в квартиру подниматься не стали. Там жена Хлыстова – Тамара – шумно праздновала день рождения в обществе десятка ближайших подруг. Вести важные, секретные переговоры в непосредственной близости от стаи любопытных, болтливых баб – невозможно! Более того, чревато непредсказуемыми последствиями. Вдруг подслушают под дверью?! С них станется!!! Поэтому лучше не рисковать.

– Овечкина уберут в субботу, – вместо приветствия сказал Сергей Игоревич второму совладельцу «Анжелики». – Кстати, – тут журналист по-вурдалачьи поцыкал зубом и прикоснулся кончиком наманикюренного указательного пальца к бурно вздымающейся груди Вадима Робертовича. – Вы, уважаемый, клятвенно обещали помочь, посодействовать…

– Но я же все о нем рассказал! – вытирая несвежим носовым платком потную лысину, растерянно пробормотал Хлыстов.

– Этого недостаточно! – отрезал бывший диссидент. – Обстоятельства, повторяю, изменились. В общем, исполнитель хочет от вас следующего: в субботу, в час дня, вы под любым предлогом встретитесь с Овечкиным у входа в кафе «Зарница». Запомните адрес – улица Березовая, дом одиннадцать… Он умрет прямо у вас на глазах!!!

– Меня же заподозрят в соучастии!!! – всполошился бизнесмен. – Мы так не договаривались!

– Не беспокойтесь, – тонко улыбнулся «заслуженный правозащитник». – Исполнитель просил передать вам дословно: «Лично гарантирую абсолютную лояльность к вашей персоне со стороны правоохранительных органов».

– Разве он способен гарантировать такие вещи? – усомнился Хлыстов.

– Способен! – заверил Ковальский. – На двести процентов! Вы не представляете, какие у него возможности!

– Ну ладно, – смирился Вадим Робертович. – Я согласен…

С трудом увернувшись от подвыпивших жениных подруг, наперебой галдящих: «Вадим, подними рюмочку за здоровье именинницы!», Хлыстов заперся у себя в комнате, уселся в кресло и серьезно задумался. В душе коммерсанта боролись злобная радость и страх. С одной стороны, убийца предоставил Хлыстову шанс испытать необычайное блаженство. Какой кайф стоять рядом с заклятым врагом, нежно улыбаться, уверять его в безоговорочной своей капитуляции и одновременно знать – с минуты на минуту подлая тварь сдохнет!!!

– Ты был прав, Леня, – притворяясь униженным, сломленным, говорит Хлыстов, заискивающе заглядывая в глаза компаньону. – Прости засранца! Ты – мозг фирмы, а я – инструмент, «визжащий молоток». Весь навар твой! Забирай!!!

Овечкин, падла, верит, снисходительно цедит сквозь зубы:

– То-то же, мудак. Впредь не залупайся. Знай, кто в доме хозяин.

– Ты, Ленечка, ты! – угодливо подтверждает Вадим Робертович.

Овечкин победоносно ухмыляется и… хлоп! – валится в грязь, сраженный меткой пулей снайпера. А он, Хлыстов, начинает демонстративно рыдать, рвать на груди рубаху и вопить: «Люди добрые, на помощь! Лучшего друга убили!..» К-к-красота!!!

С другой стороны, коммерсант явственно представлял пренеприятнейший диалог с въедливым следователем прокуратуры.

– Вы назначили встречу потерпевшему у кафе «Зарница»? – исподлобья посматривая на скуксившегося Хлыстова, сурово вопрошает следователь.

– Я-я-я! – испуганно блеет Вадим Робертович.

– Согласно показаний сотрудников фирмы, в том числе секретаря Ольги Литвиновой, за несколько дней до совершения преступления между вами и ныне покойным Овечкиным возник острый конфликт на финансовой почве, сопровождаемый нецензурной бранью и угрозами с обеих сторон, после которого вы, по имеющимся достоверным сведениям, наотрез отказывались видеться с компаньоном? Так?

– Д-д-да! – мямлит деморализованный Хлыстов. – Н-но я… я хотел помириться. Для чего и предложил встретиться.

– Почему у «Зарницы», а не, допустим, в офисе фирмы? – будто бы невзначай интересуется следователь.

– Х-хотел-лось н-на с-свеж-жем в-воздухе! Н-на п-п-природе, – заикаясь, выдавливает Вадим Робертович.

– И именно там, «на природе», Овечкина убивают. Довольно странное совпадение, не правда ли?

Рентгеновский взгляд следователя пронизывает бизнесмена насквозь. Хлыстов подавленно молчит, трясясь, как мокрая мышь, а чертов следак, подобно хищному котяре, немедленно выпускает когти в коммерсантскую шкуру.

– Вы являетесь главным подозреваемым в организации заказного убийства! – гробовым голосом объявляет он.

Дальше начинается самое неприятное – арест, камера СИЗО, битком набитая грубыми, жестокими уголовниками. Они издеваются над робким Вадимом Робертовичем, избивают, отводят «барыге» место у параши со всеми вытекающими отсюда последствиями… В лучшем случае мера пресечения – подписка о невыезде, регулярные допросы, бессонные ночи, постоянный, разъедающий сердце страх…

– Нет! – до боли зажмурив глаза, простонал Хлыстов и потряс головой, отгоняя ужасные видения. – Нет!!! Киллер дал двухсотпроцентную гарантию! «Профи» всегда отвечают за слова! Раз обещал «абсолютную лояльность правоохранительных органов» – значит, так оно и будет! Скорее всего исполнитель сам оттуда, да в немалых чинах! Ковальский же определенно сказал: «Вы не представляете, какие у него возможности!»

Коммерсант заметно приободрился, повеселел.

«Ничего мне не грозит! – подумал он. – А ради полной уверенности брошу-ка я жребий! Вытяну наугад три карты, и если попадется хоть один туз – уголовное преследование напрочь исключается!»

Вадим Робертович разыскал в секретере новенькую колоду, старательно перетасовал, не глядя выложил на стол три карты «рубашкой» вверх, помедлил минуту, собираясь с духом, наконец решился, дрожащей от волнения рукой открыл их, на миг окаменел и затем расплылся в широчайшей улыбке: на него смотрели пиковый туз (перевернутый вниз), крестовый туз и пиковый король[35].

– Целых два туза! – не будучи знакомым с тонкостями гадального ремесла, восторженно прошептал господин Хлыстов. – Судьба посылает знак! Плевать на прокуратуру! Ха-ха-ха!

Бизнесмен был прав. Прокуратура ему действительно ничем не угрожала…