Читать книгу Синие розы. Посвящается моему внуку - Инджи Ильяс - Страница 5

К восьми часам утра позвонил старший сын Таиры – Фарадж. Молодой человек не высокого, спортивного телосложения, симпатичный, слегка с узковатыми разрезами глаз и с густыми тёмными волосами (если бы не предпочитал причёску – «лысо – чисто») был особой статьёй непредвиденных больших и малых расходов Таиры. Фарадж был лентяем, но очень пунктуальным, да, пунктуальным, если решит заняться делом, изведёт всех своей дотошностью, но сделает. Для таких придумали выражение про «золотые руки» Его дядя, Таиры брат, ещё со школы прозвал его «пять-два». Фарадж был очень одарённым, когда его дома немного зажимали, он получал пятёрки, причём, без всяких усилий, как принято сейчас говорить, не напрягаясь, стоило немного расслабиться, приносил двойки, других оценок он не получал. Вот и держал всех домашних в тонусе.

Обычно он спал до часу, но сейчас, он работал. Таира, желая как-то заинтересовать его, и привлечь к семейному бизнесу, отправила его в Молдавию ознакомиться с новыми сортами кроликов. Недалеко от Кишинёва находилось фермерское кролиководческое хозяйство, хозяином которого являлся молодой человек, ровесник Фараджа. Он был представителем золотой молодёжи, имея возможности воспользоваться всеми благами, предоставленными ему родителями, он трудился, зарабатывал сам и в то же время занимался музыкой, в общем, был достойным молодым человеком. Фарадж тоже был одарённым музыкантом и первоклассным ди-джеем, и всё было бы у него хорошо, если бы не растрачивал себя на то, что кроме горя, ничего другого не приносило ему и его близким. Таира надеялась, что знакомство с этим фермером и его хозяйством принесёт ей двойную пользу. С одной стороны это – опыт, с другой – общение и пример для непутёвого сына.

– Привет, мам, как ты? – с приподнятым настроением заговорил он.

Первые дни знакомства он всегда был в эйфории от нового знакомого, и это было взаимно. Фарадж был очень общителен и мог расположить к себе кого угодно.

– Спасибо, сын, нормально. Ты как, как там тебе, как встретили? Как там кроличье хозяйство? Давай, рассказывай, не терпится услышать.

– Мамочка всё нормально, встретили хорошо. Тут у этого Шурика есть свой дом для гостей. Оказывается, к нему часто приезжают кролиководы, ну и журналисты бывают частенько. Поэтому он, молодец, создал хорошие условия, как для кроликов, так и для гостей – не обделил вниманием никого – как всегда, начал тараторить Фарадж.

Говорить быстро – стиль разговора нового поколения – поколения скорости. Они разговаривают по принципу: «Кто успел, тот понял, а не понял, ничего страшного, все равно, больше половины слов не имеют смыслового значения».

– Кто такой этот Шурик, что ещё за Шурик?! – удивилась Таира.

– Мам, ну это Александр. Он сам просил его так называть, ему так нравится.

– Ну что ж, странная безобидная блажь свойственно гениям.

– Мам, а зверюшки, какие!

«Для тебя зверюшки – для меня хлеб!» – подумала Таира

– Мам, я в этом мало понимаю, но он мне объясняет и показывает всё, расскажу тебе в общих чертах. Шурик грамотно организовал их разведение, правильное кормление и своевременную случку. Часть его кроликов содержатся в клетках на открытом воздухе. По его мнению, это повышает устойчивость организма животных к различным болезням, улучшает их продуктивные и племенные качества. У них здесь тепло, но есть одно но – при холодном климате, довольно сложно получать потомство зимой. Кроме этого, он использует ещё и какой-то непонятный шедовый способ.

– Почему бы нет, когда есть возможность! – вставила Таира

– Он говорит, что это облегчает работу по уходу за кроликами, а ещё он механизировал работу по доставке воды и кормов к клеткам, благодаря чему, производительность труда увеличивается. Мам, в общем, здесь много интересного, приеду, расскажу.

– Сынок, мне мало рассказывать, ты сам учись, мне теперь, как никогда нужен хороший помощник, лучше тебя никого не вижу в этой роли. Знаю, что ещё больше может привлечь там твоё внимание?! – предупредила сына Таира

– Мам, что ты имеешь в виду? – спросил Фарадж, будто не понимает, на что намекает мать.

– Родной мой, сильно не расслабляйся. Молдавия, родина первоклассных вин.

– Мам, ты что?! Я, мне это не надо!

– Хм, ну да! – с сарказмом поддержала она сына – Этот Шурик, как ты его называешь, занимается ещё и музыкой, но это его увлечение и он имеет на это моральное право. Пока, пожалуйста, воздержись от музыки и прочих других сопутствующих вольностей, сам знаешь каких, это всё-таки Молдавия! Займись, пожалуйста, делом. Магия звука может быть тёмной и светлой, а тебя, родной мой, чаще привлекают тёмные тона. Вода нужна там, где есть огонь, лить же воду на воду умножает помутнение и осадок. У тебя помутнения и осадка в мозгах больше, чем достаточно. Хотя бы иногда, пожалуйста, слушай меня.

– Мам, какая ты умница, ты что эксперимент проводила?

– Это не я, это ты со мною эксперименты проводишь время от времени. А это сказала не я, а написано в книге «Кабуснаме» – 11-й век.

– Мам, ты что? Я же умница – старался успокоить маму Фарадж.

– Очень надеюсь на это. Целую тебя, береги себя. Будь на связи.

– Да, мамочка, не переживай, всё будет хорошо, я тоже тебя целую.

Таира попрощалась с сыном, а сама подумала: «Сердце – золотое, мозги набекрень, половина мозгов гениальная, другая половина состоит из лени, безответственности, чрезмерного желания покайфовать, погулять и других пороков, одним словом, бракованная. Знать бы, какая! Кроме себя никого не хочет слушать. Не дай Бог, чтоб внук перенял его порочные черты характера. Альтаир – сладкий ангелочек, но кажется, перенял от него склонности к независимости. Это хорошая черта, но всё в меру».

С рождения, у Альтаира младшего два пальца – указательный со средним, были оттопырены от безымянного и мизинца. Эти пальцы держались на заметном расстоянии друг от друга. Как человек, увлекающийся хиромантией, Таира знала, что довольно редко, но всё же, встречаются руки с заметным промежутком между средним и безымянным пальцами. Это указывало на человека, ценящего независимость, которого очень трудно подчинить и склонить к чему-либо.

«Если бы смогла увлечь Фараджа кроликами всецело – дела наши пошли бы куда лучше, но и сам, Фарадж занялся бы серьёзным делом. Господи, помоги мне, вразумить этого родного балбеса!» – вслух взмолилась Таира.

Таира вспомнила тяжёлые дни, когда покидала родину. Утешало её одно, что теперь у неё ничего нет – ни положения, ни денег, ни связей и что, потеряв, всё, наконец-то, проснётся совесть у Фараджа и хотя бы сейчас, он поддержит мать, и не будет морально насиловать её душу своими бесконечными нечеловеческими выходками и ненужными расходами. Но не тут-то было, людей с такими «увлечениями» не успокаивает даже то, что они могут загнать в могилу родного человека.

Всё шло к тому. У него хватило совести отнять у матери те деньги, которые дали ей родственники после того, как она покинула родину. Больше Таире не кому было обращаться за помощью, да и никто не хотел помочь ей. Происки Фараджа окончательно достали всех. Окончательно убедившись, что нечего брать от матери, он ушёл от неё и жил сам, но часто был на связи. Он-то бомжевал по вокзалам, то устраивался на работу и жил припеваючи, правда, обещался помогать матери, но только обещал. И так повторялось раз за разом, пока однажды, он не стащил у кого-то дорогой компьютер, да ещё где-то взболтнул лишнее в адрес уважаемого в криминальных кругах человека и тем самым сделал серьёзную ошибку.

Таира вспомнила телефонный разговор с сыном

– Мам, здравствуй.

– Ну, здравствуй. Как живёшь?

– Мам ты прости меня за всё, я тебе столько гадостей сделал, теперь расплачиваюсь за них. Знаю, я мразь, тварь, но я хочу покончить с такой жизнью – говорил он, как всегда в таких случаях, умоляющим тоном.

– Ты хочешь, чтобы я тебе поверила. В который раз говоришь мне это. Ты в курсе, что у меня ничего нет больше.

– Мама, помоги мне, меня убьют – начал горько рыдать Фарадж.

– Как, скажи? – чуть не кричала от досады и беспомощности Таира.

– Попроси у родни. Это в последний раз. Это очень серьёзно!

– Ты знаешь, что родня будет рада, если тебя убьют, и я их понимаю.

– Мам, я не хотел тебе говорить, они через день увозят меня в багажнике, избивают до полусмерти и привозят. Мне дышать даже тяжело.

– Чего они хотят? Ты хотя бы скажи – в чём дело?

– Мам, я у одного пацана, утащил компьютер.

– Как утащил, украл, что ли?!

– Нет, он сам дал на один день, я не вернул, продал ну и…

– И что теперь?

– Он оказался знакомым какого-то криминального авторитета, который держит весь город в руках. Они знают – с меня нечего брать, но требуют восстановить компьютер и возместить им моральный ущерб. Комп очень дорогой. Пока проучивают меня и грозятся убить, если не восстановлю ущерб. Не хотел тебе говорить, но уже сил нет от побоев, честно говоря, и жить не хочется.

От всего того, что испытала Таира в последнее время и, особенно от проблем Фараджа, она очерствела, как ей казалось. Никогда не могла б подумать, что можно так очерстветь к родному человеку. Сознание отвернулось, отказалось от сына, а сердце…

Каждый день Таира молила Бога о здоровье близким, а для Фараджа, просила только его становления на путь истинный, о его исправлении. В те времена Фараджу не нужны были ни здоровье, ни долгие годы жизни, ни процветания, ни материальные блага. Таира была уверенна, что был бы у неё миллион, он бы сделал для неё долги на пять миллионов. Наверное, поэтому она была одна, из немногих на Земле, которая, не хотела бы иметь миллион.

– Мама, что ты молчишь? Мама, я клянусь тебе в последний раз. Приеду домой и буду во всём слушаться. Мама поверь мне, пожалуйста. Пожалуйста, прости меня, прости меня, пожалуйста, умоляю тебя, поверь мне в последний раз – громко рыдая, умолял Фарадж,

– Знаешь сын, я не очень верю тебе, но мне все равно, в некотором роде мне тоже жизнь стала не мила. Мы с тобою дошли до предела и дальше некуда. Всё, что осталось у меня это серьги, которые, когда-то подарил мне твой отец. Приезжай, забирай их, и на этом всё, у меня больше ничего нет. Раз ты так умоляешь, значит, жизнь тебе ещё дорога, а раз хочешь жить, ты должен изменить свою жизнь. Я столько натерпелась от тебя. Я выдержу всё, что случится с тобой, но только не продолжения твоих тошнотворных приключений, приходи, забирай, а дальше смотри сам.

Фарадж приехал через несколько часов с перевязанным животом, еле дыша и морально разбитым. Таира посмотрела на него и подумала: «Дай бог, чтоб ты решил свою проблему, но спасибо тому человеку, который сотворил с тобою такое. И если всё обойдётся с божьей помощью, и ты на самом деле исправишься, после этого, я найду того человека только для того, чтобы целовать ему руки».

Да, уж! Так тоже бывает! До чего же можно замучить родную мать, чтобы она грезила об этом!

Да, жизнь интересная штука. Многие боятся криминальных авторитетов. Но в моём случае, они сыграли роль лесных санитаров.

После этого случая Фарадж немного отрезвел.

«Незачем жить той матери, которой родной ребёнок приносит адские страдания, ничего хорошего она более не может ожидать от судьбы. От всех можно отдалиться – от родителей, от брата, от сестры, с мужем можно расстаться, но с родным ребёнком ничего не сделаешь. Пусть сдохнет сразу же та мать, которой бог дал непутёвого сына или дочь! Именно, дал Бог, потому как, если в семье несколько детей и остальные нормальные, воспитание тут ни причём! Несчастные матери этих несчастных и бессовестных детей, проживая жизнь, просто привыкают к аду – так размышляла тогда про себя и свою судьбу Таира.

6. Встреча в ресторане «Синяя роза»

Таира готовилась к предстоящей встрече, как к однодневному отпуску, не то, чтобы целый день пропадала в салоне, а подготавливала себя морально. Она и так была ухожена, следила за своей внешностью, насколько позволяли ей её материальные возможности. Она уважала свою внешность. Ну, и хорошая наследственность давала ей возможность всегда выглядеть минимум на десять лет моложе. Её тётя в шестьдесят лет выглядела, как сорокапятилетняя, причём, без всякого ухода.

Таира в этот день сходила в салон, освежила свой маникюр и только. Больше провозилась со своими кроликами, чтобы на завтра осталось минимум забот с ними. Правда, больше ломала голову над тем, во что одеться на своё первое свидание с Альтаиром. Даже стало смешно, как подумала, что, сколько же у них, у женщин, могут быть первых свиданий.

«Между прочим, мы женщины – молодцы. Сколько бы у нас не было первых свиданий, мы на все готовимся одинаково ответственно, одинаково трепетно и с одинаковым чувством самого первого свидания» – вдавалась в приятные размышления Таира: «Не думаю, что у мужчин такие же волнения, и скорее, они немного волнуются перед последним свиданием, когда окончательно решают порвать с женщиной».

К вечеру, Таира справилась со своими делами, даже позвонила к младшему сыну, который в то время жил в Москве, на случай того, что они с Альтаиром могли позвонить в одно, и то же время. Две приятности одновременно – очень сладко. Таира решила растянуть своё удовольствие, смакуя её. В преддверии звонка, она решила посидеть у компьютера и посмотреть, что делается в мире, хотя это всегда её интересовало меньше всего, её интересовал, в основном, мир её родных и близких.

В назначенное время позвонил Альтаир, она снова почувствовала свой сердечный трепет, когда услышала его.

«Да что это, со мной? Неужели теперь я всегда буду, как школьница, волноваться, когда буду слышать, видеть его и даже при упоминании о нём?» – пристыдила себя Таира.

Она постаралась взять себя в руки и ответила на звонок. Волнение окрасило её лицо в розовый цвет, но внутри всё холодело от беспокойства. Прямо, как солнце, холодное внутри, горячее снаружи.

– Да – полудрожащим голосом ответила Таира

– Здравствуй, Таира.

– Здравствуй.

– Как ты, чем занимаешься?

– Я – хорошо. Вот решила полюбопытствовать, что творится в мире, сижу у компьютера. Хотя, для меня это совершенно не интересно, не знаешь – кто врёт, а кто говорит правду – мозги закипят. Пусть этим занимаются профессионалы. Мне бы свой мир привести в порядок, добиться хотя бы маленькой гармонии в нём.

– Ты молодец! У тебя светлые планы! Хотя, иногда, дисгармония бывает предвестником гармонии. Ой, прости, я что-то заумничал. Если ещё раз повторю это слово, боюсь, что не захочешь, со мной говорить. Представь, я приглашаю тебя на романтический ужин и в наше с тобой первое же свидание, весь вечер говорим об идиллии.

«Какой ты грамотный, Альтаир, сразу нашёл синоним и как обещал, не повторил слово. Это о многом говорит» – прошла у Таиры мысль.

– Но, это я начала разговор про гармонию – не успокаивалась она

– Ну и что? Не спорь с мужчиной, когда он берёт на себя вину и ответственность за ошибку! – отеческим тоном пригрозил Альтаир

– И как ты догадался, что не люблю спорить и больше всего, когда мужчина берёт на себя вину? – решила подшутить Таира.

– Я понятливый, догадливый, податливый, когда пожелаешь, виноватливый и очень симпатичный.

Они оба расхохотались.

– Милая, хочу завтра пригласить тебя в ресторан, часам к шести. В девять там начинает играть музыка, правда не громкая, но, всё-таки. До этого времени мы успеем рассказать друг другу многое, познакомиться поближе, а дальше будем слушать музыку, может, потанцуем, в общем, будем полагаться на твои желания. Как ты смотришь на это?

– Как я могу на это смотреть? Положительно – еле скрывая торжество своей души, ответила женщина.

– Этот ресторан новый, открылся только что, по-моему, на днях, называется «Синяя Роза», очень советуют.

– Какое странное и интересное название. Думаю что, посещение этого ресторана будет увлекательно.

– Увлекательно, как и всё то, что случилось с нами, и как наша встреча, милая.

Я буду ждать тебя у входа в ресторан. Мы зайдём туда вместе, не люблю, когда женщина входит в ресторан одна, без сопровождения.

– Хорошо, я постараюсь не опоздать.

– Тогда до встречи.

– Ага, до встречи.

Таира подождала, пока Альтаир сам даст отбой.

Правила этикета требуют, что заканчивать телефонный разговор должен тот, кто позвонил. Хотя, не со всеми действуют эти правила, но Альтаир – сама деликатность, с ним надо обходиться соответственно и Таира придерживалась этого.

«Господи, что же будет? Этот человек – загадка, всё, что связано с ним, кажется таинственной и тем увлекательней общение с ним. А чего бояться? Как гласит восточная мудрость – чего мокрому бояться воды» – успокаивала себя Таира.

Быстрое развитие отношений с Альтаиром, волновала Таиру всё меньше, и она успела до встречи с ним сто раз одобрить, истерзать, ужалить и оправдать себя, но победила таки дружба души и разума.

Вместе с этими удручающими раздумьями она уже час готовилась к выходу из дома.

У Таиры была одна интересная черта, которая лавировала в зависимости от обстоятельств, между отрицательной и положительной. Больной темой для Тары было выход из дому. Её задерживало не наведение марафета перед зеркалом, а наведение порядка перед выходом из дома. Таира, будучи очень аккуратной, всегда держала свой жилище в порядке, потому как, каждый раз перед выходом, думала о том, что может возвратиться не одна, а с гостем. Гость или гостья может заметить непорядок где-то в виде пылинки, где-то в виде одной недомытой чашки, одежды, которая висит или лежит не на месте и прочие подобные мелочи, поэтому она старалась перед выходом, быстро и на всякий случай, ещё раз приводить в порядок всё. Да и самой ей доставляло особое удовольствие, возвращаясь, застать своё жилище в порядке. Близкие, зная её характер, слегка подтрунивали над ней, советовали, чтобы на всякий случай, перед выходом из дома, поменять и постирать постельное белье – случаи бывают разные!

Как и договорились, Альтаир ждал её у входа в ресторан. Таира подъехала к ресторану на такси. В связи с перспективой быть немного «навеселе», она не села за руль.

Он был одет, как говорят «с иголочки» и выглядел сногсшибательно, потому что, на самом деле, чуть не сшиб с ног не Таиру, а швейцара, когда подбежал к такси, чтобы открыть дверцу для Таиры. Ей понравилось поведение Альтаира, она мило улыбнулась ему.

«Да, этот точно сердцеед, я таких знаю!» – пробежала мысль у Таиры – «Ну что ж, пусть так, пусть в этот вечер он пожирает моё сердце, сегодня – он мой вздыхатель, поклонник, ухажёр и я сейчас счастлива».

Альтаир взял на себя смелость и поцеловал при встрече Таиру в щеку. Ей пришлось уступить и ответным поцелуем дотронуться до его щеки, прицеловать его.

Ресторан с порога заявлял о своей респектабельности. Приятно светились окна. Спокойный и лаконичный интерьер, живая зелень в умеренном количестве, мягкий, миролюбивый и отрадно свежий синий цвет придавал ощущение умиротворения. Всё исключительно добротно и дорого. Нигде не курят, что было особенно приятно, для Таиры. На каждом столе в вазе стояли по одной синей розе.

Великий персидский поэт Руми, наверное, для такой обстановки сказал бы: «Закрой глаза, влюбись и останься там»

Их любезно проводили к заказанному столику.

– Таира, как тебе этот ресторан?

– Лучше быть не может – не скрывая своего восторга, ответила она.

– Я рад, что тебе нравится. Это солидное заведение с вариативной европейской кухней, но с беспроигрышным креном в Италию. Шеф-повар приехал несколько недель назад из Италии, он сочиняет вариации на тему известных блюд.

Им принесли меню.

– Ризотто с голубым сыром и клубникой, папарделли с кроликом и оливками, стейк из говядины с какао, оленина с соусом из смородины и красного вина на мягкой поленте, кофе с острым перцем, авторские коктейли, винные рекомендации от сомелье к каждому блюду и так далее – читал вслух наименования блюд Альтаир – Тут такой большой выбор, трудно решить, но знаю наверняка, что одно блюдо, которое ты точно предпочтёшь остальным.

– Да, ты прав, я очень хочу узнать, что они сделали с моими кроликами, не люблю сухое вино, но к кролику рекомендуют этот сорт и особенно шабли, поэтому я выберу сухое, но розовое, в выборе остальных блюд хочу, чтоб мне помог ты. Я немного отвыкла от ресторанной еды, тем более названий – они меня сейчас, все удивляют – честно призналась Таира.

– Ну что ж, дорогая, понимаю тебя. И потом, у вас такая национальная кухня, такое разнообразие блюд, можно просто забыть, что существуют другие – искренне подбодрил он её.

Слова Альтаира польстили ей, завязался разговор.

– Конечно. Я думаю, наша кухня имеет что-то общее, и с французской, и с итальянской. В некоторых наших основных блюдах также любят сочетание сладкого с другими вкусами, а вообще, наша кухня лучше всех – возгордилась и расплылась в довольной улыбке Таира.

Они сделали свой заказ. Вечер сулил нечаянную радость!

– В Китае синие розы дают надежду на недостижимую любовь – Альтаир взял розу с вазы и протянул Таире.

– В Италии синий цвет олицетворяет материнскую привязанность – Таира нежно забрала цветок, поднесла к носу и снова положила обратно в вазу.

– Чувствую, милая моя, что у нас с тобой будут не простые отношения, не простые, в смысле, очень интересные – с полуулыбкой приподнял одну бровь Альтаир.

– Ты для меня тоже интересен. Одно только имя твоё – это и моя боль, и моя надежда. Когда произношу его, успокаиваюсь. Я бы произносила его по сотню раз в день. Ну и ты сам, так сказать, внешне – мужчина, что надо и как я понимаю, состоявшийся человек, возможно, без вредных привычек. Пока не вижу у тебя никаких изъянов, но это немного настораживает – искренне, но со смущением призналась Таира.

– Это плохо? – нарочно нахмурился Альтаир

– Как это может быть плохо? Это мечта любой женщины и в любом возрасте. С таким мужчиной даже бабушка в девяносто лет забудет про свой возраст и будет с ним флиртовать, а пятилетняя девочка будет переедать каши, чтобы поскорее вырасти для него.

Альтаиру понравилась шутка Таиры, и они оба рассмеялись.

– Ну что ты Таира, как ты можешь? Думаю, что я обыкновенный, такой, какой должен быть. У меня тоже есть свои «бзики», но обещаю, что сильно не разочарую тебя – Альтаир осторожно дотронулся до руки Таиры.

– Ладно… ох! можно подумать, я безгрешна – вздохнула и насколько можно, нежно сказала Таира. Она позволила своей руке немного задержаться в руке Альтаира, затем под предлогом попить воды, медленно стянула свою руку и потянулась за бокалом с водой.

– Таира, расскажи мне, пожалуйста, в чем секрет моего имени, что оно значит для тебя? Не считай это любопытством. Ты так говоришь о нём, и с такой нежностью произносишь его, вольно – не вольно это вызывает любопытство.

– Никакого секрета нет Альтаир, – Таира ещё раз нарочно произнесла его имя – Я, наверное, говорила – так зовут моего внука. Он так дорог мне, но я разлучена с ним. Это – семейная, не совсем приятная история, приятным осталось только его появление на свет. Он частичка моей души, которое постоянно ноет и просит его присутствия. Пока не могу найти выхода из сложившейся ситуации, но как говорят немцы: «Kommt Zeit, kommt Rat» – придёт время, придёт совет. Вот коротко, что пока я могу сказать тебе. Не люблю своими проблемами грузить кого-то, тем более мужчину и тем более на первом свидании. Мужчины не любят проблемных женщин, у них, у самих бывают проблемы выше крыши и я их, вполне, понимаю.

– Ну, что ты говоришь Таирочка. Не буду клясться и переубеждать тебя в чём-то, а я скажу так – придёт время, придёт вера, но в одном уверяю тебя, что не буду для тебя «кто-то».

Разговор о грустном на этом завершился. Вскоре, принесли заказанные блюда и за бокалом вина, их беседа приобрела романтический оттенок.

– За что поднимем наш первый бокал, Таира? – Альтаир приподнял бокал.

– Пусть это будет банально, но мне нравится наша встреча, и я хочу выпить за неё.

– Да будет так, я тоже в восторге от нас с тобой, – он протянул свой бокал к бокалу Таиры, раздался звучный голос дорогого стекла.

Они выпили свой первый совместный бокал вина, и это придало их настрою ещё больше эйфории.

– Поверь, Таира я не только рад нашей встрече, но я многого жду от неё. Ты очень откровенна и искренна, и я хочу быть таковым с тобой. Мне нужна такая, как ты и если мы с тобой оба не обманемся в наших ожиданиях на счёт друг друга, оба будем считать началом нашей жизни сегодняшний день, и это будет счастливая жизнь.

– «Свежо предание, но верится с трудом» – слова Чацкого, написал А.С.Грибоедов, но музыку к нашему преданию напишу я сама – просто поверю. Буду верить, но не терзать себя надеждой. Да будет так! Вот, как раз само собой подоспел и второй тост.

Таира подняла бокал, их бокалы встретились.

– Это было бы – прекрасно, а не сложится – ничего страшного – продолжала Таира, стараясь изливаться не в скучной ноющей форме, а больше показывать свой оптимизм и веру в их добрые отношения – Сегодняшний вечер будет одним из прекрасных фрагментов моей жизни. Я просто буду, благодарна за него Всевышнему, но и, конечно, двум Альтаирам.

– Я, конечно, совсем не против благодарности во всём своему маленькому тёзке и ты уже меня так заинтриговала, что скорее хотел бы познакомиться с ним, но в чём его роль в сегодняшнем вечере?!

– Имя, дорогой мой, имя и я начинаю догадываться, что Вам, уважаемый, об этом было известно! – слегка флиртуя, объяснила она. (Если бы Таира тогда знала, как она близка была к истине!)

Альтаиру очень понравился подобный настрой Таиры. Они выпили и поставили бокалы на стол.

– Альтаир, – избегая его взгляда, она обратилась к нему с неожиданно изменившимся серьезным и слегка смущённым выражением – Кажется, правила требуют того, что когда двое пьют вино, они обязательно должны смотреть друг другу в глаза. Ну, в процессе. Ещё – это, ну, то есть, если не смотреть – считается плохой приметой, но я никогда не могу смотреть в глаза мужчине, мне стыдно, я смущаюсь, поэтому следующий раз, чтобы у нас с тобою всё было хорошо, я попытаюсь смотреть тебе в глаза, но ты ничего дурного про меня не подумай – искренне засмущалась Таира.

– Тебе сколько лет? С тобой не соскучишься, я начинаю тебя обожать – от души рассмеялся Альтаир – Даю тебе слово, что постараюсь ничего плохого о тебе не думать, кроме того, буду учить тебя смотреть мне прямо в глаза, в процессе, ну и ты, пожалуйста, не думай про меня плохо.

– Обещаю, – как провинившийся ребёнок, произнесла Таира.

За милой и приятной беседой два счастливых человека в этот вечер не заметили, как прошли три часа. Заиграла музыка. Вечер покорился им полностью и обещал быть для них любветворным. Они танцевали, магия объятий Альтаира окончательно расслабила дух Таиры, она была довольна судьбой и их встречей.

– Таирочка, ты знаешь, что здесь я по делам, но должен уехать. Чувствую, теперь уже, где бы ни был, буду приземляться здесь, рядом с тобой. Завтра я ещё здесь, но уеду на следующий день, поэтому, если есть возможность, не планируй на завтрашний вечер ничего важного.

– В жизни, длиною в полвздоха, не планируй ничего, кроме любви – декламировала Таира.

– Это Руми! – Альтаир тоже решил блеснуть знаниями восточной поэзии.

– Да, ты прав.

– Это означает, что любовь у тебя поднимается на высшую ступень?

– Нет дорогой, это означает только то, что я не буду на завтра ничего серьёзного планировать, и согласна встретиться завтра вечером с тобой. На высшей ступени у меня всегда дети и семья, всё остальное может рассчитывать только на ступеньку ниже— как можно, мягче и предупредительно ответила Таира.

– Мне нравится такая постановка. Во-первых, есть перспектива подняться на высшую ступень твоего пьедестала, для этого надо, всего лишь, стать членом твоей семьи, во-вторых, при умелом использовании низшей ступени, также можно стать важным для тебя человеком – парировал Альтаир.

– Мужчина, чего ты хочешь? – посмотрев на него заманчивым взглядом, ангельским голосом спросила Таира.

– Для начала хочу с тобой встретиться завтра, здесь или где скажешь и во сколько скажешь.

– И всего-то? Здесь, очень хорошо, но хорошего – понемногу. В этом ресторане зашкаливает ощущение сказки. А реальная жизнь требует постоянного и пристального внимания. Есть очень приличное, тихое кафе «Родственники», иногда встречаюсь там по делам с друзьями. Завтра можем встретиться там же в шесть вечера.

– Да, конечно, очень хорошо – просто согласился Альтаир.