Читать книгу Психомародеры: Ментальный Телефон - Илья Сергеевич Ермаков - Страница 5

Квартал Потерянных Воспоминаний отличался большим количеством парков, скверов и аллей. В один из таких парков прибыл Сотис на встречу с представителем организации «Голоса». Встреча была назначена на час дня.

На фоне голубого неба ярко блестел желтый диск. Сотис прошел по мощеной тропе к фонтанной площади, окруженной со всех сторон зарослями акации. По периметру стояло несколько пустых скамеек.

В самом центре площади – каменный журчащий фонтан с изображением трех ласточек, танцующих свой вальс, широко распахнув крылья.

Парк сегодня на удивление оказался пуст. Лишь дряблая старушка. Просящая милостыню, приютилась на одной из скамеек.

Сотис, взглянув на часы, оказался не доволен опозданием представителя «Голосов» на переговоры. Но ему ничего не оставалось, кроме как ожидать. Он уверен, что скоро нежный человек появится.

Сотис надеялся лишь на то, что его не обманули. «Голоса» – организация, все члены которой без исключений являются именно женщины. А женщины, как известно – создания хитрые. Они могли с легкостью обвести молодого парня вокруг пальца.

Сотис бы не простил себе такого промаха.

Прождав еще десять минут, он оглянулся: старухи уже не было. Вместо нее у той самой скамейки сидел старик в инвалидном кресле с дрожащей челюстью.

И когда он успел приехать?

Сотис, устав стоять, присел на скамейку и продолжил ждать.

Когда он через пять минут вновь взглянул на старика-инвалида, то увидел… как этот человек встал на ноги!

Старик направился в его сторону. В какой-то момент его стало не видно из-за большого фонтана. И через пару мгновений навстречу Сотису уже шла молодая девушка с каре каштановых волос и карими яркими глазами. Поправив черные очки, она спрятала руки в черных перчатках в карманы кожаного пальто ванильного цвета с затянутым поясом. На ней были светлые джинсы и бурые сапожки.

Встав перед ним, она обратилась к нему:

– Вас зовут Сотис?

Тот ответил с запозданием:

– Да…

– Меня зовут Пегги. Я – представитель организации «Голоса».

– Так это… вы… там…

Сотис ненароком отправил свой взгляд в стороне скамейки, на которой несколькими минутами раньше сидела сначала старуха, а потом старик в инвалидном кресле.

Пегги, заметив озадаченность собеседника, быстро объяснила:

– Мой диагноз – синдром Мюнхгаузена. Я могу принимать облик людей, которые вызывают сострадание или могут страдать тяжелыми заболеваниями. Обычно люди с этим заболеванием симулируют у себя различные болезни, чтобы привлечь к себе внимание. Они хотят, чтобы о них заботились. Я же применяю мимикрию и перевоплощения, чтобы оставаться незамеченной в толпе и шпионить за другими. Это я и проделала с вами. Вы не опоздали на встречу, и меня это очень обрадовало. «Скитальцам души» пунктуальности не занимать. В «Голосах» ценят это качество. А еще там ценят преданность и… здравый смысл.

– Вот как?! Выходит, у нас много общего?

– Не мне это решать.

Сотис поспешил встать.

– Значит, вы устроите мне встречу с Помоной Хант?

Некоторое время Пегги изучала Сотиса пристальным взглядом. Она осмотрела его снизу вверх.

– Вы вызываете у меня доверие. Пока что. Не могу сказать того же о ваших коллегах, ведь мы с ними не знакомы. Но наш босс питает чувство уважения к вашему начальству. Доктор Элеасаро ей, как минимум, не противен. Чего не скажешь о других Ментальных Лидерах.

Сотис решил подождать окончательного решения.

– Следуйте за мной, Сотис. Моя задача – отвести вас к Помоне Хант. Но у нас есть одно условие.

– Какое же?

– Когда вы сядете в машину, мы завяжем вам глаза. Вы не будете ничего видеть до того момента, пока не попадете в кабинет Помоны Хант. Таким же образом вы покинете Штаб нашей организации. Вы согласны на такие условия?

Сотису это не показалось чем-то катастрофическим. Это лишь меры предосторожности во время войны.

Он готов пойти до конца, но выполнить свою миссию – заключить договор о сотрудничестве с «Голосами».

– Хорошо, – Сотис кивнул, – как скажете, Пегги.

– Тогда следуйте за мной, Сотис. И подготовьтесь морально к встрече с ней. Она сегодня… не в настроении.

* * *

– Эти сукины дети совсем не ведают, что творят! Из-за них все могут пострадать! Ах, и почему же все мужчины – такие идиоты?!

Сотис даже с завязанными глазами слышал грозный голос Помоны Хант, разносившийся за дверью ее кабинета.

– Ты свободна, Малина. Можешь идти.

Раздался звук открывающейся двери. Сотис почувствовал, что перед ним появился кто-то.

– Пегги!

– Да, Малина? Как Помона?

– Рвет и мечет. И все из-за гадкой войны, которую развязали «Последний синдром» и «Адское Безумие». Это скиталец души?

– Да, привела на переговоры.

Последовала пауза.

– Желаю вам удачи, – обратилась ко мне девушка по имени Малина, – она сегодня не в настроении. Советую вам тщательно подбирать слова.

– Куда ты идешь? – спросила у нее Пегги.

– Я? Ах, надо закончить работу с документами. Сегодня у нас полный завал!

– Хорошо. Когда закончу, я помогу тебе.

И Малина оставила Сотиса и Пегги.

– Ты готов, Сотис? – спросила у него Пегги. – Сейчас ты войдешь в кабинет Помоны Хант, и я сниму повязку.

– Хорошо, Пегги. Я готов.

Дверь открылась, и Сотис сделал несколько шагов вперед.

– Госпожа Хант, – прозвучал голос Пегги.

– Пегги?! Он уже здесь.

– Да, мадам.

– Ах… ладно, проходите. Сними с него повязку и оставь нас одних.

– Да, госпожа.

Сотис закрыл глаза, чтобы свет не сильно ослепил его, когда Пегги снимет повязку.

Одним ловким движением девушка избавила его от повязки. Сотис открыл глаза и огляделся.

Он находился в просторном белом кабинете с черной мебелью. Вся правая стена – большое окно, из которого открывался вид на Мараканд.

Рабочий стол Помоны Хант, шкаф с книгами и стеллажи – все сделано из черного дерева. Также в кабинете стояло несколько кресел и диванчиков из черной кожи.

На левой стене висели черно-белые фотографии в рамках с изображением морского пейзажа.

– Я оставлю вас. Госпожа Хант.

Откланявшись, Пегги вышла из кабинета и закрыла за собой дверь.

Сотис остался один на один с боссом «Голосов».

Помона Хант оказалась женщиной с весьма эффектной внешностью. Пышные рыжие огненные кудри спускались до пояса. Искрящиеся изумрудные глаза. Белая рубашка, красный пиджак и тонкий алый галстук. Стройные длинные ноги обтягивали темные джинсы. Выйдя из-за стола, она постучала своими высокими каблучками. Сотис заметил аккуратный багровый маникюр. Яркий макияж Помоны выглядел особо эффектно на ее белом лице, слегка угловатом лице.

Она прошла вперед и уперлась копчиком о крышку рабочего стола.

– Вас зовут Сотис, верно?

– Да, мадам.

Лидер «Голосов» подошла к нему и протянула руку.

– Помона Хант.

Сотис замер, не решаясь пожать руку человеку, который умеет подчинять людей своей воле одним касанием.

– Не бойтесь. Я не применю силу.

Сотис с запозданием пожал ее руку в знак знакомства.

– Рада встречи, Сотис. Присаживайтесь. Вы же хотели поговорить со мной, верно?

– Да, мисс Хант.

Помона легкой походкой направилась к своему креслу.

– К вашу счастью, у меня нашлась минутка в моем плотном графике. Вы явились по поручению доктора Элеасаро?

– На самом деле… это была моя идея…

Помона Хант, услышав это, замерла и оглянулась, одарив Сотиса хитрой улыбкой.

– Вот как? Интересно.

Указав жестом на кресло у стола, она пригласила Сотиса сесть. Сама Помона заняла свое место за столом.

Сотис уселся напротив Помоны Хант и почувствовал жуткую неловкость и неуверенность перед лицом этой женщины.

В нем поселился страх. Сотис прекрасно понимал, что если он не понравится ей, то она одним легким прикосновением сможет сделать его своим рабом на всю оставшуюся жизнь.

– Я вас внимательно слушаю, Сотис. Начинайте, – она сразу перешла к делу.

Пришло его время говорить.

– Госпожа Хант, как вы знаете, «Последний синдром» и «Адское Безумие» объявили нам, «Скитальцам души» войну.

– Разумеется, я знаю это. Я была на собрании Ментальных Лидеров. Худшие двадцать минут в моей жизни.

– Так вот… наш враг собирает большую армию. Недавно нам удалось выстоять против «Пожирателей мыслей».

– И вы справились блестяще! Мои поздравления. Я давно ждала, когда Ги Осмонд получит по заслугам. Мое уважение к доктору Элеасаро значительно возросло после этой вести. Он хотел, как лучше, но жаль… что все обернулось катастрофой.

– «Последний синдром» и «Адское Безумие» не такие, как «Пожиратели мыслей». У них другая тактика, своя стратегия и свои цели. Они будут вести свою игру. Им нужны мы. Корнелиус Мур не успокоится, пока не сотрет «Скитальцев души» с карты Мараканда. Вы это понимаете?

– Разумеется.

– Мы полагаем, что… не сможем выстоять в этой войне без поддержки.

Помона Хант смотрела на Сотиса пустым взглядом. Она явно о чем-то думала.

– Мисс Хант…

– А как же Перламутровая Гвардия? Как же Когнитивный Департамент?

– Мы собираем силы. Прямо сейчас доктор Элеасаро занимается тем, что пополняет ряды нашей армии. Наша организация не такая большая, как ваша и организации противника. У нас нет своего войска. У нас есть только мы: психомародеры, психиатр и его дочь.

– Сильные психомародеры, Сотис. Такие сильные, что смогли убить Ги Осмонда с силами Тетради Бешенства. Это дорогого стоит. Не делайте из себя слабаков. Не стоит принижать собственное достоинство. Вам есть, чем гордиться.

– Но «Последний синдром» гораздо… гораздо сильнее «Пожирателей». Они другие, госпожа Хант. И вы сами это знаете. Вы можете знать, что он задумал? Чего жаждет Корнелиус Мур? Какая у него цель?

Впервые за все время разговора Сотис заметил на лице Помоны Хант смятение.

– О чем это вы, Сотис?

– Им всегда что-то нужно, разве нет? Не стал бы он развязывать войну на ровном месте, если бы ему не было это выгодно. Ги Осмонд искал Тетрадь Бешенства, чтобы стать самым сильным психомародером и подчинить себе весь Мараканд. Чего же добивается Корнелиус Мур? У вас есть предположения?

Поначалу взгляд Помоны показал Сотису проблеск испуга. Но вскоре он сменился недовольством.

– Я похожа на Корнелиуса Мура? По чем мне знать, что задумал этот больной ублюдок? У него всегда была дурная фантазия! Мне вы можете поверить.

– Вы что-то знаете?

– Нет, мистер Сотис. Ничего я не знаю. Чего вы хотите? Ввязать моих людей в вашу войну? Какой мне от этого прок? Я не желаю лить кровь!

– Даже за свой любимый город?

Помона, явно не ожидая такого ответа, застыла.

– Город…

Сотис подался вперед.

– Мараканд в опасности, госпожа Хант. Вот-вот прольются реки крови, и алый океан потопит наш город. И в этой крови захлебнуться все: Когнитивный Департамент, Перламутровая Гвардия и… «Голоса». Корнелиус ведет войну не только с нами, мадам Хант. Не мы одни стали для него мишенью. «Последний синдром» угрожает всем нам. Весь Мараканд под угрозой полного порабощения и еще хуже… уничтожения. Разве вы готовы это допустить?

– Сотис…

– Мисс Хант! Вы – мудрая женщина. Вы точно должны понимать всю подноготную происходящего. Разве вы думаете, что нам одним под силу выстоять против «Последнего синдрома» и «Адского Безумия»? Корнелиус Мур и Гальдемар Хейс – две большие рыбы в этом пруду. Они нам точно не по зубам… эти двое уже точат лясы. Они строят коварные козни против нас уже сейчас! В эту самую минуту! Разве вы верите, что «Скитальцам души» и Перламутровой Гвардии под силу одолеть такого мощного врага? А Когнитивный Департамент? Он уже давно не играет никакой роли. Они ушли от дел. У нас есть лишь мизерные шансы заставить их принять бой. «Последний синдром» и «Адское Безумие» – мощный альянс. Чтобы одолеть их, потребуется союз еще большей силы. Только представьте! «Скитальцы души», чьи люди одолели «Пожирателей мыслей»! И «Голоса» – сильная и независимая женская организация, члены которой обладают одними из самых сильных способностей! Госпожа Хант, вы нужны нам. Прошу.

– Сотис…

– Я все понимаю. Вы не хотите подвергать своих людей смертельной опасности. Это вполне естественно. Это проявление вашего материнского чувства. Но… неужели, вы думаете, что, отсиживаясь в стороне, вы переждете бурю? Буря унесет вас, мадам. Корнелиус не остановится на нас. Если он стремится завоевать Мараканд, то «Скитальцы души» – только начало. Разумеется, выступив с нами, вы станете его врагом. А тогда… у нас остается только один выход – победить его. Это мы и собираемся сделать. Жизнь в Мараканде уже никогда не будет прежней. То время ушло. После этой войны все изменится. Наступит новый порядок, где не будет «Последнего синдрома» и «Адского Безумия», которые предали своих психиатров и Когнитивный Департамент. Разве вы этого не хотите? Вы же хотите, верно? Хотите избавиться от надоедливых мужчин, которые считают себя умнее всех? Без них… наше существование станет намного лучше. Не надо их бояться. Давайте поймаем этих двух рыб на крючок вместе?

В кабинете повисла тишина.

Какое-то время Помона Хант смотрела в сторону окна и размышляла над словами Сотиса, а тот покорно ожидал ее ответа.

– У вас хорошо подвешен язык, Сотис, – сказала она наконец, – я понимаю, чего вы добиваетесь. Хотите использовать мою силу, чтобы победить «Последний синдром» и «Адское Безумие»? Возможно, вы даже хотите подчинить с моей помощью Корнелиуса и Гальдемара. Признаюсь, идея не дурна. Если это случится, то в случае победы «Голоса» получат былую свободу и независимость. Вместе мы избавим Мараканд от двух рыб, как вы сказали. Но вы всего не знаете, Сотис. Корнелиус гораздо опаснее, чем вы можете себе представить. Его планы безумны.

– Вам что-то известно?

– Сотис, вы знали о том, что у доктора Элеасаро был шанс не допустить начало этой войны?

Сотис не ответил.

– Конечно, он не сказал… он не мог вам такое рассказать.

– О чем вы, госпожа Хант?

– На собрании Ментальных Лидеров Корнелиус предложил Элеасаро сделку. Если бы ваш босс принял его условия, то войны можно было избежать.

– И что же это были за условия?

Помона перевела дух, сглотнула комок и продолжила:

– Корнелиус хотел увидеть вашу коллекцию артефактов.

Все сжалось внутри Сотиса, когда он услышал это.

– Элеасаро ответил на эту просьбу отказом, и тогда Корнелиус развязал войну.

Сотису понадобилось время, чтобы обдумать услышанные слова Помоны и представить себе события, которые случились на собрании Ментальных Лидеров.

– Госпожа Хант.

– Да?

– Как вы сказали, планы Корнелиуса безумны. Я уверен, что доктор Элеасаро поступил так, как считал нужным. У нас в коллекции много артефактов, которые обладают колоссальной силой. Я уверен, что там найдется что-то помощнее Тетради Бешенства. Если бы нечто такое попало в руки Корнелиуса…

– Я понимаю. И все же… шанс был. Элеасаро его упустил.

– Если Корнелиус знал о существовании нашего секретного архива в Штабе, то он наверняка знал и о том, что там находится. Это наводит меня на мысль, что он преследует конкретную цель. Он не просто добивался экскурсии. Приведи Элеасаро Корнелиуса в архив, это бы ускорило процесс…

– Процесс?

– Процесс, который бы привел к тому, что «Последний синдром» станет властвовать над всем Маракандом.

В кабинете снова повисло молчание.

Помона Хант встала из-за стола и прошла к окну.

– Возможно, вы правы, Сотис. Если Корнелиус хотел попасть в ваш архив, то он не оставит попытки сделать это сейчас.

И Сотис как раз думал именно об этом.

Штаб в большой опасности.

– Каким будет ваш ответ, мадам Хант?

– А какой у вас вопрос?

– Станете ли вы сражаться вместе с нами против них? Вступят ли «Голоса» в войну за весь Мараканд?

И тишина.

А потом…

Помона Хант обернулась и взглянула Сотису прямо в глаза.

– Если «Скитальцам души» нужна помощь, то «Голоса» помогут им. Вы мне нравитесь, Сотис. Я хочу вам верить. И я вам верю. Давайте же создадим новый альянс. Сегодня в этом пруду появятся новые рыбы.