Читать книгу Удавка для Снежной королевы - Инна Балтийская - Страница 4

Мы с Сашей мирно отдыхали в постели после тяжкого трудового дня, когда в дверь позвонили. Саша быстро натянул тренировочные штаны, надел майку-алкоголичку и пошел открывать. Я услышала в коридоре знакомый женский голос, накинула на голое тело шелковый халатик и тоже выглянула наружу.

– Марина Петровна! – в изумлении воскликнула я, увидев в прихожей мать Паши. – Вы разве мой адрес знаете?

– Полька, тапочки гостье! – прикрикнул на меня Саша. – Что за бестактные вопросы?

– Ой, простите, с языка сорвалось. – извинилась я. – Просто вы у меня в гостях никогда не бывали, вот я и удивилась. Проходите, мы рады вас видеть! Вот сюда проходите, в кухню, а я сейчас гостиную приберу. Вам чай, кофе?

– Ой, Поленька, не ходи никуда, мне поговорить с тобой надо. Беда у меня. – Марина Петровна, тяжело ступая, прошла в кухню, грузно опустилась на стул и оперлась подбородком о руку. – Не надо мне кофе, не хочу я ничего.

Она жестом остановила Сашу, схватившегося было за кофейник, и замолчала.

– Что-то с Пашей? – перепугалась я.

– Поленька, ты ведь знаешь, я всегда мечтала, чтобы ты стала моей невесткой. Как жаль, что пока не получилось…

Я невольно вздрогнула, представив в своей постели высохшую мумию. Увы, Паша напоминал именно забальзамированного фараона, причем, не слишком хорошо сохранившегося. У него почти не было зубов, волос, а также, мне всегда казалось, и некоторых внутренних органов, например, желудка. По крайней мере, ни один человек с работающими органами пищеварения не мог настолько высохнуть и скукожиться. Мне всегда было жалко, что Голливуд далеко, поскольку, снимая Пашу в роли ожившей мумии, киношники сэкономили бы огромные деньги на гриме и спецэффектах. Но вот в качестве моего супруга я его представить просто не могла, воображения не хватало.

– Так что случилось с Пашей, Марина Петровна?

– Он в мой дом девку привел. – трагическим шепотом поведала пашина мать. – Наверное, прямо с панели подобрал.

На мой взгляд, любой девушке, решившейся принять гордое звание пашиной подруги, нужно было немедленно вручить медаль «За личное мужество». Возможно, родной матери он казался стройным мужественным блондином, но вот на самом деле… Конечно, он был бы блондином, если бы у него на голове было побольше волос и он хоть изредка их бы мыл. И наверняка был бы стройным, а не истощенным, если бы вылечил хронический гастрит. А уж если бы вставил недостающие передние зубы, так цены бы ему не было. Пока же – без зубов, без волос и без намеков хоть на какую-то мускулатуру он был похож на Кащея Бессмертного в его последние годы, или на узник Освенцима во время второй мировой.

Возможно, мать искренне верила постоянным рассказам сыночка о том, как роковые красотки пытались затащить его в койку, но жестоко обламывались о несокрушимую пашину мораль: ни поцелуя без любви! На самом деле девушки его не любили, а лишь смеялись над хвастунишкой.

И уж если нашлась та, что разглядела под его кошмарной внешностью любящее сердце, так тут радоваться нужно! По крайней мере, никакой трагедии я тут не вижу, разве что для родителей несчастной. А чего мать Паши-то так убивается?

– Марина Петровна. – осторожно начала я. – Но это же естественный процесс. Мальчику недавно тридцатник стукнул, он уже взрослый, ему женщина нужна.

– Женщина, а не шлюха. – скорбно произнесла безутешная мать.

– А вы уверены, что она… – я замолчала.

– Полечка, я не первый день на свете живу. Девка накрашенная от хвоста до копыт, живого места на ней нет. Курит, пьет, нигде не работает и не учится. За что такое моему мальчику?

Я задумалась. Конечно, Паша не пьет и не курит – не на что. Он хронический безработный, и по-моему, давно забыл, как выглядят наличные деньги. Кормит, поит и одевает его матушка. Она художница, оформляет в одном некрупном издательстве детские книжки. Когда у издательства есть заказы, Марина Петровна получает неплохие деньги, которые в основном идут на оплату квартиры, пашиного мобильника, его одежду и походы с друзьями в кафе. А когда заказов нет, что случается нередко, то и деньги в семье кончаются. А кстати, на какие шиши курит и пьет пашина избранница? Немного поколебавшись, этот вопрос я задала вслух.

– Меня не волнует, на какие деньги пьет эта дрянь. – процедила Марина Петровна. – Главное, она и моего сына угощает!

Я не нашлась, что на это ответить. Стоящий у плиты Саша подозрительно закашлялся.

– Я вам очень сочувствую. – проглотив все рвущиеся с языка комментарии, наконец выдавила я. – Может быть, все-таки чаю?

– Полина, я знаю, ты гадалка. Эта девка моего Пашеньку просто приворожила. Ты ведь можешь сделать отворот?

Я задумчиво покивала. Отворот мне делать не хотелось. Я искренне сочувствовала и Паше, и неизвестной девушке, польстившейся на такое сокровище, и Марине Петровне, которой хотелось оставить это самое сокровище для своего личного пользования. С другой стороны, отворот – средство скорее психотерапевтическое. Если я откажусь, мать Паши мне этого никогда не простит. А если соглашусь – чем я рискую? Если отворот не подействует – ну что же, Марина Петровна на меня не обидится, подумает, что девица обратилась к ворожее посильнее меня. Но скорее всего, девушка в любом случае бросит Пашу в самом скором времени. В любом случае, повредить я никому не могу.

– Хорошо, Марина Петровна, для вас я готова на все. – наконец решилась я. – Дайте фотографию девушки, попробую Пашу от нее отворожить.

– Полина, тебе надо самой на нее посмотреть! – убитая горем мать резво вскочила на ноги. – Они сейчас дома, оба, поехали скорее!

Я с сомнением посмотрела на свой цветной халатик. Расшитый розами и драконами шелк выглядел роскошно, но тепла не давал. А на дворе стоял октябрь, время по городским меркам почти зимнее. Да и Саша в разношенных трениках и майке-алкоголичке на морозце смотрелся бы несколько нелепо.

– Марина Петровна. – нерешительно начала я. – Уже поздно, нам с Сашей завтра рано вставать… Да мы и не одеты… Зачем мне на эту девицу смотреть, я ее по вашим рассказам великолепно представляю. Вы мне фотографию принесите, и я отворот на дому сделаю.

– Полечка, но тебе надо ее видеть, иначе ты меня не поймешь. – мать Паши чуть не плакала. – Ну давай быстренько съездим, я такси туда и обратно закажу, ладно?

– Я отвезу. – вмешался Саша, мрачно следивший за диалогом. – Полина, пошли одеваться. Марина Петровна, подождите, мы быстро.

Мы прошли в спальню. Я, с грустью посмотрев на такую уютную двуспальную постель, скинула приятный на ощупь халатик и потянулась к шкафу за серым толстым свитером. Саша в одно мгновение скинул треники, натянул брюки и сказал, что готов.

– А вообще, Полька, веселые у тебя друзья.

– Ты можешь не ехать! – взвилась я. – Я на такси доберусь туда и обратно.

– А мне пока что делать? На кровати одному валяться?

Я чмокнула любимого в щечку, быстро натянула джинсы и свитер и вышла в коридор. Гостья уже стояла у дверей, полностью одетая. Я одела сапожки, Саша натянул кроссовки, плащи мы решили не брать, все равно на сашиной машине поедем. Но оказалось, на улице льет, как из ведра. Я хотела пойти наверх за зонтом, но Саша из благородства решил рискнуть здоровьем и вызвался подогнать машину к самому подъезду. После чего в одном свитере храбро бросился под самый ливень.

– Хороший у тебя друг. – вздохнула Марина Петровна. – А мой Паша тебе чем не подошел?

– Любовь зла… – дипломатично ответила я. – А что мы у вас дома делать будем?

– Ну, посидим вместе за столом, чайку попьем. Потом я тебе незаметно ее фотографию дам, и поедешь домой.

– Как зовут девушку?

– Маргарита. Она себя Марго называет. Королева нашлась!

Призывно забибикал подъехавший автомобиль. Мы забрались внутрь, и насквозь промокший Саша поехал к пашиному дому. В результате, зайдя в квартиру, мы с Пашей и Мариной Петровной первым делом переодели Сашу в пашин махровый халат, а промокшие брюки с бетловкой повесили на веревку в ванной. Увлекшись просушкой любимого, я не сразу заметила в кухне худенькую девочку-подростка, которая важно сидела на деревянном стуле, закинув ногу на ногу.

Собственно, в глаза бросалась не столько сама девчонка, сколько ее голова. Маленькое детское личико обрамляли торчащие в разные стороны короткие космы непонятного бурого цвета. Эту прическу взбесившегося дикообраза сильно оживляли яркие фиолетовые и светло-зеленые пряди. Ни дать ни взять, сумасшедший павлин! Налюбовавшись прической, я пристально оглядела девочку. Да, глаза слишком сильно подведены жидкой черной подводкой, ресницы из-за неимоверного количества туши выглядят накладными, да и кроваво-красный цвет помады к детскому пухлому личику не подходит, а уж к зелено-фиолетовым локонам и подавно. А длиннющие накладные ногти с пышными страусинными перьям наводили на мысль о том, что руки девочка никогда не моет. Иначе, перья выглядели бы более жалко. Но малышка хочет выглядеть взрослой, вот и размалевалась под клоуна. С возрастом увлечение боевой раскраской пройдет.

– Паша, познакомь с девушкой! – попросила я.

– Знакомьтесь. Маргарита, Полина. – Паша прямо светился от счастья. – Полина – мой друг, старый и проверенный. А, вот этот парень – ее бойфренд. А Марго – моя любимая девушка!

Мне очень хотелось спросить, сколько лет любимой девушке, но как-то не поворачивался язык. Похоже, мой приятель – педофил, его девочка вряд ли закончила среднюю школу. Интересно, паспорт у нее уже есть?

Марина Петровна тем временем проворно накрывала на стол. Как по волшебству, на белоснежной скатерти появились желтые блины, две банки с вареньем – вишневым и малиновым, огромный яблочный пирог… Пирог выглядел таким вкусным, что у меня просто слюнки потекли. Не дожидаясь, пока мы все сядем за стол, Марго схватила пирог, руками оторвала от нее большой кусок я стала смачно жевать. Я зажала рот руками, стараясь подавить истерический смех. Да, у Марины Петровны есть некоторый повод для недовольства. Впрочем, девочка еще совсем маленькая, ее наверняка можно научить хорошим манерам. Но реакция пашиной матери меня просто потрясла. Она подскочила к девчонке и с размаху треснула ее по руке большой деревянной ложкой.

– Не хватай мой пирог грязными лапами!

– Что вы деретесь, больно же! – завизжала девчонка.

У меня моментально пропал аппетит. Я покосилась на Сашу и увидела, что его лицо тоже слегка искривилась в гримасе. Зря мы все-таки сюда поехали.

Марина Петровна, не обращая больше внимания на хныкающую Марго, выложила на стол еще какие-то закуски и широким жестом предложила нам с Сашей садиться за стол. Паша уже сидел на табуретке рядом с любимой, обнимая ее за талию и гладя по пострадавшей руке. Мы с Сашей сели на угловой диванчик и прижались друг к другу.

Марина Петровна налила нам чаю, села за стол, и Паша начал длинную застольную беседу. Он подробно рассказал нам про то, как в очередной раз пытался устроиться на работу, и что ему сказал нехороший дядя-работодатель. Эти истории за время нашего знакомства я слышала неоднократно, поэтому слегка заскучала. Дождавшись паузы в бесконечном рассказе, я невежливо перебила хозяина:

– А Марго где работает?

– Марго в этом году закончила школу, теперь готовится к поступлению в ВУЗ. – самодовольно пояснил Паша.

– На какой факультет?

Возникла неловкая пауза. Похоже, этим вопросом ни Паша, ни его возлюбленная не озадачивались. И теперь они лихорадочно раздумывали – Паша, видимо, придумывал название будущей специальности своей любимой, а Марго явно размышляла над тем, что означает слово «факультет». Наконец, Паша нарушил молчание:

– Марго поступит на пи-ар.

– Марго, кого же вы в будущем собираетесь пиарить? – предельно вежливо поинтересовалась я.

– Я не такая! – возмутилась малолетка. – Никогда этим не промышляла. А вам хватит выражаться. Еще выглядите приличными людьми!

Меня согнуло в приступе судорожного хохота, и мы с Сашей вцепились друг в друга, пытаясь удержаться на диванчике. Паша выглядел несколько смущенным, а Марина Петровна даже не улыбнулась. Есть в этой милой компашке мне решительно не хотелось, поэтому, отсмеявшись, я отодвинула подальше нетронутую чашку и решительно поднялась с места.

– Паша, наверное, сашины вещи уже просохли, мы поедем. Спасибо за гостеприимство, Марина Петровна, нам правда пора.

Мать Паши встала, чтобы подать нам вещи и проводить к дверям, а Паша с обиженной Марго остались сидеть на кухне. Пока Саша в ванной переодевался, Марина Петровна вынесла мне большой цветной снимок, на котором счастливый Паша сжимал в объятиях раскрашенную под павлина Марго. Я быстро сунула снимок прямо за пазуху, схватила за руку уже одетого Сашу, и мы стремительно выбежали из гостеприимного дома.