Читать книгу Холод на рассвете - Илья Лапатин - Страница 4

Четверг, 21 октября

– Надеюсь, у вас есть чем порадовать, – начал Брем совещание оперативно-следственной группы.

Снеговая рассказала о результатах обыска, допросе Веры Калининой и загадочной блондинке. Брем молча покивал.

– Еще пришли результаты экспертиз, шеф, – доложил Данила Неверов. – Во-первых, в крови Сергея Калинина нашли большое количество алкоголя. Во-вторых, на молотке, которым его убили, отпечатки только двух лиц. Это сам Калинин и некто второй. Отпечатков этого второго человека в базах нет.

– Это может быть и Кира, и неизвестная блондинка, – произнесла Настя.

– Кира Марьянова в розыске, полицейские засады выставлены около домов ее друзей и родственников, – продолжал Неверов. – С ориентировкой ознакомили каждого пепеэсника в Москве, она на всех стендах «Их разыскивает полиция». Скоро мы ее поймаем.

– Как поймаете, так и скажете, а пока рано, – проворчал Брем. – Что по осведомителям?

– Глухо, шеф, – грустно ответил Толя Таранов. – Судя по всему, коллеги по Счетной палате считали его забавным дурачком, поэтому скорее удивились его смерти, чем расстроились. И ни у кого ни сведений, ни слухов, ни даже предположений о том, кто мог бы убить Калинина и кому это было бы выгодно.

– Нет сведений о том, что Сергей Калинин был связан с организованными преступными группами или какой-то незаконной деятельностью, кроме хранения наркотиков, – добавил Марат Айтемиров.

– Ладно, что делаете сегодня? – спросил Брем.

– Обыск на рабочем месте Калинина, допрос его помощников – Гаяне Барсегян и Егора Калинина, который к тому же еще и его сын, – ответила Снеговая. – Это на нас с Никой.

– Мы с Маратом побеседуем с Ксенией, дочерью Сергея Калинина. Бывшая жена сказала, что та его любимица, может быть, он доверял ей какие-то тайны, – сказал Данила.

– Я продолжу работать с осведомителями, может быть, что-нибудь получится вытрясти из них, – добавил Толя.

– Принимается. Свободны, возвращайтесь к работе.

***

Настя и Ника с трудом нашли место для парковки у большого серого здания Счетной палаты. Они сразу направились в крыло, где располагался Департамент аудита промышленности и технологического развития. Именно там работал покойный Сергей Калинин.

– Знаете, что и где лежало в кабинете вашего отца? – спросила Снеговая.

– Да, конечно. Я обычно там и работал, отец нечасто появлялся в офисе, – ответил худощавый и весь какой-то дерганый Егор Калинин. У двадцатипятилетнего сына убитого аудитора голос оказался неожиданно высоким.

– А почему нечасто появлялся? – удивилась Настя.

– А что ему тут делать? У него жизнь была гораздо более веселая.

Снеговая вспомнила результаты вчерашнего обыска.

– Кто был у него в подчинении?

– Только двое личных помощников – я и Гаяне. Она сейчас закончит отчет, и вы сможете с ней поговорить. Всеми остальными в департаменте руководит его директор, она же составляла график проверок, раздавала задачи. Аудитор – это скорее должность формальная. Ну, особенно в нашем случае.

– Как думаете, кто мог желать смерти вашему отцу? – спросила Ника.

Егор с трудом сдержал смешок:

– Осознанно – никто не мог. Кому нужен старый безответственный алкоголик? Думаю, его убила эта курица Кира или еще какая-то баба в пьяной драке. И поделом ему.

– Не очень хорошие отношения с отцом? – понимающе кивнула Ника.

– Да, не особо. Но, если что, у меня алиби! – вдруг взволновался Егор. – Когда его убивали, я был здесь, работал, меня все видели.

– Мы вас ни в чем не подозреваем, Егор Сергеевич. Не возражаете, если мы начнем обыск?

***

Данила и Марат договорились встретиться с дочерью Калинина в «Кофемании» около московского офиса аудиторской фирмы «Ernst & Young».

– У меня много работы, в запасе есть минут пятнадцать, успеете? – спросила Калинина вместо приветствия и окинула следователей таким же надменным взглядом, как у ее матери.

– Вы понимаете, что я следователь, а не курьер? – ответил вопросом на вопрос Неверов. – Если надо, повесткой вызову и придется вам пробыть в кабинете сколько нужно.

– Ладно, тридцать, – уступила черноокая красавица.

Было заметно, что она напряглась, но постаралась не подать виду.

– Где вы были позавчера вечером? – спросил Айтемиров.

– В офисе, конечно. Как я и сказала, у меня много работы. Несколько коллег могут подтвердить это.

Ни Марат, ни Данила не надеялись, что Калинина окажется без алиби. Но проверить было необходимо.

– Ксения Сергеевна, у вас с отцом были доверительные отношения? – спросил Неверов.

– Можно и так сказать, – ответила она. – Обедали, ездили вместе в отпуск, ходили на выставки. Кстати, это я его привела на выставку Киры, где они познакомились. Но вот в последнее время мы отдалились.

– Почему?

– Он стал пить и употреблять больше прежнего и у него осталось меньше времени на меня. Да и мой ментор говорил мне, что для достижения больших целей нужно избавляться от сдерживающих меня токсичных связей.

«У нее есть ментор», – мысленно улыбнулся Марат.

А Неверов продолжал:

– Ксения Сергеевна, у вашего отца были враги?

– Нет, разумеется нет. Он был добрейшим человеком, мухи не обидел бы, – ответила Калинина.

***

Для встречи с кандидатом на место «кошелька» Брем выбрал не свое любимое место встреч, а совершенно новое – забегаловку вьетнамской кухни. Это было маленькое полуподвальное помещение, где можно было прямо у стойки поесть вдвоем или втроем: большая компания там просто не уместилась бы. Московские вьетнамцы нередко приходили сюда вечером взять еды на ужин, а вот днем заведение в основном простаивало, за исключением обеденных часов. На то и был расчет Брема.

Потенциального «кошелька» звали Константин Морозов, он был чиновником министерства экономического развития. На обстановку забегаловки толстый чиновник посмотрел с легкой неприязнью, вяло пожал руку Брему. Впрочем, когда фээсбешник назвал сумму вознаграждения, глаза Морозова заблестели.

– Звучит отлично, где подвох? – азартно спросил он.

– Кому-то расскажешь – умрешь мучительной смертью, – спокойно ответил Брем.

Это была не угроза, а предупреждение. Константин понимающе покивал и спросил:

– Ладно, что нужно делать?

– Примерно то же, за что мы и взяли тебя за жопу, – усмехнулся Брем. – Только с нашими деньгами, а не своими. Прогоняешь их через НКО и благотворительные фонды, выводишь в офшоры, потом инвестируешь, куда скажем.

– Хорошо, я согласен, когда приступать? – спросил Морозов.

– Не так быстро. Я сам с тобой свяжусь.

Выходя из забегаловки Брем отчетливо ощутил на себе чей-то внимательный взгляд.

***

Оказалось, что в своем кабинете, в отличие от квартиры, покойный Сергей Калинин не хранил ничего незаконного или интересного для следствия. Судя по обстановке, он, как и говорил Егор, не очень часто тут появлялся. Половина ящиков стола вообще были пустыми.

Настя Снеговая бегло просмотрела хранящиеся в кабинете материалы проверок, а также рабочие файлы на компьютере, принадлежавшем убитому. Впрочем, по словам его сына, работали за компьютером в основном помощники Калинина.

Беглый анализ не показал ничего, за что можно убить. Никаких выявленных нарушений на миллионы рублей, никаких обнаруженных коррупционных схем. Впрочем, Снеговая понимала: в документы и файлы лучше вчитаться поподробнее. Этим она и планировала заняться завтра.

Между тем помощница Калинина освободилась и появилась возможность ее допросить. Перед допросом Настя попрощалась с Никой Коваль: оперативницу срочно вызвал Брем, той нужно было ехать.

Гаяне Барсегян предстала перед Снеговой в скучном сером костюме в полоску, а ее уставшие карие глаза будто бы говорили собеседнику: «Ну а тебе что от меня надо?»

– Гаяне Вардановна, вы часто общались с покойным Сергеем Калининым?

– Не особо. Когда этот говнюк изволил приезжать на работу, он смотрел сквозь меня, будто я привидение, – горячо ответила Гаяне.

Ее глаза заблестели, она будто бы проснулась.

– Если он и мог сформулировать какую-то мысль, передавал Егору, а тот уже мне. Вы не думайте, он не расист, русских сотрудников департамента он тоже не замечал, – сказала Барсегян.

– Где вы были позавчера вечером?

Гаяне застыла, пораженная вопросом.

– Вы подозреваете меня… меня?! – Ее голос дрогнул. – Думаете, я могла бы убить… даже такого слизняка?

– Я вас не подозреваю, просто мне нужно проверить все возможные варианты, – попробовала ее успокоить Настя.

Она говорила правду: если гипотеза о том, что убийца проник в квартиру с разрешения Калинина (а скорее всего это было так), то вряд ли это могла быть Гаяне.

– Я была дома, ужинала, потом мы с мужем смотрели сериал, – ответила Барсегян.

– Кроме мужа, это может кто-то подтвердить?

– Наш сын, ему два года.

Гаяне слабо улыбнулась.

– Как вы думаете, кто мог убить Сергея Калинина? – спросила Снеговая.

– Не знаю, – сказала Барсегян. – Я точно так же не осведомлена о его жизни, как он – о моей.

***

Ника Коваль привычно зашла в паб Rob’s Choice, в маленькую комнату за синей занавеской, где ее ждал Брем. Он мрачно смотрел на стоящий перед ним стакан пива.

– Безалкогольное, – объяснил он. – А ля гер ком а ля гер.

«На войне как на войне». – Коваль знала перевод этого французского крылатого выражения. И даже несколько раз слушала на ютубе песню из «Трех мушкетеров».

– Мы на войне? – спросила Ника.

– Пока нет. Но я не исключаю ее начала.

– Тогда закажу себе клюквенный сок. Что случилось, шеф?

– Сегодня я встречался с кандидатом на роль нового «кошелька», – сказал Брем. – И заметил слежку.

– Вы кому-то говорили о встрече?

– В том-то и загвоздка, что никому. И кандидат тоже не говорил.

– Тогда откуда они знают? – Коваль была поражена.

– Видимо, вели меня еще от конторы, а заметил я только на встрече. Потерял хватку.

– Шеф, вы уверены, что это была именно слежка?

– Конечно, блять, уверен, – страшно тихим голосом произнес Брем. – И мне нужно выяснить, Питон это или нет.