Читать книгу Инцидент в Теренстоуне - Илья Вячеславович Кудашов - Страница 2

Гвад лежал на мокром полу, куча куролисков разрывали его тело. Над ним стоял разодранный труп, по искорёженному лицу с трудом можно было понять, что тело принадлежит Дэви. Она шептала Гваду:

– Это ты виноват! Это всё твоя вина! Ты бесполезен, ты НИЧТОЖЕСТВО!

Всё вокруг резко разлетелось в калейдоскоп красок и звуков. Он встал перед мужчиной в кольчуге с факелом и шпагой в руках. Откуда-то сзади крикнули:

– Маркус берегись!

Сверху упала огромное лезвие, которое разрубило пополам Маркуса. Капли крови попали на Гвада.

Он моргнул. Теперь рядом с ним лежал рыжий парень, на год младше его. Ему оторвало ноги, кровь заливала мостовую. Парень схватил его своими измазанным в крови руками и истошно вопил:

– Гвад! Вытащи меня отсюда! Гвад!

– Стой! – кто-то заорал Гваду. Он оглянулся и у видел бегущего к нему полисмена. Когда же юноша развернулся к рыжему его тоже уже не было. Он стоял один посреди пустынной улицы. Мимо Гвада просвистела пуля. Он бросился что есть мочи прочь.

Вдруг чья-то сильная рука схватило его за шиворот и заволокла в переулок. Его швырнули в кирпичную стену. Он больно ударился головой. Один из бандитов с размаху ударил своей битой по голове Гвада. Парень упал. Бандиты начали пинать его. Один бандюган разбил ему нос, а второй поломал пальцы.

Снова всё поплыло перед глазами. Теперь он увидел двоих близнецов, брата и сестру, которые ползли к нему. У девушки была пробита голова, парню кто-то выколол оба глаза:

– Ублюдок, ты бросил нас! Ты предал нас Гвад! – кричали два трупа.

Гвад попытался что-то сказать, но пол под ним провалился. Он не успел ничего осознать, как уже находился подо льдом. Его несло течением, он бился об корку льда, пытаясь выбраться. Резкая вспышка перед лицом. Ужасный грохот от взрыва, его уши наполняют детские крики.

Он падает в темноту, в абсолютный мрак. Гвад находится буквально в вакууме, пока буквально не падает на пал. Он сидит один в подвале, крышка люка захлопнулась, а ему не хватает сил её открыть. Здесь темно, никого нет рядом. Во тьме что-то начало медленно двигаться к нему.

– Мама! Мама! МАМА! – Гвад кричал что есть силы, захлёбываясь в своих слезах. Он что есть мочи бил дверь, пока не увидел маленький огонёк света в дали. Гвад бросился к нему.

Он бежал долго, огонёк постепенно увеличился, пока наконец не превратился в огромное пожарище. Это его дом пылал. Изнутри пожара доносились крики. Он не может пошевелиться.

– Всё бессмысленно.

Он упирает дуло пистоля к подбородку. Нажимает на курок. Грохот.

Кто-то разбудил его. Гвад открыл глаза. Он сидит в кабаке уже несколько недель, допивая последние остатки своих денег. Он никому не нужен. Для родных он, больше не родня, а друзей он не смог сберечь. Гвад с грустью опрокидывает пинту самого дешёвого виски. Но смотря на поверхность напитка, Гвад, как будто бы начал падать в стакан.

Гвад пролетел несколько сотен метров, пока с силой не впечатался в паркет. Он разбился в лепёшку, но тут же собрался заново. Теперь Гвад стоял перед родителями. С гобелена на него смотрел человек в доспехах.

– Ты опозорил наш род! – грозно сказал человек с гобелена.

– Как ты мог Гвад, как ты мог, – отец грустно качал головой, мать вся в слезах, уткнулась в его плечо и горько всхлипывала.

– ТЫ МНЕ НЕ БРАТ! – как гром накатило на Гвада.

Он с трудом медленно открыл глаза. Гвад лежал на мягкой кровати, первое, что он увидел – это розовые обои и картина, на который был изображён прекрасный пейзаж тихого леса. Из окна с права падали весёлые лучики света.

«Очередной кошмар,» – устало подумал Гвад. Он поднялся с постели и посмотрел в окно. Оттуда открывался вид на тихий сад, который ни капли не изменился за пять лет.

– Нет это не кошмар, это хуже всякого кошмара! – пробурчал Гвад и встал. Он только сейчас понял, что одет в свою старую ночную рубаху. В углу комнаты лежал его рюкзак. Он быстро осмотрел все вещи. Всё было на месте, кроме кошелька.

«Ну не знаю, кто меня вытащил, но буду считать это платой за спасение,» – решил Гвад. Он достал из рюкзака небольшой мешочек, развязал его и вытряс содержимое на табурет. Три старые, потёртые игральные кости с характерен звуком стукнулись о деревянную поверхность. Гвад стал бросать их, внимательно смотря за результатами бросков. За все четыре броска не выпала ни одной шестёрки.

«Да, какого хрена!» – негодовал Гвад. Он кинул в последний раз и вместо шестёрки на двух кубах выпали единицы.

– Нахер! – рассердился Гвад. Он смёл кости в мешочек, положил его на законное место и швырнул рюкзак в угол.

Вдруг он услышал, как дверь тихонько открывается. В комнату зашла служанка:

– Господин Гвад, вас ожидает госпожа Пульферия. Приведите себя в порядок.

– Ладно, – парень мрачно кивнул.

Он пришёл в ванную и умылся, ему наконец-то представилась возможность взглянуть на себя в зеркало. Гваду было уже под тридцать. На лице виднелось несколько шрамов, но черты выдавали в нём что-то аристократическое. Кожа болезненно бледная, живые голубые глаза глубоко впали. Он давно не брился и весь оброс грязной и неухоженной щетиной. Нос в нескольких местах поломан. Волосы он так давно не стриг, что они уже лежали на его плечах. Они были седыми. Причём посидел он очень странно, просто в один день он лёг спать после тренировки, а на следующее утро проснулся седой. Этой был ещё один эффект от Отдачи3.

После умывания Гвад достал из своего шкафа свою старую одежду. Она немного мешковато висела на его изрядно похудевшем за эти годы теле.

Он спустился в гостевой зал. Это просторное помещение, украшенное различными картинами, декоративными колоннами, затейливыми подсвечниками и большими антикварными часами. Тут же был и большой камин, над которым висел фамильный мечу, а над ним грозный портрет рыцаря. Рядом с портретом на стене расположились два щита, на которых был изображён фамильный герб Кэррингтонов- орёл, несущий в одной лапе отрубленную голову, а в другой окровавленный меч. В кресле рядом с камином сидел отец и читал газету. Матушки негде не было.

Вольдемару Кэррингтону было уже за пятьдесят, седина тронула его чёрные ухоженные волосы. Черты лица – строгие и суровые, соседствовали с абсолютно отрешённым взглядом. Его уже обрюзгшее тело аккуратно прикрывал дорогой старый халат.

– Пап, я… прости, я не хотел оскорбить тебя или как-то подставить семью… – Гвад начал оправдываться. Отец оторвал взгляд от газеты и сказал:

– Ты, так больше не делай.

И он продолжил читать газету.

– Милорд, обед подан, – сзади Гвада, как будто из воздуха появился их дворецкий и они прошли в обеденную.

Обеденная была просторным залом с большим дубовым столом. Служанка накрывала на стол. Здесь же сидела и леди Пульферия, матушка Гвада. Это была уже не молодая женщина, порядком младше своего мужа. Она тихо сидела на своём месте и старалась не привлекать внимания.

Вальдемар стал чинно трапезничать. Пульферия тихонько кушала. Гвад же как голодный волк набросился на еду, размазывая еду себе по лице. За завтраком никто не произнёс ни слова. В обеденной был слышен лишь звон посуды и громкое чавканье.

– Где Дри? – вдруг спросил Гвад, чтобы разбавить тишину.

– На работе, – ответила Пульферия.

– Ладно, – Гвад повернулся к отцу, – как там мэр поживает?

– Нормально, – ответил Вольдемар.

«Да уж, я и забыл какие родители разговорчивые,» – подумал Гвад.

После завтрака все вышли в гостевой зал.

– Братик! Братик! – в зал бесцеремонно вошла Дэви, а за ней причитающая гувернантка:

– Ой срам то какой! Нелюди совсем страх потеряли!

Дэви сделала несколько шагов, а потом остановилась и огляделась. Всё в зале смотрели на неё. Девушка немного сконфузилась и пробормотала:

– Эм, извините, я тут просто братика искала, эм, – она перевела взгляд на Гвада беззвучно прося помощи, но Гвад ошарашено смотрел на неё.

– Ну… а вот и братик, – неловка засмеялась Дэви, показывая на Гвада, – мы…, ну… может пойдём?

Повисла неловкая пауза.

– А вы кто? – спросил Вольдемар.

– Она моя подруга, пап, – отозвался Гвад.

– А, хорошо, – Вольдемар с облегчением уселся в кресло и снова открыл свою газету.

– Мы можем пойти? – спросила Дэви.

– Угу, – буркнул Вольдемар.

– Подождите, Гваду следует поехать с нами на бал, – робко заметила Пульферия, отпихивая от себя гувернантку.

Вольдемар раздражённо цокнул языком, он не хотел брать Гвада на бал, но спорить с женой он не хотел меньше. Он достал кошелёк и кинул его Гваду:

– Иди, приведи себя в порядок, и купи себе нормальный костюм.

– Ладно, – кивнул Гвад, он всё ещё чувствовал вину перед отцом, поэтому не стал спорить, – где мои вещи?

– Возьми их в прачечной, – ответил Вольдемар.

Гвад быстро собрал все свои пожитки и уже хотел пойти, Дэви же так же собрала всё что у неё было, закрыло лицо банданой и надела соломенную шляпу, которую она умыкнула из дома Гвада. Её одежда более-менее закрывала все её звериные черты. Они покинули поместье, поймали кэб и поехали к цирюльнику.

– У тебя шикарный дом братик! – сказала Дэви, сидя в кэбе, – твои родители капец какие богатые. Почему ты мне о них не рассказывал?

– Я тебе говорил, – буркнул Гвад.

– Фраза «у меня родители дворяне» – это не рассказать про свою семью, – ответила Дэви. Она открыла кошелёк, пересчитала деньги и присвистнула:

– Тут денег! Братик, мы столько не зарабатывали вообще никогда!

Гвад выхватил у неё кошелёк:

– Сначала, купим всё, что нужно для бала, потом разберёмся с деньгами.

Они наконец-то доехали. Стояла хорошая солнечная погода. На улице было много людей. Богатые дамы прохаживались со своими кавалерами. Перед Гвадом было миленькое заведение, с большой красивой витриной и не менее прекрасной вывеской: цирюльня «Кефеьер». После лицезрения цирюльни Гвад оглядел остальные заведения на улице. Благодаря этому, он понял, что цирюльня здесь имеет самую некрасивую витрину и вывеску, так как она расположилась в начале улицы, а чем дальше, тем краше становятся местные заведения. После цирюльни шёл магазин парфюмерии, дальше заведение портного, потом винный магазин, затем цветочная лавка, небольшое кафе, магазин с различным церковным принадлежностями, потом магазин оружия, и сразу за ним, самое красивое заведение – похоронное бюро.

Они до вечера провозились с приготовлениями к балу. Гвад подстригся и купил хороший наряд, при этом они потратили совсем немного денег, что невероятно радовало Дэви. Когда они вернулись домой родителю уже готовились к отбытию. Пульферия быстро оглядела сына, удостоверилась в том, что он выглядит приемлемо и жестом приказал ему идти.

– Ладно, Дэви, после бала поговорим, можешь у меня в комнате остаться, – сказал Гвад.

– Миледи, – служанка подбежала к Пульферии, – вы хотите, чтобы ЭТО было в нашем доме. Это же позор для всей семьи.

– Проследи за домом пока нас не будет, – бросила ей Пульферия, проигнорировав её слова.

Гвад и его родители сели в карету и поехали на бал.

Теренстоун был довольно большим городом и довольно старым. Центральный и храмовые районы находились в «старом городе» за стеной, которая уже больше полувека не защищала жителей от опасности. Гетто, ЖД вокзал, завод и фабрики, трущобы – всё это находилось за стеной. Так же здесь на окраине города, знать построила свои летние дома, потому что здесь не так душно и грязно, как в центре. Здесь и расположился самый красивый особняк на окраине – гнездо Маккалистеров. Господин Маккалистер был человеком богатым, важным, благородным, культурным и добросердечным, так как ему принадлежал литейный завод и парочка фабрик. Господин Маккалистер любил балы, а ещё больше он любил сам устраивать балы. И устраивал он их пышно и роскошно, да так, что гостьи всегда от него уходили довольными. Как обычно все сливки Теренстоунского общества вновь собрались в поместье.

Поместье Маккалистеров было в раз пять больше поместья Кэррингтонов, и сейчас из огромных окон здания лился свет. Перед домом расположился роскошный сад, с огромным мраморным фонтаном в центре.

Внутри бального зала всё сияло, от гигантской люстры, до прислуги, разносящей напитки.

На небольшом балкончике на возвышении стоял господин Маккалистер.

– Дамы и господа, я невероятно счастлив, что вы все решили посетить меня в этот вечер! – он взял бокал вина и поднял его, приятно-сероватые глаза хозяина светились заразительной радостью, – я надеюсь, что все вы уйдёте довольными, да начнется бал!

Все гости зааплодировали и начался бал. Заиграла весёлая музыка некоторые пустились в пляс, другие стояли с бокалами и о чём-то болтали в сторонке. Вольдемар разговаривал с мэром города, к ним спустился сам хозяин дома. Господин Маккалистер учтиво пожал гостям руку. Пульферия болтала с какой-то богато одетой дамой.

Гвад стоял около стола с блюдами. Он допивал уже пятый стакан вина, и пытался оторвать кусочек лобстера. Бал ему был абсолютно не интересен, а вот напиться и нажраться – это другое дело! Вот он уже почти дотянулся к заветному кусочку лобстера, как вдруг кто-то выхватил кусочек прямо из-под руки Гвада. Он со злобой посмотрел на злостного лобстеро-крада.

– Привет, Гвад, – ответил обидчик и засунул лобстера себе в рот.

– Дилон! – обрадовался Гвад, они крепко обнялись. Дилон Гринвуд был старым другом Гвада, ещё с тех пор когда он работал в городе. Младшему Гринвуду было тридцать, он выглядел как типичный представитель золотой молодежи, который прожигает свою жизнь в пустых развлечениях. Он был одет по последнему слову моды, особенно выделялся алого цвета розой, выглядывающей из переднего кармана.

– Сколько лет сколько зим Гвад, давно не виделись, – Дилон похлопал старого друга по плечу и повёл его подальше от стола, – где был хоть расскажи, а то знаешь тут столько слухов ходило после твоего исчезновения, и каждый ещё нелепее и смешнее предыдущего!

– Буду рад послушать чего про меня на придумали, – ухмыльнулся парень.

– Ой я же говорю, всякую чушь! – махнул рукой Дилон, – что ты влюбился в уличную скрипачку и уехал с ней, что ты новомодный либерал и поехал в колонии планировать там революцию в Империи, что ты Билбли угрожал расправой, но он смог тебя запугать и ты сбежал от него, что тебя совратили демоны и ты отправился в коммуну к своим друзьям культистам – одним словом, хрень собачья!

Гвад засмеялся:

– Блин, вроде бы все образованные люди, а подчас такую херню выдумают – что сам удивляешься!

– Это понятно, но ты так и не ответил на мой вопрос, – Дилон взглянул в глаза друга, – где ты чёрт возьми был?

– Ты же мне сам говорил, как было бы хорошо уехать отсюда и отправиться в странствия по миру, – Гвад пожал плечами, – вот я и отправился.

Дилон рассмеялся:

– Я же это просто так болтал, чисто от нечего делать! Гвад у тебя реально не все дома!

– Ну я хоть это сделал, в отличие от тебя – сыкло, – угрюмо ответил Гвад.

– Да ладно, не обижайся, – Дилон похлопал его по плечу, – это я так от завести. Ты же сам знаешь, что во всём Теренстоуне мне больше всех интересно послушать о твоих скитаниях!

Они подошли к окну, Дилон немного отхлебнул из бокала:

– Да, что не говори, каким бы ублюдком не был бы Маккалистер, но в алкоголе он разбираться.

– Сам та ты как? – поинтересовался Гвад.

– Да, как обычно, – махнул рукой Дилон, – работаю в администрации города, теперь хоть не переписываю, а то как же это задолбала, сидеть весь день и чирикать эти долбаные бумажки!

Он отпил ещё немного и присмотрелся к толпе, выискивая кого-то.

– Что-нибудь интересное происходило в городе? – спросил Гвад.

– Да не, что в нашей дыре может такого случиться. О! – он увидел того какого искал и начал подзывать его рукой:

– Сейчас я тебя кое с кем познакомлю. Эмми подойди пожалуйста, я тебя должен кое-кому представить!

К ним подошла девушка лет восемнадцати, проходя она учтиво кивала всем гостям бала. На ней было прекрасное бальное платье. В её вороные волосы была вплетена благоухающая роза. Лицо девушки было очень милым и выражало абсолютную детскую невинность. Она с интересом смотрела то на Дилона, то на Гвада.

– Дорогой, что случилось? – спросила она. Дилон обнял её и поцеловал в лобик:

– Дорогая, это Гвад, мой старый друг. Гвад, это Эмми, моя жена.

– Очень приятно, – Эмми улыбнулась и протянула Гваду руку.

– Взаимно, – он пожал её маленькую рученьку и Эмми улыбнулась:

– Господин Гвад, что же вы делаете? Дамам нужно целовать руку, а не пожимать.

Гвад смутился и поцеловал её руку, да так сильно, что на её руке остались слюни. Эмми рассмеялась и вытерла свою ручку платком:

– Какой вы странный, господин Гвад!

Юноша ещё больше смутился.

– Дорогая, просто мой друг давно не был в приличном обществе, – улыбнулся Дилон. Вдруг заиграл медленный вальс.

– Дорогой давай потанцуем! – Эмми взяла его за руку и очаровательно улыбнулась.

– До свидания, господин Гвад! – крикнула ему девушка вся, светясь от счастья.

– Ещё увидимся! – крикнул Дилон.

Оставшись один Гвад тут же осушил бокал вина.

– О! Какие люди! Давно мы с вами не виделись мистер Кэррингтон. Ха-ха! – раздался чей-то мерзопакостный голос.

Гвад повернулся в сторону говорящего:

«Хоть бы не он! Хоть бы не этот сукин сын!» – молился про себя Гвад.

Перед ним стоял хорошо одетый человек, с накрахмаленным воротником, настолько узким, что он сдавливал его толстую шею. Так же, на шеи висел свинцовый медальон с изображённым на нём львом, держащим в руках знак Анх. Это был жирный мужчина, смотревший на Гвада из-под заплывших век своими маленькими противными свинячьими глазками. Лицо у него было болезненно бледное. Он всё время ужасно потел и поминутно вытирал лицо своим платком дебильного цвета. Его редкие жидкие волосёнки прилипли к засаленному лбу. И довершали эту картину его короткие ножки с маленькими ступнями.

Мужчина подошёл к Гваду в плотную и протянул ему руку. От человека воняло табаком, виски, одеколоном и потом. И всё это давно забытое амбре ударило в ноздри юноши. Он с омерзением поморщился, а от вида старого знакомого ему на душе стало только гаже.

– Ну что вы? Что вы, мистер Кэррингтон? Мы с вами всё же не чужие. Ха-ха! Как ни как пять лет в месте, можно сказать рука об руку работали! – на его заплывшем лице засеяла жабья улыбка, – Ну что же вы. Не надо так хмурится, вам же не яд выпить предлагают. Ха-ха! У меня, должен заметить, сегодня такое прекрасное настроение. Да, будем откровенны, у меня всегда прекрасное настроение! Мой врач говорит, что я круглый оптимист. Ха-ха! Ну что вы, мистер Кэррингтон? В конце то концов! Пожмите же руку старому знакомому. Ха-ха!

Немного помедлив, Гвад пожал потную руку мужчины.

– И правда, давно мы с вами не виделись, господин Билбли, – процедил Гвад. Городской маг победоносно улыбнулся.

– Позвольте поинтересоваться, чем сейчас занимаетесь? Я слышал вы недавно вернулись в город? Где изволили пропадать? Ха-ха! – Билбли засыпал Гвада вопросами.

– Да так, слонялся то тут, то там, сейчас решил остепенится, – ответил Гвад, стараясь быть как можно хладнокровнее.

– Ох уж эта молодость! Помню, как я в свои года…

– А вы чем занимаетесь сейчас, господин Билбли? – Гвад бесцеремонно перебил собеседника. Билбли продолжал улыбаться, но прищурил свои глазки.

– Ой, да что там я, – он махнул рукой, – Ха-ха! Как обычно всё у нас. Так, пару новых магов в Академию отправили, там аномалию маленькую рассеяли, да и всё в общем-то. У нас же такой спокойный город, что тут может произойти? Ха-ха!

– Хорошо, что вы как обычно не утруждаете себя работой, – ехидно улыбнулся Гвад.

– А вы как всегда всё изволите шутки шутить, мистер Кэррингтон? Помниться в прошлый раз мы расстались на плохой ноте, – Билбли примирительно улыбнулся, – Но давайте не будем о плохом вспоминать! Ха-ха! Вы, чай, не жалеет о том, что ушли с нашей службы?

– Нисколечко не жалею, – процедил Гвад.

– Хм, ну как знаете, может и правда это работа не для вас. Кстати, а вам известно, кто сейчас состоит на вашей должности? Ха-ха!

– Даже и не приставляю, кто бы мог согласиться на это, – ехидно ответил Гвад.

– Мисс Дарквуд сейчас моя ученица, и должен заметить, она относится к своим обязанностям с настоящим рвением.

– Она, наверное, вне себя от счастья от такой работы, – ухмыльнулся Гвад, это известие его даже не удивило.

– Ну не знаю, мистер Гвад, она всё же молодая девушка, а такая работа совсем не для дамы, – он холодно прищурился, – хотя она всяко будет лучше вас. Ха-ха!

Гвад хотел ему что-то ответить, но Билбли просто пожал ему руку.

– Хотелось бы мне с вами ещё поговорить, но, к сожалению, мне нужно идти. Мне было очень приятно встретиться с вами. Если что, вы всегда можете ко мне зайти. Ха-ха! – маг, улыбаясь, осушил ещё одну рюмку виски и направился дальше, высматривая ещё каких-нибудь интересных личностей.

Гвад подозвал одного слугу, который нёс серебряный поднос с бутылкой вина и парочкой бокалов.

–Налить вина сэр? – осведомился слуга.

– Ага спасибо, – ответил Гвад, взял с подноса бутылку и присосался к ней. Он отошёл подольше от всех гостей и присел на подоконник, одного из огромных окон. Он заметил в толпе своего отца, который говорил о чём-то мистеру Маккластиру и мэру, который улыбались ему, и всячески пытались его игнорировать.

«Зачем? – думал Гвад, смотря на отца, – неужели ты не понимаешь, что им всем насрать на тебя? У твоей семьи больше нету былой власти.»

Люди вокруг ютились как тараканы, улыбались друг другу, притворно смеялись. От их вида ему стало тошно. Гвад вспомнил, как он сам ходил на такие балы, как он так же улыбался и притворно хихикал, когда это нужно. Как же он устал от этой вечной лжи.

Гвад выпил бутылку и отложил её в сторону. Он нашёл в толпе Билбли, который о чём-то болтал с парочкой юных девиц. Гвад с плюнул. Он вспомнил как работал у Билбли. Когда он закончил Академию его отправили сюда, в родной Теренстоун. Ему повезло, Билбли стал новым городским магом и ему нужен был ученик, который бы помогал со всякой мелкой работой. Служба городскому магу очень почётное занятие, да и сам Билбли был раньше учеником прошлого городского мага, поэтому у Гвада были все шансы в будущем саму стать городским магом. Но его работодатель решил просто скинуть всю свою работу на него. Гваду пришлось фактически в одиночку справляться со всеми проблемами в городе. И кроме этого, новая должность заставляла Гвада выполнять такую работу, к которой он явно был не готов.

«Смог бы я сейчас убить его?» – подумал Гвад.

Гвад сжал кулаки и ухмыльнулся.

«Раньше, я бы побоялся даже подумать об этом. Но ничего, я за эти пять лет набрался силы, а самое главное – опыта. Он всё время сидел в своём кабинете или разъезжал по балам и шлюхам. А сколько раз я оказывался настолько глубоко в жопе, что этот ублюдок даже представить себе не может. Да, ему не победить меня в драке. Ни за что не победить.»

Каждый раз, когда он представлял себе их битву, он никогда в итоге не выходил победителем. Ему даже в собственных фантазиях не удавалось победить жирного ублюдка. Это очень бесило Гвада, к тому же музыка стала больно бить его по ушам, ему было очень душно и жарко. Просто находится в этом месте было неприятно. Потолок зала, как будто давил на него. Он сжал свою голову и тупо уставился в пустоту пред собой. На него напала резкая апатия. Всё вокруг вдруг потеряло какое-то значение. Гвад тупо уставился в пустоту перед собой. Изнутри его как будто что-то грызло.

– Как омерзительно! – сказало Гваду нечто, что грызло его, – это место омерзительно.

– Да, отвратительно, – согласился Гвад.

– Посмотри, как они танцуют, как веселятся и улыбаются друг другу, а на самом деле хотят только сожрать один другого! – продолжал голос, – они всё лжецы, все!

– Все, – повторил Гвад.

– Зачем твои родители притащили тебя, сюда? Они совсем не понимают тебя, – шептал голос, – они слепы!

– Слепы! – вторил Гвад.

– А сколько здесь еды. Здесь можно накормить пол гетто! – шептал голос, – ты посмотри на этого Маккалистера, как все осыпают его благодарностями, его всегда рады видеть. Он просто купил всеобщую любовь. Эти только и рады продать кому угодно свои чувства, как какие-то дешёвые шлюхи!

– А Билбли, этот жирный ублюдок! – голос не унимался, с каждой фразой он говорил всё громче и громче, его полный ненависти голос всё сильнее проходил сквозь Гвада, – все его приглашают на балы, но он ни хрена для города не делает. Только сидит в своём кабинете или ездит по борделям. Но от ТОЙ работы, он никогда не отказывался.

– Никогда, – Гвад сплюнул.

– Но ты не такой как они, – продолжал голос, уже ласковее, – ты уже не один из них, нет. Ты порвал с этим, ты чист.

– Да, я чист, и не намерен сидеть здесь больше НИ СЕКУНДЫ!

Он вскочил и вышел из поместья. Гвад поймал какой-то припозднившийся кэб на улице и поехал домой.

В поместье ни горел свет. Гвад перелез через забор, залез на дерево, растущее около дома и запрыгнул в открытое окно своей комнаты.

Оказавшись внутри, он заметил два больших кошачьих глаза, которые смотрели на него из темноты.

– Чо не спишь? – спросил Гвад

А чо ты через окно в дом заходишь? – спросила Дэви.

Гвад молча уселся на кровать.

– Ну давай, скорее расскажи, что было на балу! – Дэви села рядом с ним и с настойчивым интересом стал пялится на его лицо.

– Да ничего интересного, – ответил Гвад, – там даже еда была не ахти. У нас и то лучше готовят.

– Да ты врёшь! Я уверена, что на балу было классно, а ты просто врёшь, чтобы я тебе не завидовала, – насупилась Дэви.

– Ну я же забочусь, о тебе! – оправдывался Гвад, – я стараюсь чтобы тебе не было так обидно.

– Ага, лучше бы помог мне пробраться на бал, – ответила Дэви.

Они замолкли. Где-то на улице ехала запоздалая карета.

– А где Груша? – спросила Дэви, – он нам как бы денег должен.

– Его съели, – ответил Гвад, – когда мы убегали, я прострелил ему ногу.

Дэви ничего не говорила, она молча взяла его за руку. Гвад молча смотрел в пустоту, слёзы подступали к глазам.

– Я, я. Я это сделал, чтобы мы сбежали. Просто иначе они бы нас съели. Почему я вообще должен за него волноваться! Когда запахло жаренным он первый нас бросил! ОН, да он вообще преступник! Сколько людей пострадала от его контрабанды? Да у него самого руки по локоть в крови! – Гвад вскочил с постели и кричал это кому-то в пустоту. Дэви взяла его за руку, усадила обратно на кровать. Она обняла брата, пустила руку в его волосы. Он тихо всхлипывал.

– Не переживай, ты всё сделал правильно, – утешала его Дэви.

– Дэви, я… я ведь не плохой человек? – неуверенно спросил Гвад.

– Нет, конечно нет, – она нежно поцеловала его в лоб.

***

Тем временем, на вокзал прибыл товарный поезд. Под покровом ночи, заспанные рабочие, начали разгружать его. Коробки тащили по складам, но нас интересует, только ящики с бананами, которые перевозили в последнем вагоне. Эти ящики рабочие стащили в склад, в котором груз уже ожидала фигура, со своими людьми. Она приказала открыть один из ящиков и, убедившись, что с содержимым всё в порядке обратилась к одному из своих людей:

– Весь груз дошёл?

– Да, сэр.

– Ну, ладно. Поторапливайтесь, ребята! У нас ещё много работы!