Читать книгу Принцип яйцеклетки: науч-поп-гид по физиологии и психологии от первого лица - Инна Перс - Страница 5

Глава 3
Смерть или взаимопонимание

Оглавление

Это вторая неделя из отведенных мне на преобразование в человека. Ох, как мне не терпится, так и хочется приказать моим ста пятидесяти клеткам: «Множьтесь, зрейте, и поскорее!». Однако веками выверенные и отработанные последовательности биологических каскадов не подвластны ни грубой физической силе, ни философскому убеждению. Процесс свершается ужасающе медленно. Утешает, что из матки мне никуда больше бежать не надо целых тридцать девять недель. Пока, в случае успеха, меня не произведут на свет. Мелькнула было надежда, что мама сбежит из этого кошмара, но она оказалась настырная, решила терпеть до конца. В отместку Я активно использую гормональную мотивацию к сотрудничеству. Жду, что наступит быстрее? Закончится концлагерь, и отправимся домой. Занятия цигун пробудят интуицию, и мама осознает, что беременна. Научимся обмениваться мыслями. Тогда и сменим диктаторство на более демократичный способ взаимосуществования. Пока же – гормонотерапия.

– Боже, как мне все надоело! Глаза бы мои никого не видели! Не желаю вставать в пять утра и бежать на гимнастику. Надо!? Ненавижу слово «надо»! Всю жизнь делаю то, что надо. Больше не могу! И никто не пожалеет, по головке не погладит. Только папа меня в детстве жалел, когда я болела, – сказки читал. А больше никто и никогда. Никогда!

Не подумайте, что у мамы истерика. У нее выдержка Директора по управлению кадрами. Она так считает. Это просто я порцию гормонов спровоцировало. Повысило уровень нейротрансмиттеров, которые посылают химический сигнал в мозг. Результат – мгновенный и неизбежный. В науке известно как смена настроений. В одну секунду солнце померкло и мир заполняет беспричинная ненависть ко всему. Глубина эмоций и переживаний резко обостряется и становится практически неуправляемой. Еще несколько минут назад мама была полна энтузиазма и готова была бежать на гимнастику, а теперь – все ужасно. Настроения нет! Себя жаль. Вот-вот расплачется. Хорошо бы! Глядишь, поплачет и уснет. И мы проведем спокойный день. Лежа в постельке. Без всех этих опасных танцев с веерами и мечами. Гормональная стратегия на практике.

– Раз, два, три, – внезапно военным маршем раздается в голове моей мамы, – пошли!

Куда же ты? Я знаю, что твое настроение должно быть упадочным и эмоции не поддаваться управлению. А ты что делаешь? Мамины мысли заполняются всякой ерундой типа важности самоконтроля, унизительности слабости и нерушимости дисциплины, которые каким-то абсолютно непонятным мне образом заглушают действие гормонов. Природа пасует перед самовнушением. Мы бежим на гимнастику, и меня начинают снова беспощадно трясти и скручивать. Признаюсь, прикрепленное к стенке матки, Я чувствую себя значительно более уверенно и сохранно. Болтаясь, как груша для бокса, я философствую на тему доминантности человеческой воли и нарушения, казалось бы, незыблемых химических процессов организма. Парадокс! Вот только время на теорию мало, практика поджимает. Надо обеспечить себе среду для существования.

Я работаю на три фронта. Расслоившись на зародыш и внезародышевые части, Я формирую три качественно разные субстанции в едином существе. Я знаю, что, соединенные воедино, они создадут жизненно необходимые мне условия. Обеспечат питание и дыхание, выведение отработанных веществ, механическую систему защиты. Однако пока я испытываю нечто сродни раздвоению личности. Растроению. Симптомы те же: деперсонализация и дереализация. Я – вне себя самого. Я наблюдаю отделяющиеся от меня амнион и трофобласт. Они все еще Я и уже не совсем Я. Моя поддерживающая система. Или это несколько меня? Задача – не дать им, этим другим, захватить контроль! Только бы защита и системы обеспечения заработали, а уж с раздвоением, растроением и прочими размножениями Я уж как-нибудь справлюсь.

Очаровательный младенец в перспективе, на данный момент Я представлен лишь зародышевым щитком на границе между амниотическим пузырьком и желточным мешком. Выгляжу плоско и незначительно. Не очень? Зато моя внутренняя клеточная масса, которую Я, бластоцист, так усиленно формирую, состоит из стволовых клеток. А они на вес золота! У них два основных и бесценных свойства. Во-первых, они преобразовываются во что угодно. В любую из двухсот двадцати типов клеток, составляющих тело взрослого человека. Во-вторых, каждая из них способна размножаться практически бесконечно. Каждая из моих стволовых клеток – золотая мечта человечества. Замещение органов, лечение рака, слепоты, болезни Паркинсона. Вечная молодость. Вот такое Я плоское, но бесценное. Вы растите Сокровище, мамаша!

Мысли мамы Сокровища – сплошное кино. Про горы. Солнце в горах, горы в снегу, туманные горы, зеленые холмы и каменистые обрывы. Ух ты! Вот бы взглянуть! Вдохнуть обжигающего разреженного воздуха. Красота! Высота! Опасность! Я знаю, что подъем в горы может повлиять на развитие зародыша. Особенно высоко в горы. Особенно в первый триместр. В горах человеческое тело естественным образом начинает работать более интенсивно. Может ощущаться нехватка кислорода. Учащается пульс и меняется давление. Повышенное давление может повредить почки матери, вызвать преждевременные роды. В более серьезных случаях развивается преэклампсия, являющаяся одной из самых распространенных причин материнской смертности и мертворождения. Ничего себе последствия! Ради наслаждения приятными картинками?

Пока моя мама вдохновенно готовится к подъему в горы, Я судорожно ищу способ ее остановить. Что у меня в арсенале? Перепады настроения? Нет, это не подходит. У нее выработалось противодействие. Или просто дозы маловаты? Слабенький еще трофобласт у меня. Вот подрастим и сломаем мамину силу воли. А пока? Может попробовать сбои дыхания? Почему бы нет! Распространенное чувство во время беременности и связано с необходимостью большего объема кислорода. Количество вдохов может оставаться прежним, но объем вдыхаемого воздуха резко увеличивается. Оказывает непосредственное влияние на легкие и стимулирует дыхательные центры в мозгу. По-моему, вполне подходит! Прогестерон, желтое тело, стимуляция, начали!

Мамины мысли отражают удивление, растерянность, волнение и, наконец, ужас. Дыхание учащается, быстрее и быстрее. Она перебирает возможные причины и последствия. Сердцебиение следует в такт дыханию. Паника монотонно, но властно стучит в висках. Мыслей много, но ни одна не зовет в горы. Ни сейчас, ни завтра, никогда. Вдох – выдох. Я – солнце! Большое теплое солнце. Не Я, конечно, а мама. Она представляет себя солнцем. Тепло растекается по телу. Спазмы смягчаются. Дыхание нормализуется, атака прогестерона парализована. Растоптана и перетерта в прах. Пыль рассеивается, и нас величаво окружают горы. Покатые и зеленые. Метров восемьсот высоты. Всего! Повезло на этот раз. Эклампсия нас минует.

Я знаю о власти эмоций и силе воли, но разве сравнить это с проверкой знания на практике? Надо будет обязательно попробовать самому. Получится ли у меня самоконтроль? Я знаю, это – процесс. Осознаешь собственные действия, оцениваешь и активируешь самодетерминацию и саморегуляцию поведения вопреки внешним и внутренним препятствиям. Сопротивляешься влиянию социального окружения и собственных биологических механизмов. Появление и развитие самоконтроля породили требования общества к поведению человека. Вот только требования природы таким образом игнорируются. Так они и убили свою интуицию. Мама тому классический пример. Лезет в гору, чтобы соответствовать ожиданиям общества. Вот, мол, сильная и ловкая я, не хуже других. А прислушалась бы к организму, он бы ей шепнул:

– Ты не хуже, ты – лучше! Ты беременна – береги зародыш!

Но она не слышит. Корит себя за потерю физической формы и слабость духа. В отместку она придумывает себе наказание. Завтра полезем на настоящую гору. Три тысячи метров? Этому не быть! Моя реакция на устрашающие планы наступает мгновенно и необдуманно. Доза впрыскиваемых гормонов зашкаливает, и маму тошнит. Прямо с высоты ее обожаемых гор. Романтика обесчещена. Тошнота – один из самых распространенных побочных эффектов беременности. Ей способствуют хорионический гонадотропин и эстроген. К этому добавляется обостряющаяся чувствительность к запахам и легко раздражаемый желудок, в особенности при наличии бактерии хеликобактер пилори. С надеждой, что Я не причинило вреда маминому здоровью, а значит и себе, Я, замерев, прислушиваюсь к ее мыслям.

– Стыдно. Похоже, отравилась! Вот только чем?

О, моя дорогая мама! Хоть плакат пиши крупными буквами и ставь перед носом. «ТЫ – БЕРЕМЕННА!» Вот, наверное, зачем люди изобрели письменность.

– Вернусь домой – и на сеанс иглоукалывания. Надо повышать иммунитет.

– Ну, вот Я и доигралось! Знаю ведь, что диктатура – вещь опасная. Восстания рабов, гладиаторов, пролетариата. Вот и меня настигает расплата за угнетение бесправных и разнузданное злоупотребление властью. Побаловались гормончиками – расплатись!

Но иглоукалывание не случается. Случается чудо. Мы едем-таки домой! Я готово петь и танцевать, хлопать в ладоши и прыгать на одной ноге. И не беда, что ни одно, ни другое, ни третье Я пока не могу! Надежда есть! Мама вот уже второй час нашего путешествия по китайским железным дорогам мучительно пытается совместить обретенную вновь интуицию с опытом ее полупрожитой жизни. Ее пытаются отвлечь бесконечные объявления по громкой связи, навязчивый храп и чавканье соседей по купе, приторно-кислый запах несвежих продуктов общепита. Но она старается. Прислушивается к себе. Каким образом ежедневные молчаливые покачивания на зарядке в пять утра, изнуряющие пробежки в горы и неумелые попытки овладеть мечом принесли ей чувство удовлетворенности и заполненности? Почему ощущение судьбоносного свершения не разбивается даже о наросший с годами цинизм? Она точно знает, что положено начало. Начало великого и важного. Чего? Ее новой жизни?

Да-да-да, мама! Китай и горы положили начало новой жизни. Моей жизни! В прямом смысле. Ну и твоей тоже – в переносном. И папиной. Виват Горам – изменителям судеб! Минуточку. Но ведь меня там чуть не убили? Собственная мама. Но ведь не убила же. Зато теперь она знает, что Я есть, а без интуиции, пробужденной цигуном и мастером, еще неизвестно, сколько бы ей понадобилось времени. С ее практичностью и настойчивостью, может, только выкидыш и послужил бы ей весомым доказательством. Получается полярно противоречивые, но истины. Два знания? Два взгляда. Смотришь мамиными глазами – начало начал, смотришь моими – смертельный трюк. Вот это класс! Супер! Непривычно, конечно, и немного запутано, зато какой простор воображению! И действию. Что бы Я ни делало, всегда можно найти точку зрения в мою пользу. Замена былой обреченной покорности абсолютному знанию на восхитительные возможности открытий и интерпретаций. Ой как хочется! Вот зачем Я прихожу в свет!

Стимулируемое восторгами открытий, Я свершаю высокоскоростное деление! Каждая клеточка во мне множится ежедневно. Только во внутренней клеточной массе, которая официально станет эмбрионом к концу недели, уже почти более ста пятидесяти клеток. Я группирую образуемые клетки в строго определенном порядке и пропорциях, которые в будущем образуют мои основные органы. Напутаю – будут у меня уши на животе или пищевод поменяется местами с прямой кишкой. Представляете последствия? Без шуток! Поскольку мама у меня с сюрпризом, то мой безоговорочный приоритет – создание ремня безопасности, превращение трофобласта в пуповину, связывающую эмбрион и плаценту. Клетки плаценты щупальцами имплантировались в стенку матки и активно начали мое жизнеобеспечение, а также позволяют мне маленькие гормональные шалости. Упс! Кажется, Я увлеклось. Пошла гормональная волна. Сейчас начнет тошнить.

– Боже мой! Какой отвратительный запах. Кисло-тухлый. Должно быть, очередной китайский деликатес в коллекции разносчика еды, проходящего по вагону. Накатывает, не удержусь. Где у них в вагоне туалет?.. Пакет… Позор…

Нежданно именно пережитый позор заставляет маму наконец-то задуматься всерьез. Она прокручивает в голове все возможные причины внезапной тошноты. Отравление – нечем. Беременность – не с чего. Укачало – это же поезд и сижу Я по ходу состава. Беременность – в результате двух недель затворничества в горах? Рак – ничего не болит. Беременность – забыть. Сердечный приступ – пульс как у космонавта и нет резкой боли в грудине. Беременность…

Отбросив интуицию и жизненный опыт, мама обращается к цифрам. Первые четырнадцать дней цикла безопасны. Повышенное количество прогестерона и эстрогена, стимулирующего создание среды, благоприятной для роста яйцеклетки, исключает оплодотворение. Пятнадцатое февраля. Проблемы вероятности начинаются после. Созревшие фолликулы выбрасывают яйцеклетки в маточные трубы. Мама высчитывает дни с начала своего цикла, и в ее мыслях наступает хаос! После значительных усилий Я вычленяю одну. Она понимает, что теоретически беременность возможна. Ну, наконец-то. Свершилось!

Вдох – выдох. Разрушение. Молотом по яичной скорлупе знания. Едва обретенная истина падает жертвой предрассудка. Мама уверенно напоминает себе, что ей за сорок, а это сводит все вероятности практически на нет. Жестокая правда жизни. Круг маминых мыслей замыкается. Она возвращает себе желанную неизвестность. Я разочаровано. Какой запутанный, трудоемкий и совсем не эффективный процесс – процесс человеческого познания. Собирается информация, выдвигаются теории, выбирается наиболее желанная, и выискиваются факты, подтверждающие ее правдоподобность. Эта подтасовка называется принятием решения? Да ответ известен уже в момент формирования вопроса. Вот только мама не желает в это верить. Для удобства? Утверждает значимость разума? Потакает стереотипам?

Мне две недели, а Я еще ничего не успело. Я размером с маковое зернышко и практически невесомо. Я состою из трех частей, где только одна, собственно говоря, есть Я. Мое существование – сплошной кошмар. Растроение личности. Раздвоение сущности. Мне приходится единовременно растить себя и обуздывать маму. Она, видите ли, не видит научного подтверждения моего существования. Не хочет. Самообманом занимается. Истина внезапно становится оспорима и многолика. Все против меня!

Принцип яйцеклетки: науч-поп-гид по физиологии и психологии от первого лица

Подняться наверх