Читать книгу В смерть не убежишь - Инга Яр - Страница 9

Спутник галантно провел Янту под руку по банкетному залу, где было накрыто множество столиков на шесть-восемь человек. Когда они подошли к столу, за которым уже сидели коллеги Янты, Серафим извинился, сослался на договоренность о встрече и как-то мгновенно растворился в окружающем многолюдье. Янта только было собралась его представить, но представлять было уже некого. Коллеги оживленно разговаривали, обсуждая прошедший конференционный день, доклады, а также наряды присутствующих. Янта быстро втянулась в беседу, и все произошедшее с ней по дороге отошло на задний план, стало каким-то призрачным.

Несмотря на то что ее любили и уважали на работе, женщина всегда чувствовала некое отчуждение, отстраненность от других людей. Впрочем, чувство одиночества в толпе было привычно для нее с детства. Она дружила со всеми, но в то же время и ни с кем. По-настоящему близких подруг или друзей у нее не было. Даже находясь в шумной, веселой компании сверстников, на вечеринке или на дискотеке, она всегда ощущала в себе некую часть, отстраненно наблюдающую за происходящим, но не принимавшую в этом участия. Долго полагала, что так же чувствуют себя и все остальные люди. Очень удивилась, когда в подростковом возрасте стала понимать, что это не так.

Впрочем, что с ней что-то не так, Янта сообразила еще раньше, лет в десять. Она всегда воспринимала окружающий мир своим особым образом. Кроме танцев сверкающих пузырьков в атмосфере девочка видела вокруг много такого, чего не замечали другие. Она обращала внимание на причудливые разноцветные вихри, перемещающиеся вокруг животных и людей, всегда точно определяла, что у кого болит среди знакомых и близких. Будучи еще совсем крошкой, она подошла как-то раз к маминой подруге, зашедшей в гости, погладила ее по животу и сочувственно сказала:

– Тетя Надя, не плачь, а то маленький тоже плачет.

А через три недели тетя Надя с вытаращенными глазами прибежала к маме Янты и сообщила, что беременна. Позже мать запретила Янте говорить окружающим что-то о здоровье, но сама прибегала к помощи девочки, когда ей это было нужно для кого-то из знакомых. Мама спрашивала, но Янта не могла объяснить, как это выходит, что она всегда точно знает, где у человека что-то болит. Девочка просто видела в месте заболевания темные малиновые или бордовые пятна.

Так же Янта с детства знала, что она станет врачом. Для нее было невыносимо наблюдать, как люди страдают, она очень хотела всегда помочь, иначе сама начинала чувствовать себя плохо. Боль других становилась ее болью. Янта хорошо училась, и поступить в медицинский вуз для нее не составило труда. Учитывая свою, теперь уже тщательно скрываемую, способность видеть места локализации боли у других, выбрала специализацией рентгенологию.

Еще на практике, учась в институте, Янта поражала преподавателей точностью постановки диагноза и грамотностью описания рентгеновских снимков. Иногда ее уточнения даже противоречили результатам обследования, но позже всегда подтверждались. Когда она по распределению пришла работать в одну из больниц, ее очень быстро стали называть «женщина-рентген». За консультацией к ней обращались врачи и пациенты со всего города. А потом стали приезжать и издалека.

Банкет тем временем проходил своим чередом. Посольская кухня оказалась отменной, и Янта искренне наслаждалась изысканной едой. Постепенно народ напивался и раскрепощался, начались миграции присутствующих от столика к столику. В зале зазвучала музыка, многие пары уже танцевали. Веселье набирало обороты. В какой-то момент Янта перешла к другому столу, куда ее пригласил бывший однокурсник. Они немного повспоминали студенческие годы, выпили по бокалу вина, затем однокурсника увлекла танцевать подвыпившая хохочущая дама. Янта осталась за столиком с двумя мужчинами. Один из них был совсем ей не знаком. Другого, невысокого, лысеющего, но вполне моложавого брюнета она заочно знала. Это был отставной военный, директор и владелец крупного элитного медицинского центра из ее родного города. Он был достаточно известной фигурой, интересовался новыми веяниями в медицине, имел профессорское звание и печатался в серьезных медицинских журналах. Поговаривали, был не чужд политике. Янта видела его сегодня также в президиуме конференции, которую он частично спонсировал.

Мужчина с приветливой улыбкой сказал несколько комплиментов и предложил выпить за знакомство.

– Павел Павлович Сотников, я думаю, вы обо мне слышали, – вальяжно и уверенно представился он.

– Янтарина Валерьевна, – ответила Янта, почему-то опустив фамилию.

Мужчина приятно улыбнулся и взял Янту за руку. Его рука была сухой и теплой. Он слегка погладил большой палец Янты, наклонился к ней совсем близко и ласково, обволакивающе произнес:

– Для такой интересной женщины фамилия не обязательна, фамилия – это банальность. А вот ваше имя… Оно красивое и необычное. Откуда такое?

– О, это просто! – рассмеялась Янта. – Мама очень янтарь любила. Когда они с папой проводили отпуск на рижском взморье, папа нашел необыкновенно крупный и красивый янтарь и подарил его маме. И в это же лето мама забеременела мной. Так и назвали меня: папин подарок – Янтарина. Потом в ЗАГСе долго не хотели регистрировать такое имя. Говорили, что не бывает таких имен. Пришлось родителям побороться с администрацией. Но, в конце концов, они победили.

– Вы действительно – подарок, подарок судьбы. Мне хочется вас украсть.

Мужчина снова наполнил бокалы. Янтарина весь вечер практически не пила, но сейчас под влиянием мягких уговоров, расслабляющих комплиментов, явного восхищения, исходящего от Сотникова, приканчивала уже третий бокал какого-то необычайно вкусного красного вина. В ходе разговора выяснилось, что они остановились в одной гостинице, только Сотников в номере люкс, а Янта в стандартном.

– А давайте прогуляемся по городу, я покажу вам ночную Москву, – неожиданно предложил Павел Павлович. – А потом вместе вернемся в отель.

Янта согласилась, все равно банкет подходил к концу, народ постепенно расходился. Когда они вышли из здания консульства, ночь встретила их бархатным теплом и многочисленными огнями. Город жил своей завлекательной ночной жизнью. Янте на мгновение показалось, что слева от входа стоит ее сегодняшний знакомый – Серафим, но, когда она моргнула, мужчина исчез. Сотников, даже не потрудившись вытянуть руку, сделал манящее движение пальцем, и к ним тут же подъехала машина. Он что-то сказал водителю, усадил свою спутницу на заднее сидение, сам сел на переднее, и они поехали. Тут же, повернувшись назад, Павел Павлович предложил называть его просто по имени. Сам-то он сразу стал обращаться к Янте – Янтарина. В его произношении «р-р» звучало чувственно и рокочуще. Так, наверное, мог бы слегка порыкивать большой сытый сильный зверь семейства кошачьих – тигр или лев, пришла Янте странная мысль. «Ты вроде бы добыча, но ему сейчас есть не хочется. Он тебя оставил на потом», – продолжала она думать, сонно покачиваясь на сиденье автомобиля.