Читать книгу Хэлвегард. История одного королевства - Ирина Черенкова - Страница 3

Зимы в Хэлвегарде всегда были суровыми и многоснежными: сугробов наметало по самые крыши одноэтажных домишек. Под неподъемным гнётом стихии ломало вековые деревья и трухлявые ограды, некрепкую черепицу, вовремя неубранные телеги и даже несущие опоры домов, если те были в недостаточном порядке, подгнившие за мокрое лето.

Жители поселения бьярнваров даже не пытались уже расчищать снег. Они лишь следили за тем, чтобы открывались двери, а в окна попадало хотя бы мизерное количество света с улицы, остальное усердно притаптывали по особо важным направлениям. Невостребованные же ходы заваливало основательно, без возможности пробраться к ним до самой оттепели.

Миа никогда в жизни не видела столько снега. В замковом саду всегда его было минимум, потому как придворные расчищали дорожки и особо важные площади, а из окна, кроме скал и оврага, девушка ничего не видела. Визуально же невозможно было определить, сколько там снега, бело и бело. Поэтому удивление наполняло её каждый день проживания в деревне.

И беспокойство. Жгучее, снедающее изнутри, сметающее всё на своём пути. Если сначала девушка смущалась показывать его на людях, то спустя месяц после возвращения Айварса с группой побитых полевых, сдерживать это в себе стало невозможно. Даже Дэгрун уже всерьёз забеспокоилась о её здоровье, но Миа не могла ничего поделать с собой. Изнутри что-то мощное рвалось наружу, лишив её самоконтроля в повседневных мелочах.

При этом поселение бьярнваров отвечало ей полной противоположностью. Тянулись размеренные однотипные дни без новостей и происшествий, белые и морозные, рутинно похожие один на другой.

Работы в кузне было много, Герда радовалась дополнительному доходу и интересным занятиям. Миа на автомате выполняла свою часть, мыслями и разумом находясь не здесь. Подруга видела это в ней и время от времени спрашивала о самочувствии, на что та всякий раз отвечала: «всё нормально». Разве могла она рассказать кому-то, что волнуется? Это бы выглядело так, словно она усомнилась в непобедимости легендарного бойца. Ничего не оставалось больше, кроме как коротать дни в мастерской.

Теперь, когда новости об их деятельности разнеслись по всем «медвежьим» поселениям, девушки стали получать заказы и от колльбьёрнов. Оказывается, подобная одежда – неженственная – была востребована и у них. Герда ушла встречать повозку с кожей от их соседей, а Миа осталась с иглой и напёрстком возле окна, где было достаточно света.

В общем зале кузни мерно работал молот Скьельда, время от времени прикрикивающего на своих помощников. Открывалась и закрывалась дверь, впуская бойцов и заказчиков, подельщиков и просто друзей. Жизнь текла сквозь поселение замедленно, будто и не текла вовсе.

Вдруг Миа поняла, что из-за двери раздаются странные звуки.

– О-о-о, – протяжно раздавался хор мужских голосов, всё наращивая громкость.

Раскатом пошли аплодисменты, звон инструментов, словно кто-то бил ими друг о друга не по делу, а просто так, стараясь выдать как можно больше шума. Когда же гул голосов перешёл на отчетливый воинский крик, девушка поняла, за дверью происходит что-то невразумительное. Она бросила шитьё и, проверив на боку наличие ножен, рванула к выходу из каморки.

Ужасный шум ударил ей по ушам, и Миа скривилась. Глаза искали источник общей вакханалии и нашли его, что уж говорить. В центре всеобщего внимания, похлопываемый десятком рук, стоял Бьёрн, смущённый и радостный, но бледный, заросший и немного растерянный. В двери кузни уже тянулись местные жители, желающие убедиться в живучести главного бойца, однако тому больше не было дела до толпы, потому что он увидел её. Упёрся взглядом в глаза Мии и замер, утопая в двух голубых озёрах её зрачков.

– Она волновалась за тебя, – затараторили наперебой его друзья. – Ещё как волновалась! Места себе не находила, всю деревню обошла. У меня спрашивала. И у меня. У меня дважды. Ты нас всех напугал, парень!

Миа залилась краской смущения, но взгляд не отняла, не в силах поверить, что боец вернулся. Изнутри снова всё менялось, что-то расслаблялось от облегчения, а что-то напротив начало учащённо биться, словно запустился некий механизм жизни.

– Излишняя опека воина не приносит ему никакой пользы, – заявил Бьёрн во всеобщее внимание, а сам направился к замершей в углу зала девушке.

Он приблизился к Мие вплотную и встал слишком близко для обычного разговора, опять впитывал каждый её вздох, словно проверял воина перед битвой. Внутри него роились какие-то чувства, и вот мужчина решился прикоснуться к ней: очень несмело обхватил ладонями её плечи, оставаясь на небольшом расстоянии и сверля взглядом. Сердце едва не выпрыгнуло из глотки девушки.

– Спасибо, что волновалась, – проговорил он искренне, но настолько тихо, что фраза осталась только между ними двоими.

– Я просто никогда не видела, чтобы люди спали так долго. Мы же не медведи, – пролепетала девушка смущенно. – То есть, «медведи», но тела у нас – человеческие. Поэтому я подумала, что ты погиб.

– Похоже, ты ничего не знаешь о воинском сне. Идём со мной.

Он ухватил её за ладонь и, расталкивая набившихся в зал зевак, вывел из кузни под улюлюканье друзей, Миа едва успела захватить свою парку. Дурацкая улыбка заиграла на её устах, когда она осознала, что сам Бьёрн ведёт её куда-то за руку. Да, и когда? Только вернувшись из лап смерти, не отобедав и не отдохнув. Мурашки побежали по спине.

Вскоре мужчина привёл её к озеру.

– Присядь, – бросил он свою шкуру на невысокий сугроб.

Под накидкой Бьёрн оказался в боевых кожистых накладках, кое-где рассечённых, из-под которых проглядывала разодранная в некоторых местах чёрная рубаха, покрытая бурыми подтёками. Миа приземлилась, куда следовало, и мужчина сел рядом.

– Закрой глаза и отделись духом, а после этого попробуй сделать вот что. Дай внутреннее намерение исцелиться максимально глубоко, пока ты под водой.

Что ж, это она могла. Через секунду девушка уже была в озере, на самой глубине. От озвученного намерения вода вокруг стала странно себя вести, закручиваться, обтекать её тело, а потом и вовсе проникать сквозь него, вымывая весь ужас и напряжение.

Оказывается, она очень много сдерживала внутри себя, ожидая назад непобедимого воина, скрывая свою историю, потеряв родителей и поселившись у бьярнваров. Миа расслабилась и позволила воде вымыть это всё из себя. Горячие слёзы побежали по щекам от облегчения и надёжности, разлитой в пространстве.

Голубоватое светопредставление продолжалось довольно долгое время. Слёзы уже иссякли, а на сердце стало вдруг светло и хорошо. Наконец, вода угомонилась, и девушка почувствовала себя обновлённой, одухотворённой, живой! Сердечно благодарная своему учителю, она приняла решение возвращаться.

Вот странно: Миа хотела учиться у Бьёрна бою, а он учил её отдыхать.

Воительница очнулась на знакомом месте у озера поверх медвежьей шкуры, завёрнутая в ещё одну такую же. Рядом сидел Бьёрн, сжимая в руках бурдюк с водой. Возле его ног тонкой струйкой дыма угасало костровище, явно не единожды разожжённое, а сам воин был переодет в тёмно-зелёную свежую рубаху и меховой жилет. Девушка села на своём ложе и почувствовала под шкурой настил из лапника. Всё их место привала растопилось от тепла костра, сугробы кое-где осели и покрылись игольчатыми проталинами, а в некоторых местах виднелась чёрная земля.

Миа недоумённо уставилась на мужчину, тот лишь усмехнулся и отпил тёплой воды.

– Ты шутишь? – возмутилась она, словно воин пытался негласно убедить её в чём-то.

– Хочешь пить? – протянул он ей бурдюк, и девушка жадно приложилась к горлышку мягкого мешка.

Оказывается, она ужасно сильно страдала от жажды! И голода. Словно прочитав её мысли, Бьёрн стал сворачивать небольшой лагерь.

– Идём домой, – позвал он её, когда всё оказалось готово.

Она хотела завалить воина вопросами, но тот довольно скоро шёл вперёд, не сильно интересуясь, поспевает ли она за ним. Когда показалась ограда дома Дэгрун, он обернулся и спросил:

– Сама дойдёшь дальше?

Девушка кивнула, но тут поняла, что не хочет отпускать его снова.

– Бьёрн, постой! – крикнула Миа и ускорилась, пока не достигла остановившегося воина. – Могу я задать несколько вопросов?

– Потом задашь, – бросил он и двинулся в лес от поселения, утаскивая за собой весь скарб, который собрал с привала у озера.

Она зашла в дом Дэгрун, и старуха, завидев её, тут же набросилась на пропавшую:

– Миа! Где тебя носит третий день? Я уже думала, поисковый отряд сооружать!

– Прошло три дня? – ошарашено произнесла та. – Бьёрн просто несносный! Он даже не предупредил меня!

– Бьёрн? – уточнила старуха, сращивая мысли в голове. – Ты опять была с ним?

– Да. А что?

– И как он тебе? – спросила травница, хитро щурясь.

– В каком смысле? – не поняла Миа, и та довольно лукаво скользнула по её телу к ногам и назад, вызвав возмущение «внучки». – Дэгрун! Я с ним не… Боже, о чём ты думаешь?

– Это не я об этом думаю, а ты. Посмотри на себя в зеркало, на лице всё написано, – усмехнулась бабка.

Миа закусила губу. Она думала о знаниях Бьёрна, его умениях и навыках, восхищалась его стойкостью, мужеством и владением оружия, только и всего! Но только ли? И не это ли самые главные качества мужчины, за которые его ценит женщина?

– Он показал, как пользоваться сном. Я пробыла на дне всего полчаса, не больше, а тут прошло три дня, – покаялась девушка.

– Его отряд ушёл прошлой ночью, – доложила старуха. – Его ждали до последнего, в итоге отправились без него.

– Догонит. А еда есть?

Дэгрун ещё немного поворчала на неё и кивнула на печь с котелком, де, найдёшь, не маленькая. Счастливая воительница бросилась к плите, страстно желая накормить своё изголодавшееся за три дня тело.

После трёхдневного плавания в озере Миа пробовала ещё несколько раз давать подобное намерение, но больше часа восстановление не занимало. Она хотела изучить вопрос глубже, но физическое тело, не ощущая себя в достаточном тонусе в избе Дэгрун, не запускало тот глубинный процесс, который девушка наблюдала на берегу озера. Для продуктивной работы оно требовало более экстремальных условий.

Как раз кстати Миа вспомнила о своём давнем желании сделать прорубь на озере, но неуловимый Бьёрн снова сбежал, и никто не смог сообщить, куда на этот раз подался беглый полевой. Смирившись с таким исходом, девушка решила вернуться к своим делам. Ожидание и волнение ужасно вымотали её за то время, что боец не возвращался от ормарров, и Миа решила больше так себя не мучить. Пока что.

Путь к кузне стал уже обыденным для её жизни. Сегодня, правда, ей нужно было заскочить ещё в таверну к Фрее, но та располагалась через дорогу от её места работы – не великий крюк.

Девушка приблизилась к лёгким дверям заведения и толкнула их. Внутри было шумно и полно народа, многие пришли на завтрак. Уверенным шагом Миа продвигалась к стойке, за которой в толпе посетителей разглядела Хьярти, сына кузнеца. Перед парнем стояла нетронутая тарелка с лепёшками, а в глазах горел азарт.

– …А он, представляете, подходит к ней, берёт за руку и уводит! – с горячим восторгом вещал он публике, но та не поверила его словам.

– Бьёрн? Девушку? Живую? – засомневался кто-то.

– Да! Нашу Мию! – кивнул Хьярти. – Карл сказал, они на озере…

Он не договорил, потому как объект обсуждений протиснулся к рассказчику и предстал перед его носом. Все мигом затихли и уставились на неё, кто-то испуганно, но больше заинтересованно или смущённо. Девушка поставила мешочек с травами на стол и окинула строгим взглядом собравшихся.

– Это душица и укроп для Фреи, Дэгрун просила передать, – сообщила она мужчине, стоявшем на баре сегодня.

Тот кивнул, схватил котомку и спешно унёс на кухню.

По залу прокатилась волна смешков, а Хьярти повесил нос, пойманный с повинной. Миа постояла в центре внимания, пробуя на вкус вдруг свалившуюся на её голову славу, и, осознав, как себя всякий раз чувствует Бьёрн под прицелом десятков глаз, вышла вон.

На морозном воздухе её первичные эмоции начали потихоньку утихать, и на их место пришло осознание простого факта: их действительно обсуждают в поселении. Оценка, хорошо это или плохо, в голову не влезала, поэтому Миа, чтобы не думать лишние мысли, перешла улицу и скользнула в тепло родной кузни.

Внутри оказался лишь один Карл, зависший над книгой с кузнецким инструментом и кружкой чая. Он поприветствовал девушку и снова хотел уже вернуться к инструкции, но Миа внезапно приняла одно решение.

– Карл, могу я поговорить с тобой? – спросила она, присаживаясь рядом.

Парень закрыл книгу и улыбнулся ей.

– Конечно, Миа! Говори, я тебе всегда рад!

– Зачем вы с Хьярти рассказываете небылицы обо мне и Бьёрне? – задала она животрепещущий вопрос, вложив в него, как она потом подумала, излишне много эмоций и обвинений, не касающихся Карла напрямую.

– В каком смысле? – не понял ученик кузнеца. – Мы ничего плохого не говорим, только то, что сами видели. Вы же были на озере?

– Возможно. Что ты видел?

Собеседник заёрзал на стуле, покраснел крупными пятнами на щеках и опустил взгляд в стол. Миа терпеливо ждала ответа.

– Я видел, как он тебя обнимал спящую очень нежно, – произнес он, наконец, тихим голосом, и щёки его стали малиновыми. – Гладил лицо, будто оберегал. Он сам позвал нас и попросил принести кое-какие вещи, так что не думаю, что сильно рассердится на меня за разнесение новости. К тому же некоторым парням в деревне будет полезно узнать, что ты уже занята. Что не так?

– Ничего…

На другие слова Мию просто не хватило. Она вдруг ощутила руки бойца на своем лице, словно тело вспомнило прикосновения, и её кожа тоже разлилась явным теплом, как у Карла. Обезоруженная, она поднялась со стула и скрылась за дверью кожаной мастерской, прижав её спиной.

Герда оказалась внутри. Она тут же поняла, что с её партнершей по заработку что-то происходит, отложила напёрсток и иглу и потребовала объяснений. Миа, едва дыша, рассказала вкратце историю на озере и в таверне.

– Дорогая, ты ведь не думаешь, что можешь запретить людям говорить? Что тебя на самом деле волнует? – попыталась направить её мысль опытная женщина.

Девушка окинула взглядом свою сегодняшнюю жизнь и поняла: рядом с ней не было всего того, о чём сплетничали за их спинами.

– Что это всё неправда! Между нами ничего не было.

– Ой, ли? – не согласилась Герда. – Не ты ли сходила с ума, когда Бьёрн долго не возвращался? И он крайне бережно относится к тебе в силу всех особенностей своего характера.

– Я не об этом, – мотнула головой Миа. – Я о том, что мы с ним не разговаривали на тему отношений, а люди в деревне уже всё решили раньше нас.

Она обессилено выдохнула и уселась на кровать рядом с подругой. Та обняла её нежно, совсем по-матерински, и позволила задуматься о будущем без слов и объяснений. За окном только занимался день, а Миа уже устала. Похоже, мнение людей значило для неё гораздо больше, чем она сама для себя думала. Что там говорила женщина о Бьёрне? Он не чтит чужих законов, только свои? Похоже, она поняла, что это значит. Нужно и ей осознать для себя внутренние ориентиры, иначе шторм внутри королевства без короля может легко порвать её парус.

– Люди вечно что-то болтают, это нормально для них, – проговорила хозяйка комнаты, поглаживая Мие волосы. – Если для тебя это так важно, начни разговор сама! Бьёрн вообще может не догадываться, насколько дорог тебе.

– Я вижу последствия таких разговоров, Герда, – не согласилась она и выпрямилась, напитавшись нежностью от старшей. – Бьёрн будет думать обо мне, отвлекаться в боях и сложных ситуациях, ставить себя под удар. А запереть его дома, как это сделала Анника с Айварсом, я не хочу. Это ужасно для воина.

Женщина, крайне возмущённая словами, взяла её за плечи и легонько встряхнула, словно приводя в чувства.

– Послушай меня. Ты сейчас думаешь, что порознь вы сильнее, чем вместе, но это не так, – серьёзно на грани строгости выдала она. – Два человека на одной стороне всегда более устойчивы, чем поодиночке. Ты станешь для него стимулом не быть таким безрассудным, когда его дома ждут и любят. А он – твоей опорой и защитой. Ни один безумец не отважится обидеть избранницу Бьёрна. И не приписывай вам чужие судьбы, мы все очень разные: он – не Айварс, а ты – не Анника. Поговори с ним.

– Если бы это было так просто.

Пищи для размышлений было предостаточно. Не забывая, что все проблемы людей от их беспокойного ума, Миа старалась отвлечься от своих переживаний ровно настолько, чтобы не игнорировать их совсем. Баланс противоположностей достигался ею лишь в одном единственном месте, куда она и отправилась, закончив пораньше рабочий день.

Озеро встретило её безветрием и белизной. Девушка села на то самое место рядом с плоским валуном, невдалеке от которого они сидели на шкуре с Бьёрном, и попробовала сосредоточиться на воде и теле одновременно. Получалось с трудом. Миа то находилась на прибрежном камне, то в глуби озера, а ей хотелось срастить это в единую картину. Какая цель была у этого, воительница не знала, но ощущала это правильным, словно шла по велению духа.

Спустя пару часов тренировок с озером и мечом, она вернулась назад к дому Дэгрун. Боевые практики прекрасно прочистили ей голову от глупых мыслей, терзавших ещё с утра её юную голову, однако для полного удовлетворения ей было нужно кое-что ещё.

Прорубь.

– Где же ты, Бьёрн? Ты здесь нужен, – проговорила девушка очень тихо в морозный воздух, прежде чем закрыть дверь избы за своей спиной.

– Миа тут? – спросил мужчина Дэгрун, едва раскрыв дверь её жилища.

Старуха повернулась к нему, не очень радостная незваному гостю. Обычно Бьёрн заходил к карге крайне редко, особенно после смерти Стефана, но тут ему нужна была её сожительница. Странно, он не видел девушку всего неделю, и его неумолимо тянуло назад, лишь бы снова лицезреть её перед собой.

– Нет её, – крякнула травница. – Она в кузне с Гердой, или ещё где, такая же неуловимая и неугомонная, как и ты. Зайди-ка, вояка.

Зашёл чуть дальше, чем обычно. Что она хочет, интересно?

– Голодный? – спросила она, и тот кивнул.

Получается, кормить вздумала. Ну что ж, пусть. Бьёрн уселся за стол и стал наблюдать, как знакомое сухое тельце женщины сновало по кухонному уголку, собирая ему обед.

– Что там в полях? – спросила она между делом.

– Как обычно, – ответил он, тщательно подбирая слова и следя за языком. – Стервятников только больше в разы. В прошлый поход хотели позвать ормарров на подмогу, они чуть не положили наш отряд. Похоже, сейчас никто не чист, своих парней приходится искать осторожно и по закуткам.

Бабка поставила на стол миску с похлёбкой и кусок лепёшки, стакан аквавита, к которому он не прикоснётся больше никогда, и мешочек с монетами. Бьёрн принялся есть, а мешочек сунул за пазуху. Хозяйка уселась напротив и стала сверлить его взглядом.

Бьёрн знал этот взгляд, сам так же делал. Прощупывал человека, ощущая всё то, что ощущает он. Обычная практика в бою. Только с Мией фокус не удавался, потому как отклик, который он улавливал от красотки, бил ему в самое сердце, растапливая его.

– Девчонку не нашли? – спросила внезапно карга.

Защита встала молниеносно. Система внутренней безопасности, натренированная годами, никогда не давала сбоя. Бьёрн упёрся взглядом в мутные глаза бабки и прекратил жевать. Однако не встретил со стороны Дэгрун совершенно никакого сопротивления. Неужели, сообщники? Нет уж, он знал, чем может обернуться общее дело.

– Нет, – ответил он.

– А ты не знаешь, где она может быть? – прилетел второй вопрос.

– Нет.

Глубокий вздох целительницы прокатился по убогой избе как смирение с проигрышем. Поделом. Не будет использовать боевые техники против него.

– В доме Хакона что-то происходит, – продолжила она допрос. – Не слышал?

Средства, которые Дэгрун платила за информацию, с каждым разом всё сложнее было отрабатывать. Женщина задавала неудобные вопросы и при этом ковырялась своим вниманием в его голове, словно имела право. Благо, никто не знал его места силы и не мог пробить защиту, ещё чего не хватало. А с этой-то он справится легко.

– Тристан хочет собрать отряд, чтобы пойти на ульваров и взять замок, – доложил он старую известную всем полевым информацию. – Предлагает хорошие деньги. Его отец сопротивляется, но, судя по огню в глазах Тристана, слушать Хакона никто не будет.

– Поганец, – возмутилась карга, то ли подыгрывая воину, то ли действительно не ведая, что творится в её же поселении, тут уж не понять женщину, пользовавшуюся полевой магией в повседневной жизни. – Он однозначно замешан в смерти короля. Без Стефана о нём теперь некому позаботиться. Почему «змеи» напали на вас?

Вот это вопрос был на уплаченную сумму. Сразу бы с него и начинала.

– Это мы на них напали, вторглись на их территорию, – отозвался Бьёрн, но защиты на всякий случай не снял. – Они ответили мечом, всё честно.

– С каких это пор выход из королевства – их территория? Или вы полезли в деревню?

Мужчина молча развёл руками, и бабка укоризненно зыркнула в его адрес, не одобряя ход воинов.

– Нам нужно было понять, чем они живут, – уведомил он. – Есть ли там кто-то, кто может помочь. Кто разделяет наши идеи.

– Повезло, что живы остались, очень неосмотрительно.

Защита снова вспыхнула на её замечание, и Бьёрн озвучил внутренним голосом довольно громко: «получишь инициацию воина, будешь меня учить». А вслух выдал немного резче, чем того требовала ситуация:

– Неосмотрительно – сидеть и ждать, пока Тристан собирает армию. Мы же ищем людей.

– Будьте осторожны, – вздохнула тяжело старуха, прогибаясь.

А внутрь ответом пришло её благословление. Неужели наиупрямейшая женщина Хэлвегарда решила всё же присмотреться к жизни мимо своих амбиций? Поразительно!

Входная дверь открылась, и вошла та, ради которой он терпел весь этот бред.

– Дэгрун, я сегодня сбежала пораньше, ты не поверишь, кто вернулся! – воскликнула девушка с прихода, и тут встала, как вкопанная, встретившись с ним взглядом. – Привет.

Защиты едва не пали к его ногам, но Бьёрн вовремя оставил их часть со стороны сидящей бабки. Ещё не хватало, чтобы та влезала в его поля в минуту слабости.

– Привет, – произнес он, наполняясь теплом от её глаз.

Он снова проникал в неё через взгляд. Это уже казалось простым и само собой разумеющимся. Совершенно обычная девушка оказалась вообще ни разу не обычной, многоуровневой, многоярусной. Со всем своим опытом Бьёрн мог поклясться, что не осознает и пятой части её глубины. Можно часами блуждать по лабиринтам её разума, наслаждаясь цветением внутренних садов, но не понять их целиком, не в этой жизни.

Миа, впустив его внутрь себя, вдруг тут же захлопнулась и перевела взгляд на Дэгрун, явно ощущая опасность. Всё верно делала, умница. Бабка считала это как смущение и засобиралась.

– Схожу к Фрее, обещала ей пополнить запасы специй.

Оберегая заодно и Мию, он спровадил хозяйку избы наружу, после чего расслабился, наконец. Молодые люди остались одни. Девушка тоже расслабилась, приблизилась и села напротив на тот же стул, что Дэгрун несколько минут назад.

– Где ты был? – спросила она мягко, и волна её внимания прокатилась по всем органам чувств воина.

Вот это силища! Пока его не было, она, похоже, изучила себя ещё глубже.

– Это твой первый вопрос? – усмехнулся боец.

– А у меня их ограниченное количество? – удивилась Миа.

Против неё он был безоружен. Да и защищаться, если честно, совсем не хотелось, впервые в жизни. Хотелось иного: дальше и глубже, словно у этих голубых глаз было дно.

– Я был на той стороне озера, навестил мать, после этого пытался попасть в замок, – отчитался он открыто и искренне, радуясь, что старуха ушла. – Ничего не вышло, «волки» хорошо его охраняют. Собственно, это я и хотел проверить.

Миа кивнула и замолчала. Судя по последним встречам, им вообще не требовалось говорить, всё и так было ясно. Однако не говорить тоже нельзя, Бьёрн чувствовал под поступью своего молчания хрупкий лёд, который трещал всякий раз, когда он собирался пустить отношения с девушкой на самотёк. Следовало поговорить с ней, открыться хотя бы частично, но он неизменно откладывал это на потом.

– У тебя были вопросы перед тем, как я ушёл, – напомнил он.

Вдруг под расстрелом её интереса он сможет рассказать нечто большее, чем обычная деревенская болтовня?

– Я хотела расспросить тебя о сне воина, как это всё происходит? – начала она. – Почему я так долго спала? Ведь я не сражалась!

– Сон воина восстанавливает силы, – ответил Бьёрн, вкладывая в слова чуть больше смысла, чем обычно. – Не обязательно это должны быть потери в бою. Бывает, мы теряем что-то иное: себя, близких людей, родителей, место жительства, и тогда наше тело ощущает утрату. Вы, женщины, можете терять свои чувства или мысли, ориентиры, куда двигаться дальше, как жить, с кем и на какие темы общаться. Кому открыться. В этом случае, сон может восстанавливать не тело, а дух.

Его слова прибили Мию к стулу. Девушка не на шутку перепугалась, возможно, даже догадалась, что ему известно гораздо больше, чем она думала. Торопить её было нельзя, поэтому, пока она растерянно хлопала глазами, Бьёрн доел обед и дожевал булку.

Страх в её глазах улегся, но ответа на посыл не последовало. Насколько же может быть не готова женщина смотреть вглубь себя, когда это уже позарез нужно! Миа поелозила на стуле и придвинулась к нему ближе, буквально протягивая внимание через весь стол. Её взгляд очень несмело ощупывал его изнутри, вызывая мурашки по всему телу, и мужчина не сопротивлялся, позволяя ей вести их негласный диалог.

– Ты догнал свой отряд? – спросила она голосом, а сама попыталась лучом внимания выявить в нём гораздо больше, сама того не осознавая.

– Нет, – ответил Бьёрн. – Даже пытаться не стал, Барди ведёт так, что их не догонишь.

«Ну же, Миа, задай свой главный вопрос. Спроси, что тебя мучает на самом деле. Ведь мне уже всё ясно, как божий день, но следующий ход за тобой!»

Но посыл, если и дошёл до её осознания, то не сломил внутреннего сопротивления доверять ему и быть искренней. Дэгрун, видимо, неслабо её запугала.

– Как дела у мамы? – снова сделала она крюк, не отваживаясь идти напрямую.

– Мне кажется, или ты пытаешься узнать меня получше? – усмехнулся он, подталкивая к верным вопросам и мыслям.

Девушка осеклась и зарделась, и тут же все лучи её внимания покинули его. Однако, заметив, что мужчина открыт на контакт, а поле вокруг него всё так же безопасно, снова вернулись назад. Видимо, она уже не может без него, так же, как он без неё. Доигрались.

Наблюдая за её реакциями, Бьёрн искренне наслаждался. С одной стороны, он понимал, что назад пути нет, и это ужасно пугало его. Не хватало решимости сделать ответственный шаг, хотя он в их ситуации будет неизбежен рано или поздно. Но с другой стороны его устраивала игра, вызывающая невольную усмешку на губах воина. Никогда в своей жизни он не желал так сильно идти вперёд и не двигаться с места одновременно.

– Я хотела попросить тебя сделать мне прорубь на озере, – отважилась девушка на очередной виток разговора. – Никто не согласился.

Прорубь, ну, конечно. Можно было догадаться, о чём был её зов несколько дней назад. Скьельд уже передал через Скегги, что девушка решила закупаться до смерти.

– И правильно, – кивнул он. – Это небезопасно.

– Ты мне поможешь?

Опять этот буравящий взор, выкручивающий руки, обволакивающий, нежный. Никуда не годится. Сильнейший воин с колоссальным самоконтролем сдаётся на усмотрение голубоглазой валькирии. Он не мог сопротивляться её запросам, вообще никаким. Взгляд доставал до души, распаковывал все его доспехи и защиты, прорывался внутрь. Ему хотелось сдаваться, слушаться, служить и быть нужным.

– Завтра утром будь готова, – выдохнул он, зная, как потом будет жалеть.

Миа не могла дождаться утра. Её буквально распирало от осознания, что завтра у неё будет своя прорубь. На радостях она не удержалась и поделилась восхитительной новостью с Дэгрун, когда та вернулась от Фреи.

– Ты в своем уме? – возмутилась бабка. – Тебя в тот же миг либо пришибут ормарры, либо колльбьёрны выдумают какую-нибудь пакость относительно одинокой девушки в центре воды. И неизвестно, что из этого хуже.

– Бьёрн будет рядом, ба, не дрейфь, – рассмеялась легкомысленная особа. – Я не собираюсь помирать.

– И тут Бьёрн! Во всех самых безрассудных поступках поселения замешаны либо ты, либо он, либо вы оба. Никакого покоя мне с вами на старости лет.

Конечно же, ворчание Дэгрун не остановит её. Миа слишком долго ждала.

– Я вас прикрою тогда, жаль, если сгинете, – закончила она речь.

– Прикрой, ага, – усмехнулась принцесса, не понимая, что та имеет в виду.

Распрощавшись поутру с наставницей, к которой девушка уже привыкла за много месяцев проживания под одной крышей, она направилась через изгородь в обратную сторону от поселения. Самый короткий путь к озеру ей был знаком как свои пять пальцев.

Радостная и воодушевлённая, Миа не сразу заметила, что погода сегодня не баловала: серый каменный небосвод отдавал сыростью и испариной, а над озером и вовсе разлёгся тугой белёсый туман. За всё время в поселении бьярнваров девушка ни разу не наблюдала туманов, особенно зимой, но природная аномалия не могла разочаровать, потому что сегодня сбудется её самое заветное желание.

Бьёрн уже был на берегу. Он сидел на плоском камне оперевшись на огромный топор, заточенный с обеих сторон острыми полумесяцами, похожий на топоры дровосеков, только в разы больший. Миа едва не бросилась его обнимать на радостях.

Вскоре авантюристка поняла, с кем связалась. Если бы кто-то сказал девушке, что самым ярым её противником станет её же великодушный помощник, она бы ни за что не взяла его с собой на лёд. Бьёрн категорически отказался рубить по центру водозабора, и причина была отнюдь не в опасной близости соседних поселений.