Читать книгу По следам своих снов - Инна Серебрякова - Страница 4

Мысли об Олеге упрямо лезли в голову, и Вика пыталась их прогнать. Это было нелегко. Она была в отпуске, и занять чем-то свою голову было не таким уж простым занятием. Виктория запретила себе даже мысленно произносить его имя, и, вспоминая невзначай о каких-то деталях своей прошлой жизни, не называла его никак. Словно стерев имя своего бывшего любимого из памяти, Вика успокоилась.

Появилось много свободного времени, и в голову стали приходить странные непрошеные мысли. Вика оглядывалась на свою жизнь, спрашивая себя: «Что я сделала в свои двадцать пять лет? Что у меня есть?» И дать ответ самой себе, такой, чтобы успокоил и ум, и сердце, она не могла.

Какая-то непонятная пустота поселилась в душе. Жизнь казалась лишённой смысла. Дело было не в Олеге, и совершенно чёткое осознание этого факта выводило из себя. Наконец Вика смогла назвать это состояние. Она была не на своём месте. Столько лет она жила, боролась именно за это место, но оно оказалось не её. Что-то глубоко внутри не могло смириться с этим местом, с этими правилами, и самым сложным оказалось определить это «что-то».

Вика вдруг начала задумываться, знает ли она саму себя? Ей всегда казалось, что она очень хорошо знает, кто она, какая и что ей нужно в этой жизни, а тут… Вике отчаянно захотелось что-то сделать, чтобы всё было по-иному… Но что сделать? Уйти с работы? Уехать? Но куда? Зачем? Уходить в никуда – это же глупость, это неправильно! «Почему я?! Ведь миллионы людей живут точно так же, как я, и им ничего ровным счетом больше не нужно! Почему я так больше не могу?» Вопросов было много, правда, никто в очередь не становился, чтобы ответить на них. Они появлялись и появлялись, но ответов у Вики не было.

По ночам ей стали сниться странные сны. Сны, как и всем нормальным людям, Вике снились периодически и раньше, и иногда их можно было даже вспомнить, хотя большую их часть она благополучно забывала. Однако уже несколько дней подряд Вика отчётливо помнила все, что ей снилось.

Сны были пугающе яркими и врезались в сознание, оставляя свой след на весь следующий день.

Вика боялась ложиться спать. Она, как могла, оттягивала момент засыпания, однако он неизменно наступал, и Вика проваливалась в тягучую, плотную атмосферу сна. Она не могла объяснить даже самой себе, как это возможно, однако у неё возникло странное чувство, что она попадала в другую реальность.

Всякий раз, провалившись в сон, Вика оказывалась в одном и том же месте: огромный зал с колодцем посередине, вымощенный серыми, заросшими мхом камнями… Там было сыро и пахло плесенью. Она знала, что в колодце кто-то жил, и это существо затягивало Вику в колодец. Оно караулило, когда сознание её начнёт отключаться, и ловило этот момент, затягивая Вику сначала в свою реальность, а затем – в сырой и страшный колодец.

Самым непонятным во сне было то, что способность мыслить у Вики сохранялась, и она полностью отдавала себе отчет в происходящем. Она понимала, что нужно проснуться, во что бы то ни стало нужно проснуться! Иначе… Иначе то существо победит, потому что сил сопротивляться у Вики почти не было. Всякий раз, оказываясь уже на самом краю колодца, Вика собирала все свои силы, всё, что только было, и невероятным усилием воли просыпалась. Оказываясь в ночной темноте комнаты, она слышала, как бешено колотится её сердце.

Теперь было важным не попасть в ту же самую ловушку при следующем засыпании. Вика часами сидела на кухне, стараясь не закрывать глаза, но рано или поздно сон побеждал упрямого маленького человечка, и уставшие глаза, поддавшись шёпоту Морфея, закрывались. Сознание отключалось, и она проваливалась в сон.

Однажды в той реальности Вика не смогла вовремя проснуться. Она летела вниз, на дно колодца, медленно, всё ещё пытаясь вернуться в свою реальность – из последних сил, и слышала жуткий хохот. Сознание захлёстывал животный ужас, началась паника.

Вика проснулась от чувства острой боли и какого-то резкого звука. Очутившись в комнате, и сразу же включив свет, она увидела своего Базилио. Пушистый ласковый кот урчал и выгнулся дугой, рыжая шерсть стояла дыбом. Вика заметила кровь – вся рука была в крови. И ей стало снова очень страшно, но теперь уже – в этой реальности, в самой, что ни на есть настоящей! Открыв дрожащими руками дверь в ванную и отвернув кран, Вика принялась смывать кровь. В зеркало старалась не смотреть. Было очень страшно.

Смыв кровь, и подставив голову под ледяную воду, Вика постепенно приходила в себя. Она поняла, что разбудил её Базилио, сильно расцарапав руку, и, несмотря на боль, она была благодарна своему любимцу за пробуждение. Спать ей больше не хотелось.

Другие сны были не такими кошмарными, и не казались такими настоящими, но и там Вика осознавала, что она спит и сохраняла способность думать. Про свои сны она не рассказывала никому.

Был только один человек, которому она могла такое рассказать, и этим человеком была Рита. Но её телефон упорно молчал, в скайп она не выходила, а больше поговорить, как вдруг оказалось, Вике не с кем. Поделиться с кем-то из знакомых? Глупо всё это.

Вика вдруг вспомнила о Константинасе. Она так и не пришла к нему в клинику, несмотря на данное обещание. Он не напоминал.

Да и вообще его поведение было несколько странным. Константинас приходил каждый день, с ним было интересно разговаривать, но их отношения были просто дружескими.

Вика не очень верила в возможность бескорыстной дружбы между мужчиной и женщиной. Конечно, отношения могут быть тёплыми и дружескими, но между родственниками, не более того. Всё остальное всегда имеет в основе скрытые или не очень чувства одной из сторон.

Но неудавшийся маг был вежлив, предупредителен, галантен и также холоден, как ледяная статуя. Вика даже пыталась с ним не общаться, однако всякий раз каким-то непостижимым образом находился веский повод этого не делать. Это было даже забавно.

Вывести мага из себя ей тоже не удавалось, а это было большой редкостью. Нет, Вика не была истеричкой. И не любила устраивать сцены и скандалы. Но хорошо знала, что иногда это бывает полезным. И всегда считала, что любая среднестатистическая женщина, имея хоть немного мозгов, с лёгкостью выведет из себя любого мужчину. По крайней мере, раньше для неё это не представляло никаких сложностей. А вот мага она не могла вывести из себя. Иногда ей очень хотелось сорвать эту маску мистера «спокойствие и уравновешенность». Интересно, а что там, за маской? Кто водится в этом омуте? И она ясно понимала, что зверь там водится покрупнее жаб, лягушек и тритонов, вместе взятых.

И всё-таки Вика была рада его звонкам и визитам. Он отвлекал её от грустных мыслей, с ним можно было многое обсудить и над многим посмеяться. У мага было редкое чувство юмора, тонкое и специфичное, и – весьма притягательное.

Вика привыкла к тому, что маг рядом, а его несколько отстранённое поведение заставляло девушку думать о нём больше, чем ей хотелось бы. Она знала, что нравилась Константинасу. Иногда он проговаривался, что она ему небезразлична. Ещё более красноречивым было то количество времени, которое он проводил с ней. И тем более удивительна была его холодность. Вика думала и не понимала – зачем он тратит на неё столько времени? Загадка эта не давала ей покоя.