Читать книгу Когда сбываются мечты - Ирина Денисова - Страница 7

Впрочем, надо отдать справедливость школьной жизни – она совсем не была скучной. Сегодня они с классом собирали металлолом, и это оказалось увлекательнейшим занятием.

Одну трубу, которая весила, наверное, килограмм пятьсот, Настя, Ленка и Калинкин с Сидоровым везли на четырех велосипедах. Так прямо встали в ряд поперек улицы и, не обращая внимания на сигналившие машины, довезли ее до школы.

Настя очень гордилась теткиным подарком – настоящим велосипедом. Велосипед, правда, был мужским, отчего-то тетка не подумала купить дамский. Но Насте очень нравился велосипед с рамой. Тетка не зря постаралась с подарком, теперь стало гораздо веселее, можно было ездить на другой конец города с подружками, и даже за город.

Трубу, впрочем, учителя не оценили – сказали, что она чугунная, и запишут за нее только двести килограммов. Просто разочарование одно, а не труба.

Настя расстроилась, а Калинкин сказал:

– Да ладно, не расстраивайтесь, самое главное – сам процесс.

А на следующий день утром перед школой всех построили и повели на швейную фабрику, проводить экскурсию.

В городе было две фабрики – маленькая швейная и большая прядильно-ткацкая фабрика, основное производство в городе на протяжении нескольких веков. Здесь работали семьями – муж и жена, отец и сын, мать и дочь. Вся городская жизнь была сосредоточена вокруг фабрики, основного кормильца и гордости города с незапамятных времен.

Фабричные трубы выпускали густой черный дым из недр предприятия, нужного городу как воздух.

Швейная фабрика была попроще, и труб там вовсе не было.

У Насти недавно появилась новая подружка – Оля Дружинина. Они с Олей сошлись в едином мнении, что нельзя плясать под дудку коллектива, нужно всегда идти своей дорогой.

Решив действовать согласно своей теории, они по пути на фабрику старались оторваться от остальных и перейти на противоположную сторону улицы.

Одноклассники тут же обозвали их единоличниками.

– Мы – не единоличники, мы – двуличники, – сказала Настя недоброжелателям, и демонстративно взяла Олю под руку.

Оля ее поддержала:

– Будем как две белые вороны.

Обернувшись к одноклассникам, она показала им язык и язвительно спросила:

– Что теперь, всю жизнь прикажете строем ходить?

Кирпичная швейная фабрика показалась Насте совсем маленькой, а воздух здесь был таким тяжелым, что стало трудно дышать.

Работницы с удовольствием показали школьникам, как работают швейные машины.

Гордостью фабрики были японские маленькие машинки «джуки», которые за одну секунду прострачивали и обметывали материал. Вот японцы, умеют же делать.

На память всем подарили кусочки разноцветных ярких тканей, и школьники покинули фабрику довольные и счастливые.

Ленка в последнее время заметно ревновала Настю к Оле Дружининой.

Она дождалась, когда они разойдутся, и Оля пойдет к себе домой.

Взяв Настю под руку, Ленка вкрадчиво спросила:

– Мы с тобой идем в клуб на следующей неделе?

– А что там будет? – поинтересовалась Настя, стараясь не особенно любопытничать.

– Ты что, не знаешь? Тебе Оля твоя не сказала? Все знают – каждый год проводится праздник за честь школы!

– И в чем туда нужно идти? – Настя заметно приуныла.

– В пионерской юбке и белых гольфах! За тобой заходить?

– Не знаю пока, – сказала Настя.

Она не хотела показывать Ленке, как сильно расстроилась. У нее не было ни белых гольф, ни белых колготок. И денег у бабушки тоже нет. Конечно, в крайнем случае, можно надеть и коричневые колготки, но у Насти не было и пионерской юбки.

Ей стало очень обидно, она почувствовала себя нищенкой и оборванкой. Не в джинсах же маминых на праздник идти. И в новых осенних сапогах.

Когда Ленка зашла за ней, Настя легла на бабушкин диванчик и томно сказала:

– Ой, Лена, у меня так раскалывается голова, боюсь, я не смогу с тобой пойти.

– Ну, как хочешь, – Ленка заметно обиделась и ушла, чуть было не хлопнув дверью.

Настя представляла себе веселый праздник и думала:

– А мне остается слушать только бабушкины песни. Как раз новая появилась сегодня.

У нашего у Мирона

На х.. сидит ворона.

Как ворона запоет,

У Мирона х.. встает.

А на следующий день только и разговоров было о празднике. Рассказывали о приехавших специально из Москвы артистах, о знаменитой девочке, которую все видели раньше по телевизору, а сейчас увидели вживую. Она чудесно пела и сама себе аккомпанировала на пианино, а потом даже автографы раздавала.

К тому же выяснилось, что после праздника голосованием решали, кому из учеников будут вручать памятные подарки и книжки, а за тех, кого там не было, не голосовали.

А на следующий день Насте доверили подписывать книги, которые будут вручать ученикам за хорошую учебу, и открытки к первому мая с благодарностью родителям за хорошее воспитание детей. У нее был красивый почерк.

Насте стало очень обидно – ей не досталось ни книжки, ни подарка, ни даже открытки с первым мая. Значит, она плохо воспитана. А может, это потому, что у нее родителей нет, и благодарить учителям за ее воспитание некого?

Тридцатого апреля, перед самым первомайским праздником, состоялся еще один большой праздник, который в школе не признавали, – христианская Пасха.

Бабушка накрасила с вечера яички, а утром они с тетей Ираидой и дядей Николаем ушли на кладбище.

К счастью, Игорь с ними не пошел, он позвал Настю составить ему компанию дома у тетки.

Без родителей они редко оставались, и им нравилась свобода от предков. Сначала они посмотрели сказку по телевизору, а потом в гости пришел приятель Игоря Санька и предложил сыграть в карты.

Игра называлась «осел», Санька проиграл, и начал кричать в форточку «Я осел, я осел, я осел».

Их окно выходит на одну из оживленных улиц, и Настя видела, как прохожие удивленно оглядывались на Саньку и крутили пальцем у виска.

И как раз в этот момент кто-то позвонил в калитку.

– Наверное, прохожие подумали, что мы ненормальные, и пришли удостовериться, что у нас «не все дома», – сказал Игорь.

Немного опасаясь незваных гостей, он пошел открывать дверь. Но не успел.

Собаки заскулили, а не затявкали, показывая, что пришел кто-то из своих, дверь открылась, и вошла Надежда.

В комнату как будто ворвался свет – она вошла, как всегда, красивая, модная, счастливая и доброжелательная.

Настя сразу бросилась ей на шею, свою двоюродную сестру она обожала.

Надежда была очень известной личностью в городе – чемпионкой по прыжкам на батуте. Не было человека, который бы ее не знал и не любил.

Надежда начала выгружать из чемоданов подарки для всех родственников, а уже через полчаса прибежали с десяток ее друзей и подружек.

Она подарила Насте книгу с ее любимым романом Войнич «Сними обувь твою» и пообещала, что они сходят завтра купаться на озеро и возьмут с собой овчарок.

Настя даже запрыгала от восторга. Вот уже переполоху будет на озере, когда они появятся в окружении увешанных медалями овчарок.

Эти злобные звери, наводящие ужас на всю округу, слушались Надежду с полуслова.

Телефон не умолкал – Надежде позвонили даже Настины одноклассники, откуда-то прознавшие о ее приезде и передающие ей бесконечные приветы.

Наконец, Наде надоело отвечать на звонки, и она сказала Насте:

– Будешь моим секретарем. Говори всем, что встретимся завтра вечером на нашей улице.

Настя поговорила с каждым, и с удовольствием осознала, что с этого дня ее популярность в классе на градус выросла.

Что и говорить, праздник удался, не зря Христос родился.

Но бабушка малость подпортила впечатление от Пасхи, на кладбище она, конечно, напилась до чертиков, и вечером Настю ждал ее пьяный храп.

Среди ночи наверняка проснется, начнет похмеляться и курить свой противный и вонючий «Беломор».

– Ну, что за дурацкий праздник – все из-за него, – подумала Настя.

– «Христос воскрес» – передразнила она слова, несущиеся сегодня отовсюду.

Куда он, интересно, воскрес, и откуда?

Целый день на улице только и слышно было: «Христос воскрес!» – «Воистину воскрес!»

У бабушки на комоде стояли старинные открытки, рассказывающие о пасхальных и рождественских чудесах.

Каждая открытка была настоящим произведением искусства, красивые карточки были усыпаны мелкими алмазными блестками. Настя восхищалась изображенными на маленьких карточках нимфами, барышнями в роскошных бальных платьях, блестящими новогодними елками и маленькими гномиками.

На следующий день Настя написала маме письмо, упомянув, что бабушка была в доску пьяная. Бабушка письмо прочитала и спросила:

– Что, обязательно нужно было писать, что я пьяная была?

Она так обиделась, что пошла на кухню рассказывать соседям, как Настя на нее наябедничала.

Когда Настя вышла на общую коммунальную кухню, соседка тетя Паша демонстративно отвернулась и даже не поздоровалась.

Бабушке-то хорошо – она собралась и уехала в дом отдыха, а Настя осталась одна.

Но за ней зашла Надежда, и они вдвоем пошли на озеро, удивлять народ. Все шарахались от собак в разные стороны, сомневаясь, что хрупкая Надя сможет удержать их, если они вдруг на кого-то набросятся.

Люди же не знают, что эти злыдни дрессированные и великолепно воспитаны, а гавкают только дома, потому что дом охраняют. Работа у них такая.

Надежда пообещала, что поедет с Настей до самой Москвы, если будет нужно.

Насте уже и не очень хотелось уезжать, теперь к ней каждый день заходили подружки и утром, по пути в школу, и вечером, чтобы вместе идти в кино или в парк, или просто погулять по улицам. Скучать было некогда.