Читать книгу Игра в города - Илья Кривошеев - Страница 6

Саша появился вечером. У него был спортивный велосипед, и он каждый вечер, пока на дворе стоял прекрасный август, делал свои велопробеги. Высокий, короткая стрижка, серый спортивный костюм (куртка и шорты), велосипедные перчатки «без пальцев». Говорил он интересно: немного посмеиваясь и протягивая слова.

Был он хозяйственником и чистюлей, и еще собственником. Что не удивительно, ибо по зодиаку он – Дева. С первых дней я понял его характер и стиль его жизни и поведения, потому что сам такой – Дева.

Родом Саша был из Новосибирской области, село Березовка, где он и окончил музыкальную школу. А затем в Новосибирске учился в музыкальном училище. По специальности своей он был народник, играл на баяне, и, как мне говорили, был виртуозом. Хотя за все те три года, что я его знал, я ни разу не видел, как он играл на баяне. А если и видел, то только один раз, и тот не помню. А баян был, в черном чехле пылился на сашином шкафу.

После училища Сашу призвали в армию служить. И попал он в Тольятти. По распределению – в военный оркестр, так как был музыкант. Кажется, он говорил, что два года службы прошли для него незамеченными, потому что военный оркестр – это тебе не стройбат. А после дембеля остался в этом же самом военном оркестре на контрактную службу. Но, по большому счету, это даже была не столько служба, сколько необременительная работа: утром пришел в оркестр, отметился, а дальше свободен. Ну а по праздникам, например, 9 мая, играть на парадах естественно. Оклад, соцпакет, выходные – все по уставу. А играл Саша в оркестре на тубе, был бас-духовик. Говорил, что в армии тубу освоил быстро.

В военном оркестре Саша познакомился со всеми духовиками Тольятти, многие из которых здесь тоже подрабатывали, и скоро стал уже своим человеком.

После армии вместе со своим сослуживцем Саша снимал однокомнатную квартиру в Новом городе (он же Автозаводский район). Сослуживца звали Серега, и он был компьютерщик. Но спустя пару лет Серега переехал жить в Самару, так как там ему предложили хорошую работу. И Саша остался жить один.

Тимофей Сергеевич Бражников, который тоже подрабатывал в тольяттинском военном оркестре, предложил Саше переехать в его квартиру.

– Ты же знаешь, у меня есть еще квартира, которую я купил у Бурмистровича (трубач), – говорил Бражников. – И она сейчас свободна. Прежняя семейная пара, которой я сдавал квартиру, съехала. Эту квартиру я покупал для дочери. Когда она выйдет замуж, она будет ее. А сейчас можешь жить ты. Подумай сам, квартира в Старом городе, на Мира. Тебе гораздо удобнее и быстрее будет добираться до Шлюзового на работу, чем ты будешь ездить с Новика. И Институт искусств рядом. И чтобы тебе не оплачивать полностью квартиру, я могу к тебе подселить одного студента с нашего колледжа. Он тоже играет на тубе. Зовут Дима. Он недавно спрашивал меня, не сдаю ли я квартиру.

Для Саши это было, конечно, выгодное предложение. И он переехал.

Дело было в мае 2006 года. Через месяц в квартиру подселился Дима. И еще через два – я. Так укомплектовалась бражниковская квартира.

Саша был на 7 лет старше меня, то есть тогда ему было 23 года.

Я заехал в квартиру 25 августа. В первый же вечер, когда Саша вернулся со своей велопрогулки, он подсчитал, сколько денег я должен ему и Диме за эти последние семь дней августа, за который они уже заплатили. И тем самым продемонстрировал свою хозяйственную жилку, что мне вполне симпатизировало. Что касается квартиры, то за нее мы платили шесть тысяч каждый месяц, то есть по три тысячи на каждого соответственно.

И хотя Саша любил порядок и тишину в доме, но хозяйственность была отнюдь не главная его черта. В первую очередь Саша был – музыкант! Музыка была его жизнью, а также работой и всем остальным. И дома, в нашей квартире, он тоже занимался музыкой. Но играл он не на баяне и не на тубе (эти громкие инструменты были его рабочими, и, как я уже говорил, как он на них играет, я никогда не видел), дома он играл на бас-гитаре. На электрической бас-гитаре естественно. Знаете, когда эта гитара подключается к музыкальному центру, к сашиному музыкальному центру, который стоял в комнате на окне, а к нему подключаются наушники, то в этом случае гитара не создает абсолютно никакого шума. И Саша всегда, когда приходил домой, подключал свою гитару, одевал наушники и с каким-то особым наслаждением и экстазом упивался своей игрой на гитаре. Иногда это восхищало, иногда на это просто приятно было смотреть, но это никогда не раздражало.

Эту бас-гитару я помню: длинный гриф и небольшой черный корпус. Она стояла на подставке, у окна, у сашиного шкафа, почти в самом центре нашей квартиры, красовалась, словно статуя, гордо поблескивая. Потом он продаст эту гитару и купит себе другую, более лучшую и профессиональную, производства известной фирмы Fender, бело-оранжевую такую.

Когда я первый раз услышал, как играет на гитаре Саша, профессионально и с упоением, я понял, что моя игра на моей шестиструнке – детский ничтожный лепет. Мне стало стыдно, и с тех пор я больше никогда не брал в руки гитару. Так она и простояла в своем сером чехле в моем и димином шкафу до тех пор, пока я не съеду с квартиры. А потом у меня ее украдет какая-то шпана в одной гостинице, где я некоторое время жил. Но это было уже не важно.