Читать книгу ЗЕРКАЛО - Ирэн Лэнтиджини - Страница 23

***

Вика немного удивилась, когда услышала вопрос Юрия:

– Почему вы не хотите лететь со мной в Италию?

В первую минуту она не нашлась, что ответить. Он снова перешел с ней на вы и был подчеркнуто вежлив, но прежней открытости в нем не было. Они встретились с Юрием на Подоле, чтобы идти смотреть картины еще одного художника, который мог бы взяться за декорирование отдельных частей загородного дома Юрия и Анны. Вика не ожидала, что ее разговор

с заказчиком будет касаться не только работы. Ей больше не хотелось переводить деловые отношения в личные.

– Почему вы спрашиваете? Мне казалось, мы уже поговорили об Италии.

– А мне почему-то подумалось, что вам не хватает вдохновения. Вы же, в первую очередь, художник, а уж потом – декоратор интерьеров.

Юрий бил наверняка и попал в самую сердцевину ее болевой мишени. Поняв с помощью Никиты прикладную сторону живописи, Вика с интересом взялась за декорирование жилых помещений, но со временем ей становилось тесно в рамках дизайна интерьеров. Глобальных проектов, на которых можно заработать громкое имя, не было, а квартиры и дома не могли удовлетворить ее художественных и карьерных устремлений. Ее нарцисизм страдал. Она вдруг перестала себе нравиться. Привыкнув с детства всегда и во всем быть первой, Вика изнывала в тени более известного Никиты. Поначалу ей льстило, что ее парень занимает столь значимое положение: он заработал себе имя не только в столице, но и в стране, с ним берут интервью, его приглашают как эксперта на различные ток-шоу, с его мнением считаются молодые архитекторы европейских стран. Он делал не только дома и рестораны, ему даже заказали проект голландского посольства. Правда, конкурс проектов выиграли другие архитекторы. Но Никита ничуть не расстроился. Со временем Вику стало утомлять повышенное внимание к его особе и редкие упоминания о ней в их творческой среде. А ведь в институте ей прочили будущее знаменитого художника, но, вместо того, чтобы творить что-то настоящее и свое, она тратила свою фантазию и энергию на удовлетворение потребностей заказчиков их архитектурной мастерской.

Да и финансовая картина их с Никитой существования оставляла желать лучшего. Она даже приличную машину не могла купить, не прося помощи у отца. Задекларировав свою независимость от родителей, ей приходилось во многом себе отказывать. Вика задумалась, вспомнив маму, которая при каждой встрече не забывала рассказывать, как та или иная знакомая девочка хорошо вышла замуж. Удачным замужеством для мамы считался неравный брак с возрастным бизнесменом или сынком олигарха, политика, актерской знаменитости. Папа успокаивающе шутил, мол, двадцать четыре года – не повод для брака, но явно разделял мамину мысль о том, что их красавица-дочь непременно должна составить партию успешному и небедному парню. Мужчин после сорока он категорически сбрасывал со счетов. Рядом с Викой ему виделся молодой перспективный мужчина с базовыми отцовскими капиталами. Прошло почти около двух лет, как Вика покинула отчий дом, а родители по-прежнему были обеспокоены ее будущим. Никита в их глазах был не самым блестящим женихом.

– Вот ваш билет и бронировка отелей. Уверен, вам будет комфортно и интересно. Я позаботился о том, чтобы ваша итальянская программа была нескучной. Думал составить вам компанию, но раз девушка предпочитает путешествовать в одиночестве, это ее право.

Юрий положил на стол перед Викой папку. Она пододвинула папку к обратно к нему и собиралась сказать, что не может принять столь щедрый подарок, но Юрий не дал ей открыть рот.

– Это, – он снова придвинул к ней папку, – уже ваше и я не хочу слышать набор банальных фраз.

– И не услышите, – улыбнулась Вика.

– Знаете, мне очень понравились работы Яремчука. Он хоть и неизвестный, но, по-моему, очень необычный художник.

Юрий так неожиданно сменил тему, что Вика сразу же переключилась. Она могла часами говорить о художниках, картинах, скульптурах, коллажах.

– У Яремчука удивительные работы и такой оригинальный почерк. Он все время в поиске, от этого и такие разные стили. Я счастлива, что он согласился работать с нами. Уверена, вы будете в восторге от росписи потолка и стен в гостиной.

– А почему вы сами не хотите расписать стены нашего дома?

Вика рассмеялась.

– Я – камерный художник, а вам нужен монументалист. Кто-то вроде Диего Риверы.

– Ну, Марк Шагал – тоже камерный художник, а здания расписывал. В ваших картинах, Вика, есть что-то шагаловское. Не находите?

– Намекаете на то, что я не нашла свой индивидуальный почерк?

Лицо Вики стало сосредоточенно серьезным.

– Нет. Вы схожи с ним лишь в цветовой гамме. Я заметил, вы любите синий и все его оттенки.

– Спасибо, что вы так внимательно отнеслись к моим творениям.

Вика в самом деле была очень тронута наблюдениями и словами Юрия. Тем более, что она совсем не ожидала услышать их от этого человека.

– Мне, правда, нравятся ваши картины. Я даже хочу приобрести у вас парочку работ, если вы, конечно, продаете.

В словах Юрия не было ни малейшего подвоха, неискренности, намека. Вика была удивлена такому повороту событий. Многим нравились ее работы, но предложение о покупке столь явно еще не поступали. Она иногда дарила свои картины, но чаще – оставляла себе. Жаль было расставаться, ведь в каждой из них отсвечивали осколки ее зазеркалья, разноцветные стеклышки ее души. Вот и собирала картины для своей первой персональной выставки.

Юрий и Вика вышли из ресторана и направились к машине. Вика чувствовала, как к ее сердцу подступает печаль. Ей было грустно от того, что она не может принять предложение Юрия. Она не хотела делать из случайности значимую часть своей жизни. И одновременно злилась на себя, потому что ей нравился этот мужчина. Его появление было подобно наброску, эскизу, а отношения с Никитой уже стали большой цветной картиной. Но что есть наша жизнь, если не папка с эскизами? Папку с билетами в Италию Вика незаметно оставила на заднем сидении автомобиля. «Юрий обязательно найдет ее утром и все поймет без слов».