Читать книгу Орлиная гора - Инна Живетьева - Страница 3

Душа княжича Артемия Торна ликовала и кувыркалась, кажется, высоко под сводчатым потолком, плавала в разноцветных лучах из витражных окон. Распахнулись высокие позолоченные двери, в Малый тронный зал вступили король Эдвин с королевой Виктолией, рядом с матерью шла принцесса Анхелина. Темкина душа неожиданно оказалась под ребрами, щекотнула сладко-тревожно. Села королевская чета, опустилась на ступеньки трона принцесса. Склонили перед королем четыре штандарта, перевитых лентами: один – бронзовой, один – серебряной и два – золотыми. Целых два! Темка вытянулся в струнку, вскинул голову. Пусть их род не столь известен и знатен, тем лучше. Быть может, именно он, Артемий Торн, примет из рук короля золотую ленту!

Умолкли голоса, и только легкий шум, рождаемый шелестом ткани, взмахами вееров и взволнованным дыханием, напоминал о том, что Малый тронный зал полон. Четверо наследников знатных родов встали перед королевским троном. Лицо Эдвина серьезно, как и подобает, но под темными усами прячется улыбка. Виктолия мнет тонкими пальцами тяжелые кружева и, кажется, волнуется вместе с мальчишками. В глазах Анхелины – любопытство.

– Княжич Фалький Ледней из рода бронзового Льва!

Стоявший слева вышел вперед, склонил в приветствии голову. Темка отвел глаза: не хотел он смотреть на ритуал, пусть для него все будет в первый раз. Обежал взглядом гостей. Ух, какая зависть на лице парня! Того и гляди, сожрет четырнадцатилетних мальчишек. Темка взглянул на герб: род Быка. Просто – род Быка. Известный, прославленный, но так и не заслуживший даже бронзовой ленты. А раз так, то честь испытания прошла мимо наследника. Быть может, через несколько лет они и встанут рядом, будут присягать Эдвину как воины Его Величества. Но сегодня – только наследникам геральдических родов дано право принять из рук короля меч.

– …крепость Десницы… – услышал Темка и продолжил мысленно: «…в Топском крае».

За прошедший месяц они с Александером протерли карту до дыр, пытаясь угадать, какая же крепость достанется княжичу в управление на два года. Та, что стоит на мирной границе? Или брошенная из-за Черных песков? А может, любая другая из ненужных короне, в которых не держат солдат – расточительно. Но можно отправить туда княжичей, подальше от властных родителей в суровые условия гарнизона. Или утонут, или научатся плавать. Темка тонуть не собирался – и еще выше вскинул упрямый подбородок.

Крепость Десницы не плоха и не хороша – граница уже лет двести как отступила от нее. Там тепло, растет виноград. Но Темка предпочел бы орешек покрепче. Он покажет, на что способен!

– Княжич Артемий Торн из рода серебряного Оленя!

Темка украдкой вытер вспотевшие ладони о праздничные бархатные штаны. Шагнул вперед по отполированным до зеркального блеска плитам, склонился перед королем.

– Прими же из рук моих родовой меч Торнов. А вместе с ним – право на двухлетнее владение крепостью Северный Зуб, что на границе с Даррским королевством.

Меч тяжело лег в ладони. Темкины пальцы стиснули ножны. Княжич не видел сейчас ничего, даже лицо короля расплылось за смутной дымкой. Только червленое серебро на темно-бордовой коже: узкий, летящий силуэт оленя.

– Мой король! – голос звенит от волнения. – Из рук ваших принимаю родовой меч и клянусь им служить вам до последнего мига своей жизни!

Конечно, это не настоящая служба. Просто учеба под присмотром капитана. Но Темка вкладывает в слова ритуальной клятвы весь свой пыл: мой король, я сделаю гарнизон Северного Зуба лучшим гарнизоном! Княжич нашел взглядом отца: тебе не придется краснеть за наследника!

Меч повис на поясе. Теперь придержать рукоять, четко развернуться и шагнуть на место. Чтобы сразу было видно – воин, не мальчишка.

– Княжич Маркий Крох из рода золотого Лиса!

Темка скривился про себя: «Марик!» Уж ему-то найдут теплое местечко. Ну конечно – Семь Башен на границе с Ладдаром. Хоть и в стороне от основных торговых путей, но все-таки многолюднее, чем рядом с умирающим Даррским королевством.

– Княжич Эмитрий Дин из рода золотого Орла!

Темка проводил взглядом светловолосого веснушчатого мальчишку. Последний. Самый знатный род. Княгиня – северянка, родом из тех же мест, что и королева. Король Эдвин – частый гость у Динов, а княжич чувствует себя во дворце так же вольно, как в собственном замке. Он зовет принцессу Анхелину просто Анной и часто сопровождает ее на прогулках. Эмитрию наверняка достанется что-нибудь полегче, если уж Марику Кроху такая «честь»!

– …владение крепостью Южный Зуб, что на границе с Даррским королевством.

У Темки чуть рот от изумления не приоткрылся. Вовремя стиснул губы: воин должен уметь владеть собой. Даже когда происходят столь удивительные вещи.

Ритуал свершился. Заключительное слово коннетабля точно взломало лед на бурном ручье – в зале сразу стало шумно. Темка горделиво положил руку на оголовье меча: все, теперь он уже не мальчик – воин. И тут же оказался стиснут, погребен под грудой сладко пахнущих кружев – мама прижала к себе, прикрыла, словно птица, длинными рукавами.

– Ну что ты меня, как маленького! – недовольно пробурчал Темка, но помедлил на мгновение, прежде чем отстраниться.

У княгини в карих глазах – тревога и печаль. Отец из-за ее плеча моргнул сыну: будь мужчиной, успокой маму, она же волнуется. Княжич еле заметно вздохнул, прижался к расшитому бусинами платью и, как в детстве, потерся носом, прижался щекой.

Обжег насмешливый взгляд – Марик стоял неподалеку, рядом с отцом, княгини Крох не было, и никто не гладил княжича по макушке, точно малыша. Темка независимо повел плечом и ухмыльнулся в ответ: его-то отец на тепленькое местечко не пристраивал!

– Пойдем, найдем князя Дина.

Темка с сомнением глянул на будущего соседа. Жаль, что не так уж много знает об Эмитрии. Князь Торн редко берет с собой сына в Турлин, а Дин-младший вместе с матерью большую часть года проводят в столице.

Пока шли к приветливо улыбавшемуся князю, Темка украдкой рассматривал Эмитрия. Пышные светлые волосы аккуратно причесаны, новенький зеленый мундир с золотыми аксельбантами сидит как влитой. Да вот только меч наследник придерживает не очень уверенно. Конечно, родовое оружие скорее символ, и княжичей больше учат владению шпагой и пистолетом, но Темка все равно высокомерно хмыкнул про себя. Честно говоря, Дин-младший не произвел на него впечатления. Тихий больно, вон, рожа какая светлая, сразу видно – у мамочкиного подола в замке сидит, а не по степи на лошадях носится. То ли дело Темка: загорелый, обветренный, с коротко обрезанными темными волосами.

Княгиня Дин погладила сына по затылку, слегка толкнула в спину: знакомиться с Торном-младшим. Темка наклонил голову в положенном приветствии и снова хмыкнул: да уж, кажется, с соседом не повезло. Ну и шакал с ним. Главное – скоро в дорогу.

«И эта дорога ведет в другую сторону от Марика», – подумал княжич, глядя в спины уходящим золотым Лисам. Крох-младший неожиданно оглянулся. Темка отвел глаза. А ведь еще прошлой осенью…

Да, прошлой осенью, в первых числах Орешника.

В то утро в замке Торнов творилось что-то невообразимое. Темка с негодованием осмотрел пустую столовую и двинулся в сторону кухни. Суета суетой, но где завтрак? И что вообще происходит? Княжича то и дело обгоняли слуги – кто тащил свернутые дорожки, кто нес в охапке кувшины, а двое так и вовсе надрывались под тяжестью статуи. Пробегали и с пустыми руками, но их Темка тоже не стал останавливать. Не дело наследнику у слуг новости выпытывать, особенно когда уже весь замок в курсе.

На кухне стоял такой тарарам, что Темка замялся на пороге. Но толкнула не особенно почтительно дебелая девка, волокущая корзину с овощами – волей-неволей пришлось посторониться. Посреди бедлама стояла мама, перед ней застыли повар и две его главные помощницы. Княгиня была похожа на капитана перед смотром, так властно она раздавала приказы, обводя руками кухонные фронты.

– Мам?

Полина Торн повернулась к сыну, морщинка на лбу на мгновение разгладилась:

– Через два дня приезжают золотые Лисы – князь Крох с сыном. Маркий Крох, между прочим, твой ровесник…

– Я помню! – возмущенно перебил Темка. Уж золотые-то рода княжич обязан знать, а мама все считает его маленьким.

– Очень хорошо. Тогда ты должен понимать, что Крох-младший целиком на твоей совести.

Темка хмыкнул, почесал бровь:

– Можно подумать, у меня и без него на совести мало. А поесть-то дадут?

Настроение подскочило. Отец редко берет с собой в поездки, и Темке еще не выпадал шанс познакомиться близко с кем-нибудь из княжичей. Торн-младший принимал активное – а порой даже слишком активное – участие в жизни мальчишек из отцовского гарнизона и деревенской ребятни. Но они всегда видели в нем наследника, хоть и не потворствовали ни в игре, ни в драке, случись такая оказия. Темка, если нужно было, решительно стаскивал камзол и выходил в центр круга. Поддаться ему из-за страха перед титулом считалось делом шакальим, и княжич нередко оставался с синяками. Но стоило драчунам разойтись, как Темку снова окружала невидимая стена.

А Марк Крох – это совсем другое дело!

Княжич стянул с накрытого полотенцем блюда еще теплый пирог с грибами и быстро выскочил из кухни. Первым делом на конюшню: его любимая Дега к приезду гостей должна быть просто красавицей.

Волнение у Темки не утихало, словно перед Именованием Матери-заступницы. Да и в замке суетились не меньше, чем перед праздником, а доносившиеся из кухни запахи тревожили даже самый полный желудок. Для полного сходства не хватало одного – ожидания подарков. Но порой Темка ловил себя на мысли, что дружба – пока только вымечтанная – долгожданнее и нужнее любых других даров.

Княжич, вопреки обыкновению, даже просидел полдня в замковой библиотеке, листая плотные страницы хроники золотых родов королевства. Марк Крох носил геральдическую ленту уже в шестом поколении. Дарована она была его предку за доблесть и честь, за ратные заслуги перед короной. Не было в роду Лиса королевской крови, славился он делами – воинскими, и только воинскими. Предки Марка выигрывали труднейшие сражения, а если перевес врага оказывался слишком велик и поражение неизбежно – спасали солдат, отводили войска и готовили их к новой битве. Не было среди Крохов ни трусов, ни дураков.

У Темки холодели щеки, когда он зачитывал длинный список побед дедов и прадедов Кроха. На долю отца Марка пришлось их много меньше, но что делать – король Эдвин не воюет.

Княжич смотрел невидящим взглядом в книгу и мечтал, как поскачут вдвоем с Марком в бой, прикрывая друг друга. Или как ударят с двух флангов, сминая вражескую армию. А может, возьмут неприступную крепость. И пойдет по королевству слава о друзьях… Тут Темка мысленно осекался. Как ни хотелось ему верной дружбы, понимал: сначала нужно хотя бы увидеть Кроха-младшего.

Золотые Лисы приехали под вечер. Осень уже укоротила день, и во дворе зажгли факелы – много, обычно столько не горело. Темка стоял на широком крыльце по правую руку от отца, по левую же место отводилось княгине. Жесткий ворот нового камзола натирал шею, и все время хотелось покрутить головой. Но нельзя, широкие ворота уже распахнуты, скоро появятся гости.

Первым въехал паренек с княжеским штандартом, следом – Дарий Крох с сыном, за ними – солдаты. Единственная телега пылила позади отряда и тут же стыдливо свернула, покатила на задний двор.

Отец чуть откашлялся и гулким басом поздоровался с гостями. Княжич вскинул повыше подбородок: он тоже из знатного рода!

На Кроха-страшего Темка глянул мельком – пусть и прославленный воин, все равно Марк интересует больше. Темноволосый мальчик в строгом темно-коричневом камзоле свободно держался в седле – казалось, длинный путь его не утомил. Темка прикинул на глаз: они должны быть одного роста. Гость повернулся, посмотрел на него в упор. Узкое лицо с темными глазами, освещенное подрагивающим пламенем факелов, мало походило на те портреты, которые Темка видел в летописи. У предков Марка жесткие лица грубой лепки, с широкими скулами и тяжелыми подбородками, а наследника словно из тонкой кости выточили. Марк легко соскочил с коня, передал повод солдату и подошел вместе с отцом крыльцу. Действительно, одного роста.

Темка вытянулся в струнку, наклонил голову перед Дарием Крохом:

– Артемий Торн, князь.

Светлые, цвета осенней воды, глаза равнодушно глянули на мальчика.

Поздний ужин тянулся дольше самого нудного урока. Темка, так и не избавившись от неудобного камзола, без аппетита ковырялся в запеченной щуке. Не очень понятный разговор катился над головой, князья продолжали какой-то старый спор.

– Королева Виктолия должна радеть за Илларское королевство, – жаркий голос князя Кроха не вязался с холодом его глаз.

Маркий прислушивался к разговору ненавязчиво. Его манеры были безупречны, Темка уже ревниво перехватил восхищенный мамин взгляд. Тоже, нашла принца!

– Это прекрасно понимают и в Ладдаре, – сказал отец. Он почти не ел и, кажется, был чем-то недоволен. – Им выгоден этот союз.

– Выгода не столь велика, чтобы не осложнять отношения с Илларом.

– Простите меня, князь, вы отменный полководец, но недооцениваете тот доход, что идет с наших караванов.

– Вот именно! Наши деньги, которые оседают в казне соседей. Соседей, которые в любой момент могут перекрыть дорогу – и что тогда?

– Ну, это вряд ли. Им-то зачем терять доход? И потом, Дарий, сравните войска Иллара и Ладдара – не думаю, что король Далид захочет осложнять с нами отношения.

– Войска, – кажется, гость из вежливости проглотил ругательства. – Чего стоят войска, которые не знают, что такое война? А Далид жаден, если завтра он захочет иметь больше, то никто ему не помешает повысить пошлину. Мы зависимы от северного короля, приласкай его Морра!

– То, что вы называете зависимостью, в королевском договоре значилось как «дружеские отношения».

Досада наполнила Темку от пяток до макушки – ну ведь ничего же не понимает в разговоре! Знает, конечно, что королева Виктолия – дочь короля ладдарского Далида, что идут через соседнее государство караваны в портовые города, но суть спора ускользала. А Марк понимает, вон как внимательно слушает. Эта досада и неудобный камзол – а главное, ну не такой настоящий Маркий Крох, не похож на придуманного! – сделали княжича раздражительным и окончательно испортили вечер.

Да, так все начиналось прошлой осенью.

Трава выгорела под солнцем, пожелтела. Только по обочине дороги, там, где все лето не просыхала грязь, осталась густо-зеленой. Иногда мелькали нежно-кремовые метелки дарт-цветка да попадались островки клеверных головок. За телегами тянулся пыльный шлейф. Возницы ругались и норовили отстать от ехавших впереди, обоз все больше растягивался. Пришлось поставить в арьергарде солдат.

Ближе к реке потянулись заливные луга. Повис густой дух от свежескошенной травы и от ягодников. Припрятанные в лопухах туеса раздувались от земляники, сочились красными подтеками. Крестьяне торопливо кланялись в пояс, посверкивая на солнце остриями кос. Мужики казались Темке точно такими же, как и встретившиеся вчера. Или позавчера? Дни похожи один на другой. Но вовсе не так безмятежны, как могли показаться.

– Александер, мы будем соседями. Я должен знать о Германе больше.

Темка вовсе не собирался подражать отцу, но почесал бровь точь-в-точь его жестом. Капитан улыбнулся.

– Ладно. Я и правда с ним уже сталкивался. Картежник – душу готов шакалу заложить, если в масть не идет. Дуэлянт. Да это ладно, с кем не бывает. Вот только слухи ходят, что за некоторые ссоры заплачено золотом. Какое убийство может показаться невиннее, чем на дуэли? Последний противник Германа был из рода золотого Буйвола. Они очень не любят прощать обиды. Думаю, капитан решил переждать бурю в тихой норе. Вот только странно, зачем князь Дин выбрал для сына такого наставника.

Темка бросил вперед недовольный взгляд: зря отец договорился о совместном путешествии. Конечно, между Южным и Северным Зубом – полдня неторопливым шагом, надо налаживать отношения. Но Темка с удовольствием отложил бы это на более поздние времена. Эх, путешествовать бы сейчас только со своими людьми! Спокойно беседовал бы с Александером, хвастался бы – что уж греха таить! – родовым мечом перед двенадцатилетним Шуркой, капитановым сыном, фехтовал бы, не оглядываясь на любопытных, упражнялся в стрельбе.

А тут только и думай, как бы два отряда не передрались. Набрал же князь Дин солдат! Или специально выслал подальше весь сброд? Темка может и не забивать себе этим голову, но он решил: с первой же минуты, как только возьмет в руки меч, будет пытаться стать настоящим командиром. Вот и едет целый день бок о бок с Александером.

Эмитрия Дина, как видно, эти проблемы не волнуют. Темка его рядом с капитаном Германом и не видел. Околачивается княжич в середине обоза и голоса не подает. Слабак! Даже когда его люди начали кидать сальные шуточки, только глаза опустил. В обозе княжича Дина нет ни одной женщины. Темка сам слышал, как Герман презрительно прохаживался насчет воинов, не способных отцепиться от бабской юбки. А Темка согласен с Александером: если кто хочет, пусть едет вместе с мужем. В замке всем место найдется. Тем более, случись война – и куда побегут женщины? Правильно, под охрану крепостных стен.

Темка рад, что с ними семья капитана. Шурка – отличный парень! Жаль только, что маленький. Но шустрый – везде нос сунет. Дарика уже отчаялась искать его по всему обозу. И давно прекратила ежевечерние попытки отмыть чадо. Грозится, что, как доберутся до крепости, засунет Шурку в чан и будет целый день кипятить. Даже против его сестры-двойняшки Элинки Темка ничего не имеет. Совсем не вредная девчонка. Хитра только до ужаса; за это, да еще за пышную рыжую косу к ней намертво приклеилось прозвище Лисена. Едет в обозе бабка Фекла, мать одного из солдат. Старая уже, не бросишь в деревне. Историй знает – слушать не переслушать. Да все страшные, о призраках да колдунах. Как начнет вечером у костра сказывать, так Темка и дышать перестает. Мурашки по спине целыми гарнизонами маршируют, страшно в темноту до кустиков сбегать.

Дорогу преградила река. Течение слабое, и не так уж тут глубоко. Но слишком широко раздались берега. Паром занят: два мужика на телеге, бабка с тощей козой да нахохленный дедок. Малец на отмели побросал удочки, уставился на богатый обоз, засунув в рот грязный палец.

Герман повелительно махнул рукой: убирайтесь, мол. Темка почесал бровь. Вмешаться? Нет, без поддержки Александера ничего не получится, а тот не полезет в свару из-за пустяка. Эмитрий торопливо подъехал к своему капитану, сказал что-то негромко. Герман отмахнулся раздраженно, словно не княжич с ним говорил, а сопляк безродный. Темка тронул оголовье родового меча: неужто Дин-младший спустит? Презрительно ухмыльнулся: спустил. Слабак!

Переправлялись долго. Старенький паром поскрипывал, и уставшего колченогого мужика сменили у колеса солдаты. Солнце припекало, Темка уже взмок в мундире, но снимать не стал. Он – княжич! Хотя, если честно, не будь тут Эмитрия, давно бы остался в одной рубахе.

Все, его черед, – отряд Дина на том берегу, да и Темкин почти весь переправился. Маленький рыбак, не отрывавший глаз от переправы, надул губы – развлечение заканчивалось. Да, редко бывают княжеские наследники в этих краях. Темка нашарил в сумке кожаный мешочек, выудил медную монетку и швырнул мальцу. Тот ловко поймал в кулак, изумленно захлопал ресницами.

Зеленоватая, пропахшая тиной вода плеснула в низкий бортик, когда княжич ступил на паром, ведя за собой кобылку. Дега потянулась мордой к воде. Темка придержал повод: чуть позже, когда остынет. Карий глаз глянул с укором, но хозяин не смягчился. Чавкнуло у кромки, выпуская мутное облако ила, и паром отошел от берега.

Рядом с Темкой остановился Александер:

– Артемий, тебе с княжичем Эмитрием два года соседями быть.

Темка чуть повел плечом: ну и что? Больно нужен ему этот слабак!

– А ты не хотел бы с ним пофехтовать?

Княжич презрительно фыркнул. Его учил сражаться отец! Да и сам Александер хвалит.

– Я – не хочу. Но если ты считаешь, что это нужно, то могу.

Александер серьезно кивнул, но Темка все равно заметил легкую усмешку в глазах. Зато Шурка, ненавязчиво болтавшийся тут же, смотрел на княжича с неприкрытым восхищением и заранее радовался победе.

Княжичи поснимали мундиры. Темка протянул свой Шурке, и гордый доверием мальчишка принял в охапку синюю ткань. Эмитрий же свой кинул попрек седла. Подтянулись любопытные, встали кругом небольшого холма, заросшего клевером. Дин махнул шпагой, отдавая честь. Лицо его было серьезно, азарта Темка не заметил, и это снова напомнило о Марке, нет, Марике Крохе. Досада шевельнула в душе крысиным хвостом, и княжич рассердился на себя: не отвлекайся!

С навинченным защитным колпачком на острие шпага похожа на боевую. Вот только совсем нет волнения, когда готовишь ее к бою. Все-таки игрушка. Конечно, можно и затупленной железякой получить увечье, но Темка не собирается близко подпускать Эмитрия.

И не подпускал, но сам не заметил, как перешел от нападения к обороне. Кажется, победа будет не такой уж легкой. Тем лучше – больше чести. А школа у Эмитрия слабовата. Нет той четкости движений, которая достигается постоянными многочасовыми тренировками. Не чисто работает. Похоже, что княжич брал фехтовальную премудрость наскоками и без должного усердия. Темка выдохнул сквозь стиснутые зубы. Зато с интуицией у противника очень хорошо. И с фантазией. Слишком хорошо! А ведь Темка – не новичок, отец зря хвалить не будет.

Темка уже не пытался нападать, только защищался, все больше выдыхаясь. Трава на пригорке примята, земля взрыта каблуками сапог. Шпага Эмитрия вскользь коснулась плеча – сражайся они боевыми, у Темки бы набухла кровью царапина. Ничего, вот и княжич Дин начал уставать, все чаще уходит в оборону, не рискует опрометчиво. Фантазия – это великолепно, но против мастерства ее мало. Только на миг расслабился Темка, и шпага Эмитрия легко обошла ложный выпад и остановилась, почти коснувшись бока. Все.

Герман ухмыльнулся: рад, что княжич из рода серебряного Оленя проиграл. Совсем не удивился Александер. А у Шурки на физиономии обида и огорчение. Темка хотел было с досадой отшвырнуть шпагу, но глянул в чуть виноватые светлые глаза Эмитрия – и сдержался. Все-таки его победили по-честному. Сам лопухнулся, как последняя бестолочь.

Капитаны отправились по делам, разбрелись любопытные. Даже Шурка ушел переживать поражение кумира в одиночестве. Эмитрий задержался, неторопливо застегивая мундир. Темка почесал бровь и спросил:

– Почему ты позволяешь своему капитану так командовать?

Темка ждал – и, честно говоря, надеялся, – что Эмитрий захлопает глазами, состроит непонимающую рожу. Тогда все вернется на свои места, можно будет скривить губы: все равно слабак!

Но княжич Дин закаменел лицом.