Читать книгу Помнишь, я тебя любила? Забудь! - Инна Инфинити - Страница 9
Глава 9. Фильм ужасов
ОглавлениеЛадно, потом подумаю, в чем мне спать. Может, дождусь, когда Мерзавец уснет, и тогда переоденусь в пижаму. Дефелировать перед ним в шелковой ночнушке я точно не намерена. Она не для него.
Быстро переодеваюсь в домашний шерстяной костюм голубого цвета, раскладываю у раковины косметику, вешаю на крючок свое полотенце и выхожу в комнату. Глеб уже переоделся и со скучающим видом сидит на кровати и смотрит в телефон. Он сегодня какой-то задумчивый и молчаливый.
Чтобы остальная одежда не помялась в сумке, я решаю повесить ее в шкаф.
– Зачем ты взяла с собой платье и каблуки? – Голос Мерзавца прямо у меня за спиной заставляет меня вскрикнуть от неожиданности.
– Блин, ты придурок? Зачем так пугать? – Оборачиваюсь на него через плечо.
– Чего ты такая пугливая, Пироженка?
Кажется, у него уже улучшилось настроение.
– Иди вниз, а?
– Думаю, мы должны спуститься с тобой вместе, держась за руки.
Я возвращаюсь к шкафу и продолжаю вешать одежду на вешалки.
– Так зачем тебе тут платье и туфли на каблуках?
– Чтобы ты спросил.
– Если ты появишься в этом перед Сашей, будет очень подозрительно.
– Я не собираюсь надевать платье и каблуки.
– Зачем ты тогда их взяла?
Я с шумом захлопываю дверцу шкафа и разворачиваюсь к Мерзавцу.
– Я на допросе, товарищ адвокат?
Он расплывается в улыбке. На секунду мне даже кажется, что в доброй и искренней.
– Расслабься, Пироженка. Просто давай хорошо проведем эти два дня. Я отдохну, а ты закадришь своего возлюбленного.
– Он не мой возлюбленный. Сколько раз мне тебе об этом говорить?
Я правда уже устала доказывать, что я не верблюд. Мерзавец прицепился ко мне, как банный лист, и только и делает, что долбит мне о моих чувствах к Саше. А их нет! Я его больше не люблю!
Когда мы спускаемся вниз по лестнице, Глеб пытается взять меня за руку, но я выдергиваю свою ладонь. Тогда он просто обнимает меня за талию и прижимает плотнее к себе. Только я хочу от него отстраниться, как к нам поворачивает голову Саша, который в этот момент говорит с кем-то по телефону. Сначала он опускает взгляд на руку Глеба на моей талии, а потом поднимает лицо на меня и смотрит ровно в глаза.
Да, дорогой. Помнишь, я тебя любила? Так вот забудь.
– Ребят, идите к столу, – кричит из кухни Маша, завидев нас. – Саш, заканчивай и тоже приходи.
На кухонном столе нас уже ожидает ароматная курица с запеченным картофелем. Выглядит вкусно. Мы с Глебом садимся рядом, напротив располагаются Маша и Саша.
– Кто готовил? – Спрашиваю я, накладывая себе в тарелку еду.
– Я, – отвечает Саша.
Я в искреннем удивлении вскидываю на него бровь.
– Ты умеешь готовить?
– Давно уже. А ты, Катя? Научилась?
В памяти тут же всплывают те сырники…
– Не знаю… Но Глеб вроде не жалуется, – говорю с нервным смешком, а затем поворачиваю голову к Мерзавцу. – Глеб, я вкусно готовлю?
– Да. Особенно завтраки.
– И что Катя готовит на завтрак? – Саша теперь обращается к нему.
– Да много чего. Блины, омлет, сырники…
Чертов мерзавец, ну на фига он назвал сырники??
– А вы уже живете вместе? Родители мне говорили, что ты переехала к бабушке.
– Так и есть, я живу у своей бабушки по отцу.
– Почему ты решила переехать?
И пристально так смотрит мне в глаза. Вот к чему он сейчас устроил этот допрос при Маше и Глебе? Догадывается, что я съехала от родителей, чтобы не видеться с ним?
– Ну, она уже старенькая… Ей нужен присмотр…
Он едва заметно хмыкает и опускает глаза в тарелку. Конечно, Саша прекрасно знает, что баба Люба – это конь с яйцами. И хоть он очень давно ее не видел, если бы ее здоровье изменилось, то он бы наверняка уже узнал об этом от родителей.
– А вы живете вместе? – Спрашиваю у Саши с Машей.
– Нет, что ты! – Восклицает Мышь. – Мы только пару месяцев, как встречаемся.
– А родители говорили, что уже вместе живете.
– Они, наверное, что-то перепутали.
Я быстро отправляю в рот кусок мяса, чтобы ни в коем случае не расплыться в довольной улыбке. Они не живут вместе. Не знаю, почему, но мне нравится эта мысль. Значит, Саша живет один в своей съемной квартире.
Интересно, как часто Маша у него остается? И как часто они проводят вдвоем выходные на этой даче? Не знаю, почему, но от этих мыслей я со всей силы сжимаю вилку в руке и сцепляю зубы.
Он и она. Здесь. Вдвоем.
– Саша, а где ты снимаешь квартиру? – Прерываю слегка затянувшееся за столом молчание, когда мне все же удается взять себя в руки.
– На Коломенской.
– Хороший район. Люблю Коломенский парк.
– Я помню. Приезжай в гости, прогуляемся по парку и покажу тебе свою квартиру.
Я застываю с поднесенным ко рту картофелем. Быстро вскидываю на него голову. Саша отложил в сторону приборы и внимательно на меня смотрит.
Что я должна ответить? Отказаться прямо тут при всех? Сказать «Нет, спасибо, не приеду»? Это будет очень невежливо с моей стороны. Даже, можно сказать, неприлично.
Кажется, мое молчание затягивается, потому что Мерзавец под столом пихает меня в ногу.
– Эээ… Ну, можно как-нибудь…
– Как насчет вечера понедельника?
Я тяжело сглатываю. Он намерен прямо сейчас договориться о конкретном дне и времени?
– На понедельник у меня уже есть планы…
– Тогда во вторник?
– И на вторник…
– В среду?
Я уже открываю рот, чтобы сказать, что я занята и в среду, но меня опережает Глеб.
– На среду у нас с Катей ничего не запланировано. А в понедельник и вторник у нас действительно вечера заняты. В среду Катя сможет.
Мерзавец!!!
Я со всей силы наступаю ему под столом на ногу. Он быстро ее одергивает и бьет меня ладонью по коленке.
– Хорошо. Куда и во сколько мне за тобой заехать? – Продолжает наступать Саша.
– У меня пары в универе закончатся в два часа…
Саша о чем-то задумывается.
– Думаю, я в среду тоже смогу освободиться с работы в два.
Маша резко к нему поворачивается.
– Как ты так рано освободишься? Ты же до шести в среду.
– Поменяюсь с Синицыным.
– А как же пациенты, которые записывались на прием именно к тебе?
– Ничего страшного, Синицын тоже хорошо зубы делает. – Затем снова смотрит на меня. – Тогда в среду в два часа дня я подъеду за тобой к философскому факультету.
– Ага…
Я возвращаю глаза к тарелке, но аппетита у меня уже нет. Это что сейчас только что произошло? Я серьезно должна буду в среду гулять с Сашей по парку, а потом зайти к нему домой? А чем мы будем заниматься у него дома? Не тем ведь, чем обычно занимаются мужчина и женщина, когда остаются наедине…
Я снова стискиваю зубы. Гребанный Мерзавец. Ну он у меня огребет сегодня в комнате. Он не то чтобы на полу спать будет, он у меня под кроватью спать ляжет!
Дальше разговор за ужином идет на какие-то непринужденные темы, в которых я участия не принимаю. Зато Мерзавец не затыкается. Они с Машей и Сашей начинают обсуждать ближайшие кинопремьеры, потом Саша что-то рассказывает про Германию, свою маму и ее мужа немца, затем Маша сообщает радостную новость о том, что у нее скоро родится племянник…
А я сижу и хочу разрыдаться. Я шесть лет последовательно избегала встечи со своим главным кошмаром, со своим главным позором, я отвалила кучу денег Мерзавцу… И все для чего? Для того, чтобы Саша вот так резко вернулся в мою жизнь? Я совершенно точно не готова проводить с ним время наедине.
О чем мы будем говорить? Он будет вспоминать, как я ему в любви признавалась?
– Ну что, ребят, посмотрим перед сном кино какое-нибудь? – Предлагает Маша, убирая со стола посуду.
– Да, давайте, – радостно соглашается Мерзавец.
– Я пойду зажгу камин, – Саша выходит из кухни.
То есть, он уже умеет зажигать камин в этом доме? Значит, он тут точно не первый раз?
Меня начинает трясти. Не знаю, от чего именно: от того, что Саша тут регулярно проводит выходные с Машей, или от того, что в среду мне предстоит быть с ним наедине, или от того, что Мерзавец оказался предателем…
В общем, когда мы с Глебом и Машей идем в гостиную, настроение у меня уже ниже плинтуса.
– Что будем смотреть? – Маша подходит к большому шкафу с DVD-дисками.
– Котенок любит мелодрамы, – говорит Саша и смотрит на меня с улыбкой.
А меня сразу память отбрасывает на шесть лет назад:
«Это ты, наверное, мелодрам своих глупых насмотрелась. Давай, Котенок, я поехал. Не выдумывай ерунды».
– Уже давно их не смотрю, – слишком резко выпаливаю.
– И какие фильмы ты сейчас любишь?
– Триллеры и ужастики.
Я вру. Триллеры и ужастики вселяют в меня просто панический страх. Я потом полночи уснуть не смогу и еще неделю буду дома оглядываться по сторонам.
– Вот это у тебя кардинальная смена вкусов произошла! Ты же боялась всегда триллеры и фильмы ужасов.
– А теперь люблю.
– Давайте ужастик! – Весело предлагает Маша и достает какой-то диск. – Вот один старый, но очень крутой.
А у меня уже душа в пятки ушла. И что мне теперь делать? Как мне смотреть? Я же просто пипец, как боюсь их.
Глеб усаживается на диван слева от меня, а Саша справа. Маша включает телевизор и засовывает диск в DVD. Затем она выключает свет, оставляя нас только под освещением камина, и садится справа от Саши.
Я мало того, что должна буду сейчас в темноте смотреть фильм ужасов, так еще и Саша по правую руку от меня. А я так надеялась откинуть голову на спинку дивана и закрыть глаза. Но Саша так близко, что заметит это.
Два мужика просыпаются в комнате и не помнят, как они там оказались. Их ноги скованы цепью, и теперь они должны их себе отпилить, чтобы сбежать. Иначе кто-то там умрет.
Я знаю этот фильм. Помню, как к Саше в гости пришли друзья, в числе которых был и Антон, впоследствии ставший моим первым парнем, и они все уселись смотреть этот фильм. Я набралась смелости и тоже к ним пришла. В итоге через полчаса я разрыдалась, и Саша выключил телевизор.
Но сейчас я не могу позволить себе разрыдаться, хотя очень хочется. И не только от фильма. Но еще и от того, что Маша облокотилась Саше на плечо.
Медленно и аккуратно опускаю голову на спинку дивана и закрываю глаза. Хорошо бы еще заткнуть уши пальцами, чтобы не слышать, что там в фильме происходит, но это уже будет заметно.
– Котенок, тебе страшно? – Раздается тихий Сашин шепот мне в ухо.
Я резко открываю глаза и выпрямляюсь.
– Нет, с чего ты взял?
Он смотрит мне ровно в глаза и берет мою ладонь в свою.
– Выключить?
Господи, что он делает? Зачем он так сжимает мою руку? Тогда восемь лет назад, когда мы смотрели этот фильм с его друзьями, он не сжимал вот так мою ладонь, хотя я тогда вообще расплакалась.
– Иди сюда, – раздается с левой стороны.
Я не успеваю обернуться, как Глеб сгребает меня в охапку и прижимает к своей груди, вырывая мою руку из Сашиной.
– Пироженка, ты серьезно боишься? – Едва слышно шепчет на ухо. – Это же просто фильм.
Глеб прижимает меня к своей груди обеими руками, а я смотрю на свою ладонь, которая секунду назад была в Сашиной…
– Я ненавижу тебя, – шепчу ему в ответ.
– Прости, но твои отказы от встречи с ним были слишком подозрительными.
– Иди в задницу.
Мерзавец ничего мне не отвечает, и я так и остаюсь полусидеть-полулежать у него в объятиях. Через несколько минут я успокаиваюсь и закрываю глаза. А потом, видимо, проваливаюсь в сон, потому что резко прихожу в себя, когда сквозь закрытые веки мне в глаза ударяет свет.
Быстро тру глаза и верчу по сторонам головой. Маша вытаскивает диск и выключает телевизор, Саша тушит камин.
– Выспалась? – раздается над ухом.
Я все еще продолжаю оставаться в руках Глеба, но тут же спохватываюсь и отстраняюсь от него. Я проспала весь фильм у него на груди?
Черт.
Мерзавец противно так ухмыляется этой своей улыбочкой.
– Чаю? – Спрашивает Маша.
– Да, я бы выпила, – встаю с дивана.
– Я в душ и спать, – объявляет всем Глеб и идет к лестнице.
На кухне мы с Машей и Сашей сидим втроем. Мышь о чем-то щебечет, а я молча смотрю в свою кружку, потому что Саша напротив меня снова не сводит с меня глаз. Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не спросить у него, что он так пристально пытается во мне рассмотреть. В итоге я им объявляю, что тоже хочу спать и поднимаюсь наверх.
Когда я захожу в комнату, Мерзавец уже лежит в кровати, укрытый одеялом по пояс. Моему взору открываются его бицепсы. А он явно ходит в зал не один раз в неделю. Но я быстро заставляю себя поднять глаза на его лицо.
– Тебе не кажется, что тебе следует уступить кровать девушке?
– В твоем распоряжении ее вторая половина, Пироженка.
Я фыркаю и закрываюсь в ванной. После душа надеваю пижаму с Винни-Пухами и Пяточками и возвращаюсь в комнату. Шелковую ночнушку я брала для Саши, а не для него.
Мерзавец при виде меня начинает смеяться в голос.
– Серьезно? Катя, ты спишь в детской пижаме? В розовой и с этими мультяшными героями?
– Не твоего ума дела, в чем я сплю. – Я подхожу вплотную к смеющемуся Глебу. – Проваливай с кровати.
– И не подумаю, – смотрит с вызовом, продолжая противно хихикать.
И весь его вид говорит о том, что он действительно не сдвинется с места.
– Если бы ты был джентльменом, то уступил бы кровать девушке, – я резко хватаю вторую подушку и бросаю ее на пол со свободной стороны кровати, на которой должна спать я.
– В этой комнате джентльменов нет. Если тебе нужен джентльмен, то прямо по коридору и налево. Или где там их комната находится.
– Да, знаешь, в отличие от тебя Саша бы, не раздумывая, уступил мне кровать.
– Ни секунды в этом не сомневаюсь.
Я выключаю свет, беру покрывало, которым была застелена кровать, и ложусь на пол. Меня трясет от злости. Этот Мерзавец мало того, что организовал мне личную встречу с Сашей, так еще и отказался уступать мне кровать. И я теперь все два дня должна буду спать на жестком паркете? Тут даже ковра нет.
– Надеюсь, ты не храпишь, Пироженка?
– Ну во время фильма же не храпела.
– Ну так то во время фильма, а сейчас ночь.
Я ничего ему не отвечаю и переворачиваюсь на бок. Злость и возмущение нарастают во мне все больше и больше. Пол жесткий, мне неудобно. Переворачиваюсь на другой бок. Кажется, я чувствую, как мне в спину дует сквозняк.
А если я простужусь? А если я отморожу себе какие-нибудь органы? Женские. Важные.
Переворачиваюсь на спину.
– Что ты там крутишься из стороны в сторону?
И в этот момент я взрываюсь. Резко подскакиваю с пола и залетаю на кровать.
– Знаешь, что, Мерзавец? Иди сам спать на пол!
И я со всей силы пытаюсь скинуть его с кровати. Но Мерзавец оказывается крепким, как скала. Я пихаю его руками и ногами, а он быстро изворачивается и наваливается на меня всем телом. Затем ловит мои руки, и одной своей ладонью хватает запястья, заламывая их мне над головой.
– Пусти! – Брыкаюсь под его весом, как могу, но это бесполезно. В итоге я медленно смякаю, лишь продолжая тяжело дышать.
Глеб нависает прямо надо мной. Наши лица очень близко друг к другу. Настолько близко, что я чувствую его дыхание: мятное из-за зубной пасты.
– Чего ты добиваешься, Пироженка?
– Ненавижу тебя, Мерзавец! – Шиплю на него. – Как же ты меня достал! Мало того, что ты меня сюда притащил, так я еще и на полу должна спать. А потом провести полдня с Сашей…
Но я не успеваю договорить, потому что Мерзавец, опаляя мне лицо дыханием, склоняется своими губами к моим.