Читать книгу Облачное сплетение. История о любви - Ирина Делгиадо - Страница 2

Ура, какой же замечательный день!

Который год я повторяю в голове эту мантру, и, кажется, именно сегодня окончательно себя убедила. Возможно это первый шаг на пути к открытию в себе супер-возможностей, кто знает. Как сказал кто-то, несомненно, гениальный, (спасибо интернету, великому спонсору цитат): «…Высшая мудрость состоит в том, чтобы понимать, что ты узнаешь все на свете слишком поздно»… Вот так.

Что бы это ни значило…

Ну, хорошо, пора мне, кажется, представиться.

Итак, Мари, дамы и господа. Тридцатилетняя с хвостиком, Маша с дочкой, без постоянного медведя. Не знаю, хотите ли спросить почему, да и вряд ли я смогу ответить в двух словах. Всезнайка-интернет говорит – «когда у женщины есть ребенок, она более ответственна и ищет надежного партнера, который смог бы заботиться о них обоих, при этом менее требовательна ко внешности, но внимательно смотрит на его материальное благополучие и внутренние качества». Подперев кулаком подбородок, размышляю о том, смогла бы я под этим подписаться. Скажу лишь, что таких надежных партнеров найти очень и очень непросто.

Продолжая разбор своих собственных полетов, скажу прямо – ничем выдающимся за прошедшие 30 лет своей жизни я не отличилась (как бы мне ни хотелось описать какой-нибудь героический случай, с сюжетом вроде Эрин Брокович), увы. В детстве я любила рисовать, и родители решили отдать дочку в художественную школу. Затем поступила в ВУЗ на специальность искусствовед, поскольку оказалось, что писать картины – это все-таки не мое, а вот изучать, анализировать, наслаждаться – как раз то, что надо. Судьба повернулась ко мне лицом и сразу по окончании учебы я попала в небольшую, но довольно известную галерею стажером, а со временем оказалась в штате и сделала карьеру. За несколько лет я научилась решать самые нелепые задачи, отлично ладила с художниками и сотрудниками, наверное, потому, что эта работа доставляла огромное удовольствие и ощущение полноты жизни. Естественно, я не желала долго задерживаться на нижних этажах арт-пирамиды. В мои планы входило превратить свою отличную практику в собственное дело, открыть новую галерею. Мысленно я рисовала себе лофт-интерьеры в стиле модерн, с большим обилием стекла, дерева и светлого пространства, с огромными окнами и грубой отделкой стен; вела кофейные беседы с молодыми интересными художникам; открывала новые имена; проводила бессонные ночи, помогая своему персоналу готовить выставки; нанимала, звонила, рисовала, проектировала… В общем, в своем воображении я была весьма талантливым галеристом.

И тут случился инцидент, который, если не вышиб, то, по крайней мере, отодвинул в сторону мою карьерную лестницу. Роман с молодым журналистом, окончившийся внеплановой беременностью, заплаканной подушкой, мыслями о крахе надежд и его позорным бегством с Титаника моей судьбы.

Дальше все было как во сне: работоспособность стремительно шла на нет, конфликты с сотрудниками выливались в настоящие трагедии, энергия таяла, вес прибавлялся, ноги отекали, мысли путались, идеи не посещали, замечания росли, самооценка падала. Год рождения Риты стал не только самым радостным, но и самым тяжелым годом в моей биографии. К тому моменту все, что я представляла о детях, сводилось к знаниям о плюшевых игрушках: миленькие, красивенькие, пухленькие пупсики, которые улыбаются незнакомым и тянут ручки к маме. Как-то я читала в одном блоге, что японок со школьной скамьи учат премудростям домоводства и прививают навыки хозяйки. Что ж, совершенно точно стоит обратить внимание на эту практику. В моем случае, голубоглазые мечты о ленточках, бантиках и воспитании в стиле английской леди викторианской эпохи разбились в прах о подгузники, бессонные ночи, колики, режущиеся зубы, горы немытой посуды, простудные заболевания, нехватку денег, нехватку времени на то, чтобы нормально поесть и помыть голову, невозможность встретиться с подругами, отсутствие сильного плеча рядом… Все эти факторы сделали мою жизнь того времени похожей на скучный фильм о невезучей женщине, с серыми мыслями и серым цветом лица, повергли в уныние и нежелание воспринимать мир хоть немного позитивнее. Думаю, если бы мой возлюбленный решил все-таки остаться, в тот год он все равно дал бы дера. По правде сказать, если у меня был бы выбор, пожалуй, я сегодняшняя тоже убежала бы от себя вчерашней.

Но те времена прошли, и теперь мы живем припеваючи, несмотря на то, что добрый и сильный папа в нашей жизни так и не появился. Особенно здорово припевает Ритка, подражая героям мультиков и поп-звездам. Минуя все тяготы и страхи, мы стали отличной командой. Что касается меня – я вернулась на работу, правда, пришлось найти менее известную галерею, но устроиться удалось, учитывая былые заслуги; обрела подругу, жизнерадостную Нику, с неиссякаемым оптимизмом и ярким гардеробом; завела привычку размышлять и анализировать свои мысли. В итоге, вот она – новая я – независимая женщина – ни от кого, кроме работы, начальника, клиентов, мировой экономики, качества питания, экологии, перепадов настроения, собственных и чужих чудачеств не завишу.

Итак, возвращаясь к началу разговора, вспомним, что сегодня наконец-то замечательный день. И дело, видимо, не только в медитации (ведь я ее практикую раз в столетие, с головой, полной бытовых мыслей). Думаю, все из-за того, что наконец-то моя жизнь начала снова входить в былое русло. Именно сегодня тот поворотный день, когда я смогу показать себя прекрасным специалистом, которому под силу не только работа по размещению экспозиции, но и управленческие задачи. Ибрагим, наш галерист, (кстати, тонкий ценитель искусства, действительно любящий свое дело, и лесть тут вовсе ни при чем) доверил мне провести подготовку нашей самой масштабной выставки года. А если все пойдет хорошо, мы поладим и договоримся – жди, Машка, славы, почестей и шампанского. И уж поверьте, такой шанс я не упущу.

Отправив Риту в сад, я помчалась готовиться ко встрече с судьбой. Черный кофе для ясности мыслей. Каша из семян чиа на йогурте для легкой энергии (спасибо блогеру РитаРис – отныне мой завтрак полезный и питательный и, что немаловажно, быстрый). Лечу к гардеробу. Пробегая перед зеркалом, мысленно благодарю своего обожаемого стилиста – голова в порядке (если только такое слово вообще можно применить к моей голове). Великолепная Софи Лорен сказала: «Прическа влияет на то, как складывается день, а в итоге и жизнь», сегодня все это про меня. Открыла шкаф и замерла. Что же выбрать… О чем должен намекать мой стиль, когда я вхожу в кабинет? Если верить интернету (куда уж без него), результаты исследований показали, что деловой палитрой являются синий (не яркий), черный, серый, белые цвета, пастельные оттенки. Мельком пролистала Vogue, вздыхая над длинноногими красотками. Решено. Надену синий шелковый топ с воротником-стойкой, бежевые укороченные брюки с поясом и лоферы на шпильке – здравствуйте, я сексуальная, но закрытая для отношений женщина, профессионал и муза. Из косметики – тушь и персиковый блеск. Естественно. Идеально.

По дороге обдумывала чудо-речь. Мысленно намечала безошибочно-идеальный план, согласно которому я поражу, сперва, интервьюера, а затем и Ибрагима своими искрометными идеями. Воображение рисовало яркие картинки триумфальной речи на моем повышении: отличный специалист, профессионал своего дела, тонко чувствующий все грани современного искусства, прекрасно умеющий работать с представителями арт-среды…

Так, размечтавшись, чуть не проехала свою остановку.

За ресепшеном меня встретила широченной улыбкой неунывающая Ника. Как же мне было бы тяжело без этого солнечного человечка.

– Привет, Машка! А ОН уже тебя ждет, – Ника слегка кивает в сторону кабинета, и закатывает глаза:

– ОН такой… ммм… – и, прижав ладонь к щеке, заговорщически добавляет:

– Я бы не отказалась побыть у него холстом…

Рассеянно говорю:

– Ага, – и делаю вид, что тороплюсь на встречу, чтобы скрыть волнение, уж очень мне важно, чтобы встреча прошла гладко. Как же я хочу не напортачить…

– Ты не отказалась бы побыть холстом у каждого приходящего к нам художника, дорогая, – добавляю через плечо, и под звонкий смех Ники берусь за дверную ручку. Секундная медитация для концентрации, надеваю «деловое лицо» и бодро вхожу в кабинет Ибрагима.

– Привет. Я Мария, буду помогать вашим полотнам обрести свое идеальное место в пространстве нашей галереи.

– Привет! Я Саулюс, буду стараться не мешать в твоем нелегком труде.

Мысленно выдохнула и немного расслабилась. Уважаю людей с юмором. С ним проблем не будет, во всяком случае, надеюсь, он сумеет вести себя достойно.

– Хорошо, так и договоримся. А теперь давайте обсудим особенности новой серии. Каково ваше творческое кредо? Я бы хотела знать настроения, мысли и манифесты, все-все, что может помочь мне достойно представить эти работы.

– Боюсь, что об этом смогут рассказать только искусствоведы и биографы после моей смерти, – он засмеялся.

Сразу почувствовала, что заливаюсь краской. Вот дура, давно я не общалась с художниками, отвыкла. И стоило же мне было зубрить эти вопросы, явно составленные не для таких людей.

– Я просто пошутил, продолжим, Мария. Простите. И давайте на «ты», хорошо?

– Хорошо. Скажите… Скажи, Саулюс, в серии работ, которые мы будем выставлять, изображено небо: в бутылках, стаканах, глазах моделей. Что это значит для тебя, о чем ты думал, когда писал свои холсты?

– Я думал о птицах, о вещах, которые тянут нас на землю, и о тех, которые напоминают о свободе. Думал о людях, городах и облаках в нас. Ты знаешь, что есть особые люди? И вещи особые… Облачные. Я, вероятно, не смогу объяснить как-то по-другому.

– Спасибо, я записала, это великолепно. Мне нужно представить Ибрагиму варианты названия и оформления выставки, и я бы хотела собрать как можно больше информации. Так. Еще момент – у нас есть твои биографические данные, но я бы хотела уточнить, ты живешь в Литве. Как-то эта страна запечатлена в твоем творчестве?

Он задумался лишь на мгновение, похоже подбирая слова.

– Думаю да, хотя мои работы о каждом из нас, независимо от стран и мест. Я родом из Паланги, городе, в котором много моря и неба. Литва – страна дождей, у нас много пасмурных дней, поэтому, наверно, хочется чистого неба, солнца, яркого теплого света.

Я задумалась и позволила себе рассмотреть Саулюса повнимательнее. Похоже, не понять мне Нику. Хотя надо признать, сложен он отлично. Неужели ходит в спортзал? Но, кроме этого факта, общий вид не впечатляет: борода, волосы собраны в какой-то невнятный пучок, свитер а-ля бабушкин, воротник рубашки расстегнут и довольно небрежно торчит, шейный платок в тон свитера, тертые джинсы кирпичного цвета и… вьетнамки?! Задержалась на них несколько секунд. Подняв глаза поняла, что он смотрит на меня и улыбается… Снова краснею… Надо заканчивать с этим интервью…

– Не люблю долго быть в сапогах. А вообще, я привык ходить босяком, Мария, рад, что смог поразить тебя.

– Вы… Ты вовсе не поразил… то есть причем тут вьетнамки?

Похоже, я всерьез насмешила его. Ну и тупица. Мысленно разбегаюсь и выкидываю себя из окна. Саулюс присел на край подоконника.

– И правда, ни при чем. Что еще обсудим?

– Ммм… Я думаю, нет необходимости тебя задерживать дольше. Я обработаю то, что сегодня записала, составлю еще вопросы, если будет необходимо. Пришлю на твой имейл, договорились?

– Абсолютно. Рад был познакомиться, – Саулюс подмигнул. Да уж. Вечером они встречаются с Ибрагимом. Что он скажет обо мне? Эта больная меня рассматривала? Или: она задавала мне вопросы из учебника по искусствоведению за 5 класс? Охохо…

Я уже протягивала руку, говоря взаимно, как вдруг из моей сумочки раздалось нечто ужасное – бешеный поросячий визг. Машинально бросилась к сумке, кровь отхлынула от моего лица. Теперь Саулюс уже смеялся от души. Похоже, я точно знаю, что он расскажет обо мне Ибрагиму. Больше никогда не дам Ритке и ее подружке-соседке играть своим телефоном. Нервно выключила телефон, подавив желание крикнуть – эй, моим рингтоном был стандартный звонок! Скомкала заготовленное прощание, бросив: «Всего наилучшего», и выскочила из кабинета, не оглядываясь.

Oh my god…

Машинально побежала в курилку, чтобы скрыться от Саулюса, выходящего из кабинета. Через секунду туда же влетела Ника, закружилась вокруг меня и быстро затараторила:

– Ну, ну, давай, сестра, подробности!!!

Я громко выдохнула и закатила глаза.

– Блин. Кажется все плохо. Будет чудо, если мне снова доверят какие-то переговоры. Ника, я так хотела выглядеть умничкой и, вместо этого, запорола встречу как настоящая бестолочь.

– Да ну, брось, я не верю. Просто тебя сразил прекрасный Король-Солнце.

– Я тебя умоляю! Чем сразил? Свитером бабы Клавы? Он тут точно ни при чем. Говорю тебе, я провалилась с треском. Мало того, что я не задала кучу заготовленных вопросов, вытащила из него только жалкий клочок информации, плюс ко всему показала себя полной идиоткой… а этот рингтоооон…

– Что?!

– Вот, – я вытащила телефон, – Позвони мне.

Ника набрала мой номер, и через секунду закатилась истерикой.

– А кто тебе звонил?

– Эдвард. Я должна с ним сегодня встретиться, надо во что бы то ни стало склонить его к участию в выставке. Это мой единственный шанс убедить Ибрагима, что он не ошибся, наняв меня. О, прислал смс, приглашает обсудить свое творчество в «Ginger» вечером.

Ника засмеялась, сделала пальцами кавычки и повторила:

– Обсудить творчество, ага вот как теперь называются свидания. В свой последний визит к нам он готов был сожрать тебя взглядом. Слушай, я сделала вчера тату! Не могу показать где, иероглиф «счастье».

– Иероглиф? Ты уверена, что тебе набили именно счастье, – смеюсь над тем, как изменилось ее лицо. Ника вздохнула и философски изрекла:

– В каждой женщине должна быть интрига.

– Ой, мне бы твой оптимизм. Жалко, что он не заразен. Ок, думаю этот… уже ушел. Пойду, прокрадусь в кабинет и спокойно поработаю.

Только оказавшись за своим столом, я смогла почувствовать спокойствие. Так, нужно – прекратить истерику. Как там писал Кови – буду проявлять проактивность. Что я могу сейчас сделать? – придумать самый лучший концепт для оформления экспозиции. Тогда Ибрагим возрадуется, и простит мои косяки. Лаврового венка мне может и не видать, зато сохраню работу.

Заварила чай-детокс, самое время подключить все мои внутренние резервы. Думай, голова, думай. Взяла с полки папку с записями обо всех художниках, которые будут выставляться. Разложила альбом с картинами. Какой же акцент найти. Может инсталляцию добавить, они всегда привлекают, какой-то игровой момент. Хм, обращусь с этим к Эдуарду.

Прочла еще раз все биографии, пометки с интервью, разные беглые мысли на бумажках-липучках. Сделала пометки в ежедневнике. Ничего. Пусто. Ни одной мысли, которая смогла бы стать моим спасательным кругом. Мадам идеальный look подвела бестолковая голова.

Посмотрела на часы. Время мчаться в сад за дочкой. Сегодня позарез надо попасть в «Ginger». О, а как я туда попаду, кто останется с Ритой? Капец…

В дверь заглянула Ника.

– Ну как оно, супер-идея пришла?

– Ника, караул. Я должна обязательно пойти на встречу с Эдвардом, и не могу… Он моя надежда на классную инсталляцию. Я точно-точно должна пойти…

– Да знаю, знаю, исключительно по работе, – засмеялась Ника, – так в чем трабл?

– В Ритке!

– Эй, брось, я думаю, она тебя поймет. Через пару лет сама приведет тебе такого же Эдика.

– Что?! Да нет же, мне не с кем ее оставить. Я не планировала куда-то идти.

– Я тоже ничего не планировала, так что посижу с ней, расслабься, мон амур.

– Ника, ты дружище. Который раз уже спасаешь мою попу, я так тебе благодарна!

– Перестань. Надеюсь, я не зря стараюсь, и завтра ты уже сменишь статус в facebook на «встречается».

– Прекрати! Мне нужна эта работа, но не до такой степени, чтобы спать за инсталляцию.

Ника засмеялась.

– Ну можешь спать за идею, или за кофе, главное, чтобы ты осталась довольна процессом.

– Кофе я себе и сама сварю, а идеи сегодня в такой цене, что их постелью не выудить. К тому же, мой латексный мистер Пинки справляется на твердую пятерку.

Ника разразилась истерикой.

– Официально…

– Ага, у нас с ним самые серьезные отношения. Хорошо, я полетела за Риткой, ждем тебя дома.

– Ок, заскочу за пирогом, и little pony, в прошлый раз обещала.

– Не выдумывай, у нас всего полно. Давай, я улетела.

– Попутного ветра, Мэри Поппинс.

По дороге домой говорили с Риткой о прошедшем дне. Она рассказывала мне истории из серии: «а ты знала мама, что страусы могут зарывать голову в песок?», делаю удивленное лицо: «Нет, милая, это здорово». Про себя мысленно думаю о том, что и мне бы не помешали такие навыки.

– Мама, мы сегодня рисовали цветы. Я нарисовала букет для тебя, ты повесишь его в галерее?

– Вполне возможно, милая, для начала давай повесим его в нашей гостиной.

– Я обещала Паше, что мой букет будет в галерее на выходных, – насупилась Рита.

Вспоминаю слова Ники, и едва заметно трясу головой, отгоняя видение.

– Паша – это твой друг?

– Это мой бойфренд мама. У нас с ним одинаковые кроссовки, Наташа сказала, что мы должны встречаться.

Не успев отогнать свои видения далеко, содрогаюсь.

– И… как вы встречаетесь?

– Как взрослые, ходим, держась за ручки, сидим рядом и он должен мне каждый день говорить, что я сегодня красивая.

Кажется, моей малышке удается ладить с мужчинами гораздо лучше моего. Капитан Рациональность снова побеждает.

По дороге пришлось купить семейную Маргариту, так как утром предполагалось, что ужин я приготовлю, сразу по возвращении домой. Слава богу, есть еще в мире пицца, от которой моя дочь никогда не откажется. Новость о том, что мама убегает на встречу, огорчила Риту, но она тут же повеселела, узнав, что в гости к ним придет развеселая тетя Ника. И пока я пыталась подвести глаза ровными стрелками, Ритка собирала арсенал подходящих игрушек, которые непременно нужно показать гостье. Ровно в полседьмого в дверь позвонили. Ника ввалилась в коридор. На ходу пытаясь отдышаться, всучила little pony, обняла визжащую от восторга девчушку, стащив смешную разноцветную вязаную ушанку. Тем временем я натягивала сапоги, целовала дочь и подругу, протискиваясь к выходу в общем человеческом бардаке.

По дороге в ресторан чувствовала легкое смятение и страх. Ощущение волнения не покидало меня, и, чтобы развеяться, я стала прокручивать в голове картины художников предстоящей экспозиции, пытаясь нащупать нить.

В семь десять (как настоящая леди, которую стоит подождать) я, наконец, появилась в дверях моего любимого «Ginger». За дверью меня ждал настоящий оазис интимного полумрака, эстетики, экзотических запахов и растений. Быстро оглядела зал и встретилась глазами с Эдиком, который привстав, помахал мне рукой. Испытывая блаженную негу, плюхнулась в бордовое кожаное кресло напротив него.

– Привет! Прости, я задержалась на работе, у нас бедлам по случаю выставки, ты знаешь.

– No problem, honney, – Эдвард показал свои идеальные зубы, – я готов ждать тебя вечность.

– Боже, как тут здорово! Ты гений, не была в этом месте лет сто… Смотри-ка, обновили дизайн. Как они прикрепили на стену панно с живой травой? Обалдеть…

– Ага и меню на прошлой неделе обновили, неизменен только имбирь в каждом блюде.

– Ну, на том и стоят.

Через минуту перед нашим столиком возникла молодая официантка в льняном переднике. Эдвард галантно кивнул в мою сторону.

– Ммм… Я буду… ага вот, пожалуйста, баклажаны с тофу под имбирно-соевым соусом и Thai Martini.

– Запеченный лосось и имбирный эль, – Эд снова улыбнулся, своими прекрасными зубами, как будто знал официантку лично, – Итак, honney, значит, выставка? Я бы хотел поучаствовать, ты же мне разрешаешь? – он положил свою ладонь на мою руку, и заглянул в глаза, придвинувшись довольно близко. Что это? Мурашки? Да уж, похоже, мне необходимо чаще общаться с мужчинами, а то скоро стану падать в обморок, на манер теток из 19 века.

Я чуть заметно отодвинулась, но руку убрать постеснялась.

– Ну да, у меня как бы появился шанс, надо сделать что-то особенное. Я знаю, Эд, ты талантлив, помоги, а? Такая проблема, мне очень нужна супер-инсталляция. Не знаю, что-то особенное. Темы пока нет, я над этим работаю. В общем, ничего пока нет, ни идей, ни мыслей. Я на грани истерики. Но мне очень нужно, чтобы ты согласился, хотя я вполне понимаю, что…

– Не надо напрягаться, honney, я все секу. Эдвард нужен тебе, и Эдвард – твой.

Я чуть слышно выдохнула. Все-таки, он гениально выбрал место встречи. Этот полумрак, имбирные ароматы и чудесные кресла явно работают на релакс. Отважилась, невзначай высвободить руку и откинулась поудобнее. Надо уметь вовремя скидывать груз проблем, иначе стану нервной занудной теткой.

Он начал рассказывать о своих проектах, перемешивая рассказы с анекдотами и историями из личной жизни. Поведал, что недавно они с одной известной арт-группой сняли игровую короткометражку для модного бренда, что-то связано с новой линией парфюма. А после он снял блондинку-актрису, поскольку она, якобы, улыбалась не камере, а Эду. Я окончательно расслабилась и, запрокинув голову, от души смеялась над его шутками. В какой-то момент, подумала, что Эдик вовсе не такой уж плохой, как о нем говорят некоторые слухи. Кухня, как всегда, была чудесная, а имбирь мгновенно разлил по телу тепло и негу. Допив эль, Эд встал и придвинул свое кресло к моему.

– Honney, у тебя такие глаза… Тебе кто-нибудь говорил, какие у тебя глаза? Приходи ко мне в мастерскую, хочешь посмотреть мои проекты? М? – он положил руку на мое колено и медленно, но уверенно пополз выше. Я машинально оглянулась по сторонам, и мысленно прокляла себя за то, что одела платье. Спасибо вселенной, люди за столиками не обращали на нас никакого внимания, видимо, интимные сцены были нормой для этого полумрака.

Повернувшись, почувствовала, что Эдвард уже дышит мне в шею тяжелым слегка хмельным дыханием. Попыталась отодвинуться, выдавив:

– Кажется, мы пришли к соглашению, спасибо, Эдик, за то, что поддержал, позвоню тебе, как только, доработаю общую стилевую линию экспозиции, – я залезла в сумочку и нервно стала искать кошелек, чтобы заплатить за ужин. Эд на секунду остановился, посмотрел на меня, и снова показал зубы:

– Honney, я в одной минуте от того, чтобы предложить тебе my heart and my money, а ты хочешь меня обидеть? You crazy, Машка. Я сам плачу. Всегда.

Выходя из ресторана, он взял меня за талию и спустил руку ниже. Снова машинально обернулась и покраснела. Блин, Мари, сколько тебе лет, пятнадцать?

На улице он прижался ко мне еще крепче и прошептал на ухо

– К тебе или ко мне?

– Я.. ну.. к себе…

Эд выставил руку в сторону подъезжающего такси и прокричал:

– Ок, Ты к себе, а я к тебе.

Я поймала его за руку и быстро проговорила:

– Эдвард, у меня дома дочка, с ней Ника. Так что, извини, я поеду. Уже пора…

Он посмотрел на меня, как будто видит впервые, задумался и тихо сказал:

– Аа, забыл, что ты с сюрпризом, – и снова вытянул руку, – тогда ко мне.

Я попыталась что-то ответить, но он привлек меня, и, втолкнув, в такси, впился своими губами в мои. Ощутив странную волну возбуждения и страха одновременно, я попыталась высвободится из крепких объятий. Прошло три тысячи лет после моей последней близости с мужчиной. Внутренний голос подсказывал, что стоит поехать домой, а лучше полететь. Но вариантов удрать сейчас было еще меньше, чем здравого смысла в том, чтобы остаться. Мысленно рисовала план побега, сочиняла отмазки. Из последних сил, оттолкнула его, сказав как можно решительнее:

– Эд, мне завтра рано вставать, извини.

Он улыбнулся, посмотрел на меня неожиданно резко, взглядом, затуманенным похотью. Затем придвинулся снова, и, проведя языком по моему уху, шепнул: – Я могу накинуться на тебя прямо тут, могу на улице, мне все равно. Даю тебе шанс на постель.

В отчаянии и страхе посмотрела в его глаза и поняла, что шанса у меня нет. Сейчас он готов был лишить меня не только карьеры, но похоже, и жизни.