Читать книгу Женщины. Исповедальное - Илья Стефанов - Страница 10

Мой город Тверия не их крупных, но в нём есть ряд больших отелей, а в окрестностях – много примечательных мест для туристов. Вблизи города находится много православных храмов, особенно севернее, в Копернауме. Например, чуть севернее нас – Русская церковь, а рядом – Храм Марии Магдалины на русском участке. Вообще в Израиле очень много православных церквей, и, кроме русских, есть и греческие участки. Русские участки, насколько я знаю, скупал в конце XIX века архимандрит Антонин Капустин.

Живу я одна, и я – фотомодель. Многие считают меня красивой, но я этим не проникаюсь: стараюсь быть собой, держаться образа, который я сама ощущаю внутри себя. А сама я считаю, что я так, ничего особенного, только волосы – да, они у меня шикарные. Мне кажется, что я становлюсь более или менее привлекательной, когда улыбаюсь. Наверное, поэтому меня обычно на фотосессиях просят улыбаться. А мне кажется это неинтересным, ведь известно, что все улыбающиеся лица похожи друг на друга (по смыслу эмоций). Улыбка упрощает лицо, стирает мысли. Улыбка как бы закрывает человека, или – человек хочет закрыться улыбкой от людей. Этой уловкой пользуются не только отдельные люди, а целые народы – в культуре восточных стран, особенно в Китае и Японии, принято общаться обязательно с улыбкой, чтобы скрыть эмоции и с ними – свои мысли и намерения. Поэтому художники редко рисуют улыбающихся. Когда Леонардо изобразил женщину только с намёком на улыбку, весь мир всполошился – чему это она улыбается? Так и не разгадали – чему, потому что, когда человек улыбается, его лицо несёт очень мало информации о состоянии или сущности его души.

Более или менее интересными я считаю только некоторые свои фотографии. На одной из них я сижу на полу в тёмной комнате с живописным расположением рук и ног, вырываемых из темноты подсветкой. Правда, мне не нравится, что на ногах у меня туфли. Я считала, без них лучше, но фотограф сказал, без туфлей, конечно, лучше, но с ними – круче. Вообще эта фотосессия был долгий и нудный процесс с переменой положения рук и ног, с вариантами расположения локонов моих волос и вариантами освещения – фотограф старался получить нужные ему сочетания света и тени. Всё это мне страшно надоело! Это видно на окончательном варианте фотографии – моё лицо показывает следы пережитого возмущения, досаду, доведённую до слёз, так что я уже не могла заставить себя улыбнуться, а этого тоже хотел фотограф! Мне кое-как удалось из рамки волос вокруг лица показать улыбку, какую-то улыбку, потому что она получилась вымученной, ведь смогли исказиться гримасой веселья только щёки и уголки рта, а растянуть губы и глаза и приподнять брови мне уже не хватило сил. Но именно это спасло моё лицо от упрощения! Оказалось, это так и задумывал фотограф! Он, по-видимому, настоящий профессионал, и, как профессионал, знал, конечно, что весёлая улыбка упрощает образ. И всё получилось, а получилось то, что хотел фотограф – изобразить несчастную девушку, сидящую в тёмном углу со своими страданиями…

Другая моя замечательная фотография относится ко времени моей ранней молодости. По ней трудно сказать, моё ли это сумрачное, грустное лицо, какое бывает в дни траура. Впрочем, таков и был замысел фотографа. В то время художественная фотография имела широкий диапазон тематики, а не так, как сегодня, когда всё сводится в основном к рекламным снимкам, изображающих весёлых рахитов.

Эта фотография моей молодости сделана на водной глади, я сидела в лодке. Перед моим лицом пространная водная гладь, отражение которой, по-видимому, окрасило изумрудом мои сумрачные глаза. Это выглядит немного зловеще, потому что, говорят, изумрудом обычно блестят глаза волчицы. На душе у девушки должна была просматриваться какая-то тяжесть. Получилось так, что мне легко было это изобразить, потому что мужчина, которого я любила, как раз только что ушёл к другой… Да, мне легко было, суживая глаза, с недоверием смотреть на мир, зная о его жестокости, но я должна была ещё выражать и смирение, однако, не впадая в равнодушие. Для этого нужно было стараться ощутить в себе накапливающуюся энергию, которая чуть трогает упорством взгляд, что является признаком жизни, борьбы, выживания, возрождения и – будущего расцвета – так меня наставлял фотограф. По-видимому, мне удалось всем этим проникнуться, по крайней мере, фотограф был мной доволен.

Конечно, я сегодняшняя, по сравнению с той, выгляжу, можно сказать, как расцветший цветок. При сопоставлении той фотографии с моими теперешними приходит в голову, что на них Золушка превратилась в Принцессу. Правда, если говорить откровенно, ту грусть и сумрак души я ощущаю в некоторой степени до сих пор.

В моей коллекции фотографий есть ещё одна замечательная – портрет крупным планом, где есть намёк на улыбку, но преобладает смущение. Вот как настраивал меня фотограф перед тем, как сделать этот снимок:

– Выражение смущения, стыдливости красит женщину, это чувство одухотворяет её. Стандартные фотографии «кокеток» показывают, что женщина обладает некоторыми сокровищами, к которым, конечно, хочется приблизиться, но с её стороны нет никаких заявлений о любви. А мы должны показать женщину, наполненную ожиданием чего-то долгожданного, неиспытанного, которая взывает к смотрящему на неё, подбадривая его решимость: «Будем счастливы вместе!» При этом ощущение смущения, стыдливости должно быть больше в улыбке, а в глазах – несколько завуалированное смущением обещание наслаждений. Нужно показать видом своим, что ты хочешь говорить о любви!

Наверное, мне удалось приблизиться к тому, что от меня требовалось, потому что, именно этот портрет вызвал много отзывов, в том числе стихотворных. Мне понравилось больше всего вот это:

Но, как вскоре оказалось, этот мой портрет не был самым лучшим. Выяснилось это на одной из выставок моего фотографа. Мне не давала покоя идея с Золушкой и Принцессой, и я попросила его выставить портрет женщины, бессловесно объясняющейся в любви, рядом с тем портретом моей молодости, с портретом девушки, разочаровавшейся в любви. Он согласился, но, присмотревшись, назвал эту пару по-своему – Волчица и Львица.

Для меня было неожиданным популярность моей Золушки-Волчицы у зрителей. Её портрет вообще признали лучшим на фотовыставке! То ли он глубже был по смыслу, то ли для современной публики ближе переживания грусти, чем довольства… и моя «Волчица» тронула их больше. Вот что написал о ней один знакомый мне поэт:

Игра глаз и шторм, бьющийся о плечи – это у Львицы… магнит и динамит – это у моей Волчицы…

Меня тронули в этих стихах слова: глаза – магнит и динамит. Значит, притягивают, но грозят взрывом. Как бездна, пропасть – притягивает, чтобы погубить. А Я вашу жизнь переживаю, значит – размышляю об истоках магнетизма и динамизма… И это всё раскрывается, я думаю, в основном через глаза моей Золушки-Волчицы!

Меня задела также фраза я мыслю, я живу, задела сама по себе, независимо от характера восприятия моей Золушки автором стихотворения. Я начала соображать о себе теперешней, живу ли я сейчас в полнокровном смысле этого слова или просто существую? Один мудрый француз сказал: Пока я мыслю, я существую. Это можно понять так, что мыслями (без участия сердца) можно только существовать, то есть, просто осуществлять обмен веществ. Наверное, для учёного, занимающегося мыслительной работой, этого достаточно. Возможно, если бы он не занимался математикой, он, как настоящий француз, произнёс бы другую формулу жизни: Пока я чувствую, я живу. Но теперь мне представляется, что фраза я мыслю, я живу, как заявил автор приведённых стихов, наиболее ёмкая, наиболее полная. Здесь я мыслю – это жить, включая разум (голову), а я живу – это жить, включая чувства (сердце), причём, на первое место поставлено я мыслю. И это правильно, потому что сердцу нельзя давать волю, его лучше держать под контролем ума. Конечно, в тяжёлых ситуациях жизни полезно разгружать сердце и голову. Да, да, сидеть спокойно и просто наблюдать, как совершается в тебе обмен веществ… Правда, Бог взял этот процесс полностью на себя, обмен наших веществ происходит автоматически, без участия нашего сознания… но, значит, тем более полезно бывает посидеть бесчувственным и безмысленным… как индийский йог. Они, кстати, считаются наиболее здоровенькими среди людей…

Сейчас я понимаю, что в ранней молодости я жила в основном чувствами, а когда обожглась на этом, стала жить в основном головой. Да, я превратилась в волчицу, готовую к противостоянию, к борьбе, это видно на фото, где у несчастной побитой девушке уже заметен в глазах холодок и беспощадность… Но что получилось в конце концов? Да ничего хорошего. Зачерствела сердцем, как последняя эгоистка, живу одна… Когда я это осознала – решила обратиться к Богу. Если бы я раньше поняла, как вера примиряет с жизнью! Теперь заметно отхожу, стараюсь. Здесь есть такие замечательные места! В общем, вывожу шлаки и из души, и из тела – посещаю храм Марии Магдалины, а там рядом – радоновый источник…

Рассматриваю старые свои фотографии. Какие зачастую мелкие, незначительные, случайные чувства выражает их героиня!.. Особенно хорошо это осознаёшь после просмотра таких фото, как «Волчица». Но с другой стороны многие эти фото полны шуток, юмора. Вот снимок с бусами, где одну из бусинок я с хитринкой прикусываю. И надпись под ней:

А вот фото, озаглавленное «Злополучное пари». На нём мои руки трогают разворот моего банного халата на груди, а в глазах смущение, но и решимость…

Но я всё чаще вспоминаю фото своей молодости, мою «Волчицу»… Хочется глубоких, естественных чувств, хочется быть причастным к чему-то величавому, глобальному, но ясному и радостному, что иногда открывается во время и после посещения храмов…