Читать книгу Холодная. Книга 1 - Инна Инфинити - Страница 3

Мы входим в дом, и мне в глаза сразу бьет роскошь. Я в просторной гостиной, свет приглушен, но в нем все равно хорошо видны богатые предметы интерьера в пастельных тонах.

Я правда буду тут жить? После нашей скромной двушки в серой советской девятиэтажке с вонючим подъездом мне сложно поверить, что моим домом теперь будет такой стильный особняк.

– А вот и мы! – весело кричит мама, и на ее голос откуда-то из-за угла выныривает приятный мужчина лет пятидесяти в серых спортивных штанах и черной футболке.

– Наконец-то! – он наклоняется к маме, аккуратно целуя ее в щеку. – А ты, наверное, Максим? – обращается мужчина ко мне.

– Да, – коротко отвечаю, протягивая ему руку.

– Очень приятно. Я будущий супруг твоей мамы. Игорь Петрович. Можно просто дядя Игорь. А если хочешь, можно и папа, – по-доброму смеется мужчина, крепко пожимая мою ладонь.

Нет, к «папе» я точно не готов.

– Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, Игорь Петрович. – Я делаю акцент на его имени и отчестве, сразу давая понять, как именно буду его всегда называть.

На секунду я замечаю в глазах мужчины искру понимания, но он быстро поворачивается к маме, чтобы помочь ей снять пальто. Я расстегиваю куртку, стягиваю шарф и ботинки, как вдруг боковым зрением замечаю тонкую фигурку, тихо спустившуюся по лестнице, которая ведет на второй этаж.

Профессиональное занятие каратэ научило меня не только махать ногами и кулаками, но и чувствовать спиной, замечать боковым зрением наступление угрозы. Я инстинктивно напрягаюсь, и мне стоит большого усилия воли не обернуться резко к подошедшей фигуре.

– Здравствуй, Кристина, – спокойно говорит мама через пару минут. Она не сразу заметила девушку.

– Добрый вечер, – отвечает девушка абсолютно бесцветным и безразличным голосом.

– Это мой сын Максим, – мама указывает на меня рукой.

Вот теперь я аккуратно поворачиваю голову.

– Привет, – говорю девушке и смотрю на нее.

На лестницу плохо падает свет, поэтому Кристина стоит в полумраке. Она скрестила на груди руки и привалилась бедром к перилам. На ней короткие джинсовые шорты в обтяжку, синяя майка и белые короткие носки. Волосы цвета молочного шоколада убраны на правую сторону и волнами спадают до локтя. На лице заметен легкий макияж и остатки красной помады.

Но не ее длинные стройные ноги привлекают меня, не загорелая кожа, не тонкая осиная талия и аккуратно поднимающаяся на каждом вздохе грудь. Нет, совсем не это. Глаза. Большие, холодного голубого цвета. Если бы они были зелеными, то их с уверенностью можно было бы назвать кошачьими. А так скорее снежные.

Она красивая.

Девушка не отвечает на мое приветствие, а внимательно изучает меня. Я замечаю, как взгляд ее больших синих глаз аккуратно блуждает по мне, будто оценивает, достоин ли я ее приветствия. Правый уголок губ тянется в едва заметной ухмылке. Девушка склоняет голову на бок и кивает мне.

Я почувствовал, как напряжение сошло с маминой спины, стоящей от меня по левую сторону. Но мне от кивка Кристины как-то не легче, а даже, скорее, тяжелее. Она сделала это так, будто совершила для меня великое одолжение. Сначала подробно изучила с ног до головы, а потом, видимо, решив, что я достоин лишь кивка, а не ответа, шевельнула головой вниз-вверх.

Коза надменная.

– Ну, раз все в сборе, прошу к столу. Вы с дороги, наверное, проголодались, – решает прервать отчим затянувшееся молчание.

Мы проходим на кухню, в которой уже богато накрыт стол на четыре персоны.

– Максим, давай сначала помоем руки. Ванная вот тут под лестницей, – зовет меня мама.

Мы с матерью проходим в большую богато обставленную уборную, и она быстро проговаривает шепотом, включая кран:

– Ну, вроде бы Кристина нормально к тебе отнеслась.

– Нормально? Ты серьезно, мам? Она сначала осмотрела меня, как товар на распродаже, а потом едва кивнула головой. И сделала это так, будто она английская королева, а я ее раб. Снизошла! – фыркаю, беря в руки мыло.

– Я тебе говорила, что Кристина очень непростая. Но даже тот факт, что она тебе кивнула, уже достижение. Поверь, было бы хуже, если бы она молча развернулась и ушла к себе наверх.

– Она бы так не сделала. Это явное проявление невоспитанности и хамство.

– Поверь, сынок, она и не на такое способна. Кристина – дочь своего отца.

– Отец у нее нормальный, кстати, – решаю похвалить мамин выбор.

– Это только дома он такой со своими. Видел бы ты его на работе. Особенно на переговорах с партнерами. А особенно с конкурентами!

Мама выходит из ванной, а я решаю освежить лицо прохладной водой. Вытерев его мягким полотенцем, я внимательно смотрю на свое отражение в зеркале. Крепкий 17-летний парень, который, благодаря занятиям каратэ с 5 лет, выглядит года на 2-3 старше своих сверстников. Темные волосы, карие глаза, ровный нос и, к счастью, ровные белые зубы. На мне темно-синий шерстяной джемпер и темно-синие джинсы.

Я возвращаюсь на кухню, где уже все сидят за столом. Единственное свободное место, на котором уже стоят тарелка и приборы, напротив Кристины. Домработница накладывает каждому из нас салат, гарнир и горячее.

– Давайте за встречу по бокальчику вина. – Предлагает отчим. – Детям, думаю, уже тоже можно. Почти совершеннолетние.

Отчим тянется налить каждому в бокал. Когда он доходит до меня, я прерываю его.

– Извините, я не пью. Профессионально спортом занимаюсь.

Отчим удивленно вскидывает бровь, и даже надменная коза Кристина отрывает глаза от тарелки и поднимает на меня взгляд.

– Да, каким? Лена ты не говорила, что Максим спортсмен.

Я не успеваю ответить, как меня перебивает мать.

– Ой, да какой там спортсмен! Всего лишь каратэ.

Отчим не обращает на мать внимания и продолжает меня пытать.

– Какой у тебя пояс?

– Черный.

– Ого, молодец! В соревнованиях участвовал?

– Да, несколько золотых медалей на районных и региональных состязаниях.

– А чемпионат России?

– Четвертое место.

– Неплохо, почти призер в рамках страны.

Отчим одобрительно кивает головой, но Кристина на моих словах о четвертом месте презрительно хмыкает. Тихо, но я все-таки расслышал.

Высокомерная стерва.

– Так, Максим тогда пьет компот, а я с девочками все-таки бокальчик пригублю. За встречу! – громко говорит Игорь Петрович, и мы все ударяемся бокалами. Кристина в мою сторону даже не смотрит и едва касается вина губами.

– А с поступлением в вуз уже определился? Елена говорила, что ты очень хорошо учишься.

– С конкретным вузом еще нет, но со специальностью да. Юриспруденция.

– А поточнее? Это очень широкое слово: от рядового следователя до адвоката.

– Я бы хотел быть корпоративным юристом, который занимается сопровождением сделок компаний. Желательно международных. Желательно сделок слияния и поглощения.

Надменная коза снова поднимает на меня взгляд и прищуривается, растянув пухлые губы в скептической ухмылке.

– Да, это перспективное направление. Ты главное с вузом не прогадай. Чтобы стажировки зарубежные были и практики в статусных компаниях. А то юридический факультет в каждом задрыпанном институте есть, только толку от этого никакого.

Дальше отчим с матерью начинают обсуждать дела его строительной компании, и я спокойно погружаюсь в еду. А вот Кристина, наоборот, отложила вилку с ножом в сторону и внимательно слушает отца, повернув к нему голову. Игорь Петрович что-то рассказывает про строительство нового ЖК на юго-западе Москвы, соглашении с московской мэрией, которая не хочет выдавать какие-то разрешительные документы. Отчим сыплет строительными терминами и аббревиатурами, которые мне совсем незнакомы.

А вот его дочь, очевидно, прекрасно понимает, о чем идет речь. Воспользовавшись тем, что ее внимание приковано к отцу, я украдкой еще раз хорошо ее разглядываю.

Красивая, ничего не скажешь. Но красота не как у обычной девчонки, каких много в моем родном городе, а другая. В Кристине чувствуется грация, порода, голубая кровь, что ли. Это есть в каждом ее движении, в каждом взмахе ресниц, в каждом повороте головой. Но все же надменность и высокомерие девушки, ее презрение ко всем окружающим кроме отца – ко мне, к маме, к прислуге, пополняющей тарелки, – отбивают все желание не просто говорить с ней, но даже смотреть на нее.

У меня точно не получится с ней подружиться. И даже не потому, что она считает меня недостойным своей дружбы, а потому что я сам не хочу. Не люблю гордых и заносчивых людей. Такие есть даже в моей провинции, и я с радостью выбивал кулаками подобную дурь из их головы, если это оказывались мужчины. С заносчивыми девушками я никогда не связывался. Они мне просто противны.

– Пап, я думаю, тебе следует предложить городу построить в этом микрорайоне не только школу и садик, но еще поликлинику и торговый центр. Такое предложение точно смягчит мэрию. Ты хочешь застроить микрорайон на 25 тысяч человек. Сам посуди, что будет, если они все ломанутся в единственную поликлинику в той местности. Зачем городу такая нагрузка? – вырывают меня из задумчивости слова Козы, обращенные к отцу.

– Предлагал уже, Кристин, все равно не хотят, – понуро отвечает отчим.

– А там есть парки?

– Нет, это бывшая промзона.

– Предложи мэрии построить большой парк, который будет рассчитан не только на жителей твоего нового ЖК, но и на остальных, кто там уже живет. Но парк только хороший, чтобы и пруд был, и фонтаны, и места для спорта. А зимой, чтобы его можно было заливать для катка.

– Хм, а это идея, – отчим оживился. – Обсужу со своим архитектором. Спасибо, доча!

Коза довольно улыбается и отпивает еще вина.