Читать книгу Компьютерная княгиня - Инна Юрьевна Анохина - Страница 2

Неделя пролетела незаметно, пришлось покрутиться, чтобы разобраться с накопившимися за время отлучки делами. Возвращаясь вечером домой, Глинский решил, куплю продуктов и поеду завтра к деду. Устал, как собака.

– Сверни к магазину, – велел Олегу, сидя на заднем сидении и просматривая бумаги.

Машина свернула к супермаркету, который принадлежал ему же.

– Что купить? – спросил Олег.

– Не знаю, там посмотрим, да заодно и оценим, как твой протеже работает.

Недавно Олег попросил взять в магазин своего друга. Тот остался без работы с женой и двумя детьми. Глинский любил брать людей, оказавшихся в отчаянном положении. Из них выходили самые преданные помощники, да и укрепить тылы никогда не было лишним.

Вошли в магазин. Народу много, это и понятно, закончилась рабочая неделя, люди закупали продукты для поездки на дачу. Глинский шел по рядам, посматривая на витрины.

Повернув к следующему ряду витрин, Александр Дмитриевич сначала обратил внимание на хорошенькую попку, обтянутую узкой черной юбкой, затем внимание привлекли стройные ножки, голова почти исчезла в ходильной камере с мороженым. Подойдя ближе, увидел знакомые рыжие волосы и остановился, с удовольствием рассматривая выставленные на показ соблазнительные части тела. Она явно хотела достать мороженое, причем искала что-то на самом дне.

– Помочь? А то боюсь, сама вылезти не сможешь, глубоко закопалась.

Девица вынырнула из камеры, узнала соседа, недовольно взглянула из-под растрепанных волос.

– Иди своей дорогой, сегодня секса не будет.

Глинский усмехнулся, сердиться на рыжую не хотелось совершенно.

Любительница сладкого, наконец, вытащила торт–мороженое и покатила нагруженную тележку в сторону касс.

Глинский, как привязанный, отправился следом.

– Может помочь?

– Не стоит, справлюсь.

– Что ты делаешь сегодня вечером? – поинтересовался неожиданно для себя самого.

Она повернулась и смерила спокойным взглядом зеленых глаз.

– Ба, да у вас опять какая–нибудь встреча сорвалась и нужно заполнить паузу. А вы не пытались поплавать в бассейне, или поколоть дрова, очень, знаете ли, способствует снижению уровня гормонов.

Соседка, расплатившись в кассе, направилась к машине, Глинский постоял, глядя ей в след. Настроение испортилось. Решил предпринять еще одну попытку. Догнав рыжую, которая пыхтела возле багажника, засовывая в него купленные продукты, Александр Дмитриевич облокотился о дверцу и предложил:

– Может, заедем ко мне по–соседски?

– Пиво пить?

– Почему обязательно пиво?

– Тогда в ассортимент войдет шампанское с конфетами? Я вряд ли могу стать достойным собутыльником, особенно, если учесть, что мы в разных весовых категориях. Если скучно, обратитесь к ним, я уверена, ваше предложение будет принято с восторгом, – кивнула на пригревших возле магазина алкашей.

Поднырнула под руку, села в машину.

– Добудь мне информация о ней, – не глядя на подошедшего Олега, приказал шеф, недоуменно взирая вслед отъезжающей машине, – по–моему, надо мной здесь издеваются, – добавил, подумав. – Кстати, а машинка–то новая. Кто же это ее профинансировал, узнай!

Олег промолчал. Шеф не купил ничего и выглядел хмурым.

– Я, кажется, сказал.

Олег помолчал еще немного.

– Олег!

– Шеф, не надо вам с ней связываться, вы еще не все знаете.

– Чего я еще не знаю?

– Дома покажу.

– Хорошо.

Возле дома соседки шло грандиозное строительство. Экскаватор рыл яму, вокруг суетились рабочие, в голубом комбинезончике между ними металась соседка, подпрыгивая от энтузиазма и тыкая пальцем в яму.

– И что это у нас за стройка века? – заинтересовался Глинский. – Как это она так быстро, и в магазине только что была, и здесь уже командует, не девка, а электрический веник, право слово.

– Бассейн строят, я узнавал. Надо бы забор поставить, а то между вашими участками не забор, а останки павшей крепости, – поделился идеей Олег.

Это было правдой. Со всех сторон оба участка были ограждены высоким трехметровым капитальным забором, и только между их домами стоял оставшийся еще с незапамятных времен покосившийся штакетник. Соседей не было, и Глинский любил гулять по чужому саду, постепенно зарастающему и превращающемуся в дебри калины, сирени, лещины и отличной смородины.

– А ведь и, правда, забора нет, – хмыкнул шеф, – и не надо нам забора, мы тут в общежитии пока поживем.

– Пойду, пообщаюсь, может, помощь нужна, – поделился идеей с Олегом, направляясь к стройке.

Вернулся быстро и мрачным, похоже, соседка отказалась от помощи, и, судя по выражению его лица, отказ прозвучал не в самой дипломатичной форме.

Когда Глинский появился у котлована с предложением помочь, в ответ послышалась тирада:

– Я понимаю, что в вопросах рытья другим ям вы – профи высшей категории, но, боюсь, мой скромный котлован не соответствует уровню ваших достижений.

Работяги, боясь заржать, дружно ухмыльнулись. Хозяин городка был известен своими иезуитскими ходами, неожиданными методами решения проблем и способностью появляться в самое неподходящее для остальных время и в столь же неподходящем месте.

Не солоно хлебавши, пришлось возвращаться домой.

– Давай, что там у тебя, – приказал, входя в кабинет, – и будь другом, сваргань что-нибудь на ужин.

Готовить Глинский любил сам, попросту не перенося, когда чужие руки прикасались к его еде. Исключение делалось только для Олега. Убиралась в доме пожилая супружеская пара, приходившая всегда в отсутствии хозяина, они же следили за садом, а вот еду мужчины готовили сами, довольствуясь жареной картошкой и отбивными гигантских размеров.

– Что ты на нее нарыл? – спросил шеф, располагаясь в кресле.

Олег подал папку, сверху лежала газета.

– Я что, просил свежую прессу?

– Нет, но это надо прочитать.

Александр Дмитриевич развернул газету, заметка была обведена красным фломастером.

***

Известный предприниматель нашего города Александр Г. перевел пятьдесят тысяч долларов в фонд зоопарка, оговорив специальным условием использование части переведенной суммы на закупку и последующее содержание сусликов и хомячков.

Дирекция зоопарка благодарит уважаемого Александра Дмитриевича за щедрый дар.

***

– Что, – подпрыгнул Глинский,– какие хомяки и суслики?

Зазвонил телефон. Это был старый партнер по бизнесу.

– Александр Дмитриевич, ты чего, деньги что ли так отмываешь? А что там с зоопарком, почему именно грызуны?

Едва сдерживая себя, Александр Г. порекомендовал партнеру перечислить тысяч десять на этот чертов зоопарк, положил трубку и свирепо уставился на Олега.

– И как это понимать?

– Она, – кивок в сторону соседского дома, – занимается компьютерной безопасностью, сняла с вашего счета деньги, только и всего.

– Только и всего?! За что?

– Ну, я не знаю, что вы успели тогда утром…

– Да ни черта я не успел, она трепалась, не прекращая, вы долбили в дверь, шум стоял, как в Шереметьево.

– Шеф, вам показали, что лучше не связываться, вот и все. Александр Дмитриевич, не надо с ней встречаться, забудьте об этом.

– Что у тебя на нее есть? – прошипел обворованный хозяин.

– Крохи…– помощник угадал причину недовольного взгляда хозяина, – нет, не потому что плохо искали, там искать нечего.

Кивнул на папку и тихо вышел из комнаты. Глинский улегся на диван и начал читать.

Дарье Дмитриевне Трубецкой шел двадцать пятый год, уже побывала замужем, первый муж – англичанин. Окончила Московский Государственный университет, год жила в Англии, училась в Кембридже, вернулась на родину, где у нее оставалась фирма, основанная еще в университетские годы.

– Ну, надо же, двадцать пять, а в этом комбинезончике больше двадцатки не дал бы. Интересно, что на ней сегодня было одето?

Глинский наморщил лоб, но ничего вспомнить не смог, женщины интересовали его только в определенном смысле, а их тряпки …

– На хорошей женщине должен быть минимум одежды, если, конечно, на улице не минус сорок, – заметил он как-то во время вечеринки, когда пытались проинтервьюировать на предмет предпочтений в женской моде.

– Кажется в юбке, точно, узкая черная юбка, мне еще зад понравился, а вот что сверху…, хоть убей, не помню.

***

Партнерами по бизнесу выступали два друга детства, Евгений Оболенский, руководивший филиалом в Москве, и Павел Королев, живет в Муромске, отвечает за охрану и контракты. Оба старше Трубецкой на четыре года.

Фирма довольно известна в компьютерных кругах, занимается рекламой, разработкой сайтов и безопасностью систем.

Дарья Трубецкая еще в школьные годы участвовала в международных олимпиадах, на которых часто получала призовые места.

Любовника нет, часто видят с Борзовым, но, похоже, пока отношения не перешли в разряд близких.

***

– Чертова девчонка, как она меня… Пятьдесят тысяч за пару экскурсионных поцелуев, ничего же не было, так, потрогал, посмотрел, поинтересовался. А если бы дальше, небось, миллион бы сняла, вот рыжая нахалка.

Попробовал разозлиться, но злиться на соседку не хотелось совершенно.

– Странно, может, жирком подернулся, форму потерял, – попытался распалить сам себя, но как-то без энтузиазма.

Встал с дивана, подошел к окну, выходящему на соседний участок. Даша, со вкусом произнес имя, продолжала руководить стройкой. Неожиданно она слишком экспрессивно взмахнула руками, указывая рабочим на допущенный просчет, и съехала в вырытый котлован, благо тот был неглубоким. Работяги сверху изучали заказчицу, пытавшуюся выбраться из ямы.

– Вот гады, девчонка ноги могла переломать, стоят, рты пораззявили, хоть бы кто руку подал, – в сердцах ругнулся обворованный, однако идти с повторным предложением помощи воздержался.

То, что рыжая показала власть над его деньгами, не понравилось. Неужели так легко взломать счет и снять деньги, ведь банк то надежный или она и, правда, гений? Вот так, походя, пробежалась по клавиатуре пальчиками и пятьдесят тысяч, как ягоды с куста, осыпались.

Олег возился на кухне с ужином, с сочувствием поглядывая на задумчивого шефа.

– Хотите, заставим деньги назад вернуть?

– Пытать будете? – Глинский недобро усмехнулся.– Тогда уж я сам, лично.

– Почему пытать? Объясним ситуацию, они люди приезжие, расстановку сил еще не знают, привыкли в столице бесчинствовать, а у нас тут городок тихий, патриархальный…

– по пятьдесят штук никто не ворует, – продолжил речь хозяин.– Кстати, а кто у нас бывший английский муж?

– Не знаю. В Англии жила, замужем была, а кто был муж – Олег пожал плечами, – может официант в пабе, а может, граф, никто же не знает. Хотите, уточню.

– А фамилия у нее, значит, Трубецкая, – шеф продолжал размышлять вслух, – может она еще и княгиня?

– Да ладно, какая она княгиня, пакость рыжая и все, – помощник был категоричен, искренне сочувствуя шефу.

– Компьютерная княгиня, ишь ты, – произнес Глинский, садясь за стол.

Аппетит пропал, захотелось выпить водки для поднятия тонуса, но воспоминание об алкоголиках заставило отказался и от нее.

***

Утром сумрачный шеф выдал Олегу сквозь зубы:

– Пусть ребята за ней проследят, где, что, с кем. Из чьих рук деньги кушает…

На следующий день помощник принес распечатанный лист. В девять утра Даша была в фирме, где просидела до восьми вечера, вышла вместе с компаньоном, по дороге заехали в ресторан «Русская кухня», быстро поужинали, затем разъехались по домам. По дороге посетила супермаркет, купила сыр, йогурты, хлеб, сигареты и креветки.

Олег замялся в дверях:

– Завтра ребятам следить за ней или как? Там ничего необычного, с утра до вечера на работе. Финансиста пока не нашли, но народ рассказывал, на машину деньги занимала у своих.

– Следить, пока не отменю. И питается она как-то неправильно. Сигареты, хлеб. Йогурт, креветки. Фу, гадость какая! А ты продумай, как бы мне к ней в дом попасть вечерком, поговорить по душам. А что папика нет, это хорошо, – прошелся по кабинету в раздумье, – это очень хорошо. У меня будут на нее планы, – он даже губы облизнул, вспомнив сцену на диване. – А что? Долги отдать поможем, с долгами жить невесело.

– Шеф…

– Иди и думай.

Олег знал шефа не первый день, когда у него вот так ходили желваки, перечить не имело смысла. Остановить заведенную машину по имени Глинский не удавалось еще никому.

– Хана княгине, – подумал верный оруженосец, – а потом и нам хана, нас ее друзья в порошок сотрут. Астапьев еще раз звонил, просил не воевать. Впрочем, если шеф и собирается воевать, то явно не с целью уничтожения противника. Но неприятно, зачем нам эта головная боль?

Тем не менее, на следующее утро пришлось отправляться во владения соседки. Прошло три дня.

– Я могу попасть в гости? – спросил начальник, разделавшись с обычными делами.

– Да, элементарно. Дом стоит как на семи ветрах. Забора, кроме нашего, нет. Серьезных замков тоже. Так что проблем не будет, но оно вам нужно, шеф?

– Значит, завтра я иду в гости.

Когда наступило завтра, Александр Дмитриевич проснулся в приподнятом настроении. Он покажет рыжей соседке, как выставлять его на посмешище, еще и в газету дала объявление – «украла деньги!», нахальная девчонка. Это же надо, деньги украла и оповестила об этом всех и каждого. Вспомнил, как к нему в офис явилась делегация, состоящая из директора зоопарка и двух теток в дешевых юбках. Как они благодарили, как просили навестить и проверить, ведь уже привезли хомячков, которых таких любит Александр Дмитриевич.

– Ваши подшефные ни в чем не нуждаются, приезжайте, посмотрите, – сложив руки на груди, клятвенно заверял директор, тетки согласно кивали.

– Мы им и травку свежую, и корм, и домики прикупили, сейчас у нас десять хомяков и пятнадцать сусликов, или мало? – три пары глаз взволнованно смотрели на любителя грызунов, мрачно слушавшего доклад.

Провожая гостей, Глинский услышал, как одна из теток заметила:

– На его месте я бы крокодилами увлекалась или удавами, а этот…

Спонсор скрипнул зубами, да разве ж это видано, куда не зайдешь, только и вопросов, почему суслики, откуда у него эта любовь к хомякам и нелюбовь к своим деньгам.

Даже будущий тесть, мэр, позвонил с вопросом:

– Саша, а на самом деле, куда ушли деньги?

Последний год Александр Дмитриевич встречался с дочкой мэра, Мариной. Красивая, высокая, с длинными платиновыми волосами, стройной фигурой, стандарт жены богатого человека. Глинский не собирался отступать от стандартов. Девушка влюбилась в мрачного бизнесмена, а он, как всегда, уступая той, которая настойчиво его добивалась, завел роман. Роман протекал спокойно. Марина любила и прощала все выходки, Глинский позволял себя любить. Поговаривали о свадьбе, но пока спешить было некуда, была бы шея, а ярмо найдется, и потом мэр – должность выборная, кто его знает, вот пройдут следующие выборы, посмотрим, может и поженимся. Местный олигарх не любил непродуманных поступков.

Никто и представить себе не мог, что есть человек, который может отдать пятьдесят тысяч за хомяка. Впрочем, и сам случайный покровитель грызунов тоже не мог.

– У соседки королевские жесты, – констатировал он, – ну ничего, на эти деньги я ей что-нибудь разобью в доме, или все-таки пересплю. Мне кажется, даже с учетом графско-княжеских регалий, я могу себе позволить раз двадцать на такую-то сумму.

Вечер он встречал в большой комнате дома любительницы грызунов и чужих денег, видимо, служащей гостиной ожидая появления хозяйки. Девушки все не было, стемнело, Глинский, пригревшись на диване, начал дремать. Раздался звонок.

– Она выехала.

– Одна?

– Да. Едет домой, ждите.

– Прекрасно, – незваный гость окончательно проснулся и с удовольствием потянулся.

– Вот и поговорим, – подумал,– располагаясь поудобнее на диване.

Послышались быстрые шаги, в проеме двери появилась Даша, включила свет на кухне. Гость с интересом ожидал дальнейшего развития событий. Соседка пролетела мимо него, на бегу бросив пиджак в сторону дивана, и попав им в сидящего. Затем пронеслась назад, метнув блузу в том же направлении. Медленная плавная походка явно не входила в ее привычки.

– Чисто метеор, – прокомментировал, наблюдая за ее действиями из-под наброшенных на него вещей.

Уже совсем стемнело, свет в гостиной не горел, и девица пока не замечала гостя. Послышался звук льющейся воды, открылся холодильник. Когда в следующий раз хозяйка проносилась мимо, пытаясь на ходу расстегнуть лифчик, Глинский включил настольную лампу и со словами:

– Эту деталь я предпочитаю снимать сам, – поднялся с дивана.

Ошарашенная девица заморгала ставшими моментально круглыми глазами.

– Как вы здесь оказались?

– Обыкновенно, через дверь, – удивился вопросу, подходя к ней поближе.

В недоумении, растерявшись от неожиданности, хозяйка начала отступать:

– Напомните, когда мы договаривались о встрече.

– Девичья память, – промолвил вальяжный Александр Дмитриевич, приближаясь к жертве еще ближе, – в последний раз, когда ты лежала на моем диване в неглиже…

Девушка достигла стены.

– Если не умеешь ходить сквозь стены, то в первый раз попытка может закончиться неудачей, – с этими словами Глинский медленно встал рядом, опираясь обеими руками о стену над ее головой, и приготовился насладиться ситуацией.

– Давай разберемся, что входило в те пятьдесят тысяч, которые мы пожертвовали хомякам. Для одних хомяков как-то слишком много денег, ты не находишь? Наверное, предполагались и другие услуги? – с этими словами погладил жертву по шее, рука продолжила свой путь, спускаясь все ниже.

Девица задергалась, пытаясь вырваться из стального капкана.

– Отпустите.

– Ну почему? Я обещал, что мы останемся вдвоем, и вот я здесь. Что-то не так?

– Прекратите паясничать, мне это не нравится!

Неожиданно зажегся верхний свет, раздался сердитый окрик:

– Мне тоже.

Пришлось оглянуться. У входа стоял крепкий мужик лет под тридцать, держа его под прицелом пистолета.

– Отойди от нее.

– Опять помешали, – вздохнул варяжский гость, слегка отодвигаясь от девчонки, которая тут же метнулась в сторону.

Вошедший узнал Глинского.

– Даша, это ты с его счета деньги сперла?

– Что значит сперла? Я должна была получить сатисфакцию. Ты знаешь, он меня на диван бросил, и раздевать начал. Ехала я по делам, – тараторила полуголая нахалка, – а тут он на своем танке прет, как немцы под Москвой, я и туда, и сюда, но он догнал-таки и как врезал гусеницами по моей малышке.

Хозяин городка ошалел от столь свободной интерпретации событий, но промолчал.

Пострадавшая между тем продолжала повествование о своих бедах:

– Его архаровцы в дом меня затащили, а этот, – ткнула пальцем в сторону Глинского, – хвать меня и на диван. Ему умные люди говорят, не связывайся с ней…

– И правда умные, – прокомментировал рассказ непосредственный участник событий.

– А этот давай раздевать, фу…

– Он второй раз уже ко мне пристает, Паша, – снова пожаловалась она. – Подожди, я сейчас тебе помогу, ты его пока под прицелом подержи для верности, а я быстренько.

С этими словами рыжая рывком открыла дверцу шкафа и начала рыться в вещах. Оба мужика ошарашено смотрели на полуголую девицу, проводящую энергичный обыск в собственном шкафу, вышвыривая все, попадающееся в ящиках, на пол, так кладоискатели отбрасывают землю в поисках сокровищ.

– Ты зачем к ней в дом залез? – спросил Павел.

– А ты бы не полез узнать, кто пятьдесят тысяч со счета снял? – вопросом на вопрос ответил Глинский.

Павел вздохнул и горестно развел руками.

– Никакой управы нет, в детстве баловали, баловали, и вот…

Девица продолжала упорные поиски.

– Что она ищет? – шепотом поинтересовался незваный гость у защитника.

Тот меланхолично повел широкими плечами:

– Поживем, увидим, а ты что, спешишь?

– Упаси бог, стриптиз, да еще и на халяву, я подожду окончания представления.

Между тем, не обнаружив в ближайшем шкафу потерянной вещи, Даша рванула к следующему, стоявшему за спиной гостя.

– Подвинься, – слегка толкнула бедром.

– Душа моя, – Глинский хмыкнул, – может, помочь? Ты только объясни, что потеряла: часы, бумажник или новые колготки.

Договорить не успел, девица, наконец–то обнаружила пропажу, с радостным возгласом вытащив находку из очередного ящика, это был пистолет, отбежала в сторону, взвела курок и направила его на незваного гостя.

– Нашла, – радостно объявила ошеломленной публике.

– Даша, – защитник подал голос, – где ты его взяла?

– Купила на рынке. Ходила за картошкой, ну и его прикупила. А что?

– У вас что, на рынке и такое продают? – спросил озадаченный пришелец у аборигена.

Тот развеселился.

– Бывает. В следующий раз меня бери, пару, тройку килограммов гранат возьмем, пригодятся в хозяйстве, – дал совет Даше, с удовольствием рассматривая плоский живот, тонкую талию и воинственно торчащую грудь любительницы оружия.

В ответ та серьезно кивнула.

– Дашка…

– А чего он – она опять ткнула пистолетом в сторону Глинского, – ко мне приперся?

– Городок у нас небольшой, развлечений мало, а тут соседи сказали, клоуны приехали, – не удержался и съязвил, – рыжие, вот я и отправился позабавиться.

Особенно радовала поза полуобнаженной девицы. Она широко расставила ноги, вцепившись в пистолет двумя руками, и с видом победителя, прищурив хитрый левый глаз, поглядывала на стоящих поверх оружия. Куда она целилась при этом, понять было невозможно, мужчины стояли почти рядом, окаменев от удивления.

– Даша, ты бы его положила от греха подальше.

– Ни за что, а вдруг он опять покусится на мою честь.

– Слышишь, Даш, а ты одеться не хочешь? – продолжал уговаривать друг Павел, – При всех недостатках грудь у тебя что надо, ты же не хочешь соблазнить нас на групповуху?

– Да ладно, Паша, тебе же нравятся здоровые двухметровые дылды.

– Дашка, положи пистолет …

Глинский захохотал во весь голос:

– Ребята, я, пожалуй, пойду, вы уж тут сами разбирайтесь.

Так, хохоча, он и ввалился домой, где его ожидал весь изведшийся от волнения Олег.

– Ну что?

Шеф только махнул рукой.

– Опять не вышло. Будем делать третью попытку.

Вечером, перед сном, выглянул в окно, дом рыжей соседки был как на ладони.

– Надо бинокль прикупить, – улыбнулся Александр Дмитриевич, – кажется, я могу стать зрителем театра одного актера, – и совершенно неожиданно для себя подумал, – мне это будет приятно.

***

В понедельник на работе начался аврал, и Глинский забыл обо всех девицах на свете. Олег, настроенный против авантюрных выходок шефа, тактично молчал. Он знал начальника уже пять лет, и не просто знал, он жил рядом с ним, ему было известно обо всех его делах, обо всех женщинах, с которыми тот встречался, благо чего, чего, а из последнего шеф тайн не делал.

Хозяин был склонен к авантюрам, но в очень малой степени. Просто иногда наступали такие моменты в его бурной биографии, когда он достигал какой-то наивысшей для себя точки, пика, и тогда можно было ожидать чего угодно.

Казалось, все идет хорошо, налаженный бизнес, почти добрые отношения с партнерами, враги временно затихли, живи и радуйся. Но нет, именно в этот момент Глинскому становилось скучно, и он начинал придумывать что-нибудь особенное.

Вот и сейчас, почувствовав, что все наладилось, новые детали притерлись к уже отлаженному механизму, шеф снова стал искать приключений на свою голову, и на этот раз его потянуло на женский пол.

– Стоп, – подумал Олег, – да ему просто пора жениться, вот он и бесится. Срочно ищем невесту. Пришло время шефу завести детишек, жену-хозяюшку, тестя и тещу. Видимо, с Мариной отношения не складываются, а жаль, такая девушка.

Вздохнул, вспоминая недавнюю встречу с ней.

Марина подкараулила его возле офиса.

– Олег, что происходит? Саша совсем перестал у меня бывать. Он и раньше-то раз в неделю заглянет, в ресторан сходим, в театр соглашался иногда, если гастроли, потом ко мне на пару часов заедет и все, но сейчас третью неделю носа не кажет. По телефону говорит, дел полно.

– В эти выходные мы с соседями ругались, – Олег доверительно склонился к собеседнице.

– С какими? У вас же нет соседей, хотя папа говорил, из столицы компьютерщики приехали, так это они, да?

– Да. Поставили, понимаешь, забор между нашими участками, а шефа не спросили. Он приехал, как увидел, – Олег замолчал, нагнетая интерес у публики.

– Ну, – Марина заторопила, – дальше то что? Живые остались или вы в плен не брали?

– А что дальше? Вызвал бульдозер, забор снесли, потом соседи приходили ругаться.

Марина с сочувствием покивала. Она хорошо изучила любимого и знала, как не любит тот, когда за него пытаются что-то решить.

На самом деле события выглядели несколько иначе. Когда вечером после работы они с шефом вернулись домой, охрана показала на установленный забор.

– Это что такое? – заорал Глинский, обращаясь к Олегу. – Я же сказал, не ставить!

– Так это не мы, Александр Дмитриевич, это их вождь, – пожаловался один из охранников.

– Какой вождь? – тормознул скорый на расправу шеф.

– Девка такая, волосы пылают, как огонь. Влетела во двор, говорит, вы поосторожнее, сейчас я между нами забор мостить буду, ну и намостила. Чисто вождь краснокожих, шуму было, пыли, вы бы слышали, как она работягами командовала. Повыше, побольше, проволоку еще колючую обещала сверху и ток пустить.

– Так, – Глинский моментально пришел в хорошее настроение. – Вызывайте бульдозер, будем ломать, – посмотрел на Олега, – сейчас ломать, а не завтра.

– Александр Дмитриевич, – заныл тот, – уже восьмой час, кто же поедет, темно.

– Ничего, прожекторы по периметру включим и музыку погромче, давай.

– А причины?

– На два сантиметра по моей территории прошли, ты что, не видишь?

– Шум поднимет.

– По-моему, ты забыл, кто здесь хозяин.

Бульдозеры приехали. Глинский, поужинав на скорую руку, спустился вниз и лично руководил падением дворовой стены.

– Чисто берлинскую стену ломает, – поделился впечатлениями один из охранников.

К появлению красной Дашиной машины снесли большую половину забора. Все наблюдали, как она затормозила возле открытых для бульдозеристов ворот, выскочила из машины и подбежала к руководящему работами хозяину.

– Вы что себе позволяете! – соседка даже подпрыгивала от возмущения.

– Да понимаешь, какой-то гад между нами забор заделал. Зачем он нам, как ты думаешь? Мы же не в тюрьме, а тут проволока, ток, говорят, еще два пулемета у тебя на крыше установят.

– А два зачем? – оторопела.

– Чтобы не перегревались, один работает, второй остывает, потом наоборот.

Тщетно разошедшаяся соседка прыгала вокруг бульдозеров и их заказчика. Глинский был снисходителен и внимателен. Он даже попытался по-отечески приобнять ее за плечи:

– Пойдем, водки налью, а то ты так расстраиваешься…

Но Марине правду знать не стоило, поэтому изложенная Олегом версия, ее успокоила.

– Да, если с соседями заморочки, это плохо, бедный Саша.

Она успокоилась и ушла, попросив обеспечить визит любимого в театр.

– Скажи, театр из Петербурга приезжает, я билеты взяла.

***

Следующее событие произошло через неделю. Вернувшись домой, Глинский встретил ожидающего его садовника. Участок, прилегавший к дому, был обширным, гектар или чуть больше. Хозяин разрешил слегка облагородить только непосредственно примыкающую к дому часть. Вдали от дома царило хорошо убранное запустение. Садовник срезал сухие ветки, следил за состоянием разбросанных по саду лавочек, иногда сажал новые деревья, больше трогать ничего не разрешалось.

– Я нормальный русский мужик, и природа вокруг меня должна быть родной и натуральной, зачем мне эти английские газоны, – следовал ответ на ежегодное обращение садовника к хозяину с предложением привести заросшую часть сада в порядок.

– Александр Дмитриевич! – обратился тот и на этот раз. – У меня есть идея на счет сада. Пойдемте, покажу.

Двинулись вглубь участка, в дальнем конце которого располагался старый полуразрушенный флигель, стоявший на меже, разделяющей земли соседей. Ломая забор, бульдозеры потревожили и его останки.

– Давайте флигель, снесем, я здесь тепличку сделаю, свежие огурчики, редиска, а можно курочек завести.

– Курочек не надо, – хозяин был тверд, – теплицу тоже не хочу, что-нибудь придумаем.

Флигель был общий, следовательно, давал предлог обсудить его судьбу с неуловимой соседкой. Неожиданно со стороны ветхого строения раздался шум, зашатались останки древней дырявой крыши, раздался звук, напоминающей мяуканье кошки.

– Никак кота придавило, – предположил дед.

Оба направились быстрым шагом к строению, разваливающемуся прямо на глазах. Хозяин вошел внутрь. Взору предстала очаровательная картина. Рыжая соседка висела, пытаясь удержаться за остатки прогнивших чердачных балок, дрыгая ногами и тщетно стараясь подтянуться вверх. Надетая на рыжую майка зацепилась за гвоздь, обнажив живот.

Глинский подошел поближе, поинтересовался:

– Ты как там, нормально?

Перед глазами дергался оголенный живот, который он тут же, не в силах отказать себе, с удовольствием погладил.

Соседка задергала ногами еще сильнее.

– Может, поможете?

– Вообще-то лень наклоняться, но если ты настаиваешь…

Договорить не успел. Кроме разрушенного чердака во флигеле имелся столь же пострадавший от времени погреб, куда он начал медленно проваливаться. Уцепившись за доски пола, Глинский остановил падение, и в этот момент сверху на него посыпались палки, солома, мусор, список падающих предметов завершила соседка, шмякнувшаяся рядом.

Поднял голову. Соседка лежала на полу, сваленная на чердаке рухлядь продолжала падать.

– Голову закрой руками, – приказал, подтягивая соседку за ногу к себе поближе.

Девица честно выполнила приказание, перед ним возникло лицо с крепко зажмуренными глазами.

– Осторожно, сейчас как упадет что-нибудь тяжелое на спины, на всю жизнь парализованными сделает,– предостерег по-соседски.

Рыжая послушно кивнула и еще сильнее зажмурилась.

– Я тебя, так и быть, прикрою, – с этими словами Александр Дмитриевич с удовольствием обнял рыжую и слегка привалился могучим торсом к распростертому на полу телу.

Соседка немного помолчала, а затем поинтересовалась:

– Это уже что-то такое тяжелое упало, или еще нет?

Глинский усмехнулся.

– Сейчас начнет падать, сверху кастрюля литров на двадцать шатается, как раз над нами.

Полежали в тишине и мусоре. Удовольствие было прервано появившимся садовником с охраной, примчавшейся для срочного спасения шефа.

Шеф недовольно посмотрел на вбежавших. Процессию спасителей возглавлял запыхавшийся Олег.

– И чего приперлись, такой кайф сломали!

Встал, девица последовала за ним.

– Я что, не могу на сеновале с девушкой поваляться? Мне в таких делах помощь не нужна, – бухтел хозяин, недовольный тем, что его прервали в самый интересный момент.

Рыжая изучала потолок.

– А где кастрюля? –воинственно повернулась к соседу.

– Завтра принесу, ты вечерком сюда подгребай, можешь больше не мяукать, приду, не обману. Понимаю, скучаешь, чего же по-соседски в положение не войти.

Он с удовольствием наблюдал, как яростно блеснули зеленые глаза, соседка со злостью топнула ногой и начала медленно исчезать под полом.

Пришлось спасать, хватая под мышки, и выносить из флигеля. Рыжая возмущенно болтала ногами, но Глинский был тверд.

– Подожди, спасу окончательно, потом благодарить будешь, а то тебя то вверх, то вниз бросает, просто мячик для пинг-понга, а не приличная девушка.

Приличная девушка исчезла в кустах, возмущенно бурча что-то под нос, а Глинский почувствовал легкую грусть, стало жаль, что она так быстро исчезла.

– Почему так? – предавался размышлениям, возвращаясь домой.– Если рыжая рядом, так хорошо на душе, весело, а если нет, то скучно и пусто. Тянет меня к ней, просто диву даюсь. Надо с этим что-то делать. Поухаживать за ней, что ли?– немного подумал. – Может переспать? Такая фигурка аппетитная, мордашка свеженькая. Опять же развлекусь.

***

Утром прозвучал приказ.

– Ребятам скажи, пусть и за ее домом присматривают.

– На предмет воров? – недоверчиво уточнил помощник. Какой дурак полезет на территорию, огороженную забором Глинского.

– Нет, вообще, – хозяин неопределенно пожал плечами. – Я с ней поживу, пожалуй, нужно же знать, кто в постель упадет.

– Что вы в ней нашли?

– Черт его знает,– Глинский задумался, – понимаешь, все остальные прыгали в постель сами, а эту даже раздеть почти удалось, так вы помешали. Сам не пойму. Тянет меня к ней, как магнитом. В конце концов, я хозяин этого города и мне будет принадлежать та женщина, которую я захочу. А она самая непредсказуемая баба в нем. Мои капиталы, ее воспитание и происхождение, нормально, по-моему.

– Она не бесприданница, у нее своя фирма, пусть небольшая, но ей хватает. Вы посмотрите, тряпки ее почти не интересуют, на работу в костюмах, дома в коротких брюках, это ее основной наряд. Драгоценности, насколько я видел, она почти не носит. Дом по дешевке купила, машины бьет и меняет, других крупных трат нет. Она же тратить толком не умеет, зачем ей ваши капиталы?

– Ничего, появятся деньги, быстро научится. Знаешь фразу: драгоценности – главные друзья девушек. Через год обвешается как елка и счастлива будет, вот увидишь.