Оглавление
Иммануил Кант. Критика чистого разума. С комментариями и иллюстрациями
Хронометр для современности
Критика чистого разума
Предисловие к первому изданию
Введение
I. О различии между чистым и эмпирическим познанием
II. Мы обладаем некоторыми априорными знаниями, и даже обыденный рассудок никогда не обходится без них
III. Для философии необходима наука, определяющая возможность, принципы и объем всех априорных знаний
IV. О различии между аналитическими и синтетическими суждениями
V. Все теоретические науки, основанные на разуме, содержат априорные синтетические суждения как принципы
VI. Общая задача чистого разума
VII. Идея и деление особой науки, называемой критикой чистого разума
Из «Трансцендентального учения о началах»
Часть первая. Трансцендентальная эстетика
§ 1
Глава первая. О пространстве
§ 2 Метафизическое истолкование этого понятия
§ 3 Трансцендентальное истолкование понятия о пространстве
Глава вторая. О времени
§ 4 Метафизическое истолкование понятия времени
§ 5 Трансцендентальное истолкование понятия времени
§ 6 Выводы из этих понятий
§ 7 Пояснение
§ 8 Общие примечания к трансцендентальной эстетике
Общий вывод из трансцендентальной эстетики
Критика способности суждения
IV. О способности суждения как априорно законодательной способности
V. Принцип формальной целесообразности природы есть трансцендентальный принцип способности суждения
VI. О связи чувства удовольствия с понятием целесообразности природы
VII. Об эстетическом представлении целесообразности природы
VIII. О логическом представлении о целесообразности природы
Часть первая. Критика эстетической способности суждения. Из раздела первого. «Аналитика эстетической способности суждения»
Книга первая. Аналитика прекрасного. Первый момент суждения вкуса по качеству
§ 1 Суждение вкуса есть эстетическое суждение
§ 2 Благорасположение, которое определяет суждение вкуса, лишено всякого интереса
§ 3 Благорасположение к приятному связано с интересом
§ 4 Благорасположение к хорошему связано с интересом
§ 5 Сравнение прекрасного с приятным и добрым на основе упомянутого признака
§ 6 Прекрасное есть то, что без понятий представляется как предмет всеобщего благорасположения
§ 7 Сравнение прекрасного с приятным и добрым на основе упомянутого признака
§ 10 О целесообразности вообще
§ 11 Суждение вкуса имеет в качестве своего основания только форму целесообразности предмета (или способа представления о нем)
§ 13 Чистое суждение вкуса не зависит от привлекательности и трогательности предмета
§ 15 Суждение вкуса ни в коей мере не зависит от понятия совершенства
§ 16 Суждение вкуса, в котором предмет признается прекрасным при условии определенного понятия, не есть чистое суждение вкуса
§ 17 Об идеале красоты
§ 18 Что такое модальность суждения вкуса
§ 19 Субъективная необходимость, которую мы приписываем суждению вкуса, обусловлена
§ 20 Условие необходимости, предполагаемое суждением вкуса, есть идея общего чувства
§ 21 Можно ли с достаточным основанием предполагать наличие общего чувства
§ 22 Необходимость всеобщего согласия, мыслимая в суждении вкуса, есть субъективная необходимость, которая при предположении общего чувства представляется объективной
Книга вторая. Аналитика возвышенного
§ 23 Переход от способности суждения о прекрасном к способности суждения о возвышенном
§ 24 О делении исследования чувства возвышенного
А. О математически возвышенном
§ 25 Пояснение названия возвышенного
§ 26 Об определении величины природных вещей, требующейся для идеи возвышенного
В. О динамически возвышенном в природе
§ 28 О природе как могуществе
§ 29 О модальности суждения о возвышенном в природе
§ 46 Прекрасное искусство – это искусство гения
§ 47 Пояснение и подтверждение данного выше толкования гения
§ 48 Об отношении гения к вкусу
§ 49 О способностях души, образующих гений
§ 50 О связи вкуса с гением в произведениях прекрасного искусства
Отрывок из книги
Иммануил Кант (1724–1804) – первое имя, которое вспоминается, когда с серьезным выражением лица говорят “философия”, здесь с ним соперничать может разве Платон. Если нам предложат поставить бюст у входа на философский факультет, или украсить узнаваемым изображением шкаф с философскими книгами, мы в первую очередь вспомним Канта. Сам Кант в предисловии ко второму изданию “Критики чистого разума” сравнил себя с Коперником, доказавшим движение земли вокруг солнца: если раньше философы обычно считали, что их представления об окружающем мире, их понятия и категории “естественны”, что сами люди принадлежат “порядку природы” и видят всё как есть, теперь оказалось, что сами понятия, категории и даже опыт моделируются по определенным правилам. Человек перестал быть центром познания окружающего мира, накопления опыта и его осмысления, а сам превратился в большой вопрос, откуда он что знает, понимает, мыслит, почему вообще стал человеком. После коперниканского поворота уже нельзя было гордо говорить “Я много поработал, поэтому мои знания достоверны”, но следовало ставить проблему: “Каковы те предпосылки, которые сделали мое сознание независимым, которые позволили мне иметь убеждения и надеяться, действовать и мыслить дальше?” Без Канта поэтому не было бы ни Дарвина, ни Эйнштейна, ни привычных нам космических полетов и компьютерных сетей, или всё это возникло бы с опозданием.
При этом у Канта были и при жизни, и после смерти противники и ненавистники. Так, следующие поколения немецких философов, идеалисты, как Фихте, Шеллинг и Гегель, клялись, что Кант для них это всё, это философия как таковая, но некоторые утверждения Канта казались им слишком смелыми. Например, Кант утверждал, что вещь сама по себе непознаваема, “вещь в себе”, вещь как таковая: потому что мы воспринимаем данные о вещи, вроде ее цвета или формы, но не можем схватить и вместить в наш ум “таковое” этой вещи. Вместить умом чужую сущность – это всё равно как запихнуть в папку не документ на владение гектаром, а сам гектар земли. Но немецкие последователи Канта предположили, что с нашим умом могут происходить невероятные приключения, так что он вместит и сущности: например, если мы можем познать себя, можем познать и целый мир. Так возникло явление “континентальной философии”, философии Франции, России, Германии и других европейских стран, исходящей из того, что наше сознание вдруг может стать совсем другим, не таким как раньше, – тогда как противостоящая ей “аналитическая философия” англоязычного мира пытается быть верной строгому Канту, адаптируя его к современным проблемам, таким как искусственный интеллект.
.....
Из рассуждения о границах чистого разума следует понятие о трансцендентальном знании – то есть знании, которое мы не извлекаем из вещей, из опыта, из наблюдений, но получаем априорно. Например, мы знаем, что ничего не бывает без причины, и трансцендентальным знанием будет то, что возможное может стать действительным, может осуществиться в пространстве и времени. Например, приводя пример из наших дней, искусственный интеллект пока возможен только частично, но нейросети делают искусственный интеллект действительным. Кант называет это признание действительности какой-то вещи пугающим выражением “трансцендентальный синтез апперцепции”, а говоря привычными словами, превращение наблюдения в догадку, например, когда мы сейчас понимаем, как работает компьютер и сами делаемся программистами, или как устроена вселенная, и становимся астрофизиками, делающими головокружительные открытия. А возможность связать чувственное и интеллектуальное Кант обозначил словом “схематизм” – например, что мы называем компьютер “машиной”, а не “растением” или “животным” даже при всей нашей любви к животным (разве что только очень ласково) – это схематизм нашего понимания технических операций. Из априорного знания об искусственном как условии возникновения всего, что соперничает с природой, мы получаем трансцендентальное знание о том, как нейросети генерируют те самые искусственные идеи, востребованные в науке и управлении – и поэтому и можем стать специалистами по искусственным интеллектам. Так что критика чистого разума, предпринятая Кантом, продолжает создавать новые науки, необходимые для прогресса человечества.
Старую логику Кант заменяет “трансцендентальной диалектикой”, то есть способностью рассуждать о возможном и необходимом. Например, как можно доказать, что свобода – не иллюзия, если человек укоренен в природе и обстоятельствах; как можно обосновать в том числе политическую свободу? Трансцендентальная диалектика отвечает на этот вопрос, исследуя, при каких условиях появляются иллюзии и при каких условиях появляются те представления, которые связаны со свободой. Например, мы можем представить себе бесконечность, по крайней мере как некоторую идею, – тогда как природа не может представить себе бесконечность: ну не может какое-то животное или планета стать бесконечной и необъятной. Следовательно, мы обладаем той свободой, которой не обладает природа, и можем действовать свободно и ответственно. Завершает свои рассуждения Кант тем, что мы не можем теоретически употребить разум, раз он работает с идеями, а не опытным материалом, а только практически: например, нам трудно или почти невозможно сказать, насколько свободно животное или атом, но мы можем сказать, что без свободы мы не реализуем себя и не станем достаточно нравственными.
.....
