Оглавление
Илья Виницкий. О чем молчит соловей. Филологические новеллы о русской культуре от Петра Великого до кобылы Буденного
Горький год. От автора
Филотерапия, или Третий бастион Самюэля Пиквика[1] (маленький манифест)
Выставка
Утехи меланхолии
Феникс из пепла
Юмор и пушки
Диккенс доволен
Библиотека
Колледж
Урок анатомии: Как царь Петр своих подданных от брезгливости не отучил[2]
Fake Fact?
История анекдота
Дальше – тишина
Культурный факт
Культурный фантазм
«Азиатская рожа» Александра Блока. О том, как «Скифы» рифмуются с планами Петра Великого
Face Recognition
Завещание Петра
Поворот избушки
«Персия и дальше» Геополитические заметки о «Герое нашего времени»
Dahin
Психологическая мотивация
Русский агент
Большая игра
Таинственный незнакомец. Какую роль играет готический герой в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»
Кто же его знает!
Дик и страшен
Неизвестный
Дух госпожи Радклиф
Готический герой
Заключение
Видение топора[3] Как Достоевский летал в космос
Пророческий кошмар
Ньютоновская пушка
Муж Дианы
Внутренняя астрономия
А что же топор?
Ай-люли (публицистический финал)
Улюлюлю, или Брань и мир. Как и зачем ругался Лев Толстой (из охотничьих рассказов филолога)
I. Брань и мир. Скатологическая тема у Льва Толстого
Ж…
Sh…
М. и в г
II. Дондер вам. Лев Толстой и русский мат
«Мораль» Крылова
Cоловецкое слово
С кондибобером
След голландский
Палкой
Табу и шиш
Конец
«Епиходов кий сломал»: Что нашел Антон Чехов в русской непристойной поэзии[4]
Смешная фамилия
Срамное имя
«Конец эротизма»
Post Scriptum
«Ах! Как люблю я птицу эту» О чем молчит соловей в романе Юрия Тынянова «Пушкин»
Московский «Соловей»
Соблазнительный сюжет
Птичка в деснице
Ключ к традиции
Литературный пролаз
Научная новелла
Соловьиный сад
Голый поэт. Как Евгений Евтушенко был секс-символом Америки
История лица
Откровенная иллюстрация
Золотая челка
«Прекразные картыны»
Поэт в раю
Таинственный поклонник
Взгляд василиска
Рождение героя. Как сделана «физиологическая увертюра» к «Зависти» Ю. К. Олеши
Та-ра-ра
Рá-та-тá-та-ра-рѝ
Ра-тá-та-ду-та-тá
Трам-ба-ба-бум!
«Иди еще назади»
Та-ра-ра-бумбия
Человек без паспорта. Что означает таинственная надпись на могиле Паниковского?
Курьезная эпитафия
История паспорта
Слепые и зрячие
Бендер в Гуконе
Надгробный приговор
Социальный диагноз
«Злая пуля» Почему Мандельштам назвал Сталина осетином с широкой грудью
Широкая грудь
«Циклопический символ»
«Сосо хан»
Поэтический экстракт
Интеллигентская Марсельеза?
«Завещание Сергея Есенина»[7] Как сделана одна грандиозная мистификация
Чернильница и ваза
Этрусская урна
Творимая легенда
Дон Кихот газетного воображения
Безумный жрец
Заключение
По следам Ганьямады. О литературно-исторических корнях скаутского движения. Историко-приключенческий рассказ у костра
В погоне за Непромокаемым киви-киви
Смерть Иен-Ганьямы
«Умер вождь союза – умер Иен-Ганьяма!»
Африканский след
«Издают протяжный вой»
«Английская фирма»
Заговор обреченных
После конца
Демьяново кафе. Как Горький спас честь Пушкина
Джаз и мороженое
Показательное кафе
Пошлость
Гнусный враг
Последнее кафе
Пушкин в шоколаде
Как Пушкин стал котом. Почему в Америке котята носят имя русского поэта
Идеальное прозвище
Зачем называть кошку русским именем?
Хитрый котенок
Веселое имя
Заключение
Грималкин и Гендер[8] Как кошка Шекспира превратилась в кобылу Буденного (Первоапрельское размышление)
Cat in Macbeth
Сказки Грималкин
Грималкин в России
Мурка!
Опасные игры
Опять об пятницу, или Что стоит за «суеверологией» Хармса и Введенского
Пароход «Friday»
Домашнее чтение
Клуб Тринадцати
Человек, который был Пятницей
Литературная генеалогия
«Адская дружина»
Лев Толстой и конец света, или Как встречать последние времена
Тетрадь Г
1917
1765
1819
1851–1908
1917–1937
Запевалы смерти, или О чем поет настоящее «Голоса с улицы» Велимира Хлебникова и солдатскаяф песня времен Гражданской войны[9]
Тарарай
Есть такая партия
Запевала
«Настоящее»
Постскриптум
Царская марсельеза. Литературная генеалогия песни Федора Басманова в «Иване Грозном» Сергея Эйзенштейна
Запев
Перепляс
Галоп
«Vox Russiae»
Vox Directoris
Отбой
Моя куриада, или Необыкновенная история одного поэтического дебюта (вместо заключения)
Сверхъюное
Курокрад
Динамит для подсознания
Еще один Народный
Примечания
Отрывок из книги
По секрету: я давно хотел найти способ пройти между Сциллой привычного для меня жанра академической статьи с ее узкой специализацией, тяжеловесным научным аппаратом и серьезным и глубокомысленным тоном («как мы знаем», «курсив наш», «мы никак не можем согласиться с мнением», «выражаем глубокую признательность за ценные советы и замечания», «см., ср., вар.» и др.) и Харибдой беллетризированной импровизации на научную тему, ни к чему не обязывающей и часто недружественной по отношению к так называемому профессиональному сообществу («ведь на самом деле „Мастер и Маргарита“ [„Братья Карамазовы“, Библия или „Книга о вкусной и здоровой пище“] не о том, о чем писали эти „старомозгие“, а вот о чем» или «и тут я понял, о чем эта чистая деревенская девочка с голубыми глазами, стоящая на пороге моей трехкомнатной квартиры, хотела меня спросить. И я ей ответил: «Да! Пушкин написал „Царя Никиту“! Но он потом раскаялся…»).
Возможность проскользнуть между двумя этими (знаю, что преувеличенными, но я говорю о себе) крайностями возникла случайно, и предлагаемая вниманию читателей книжка – результат этой счастливой (как мне кажется) случайности.
.....
Севастопольская реликвия вновь попадает в политическое поле зрения во время Второй мировой войны. Так, в ноябре 1941 года в рамках «Недели помощи России», объявленной мэром Оксфорда, экспонат севастопольского «Пиквика» был выставлен в здании библиотеки. В это время в центре университетского города был вывешен флаг с серпом и молотом, но советских гостей в Оксфорде было мало, и это свидетельство советско-британской дружбы былых противников осталось незамеченным17. Впрочем, своеобразным дипломатико-библиографическим ответом на оксфордскую экспозицию можно назвать выставку в отделе редкой книги Ленинской библиотеки в 1945 году, на которой английским гостям были продемонстрированы альбом русских пейзажей Аткинсона и переводы английской классики, включавшие первые русские издания «Ричарда III», «Гамлета» (принадлежавшие знаменитому русскому критику Виссариону Белинскому), а также экземпляр «Записок Пиквика», который читал В. И. Ленин18. Действительно, 20 августа 1921 года Управление делами Совнаркома обратилось к Румянцевскому музею с просьбой выдать для Ленина книгу Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба», которая, по словам советского библиографа, была «последней книгой, заказанной В. И. Лениным в библиотеке»…19
Обратим внимание на то, что севастопольская реликвия, подаренная Бодлианской библиотеке выпускником колледжа Иисуса, в разных исторических (выставочных) контекстах получала разные толкования: свидетельство общечеловеческого гения Диккенса; символ культуры, восстающей против жестокости войны; утопия литературного братства читателей всего мира; материальное доказательство русско-английских литературных связей, несмотря на политические конфликты; наконец (тема нынешней выставки) – пример библиотерапии.
.....
