Читать книгу В поисках счастья - Илья Валентинович Плясов - Страница 3

Философ проснулся, когда его соседи уже были одеты и куда-то собирались.

– Доброе утро.

– Доброе, – ответил Виктор.

– О-о! – отозвался Фёдор. – Доброе утро, полуночник. Ты куда на ночь глядя вчера уходил?

– Так, прогуляться.

– А писал потом что?

– Да мысли я свои записываю. Ну не все конечно. Книгу собираюсь писать.

– О чём?

– О счастье.

– Ого. Ну и что такое счастье?

– Не знаю. Я вот разные точки зрения «собираю», так сказать. Может, и вы поделитесь своими взглядами?

– Я тебе вот что скажу. Пока ты себе голову этим будешь забивать, счастливым никогда не станешь. Эти все поиски непонятно чего и зачем ещё ни к чему хорошему не приводили. Выбрось всю эту глупость из головы, найди бабу себе, занятие по душе, и живи в удовольствие.

– Хм. Интересно. Я подумаю над этим.

– Подумай, подумай. А нам пора уже.

– А вы куда?

– Завтракать. Давай с нами.

– Завтракать? Не, я попозже.

– Как знаешь. Если что, столовая на первом этаже, ну, спросишь там.

– Ага, найду. Спасибо.

Соседи ушли, но сильно тише не стало: работал телевизор. Диктор – женщина средних лет в строгом костюме – рассказывала что-то про сельское хозяйство:

«В связи с аномально засушливым летом урожай зерновых в текущем году ожидается меньше прогнозируемого. Этот вопрос был ключевым на сегодняшнем заседании министров. Господин поинтересовался у главы минсельхоза, как обстоят дела со снабжением зерном всех регионов».

Дальше крупно показали усатого мужика в пиджаке, с умным видом объясняющего ситуацию:

«Действительно, в связи рекордно жарким летом урожай будет меньше запланированного. Но могу заверить, что он полностью покроет всю внутреннюю потребность, и даже останутся излишки, которые могут быть реализованы на внешних рынках».

«После заседания господин отправился загород, – продолжила ведущая, – в одно из сельхоз предприятий. Там он лично проинспектировал весь цикл работы, и даже сам поучаствовал в сборе пшеницы». В это время показывали какого-то невысокого, полноватого мужика с залысинами, едущего на комбайне по полю.

Станислав выключил ТВ. Единственные более или менее интересующие его передачи – новости – тоже всё больше разочаровывали своей однобокостью и необъективностью, что, вероятно, относилось к каждым странам и мирам.

Гораздо больше хотелось попросту подремать. Он прилёг, но буквально через пару минут в номер постучали.

– Открыто.

Дверь медленно отварилась, и внутрь нерешительно зашёл полноватый мужчина в очках и с небольшой бородкой.

– Здравствуйте. Я Степан Сергеевич, буду заниматься вашим трудоустройством.

– Доброе утро. Станислав Евгеньевич.

– Пройдёмте в мой кабинет.

– Сейчас. Только оденусь.

Кадровик располагался на первом этаже. Проходя мимо администратора, его спутник поинтересовался на счёт паспорта.

– Да, да, сделаем.

Кабинет казался обычным для чиновника подобного типа и ранга: тесноват, отремонтирован явно недавно, всё в нём без особого шика, за исключением люксового ноутбука.

– Значит вы у нас Кучеров Станислав Евгеньевич, верно?

– Всё так.

– Ага. И когда появились на Третьей территории Верхнего этажа?

– Вчера.

– То есть двадцать девятого августа. Замечательно. А попали через охранников, сразу?

– Ну да.

– Проживаете в этой гостинице, в триста первом номере?

– Верно. Вы знаете, у меня складывается ощущение, что вы про меня здесь знаете больше, чем я сам.

– Положено всё спрашивать. Не я придумал.

Тут заработал принтер. Хрюша встал, забрал выехавшую книжицу и протянул её собеседнику.

– Ваш паспорт. Только на последней странице распишитесь. Ага. И вот здесь ещё, где галочка, что получили, ага. Всё.

– Я могу идти?

– Вы знаете, я бы хотел ещё обсудить с вами работу. Вы ведь собираетесь работать?

– А это обязательно?

– Если хотите получать деньги, то да.

– А зачем они нужны? Может я не так выразился. На что их тут можно потратить, и что я получу без них? Ведь в гостинице должно быть обслуживание.

– Да, если не будете работать, территория вас не оставит. Но придётся переехать в другую гостиницу, некомфортабельную, где будут кормить, но только раз в день самой простой кухней. Ну и будут давать минимальное пособие. А купить здесь за деньги можно практически всё: еду, одежду, развлечения.

– Понятно. А здесь, кстати, как кормят?

– Три раза в день, в столовой. Хорошая столовая, сам там питаюсь. Плюс постоянно открыто кафе, но уже «а ля карт». Итак, вы будете работать?

– Ну что ж, буду.

– Замечательно. А скажите, пожалуйста, кто вы по профессии?

– Философ. Преподавал в ВУЗе.

– Ого. И какой стаж?

– Восемь лет почти.

– А степень какая?

– Доцент, кандидат наук.

– Публиковались?

– Да писал статьи. Двадцать восемь, если не ошибаюсь.

– И что, нравилось?

– Ну как вам сказать. Просто единственное, чем бы мне действительно хотелось заниматься – это размышлять. На самые разные темы: о жизни, любви, искусстве, мироздании и мироустройстве, государстве и политике, и так далее. Но размышлять в общем, а не в частности, понимаете?

– Думаю да.

– И единственная профессия, где я этим более или менее занимаюсь – именно преподаватель, именно философии, и именно в ВУЗе.

– Хорошо. А есть ли что-то, от чего вы не устаёте? Чем хотелось бы заниматься бесконечно?

– Даже не знаю. Может быть книги писать. Да, пожалуй, так. Только умные книги. И если бы хорошие интересные мысли посещали мою голову постоянно, я бы тут же переводил их на бумагу. И не столько, чтобы потом издать и заработать, а чтобы не забыть.

– Очень интересно. Да, думаю лучшего места работы не найти. Согласны преподавать философию в нашем четвертогорском университете?

– Хм. А другие варианты есть? Я имею в виду другой ВУЗ, или может даже город? Этот университет он вообще как, какого уровня?

– Четвертогорский – лучший в нашем городе. Входит в пятнадцать топовых всей Третьей территории. А вы бы что конкретно хотели бы преподавать?

– Ну, мне более всего близки основы: объект и субъект там, идеализм и материализм. Правда есть ещё давняя мечта – делать что-то вроде семинаров, хотя бы факультативом, на отдельные свободные темы, разные, обсуждать их со студентами. Короче в форме свободного общения.

– Да, интересно. Обучение в виде диалога, свободного интерактивного общения сейчас очень популярно. Говорят, оно действеннее обычного. Что ж, я поговорю с деканом, думаю, решим это.

– Спасибо.

– Пока не за что. У вас есть какие-то вопросы?

Возникла небольшая пауза.

– Есть. Хотел бы узнать, как я здесь оказался?

– А вы не помните?

– Нет. Стоял в очереди, да. Ворота. Но там-то как очутился?

– А может лучше этого и не знать? Понимаете, память, как и информация, может быть очень вредна и опасна. Да и я, признаюсь, тоже не в курсе. Ещё есть вопросы?

– Скажите, люди под нами живут хуже?

– Намного хуже.

– А почему одни живут на Верхнем этаже, а другие – на Нижнем?

– Они сами виноваты. Надо жить нормально, честно, работать, а не дурака валять, винить всех вокруг и криминалом заниматься.

– Но мне кажется, многое зависит не от самого человека. Во-первых, сама личность определяется генами своих родителей и условиями воспитания, в том числе местом рождения. А во-вторых, действия любого объекта, в том и числе и живого – это лишь ответ на влияние окружающих факторов. И чем они труднее и агрессивнее, тем более ненормальное, о чём вы говорили, поведение они вызывают.

– То есть вы считаете, что всё это распределение случайно и от самого человека не зависит? А я вам так скажу. Просто факты приведу: более десяти процентов, оказавшихся внизу, совершенно легально, справедливо и по заслугам попадают наверх. И почти десять – наоборот, с Верхнего из-за своего беспредела, безделья и прочих качеств спускаются на Нижний. Просто нужно работать, работать над собой, тогда всё будет хорошо. Ладно, это лучше будет вам со студентами своими обсудить.

– Так, а когда приходить, и куда?

– Как обычно: первого сентября – торжественная часть, а со второго уже учёба. Вот первого приходите, там по времени, по графику уже договоритесь. Университет в центре находится, на Пятой улице, дом 1. Недалеко от нас, так сказать, в шаговой доступности. Вот, кстати, вам карта, пригодится. Найдёте сами?

– Найду, спасибо.

– Ну тогда всё, успехов.

– И вам того же.