Читать книгу Молочные волосы - Инна Лесина - Страница 5

Это был вечер 8 апреля, а за четыре месяца до этого, вечером 7 декабря, в кинотеатре «Художественный» на фестивале документальных фильмов «Артдокфест» показывали мой фильм «Морфология». Он получил специальный приз кинофестиваля. Это был мой первый документальный «выход в свет», поэтому награда была неожиданной, нечаянной радостью. Фильм был о папином друге – заведующем морфологическим отделением, патологоанатоме Сергее Брохмане. Для меня он Зиновий Гердт патанатомии. Обаятельный, умный, харизматичный заведующий своим тихим отделением на 4000 кв. метров. Несколько десятилетий исследований, более 50 монографий. Дорогие звуковые колонки рядом с рабочим микроскопом, фотографии «Роллинг Стоунз» на стене кабинета, подборка лицензионной музыки в книжном шкафу.

Фильм был о том, что в морге много жизни. И она проявилась сразу, с первого съемочного дня. В процессе монтажа фильм несколько раз был перекроен моим учителем в документалистике Мариной Александровной Разбежкиной. Имя фильму дала Алка, Алла Максимова – друг и однокурсница по учебе в Школе Разбежкиной. Она «зарубила» все мои названия и подарила лучшее из возможного – «Морфология». Конечно, я знала, что так называется исследование клеток на их доброкачественность и наоборот. И даже снимала этот процесс. Но в названии фильма был иной смысл, и он выходил за рамки клеточного.

Из клиники Герцена я вышла удивленной. Что все это происходит со мной, это у меня рак, и с этим надо выйти на улицу, перейти дорогу и сесть в машину. Или спуститься в метро. И зайти в магазин за сыром, потому что с утра хочется.

Удивление было настолько сильным, что испугаться я не успела за все время лечения. Так и ходила – удивленной – несколько месяцев химии, потом с ним же, удивлением и еще любопытством, явилась на операцию и курс радиологии. Еще я знала, что буду жить, но надо пройти сквозь какой-то опыт, еще не знаю какой. Больше всего боялась физической боли и что буду выглядеть больной. Странное устройство женской головы или конкретно моей – страх был не в том, что рак. Но стать вдруг беспомощной, иной – это было страшно.