Читать книгу Хроники майора Корсакова. Том 4. Книга первая - Илья Деревянко - Страница 8

Дожидаясь прибытия нашей опергруппы, я вызвал психовозку для «обезьяны-академика», осмотрел свернутые шеи любовников Панферова, а после спустился к Ерохину, успевшему изъять и просмотреть кассеты с камер видеонаблюдения. На всех них была запечатлена входящая в подъезд «пожилая особа». Одна, с типично дамской походкой, и абсолютно неотличимая от настоящей женщины.

– Классно перевоплотился, собака! Такого, пожалуй, и на компьютере не «разденешь». По крайней мере нужно ОЧЕНЬ постараться, – компетентно заметил Виталий Федорович.

– А сломать шею – большой силы не требуется. По крайней мере тем приемом, который применил Кобра, – добавил я. – Значит, он не собирался уничтожать записи, а хотел подставить какую-то конкретную мадам, вхожую в дом. Недаром в мертвых глазах дежурного застыло безграничное удивление. Не ожидал парень ничего подобного от хорошо знакомой ему…

– Домработницы Жореса! – неожиданно выпалил Ерохин. – Как я раньше не сообразил! Ну-ка проверим здешний компьютер…

Турникет в подъезде открывался после приложения к детектору пластикового пропуска с изображением владельца. А на мониторе у дежурного одновременно возникало то самое изображение и краткие сведения о проходящем.

– Точно! Так оно и есть, – спустя минуту сказал он. – Взгляни, Дмитрий!

На экране застыло женское лицо, совершенно неотличимое от загримированного Кобры.

«Ромашкина Ирина Александровна, 1945 года рождения. Планерная, д. 15, кв. 45. Тел. 286-13-72. Семейное положение: вдова, детей нет», – гласила надпись под портретом.

«А ведь живой бабушка им не нужна. Более того, крайне опасна! – встревоженно подумал я. – Вдруг у нее железное алиби на момент убийства?! Допустим, собачку выгуливала у себя под окнами или еще чего… Если же она бесследно исчезнет, то все подозрения падут на нее. И с компьютерным «раздеванием» особо возиться не станут. – Я посмотрел на часы. – 7.10, а приходит домработница ровно в восемь. Улица Планерная – параллельна Зоопарковой. Добираться оттуда сюда – полчаса. Это если пешком, дворами. А на общественном транспорте раза в два дольше получится. Бабуля у нас крепкая и, голову даю на отсечение, предпочтет прогуляться по утренней прохладе…»

– Ты звонил домработнице?! – резко обернулся я к Федоровичу и, не дожидаясь ответа на глупый вопрос (А когда бы он успел?), набрал номер на телефоне дежурного. В трубке зазвучали длинные, умиротворяющие гудки.

– Может, телефон тихо звонит? – неуверенно предложил Ерохин. – Или в ванной она, не слышит…

– Может!.. Все может!.. Будешь пока за старшего! – нервно бросил я, выскочил на улицу, бегом обогнул угол и плюхнулся за руль «Шевроле». Словно чуя серьезность ситуации, микроавтобус завелся с полоборота и в считаные мгновения развил бешеную скорость…

Моя поспешность объяснялась следующими соображениями.

Ирину Александровну должны были по-тихому ликвидировать, а ее тело надежно спрятать или уничтожить. Весь вопрос КОГДА?! Самое простое и логичное – до нападения на Жореса. То есть Кобра проникает ночью к ней в квартиру, убивает Ромашкину, расчленяет труп на куски, укладывает в непромокаемые сумки и прячет оные в багажник своей машины, которую оставляет там же, на Планерной. Почему именно расчленяет?! Потому что женщина она крупная, так просто из подъезда не вытащишь. (Кто-нибудь да заметит.) А расчленить можно в ванной, кровь тщательно смыть. Тут «дети гор» ба-альшущие специалисты!.. Покончив с Панферовым, он, в обличии домработницы, возвращается к машине, демонстративно садится в нее и сматывается в неизвестном направлении. А несчастную женщину объявляют во Всероссийский розыск… Мрачная картина, хуже не придумаешь!!!

Некоторую надежду на лучший исход вселяло одно лишь обстоятельство – для осуществления вышеописанного злодеяния требовалось ВРЕМЯ! А его-то у наших «друзей» как раз и не было. Информацию о похищении Войкова они получили во второй половине ночи, ближе к утру (Не иначе кто-то из милицейского начальства на них работает), и начали действовать с ходу, стараясь опередить нас. Значит, домработницу должен убрать не Кобра (он и к Жоресу-то малость опоздал), а другой член команды. И здесь «расчлененка» уже не прокатит. В данной ситуации наиболее разумно подстеречь Ромашкину на выходе из дома, быстро затолкнуть в автомобиль, отвезти в укромное местечко, ну а дальше… дальше понятно…

Пи-пи-пи – ожил мой прибор связи.

– Домработница взяла трубку. Поймал буквально на пороге. Как раз собиралась выходить, – довольным тоном сообщил Ерохин. – Я представился по всей форме, запретил ей покидать квартиру, а дверь разрешил открывать только на пароль:

«Вопрос: Какого синюшника там принесло?!

Отзыв: Мангуста, в трезвом виде».

Извини, дружище, ничего получше в голову не пришло. А ты где?!

– Подъезжаю. Свяжусь позже. – Нажав кнопку «отбой», я притормозил и на сравнительно небольшой скорости подъехал к дому № 15 – красной, кирпичной пятиэтажке, построенной примерно в середине прошлого века. Подъезд, где проживала Ирина Александровна, выходил в тупик, образованный деревянным забором «законсервированной» стройплощадки. И вплотную к нему (к подъезду) притулился неказистый красноватый «Москвич», окрасом почти сливающийся с домом. Стоял он задом к забору. Обе дверцы со стороны водителя были приоткрыты. За рулем курил сигарету здоровенный рыжеватый тип со шрамом на щеке. И нетерпеливо поглядывал то на часы, то на дверь.

«Один из них! – догадался я. – Поджидает домработницу и… нервничает. Профессор – мозг группы. Старшему не по чину подобная мелочовка, а боевые пловцы всегда спокойны как удавы. По крайней мере внешне. Стало быть… Ага! Вот ты кто!»

– Эй, Малыш! Попусту время тратишь! – крикнул я, на ходу выпрыгивая из «Шевроле».

Пф-ф… Пф-ф… Пф-ф… – моментально ответил он из пистолета с глушителем.

Мое левое предплечье ужалила огненная оса.

«Молодец! В полете достал! – мысленно отметил я, укрываясь за ближайшим толстым деревом. – Но… отвлекся от главного. Что от тебя и требовалось!!!»

Бум-дзинь-тр-р-рах! – бронированный «нос» микроавтобуса с ходу врезался в «Москвич», однако, вопреки ожиданиям, не смял его в гармошку. (Как выяснилось впоследствии, вражеские спецы усовершенствовали свои машины точно так же, как и мы.)

Вместе с тем кое-чего я все же добился. Не пристегнутого боевика с силой треснуло лицом о лобовое, пуленепробиваемое стекло. От страшного удара он потерял сознание и, выронив на асфальт оружие, неуклюже застыл на переднем сиденье.

«Попался, который кусался! – злорадно усмехнулся я, поднимаясь на ноги. – Теперь «поспишь» полчасика, потом подлечим, накачаем «сывороткой», и запоешь соловьем. А башка у тебя крепкая, ни фига с ней не сделается. Сколько ты нам кирпичей лбом переколол?!»

К сожалению, бывший вэвэшник оказался куда более крепкоголов, чем я предполагал. Когда я вытащил из «Москвича» обмякшее, грузное тело и оттащил немного в сторону, оно вдруг ожило, резиново изогнулось, садануло меня обеими ногами в грудь и, выпрыгнув со спины в стойку, устремилось к стройплощадке.

Пф-ф… Пф-ф… Пф-ф… Пф-ф… Пф-ф… – захлопали вдогонку мои торопливые, но запоздалые выстрелы. Малыш уже успел перемахнуть через забор и скрыться в дебрях стройки. Лишь первая из пуль по касательной задела ему ягодицу. О преследовании не могло быть и речи. Врезал он мне конкретно, от души, и только через две минуты я сумел с грехом пополам восстановить дыхание. (А до тех пор хрипел и задыхался, лежа на асфальте и с бессильной яростью глядя на забор.)

«Ладно, зато бабуля жива осталась», – утешил я сам себя, кое-как поднялся, отряхнулся и побрел на второй этаж.

– Какого там синюшника принесло? – после первого звонка донеслось из-за обитой дерматином двери.

– Мангуста, в трезвом виде, – мысленно обругав затейника Ерохина, сипло ответил я.

Дверь осторожно приоткрылась. Я молча продемонстрировал раскрытое служебное удостоверение.

– Ой, ну и видок у Вас! Да Вы ранены! Заходите, заходите, сейчас перевяжем! – взволнованно закудахтала госпожа Ромашкина.

– Минутку… обождите. – Борясь с головокружением, я прислонился к дверному косяку.

– Боже! Да на Вас лица нет! – не на шутку всполошилась Ирина Александровна и, подхватив меня не по-женски сильными руками, поволокла в комнату.

Минуту спустя я уже сидел на стуле, раздетый до пояса, а домработница Панферова умело обрабатывала сквозную рану на моем левом предплечье.

– Вы… занимались спортом? – вспомнив, с какой легкостью она тащила мои сто с лишним килограммов, слабым голосом спросил я.

– Немножко, в молодости, – закончив с перевязкой, улыбнулась «бабуля».

– И каким, если не секрет?

– Дзюдо. Да вон, посмотрите. – Она небрежно указала на одну из стен.

Фотографии состязаний, грамоты, кубки, золотые и серебряные медали…

– Мастер спорта?! Двукратная чемпионка РСФСР?! – поразился я.

– Ага. Было дело, да прошло. В тираж вышла, – вздохнула Ромашкина. – С тренеров, правда, не гонят, но зарплата там маленькая, а пенсия – вовсе курам на смех! Приходится по утрам мыть полы у поганого извращенца-безбожника. Уйду я от него, хотя платят хорошо. Лучше в школу уборщицей устроюсь…

«Мастер спорта по дзюдо, – не слушая дальше, подумал я. – Двукратная чемпионка РСФСР, до сих пор тренирует молодняк… Да-а-а! Подстава просто гениальная! По поводу сломанных шей Жоресовых дружков-пидоров никто бы и не усомнился! К тому же женщина она верующая (крест на груди, православные иконы в красном углу, зажженная там лампада) и… весьма разговорчивая. Подруги-соседки обязательно поведали бы операм об острой неприязни Ромашкиной к «извращенцу-безбожнику». А либеральные СМИ уже тут как тут. Представляю заголовки газет – «Нобелевский лауреат задушен религиозной фанатичкой»… «Православная убийца»… «Инквизиция на бытовом уровне», и т. д. и т. п… Наши «друзья», несомненно, учитывали возможность ликвидации ими самими Жореса-посредника.

(У «заказушников» всегда так.) Заранее подобрали потенциальную обвиняемую (заочно, конечно) и постарались выжать максимум пользы из грядущей смерти старого пидораса… Значит, Ирину Александровну к лжеакадемику устроили специально те, кто связан с вражескими спецами или, скорее, с их куратором – корреспондентом Си-эн-эн. Хотя… стоп! Профи не стали бы действовать столь топорно. Скорее всего «устроителя» использовали вслепую. Вместе с тем узнать его имя не помешает. Мало ли…»

– А кто, простите, рекомендовал Вас Панферову? – вслух спросил я.

– Директор спорткомплекса, где я тренирую девочек. Соколов Андрей Давыдович. Упокой Господь его душу!

– Так он умер?

– Да. Три недели назад. Сердце отказало.

– Жаль, очень жаль… Гм! Кстати, увольняться от Жореса Вам не придется. Ему домработница отныне без надобности.

– То есть как?! Почему?!

– Спятил наш борец с клерикализмом, вообразил себя обезьяной – прямым потомком макаки Жу-жу из Н-ского зоопарка, – усмехнулся я.

– Да ну! – Женщина аж присела от удивления. – А что послужило толчком?

– Его пытались убрать собственные дружки-подельники из «либерально-демократической» оппозиции. В последний момент мы сумели им помешать. Тем не менее Панферов сошел с ума от страха. Наглухо! Без надежды на ремиссию! А убийцей они хотели выставить Вас.

– Меня-я-я-я?!!

– Именно так. – Я вкратце разъяснил общую схему известной читателю подставы и добавил: – Но, поскольку план их провалился, непосредственная опасность Вам больше не угрожает. Какой смысл Вас теперь убирать, хотя… чем черт не шутит! У слуг дьявола особая, извращенная логика… Поэтому, пока все не утрясется, мы спрячем Вас на некоторое время. А займется этим… – Тут меня осенила мстительная идея: – Полковник Ерохин Виталий Федорович! Он человек добросовестный, дотошный, въедливый. Если берется за дело, то обязательно доводит его до победного конца. Извините, отлучусь на минутку. Надо переговорить с начальством…

Пройдя на чистенькую, уютную кухоньку, я связался с Нелюбиным.

– Правильно! – с ходу одобрил Борис Иванович. – Береженого Бог бережет! Только почему Ерохин? Он же плотно задействован в нашей операции!

– В ближайшие двенадцать часов ничего особенного не предвидится. Надо же им когда-то передохнуть! А Виталий Федорович к тому времени управится, – успокоил я генерала.

– Ну-у-у… тогда ладно, – нехотя согласился Нелюбин и дал отбой.

Положив прибор в карман брюк, я вернулся обратно в комнату. Ирина Александровна деловито паковала чемоданы. Рядом сидел вылезший откуда-то толстый кот. Видимо, тоже готовился в дорогу.

– Начальство дало добро, – сообщил я. – Запоминайте пароль:

«Вопрос: Кого нелегкая принесла?!

Отзыв: Виталика, от пьянства исцеленного.

Контрольный вопрос: Врешь, алкаш, прогорклый!

Отзыв: Никак нет! Я торпеду вшил. Могу справку предъявить».

– Ох и шутники же вы! – звонко рассмеялась Ромашкина. – С вами не соскучишься!

– Шутки здесь ни при чем, – с серьезным видом сказал я. – Просто чем нелепее пароль, тем он надежнее. А сейчас мне пора ехать. Приятно было познакомиться!..