Читать книгу Выкуп - Ирина Глебова - Страница 13

Вот уже почти час Костя не отрывался от иллюминатора. Тихий океан перестал быть пустынным: внизу, на серой глади то и дело возникали зелёные клумбы островов, вокруг которых даже с такой высоты различались белопенные пояса прибоя. Стюардесса только объявила, что они подлетают к Гавайскому архипелагу, как лайнер вошёл в облака. Но вот он быстро и плавно стал снижаться, и вдруг перед взглядами пассажиров возникли окутанные дымкой скалы в окружении яркой зелени, тёмно-синие капли водоёмов, извилистый жёлтый берег, белые стены города. Возглас восхищения вырвался, казалось, одновременно у всех.

– Остров Оаху! – воскликнул ближайший сосед Константина. – А вот это – Даймонд Хед! Она похожа на льва, не так ли?

Костя понял, что он говорит о возвышающейся внизу горе. «Алмазная Голова» – перевёл он мысленно. В этот момент самолёт сделал разворот и стал заходить на посадку в аэропорту Гонолулу. Стюардесса объявила, что за бортом прекрасная погода, назвала время. И Костя ещё раз поразился: оставалось всё так же восемь часов вечера того самого дня! Словно не летел он пол суток, не пересёк половину земного шара!

Такси неторопливо лавировало в потоке машин по улицам Гонолулу. Было ещё светло, но повсюду ярко горела иллюминация – рекламы, витрины магазинов, бары, казино… Таксист, по всей видимости китаец, ещё в аэропорту спросил «господина» – бывал ли он уже в Гонолулу? И теперь по пути охотно, на неплохом английском языке, рассказывал Косте обо всём, что мелькало за окном. Так что Костя знал, что они ехали по главной артерии города – Кинг-стрит, что проехали мимо старого королевского дворца, мимо красивого здания суда, свернули на улицу Калакауа… Улицы были многолюдны, мелькали лица разных национальностей и рас, яркие одежды. Такси остановилось у отеля «Ройял Гавайян» – одной из лучших и старинных гостиниц Гонолулу, словоохотливый китаец распахнул перед Костей дверцу и долго кланялся ему вслед, получив пятидолларовую бумажку.

В широком прохладном вестибюле Костя подошёл прямо к портье, спросил по-английски, в каком номере остановилась госпожа «Инга Барков» и узнал, что сейчас она как раз у себя. Он отказался от провожатого, сам пошёл к широкой лестнице на второй этаж мимо стеклянных витрин устроенных здесь магазинов – цветочного, ювелирного, парфюмерного. Он постучал в дверь номера особой дробью: ещё не так давно это был его и Инги кодовый, тайный знак. Дверь распахнулась стремительно.

– Костя! – воскликнула Инга изумлённо. – Вот это неожиданность! – Но тут же в её взгляде появилась тревога: – Что-то случилось? Тебя прислал Вадим?

Она была в платье фантастически-ярких разводов и такого прозрачного шёлка, что её загорелая фигура казалась совершенно доступна взору. Костя легко обхватил её за талию, шагнул вперёд, закрывая за собой двери.

– Глупенькая, – потянулся губами к её щеке. – Если бы что-то случилось, Видим бы тебе просто позвонил… Я примчался сюда к тебе! Страшно соскучился! Он ничего об этом не знает…

Инга отстранилась, но лишь слегка. Она не отрываясь смотрела на Костю, и выражение её лица медленно менялось. Тревога сменилась недоверчивым удивлением, потом зрачки её дрогнули, потеплели, она радостно улыбнулась.

– Ко мне? Просто так? Ах, Костик, да ты просто авантюрист!

Её ладонь тыльной стороной легонько коснулась его щеки, погладила. И Костя, мгновенно задохнувшись от волнующего, хорошо знакомого запаха её духов и кремов, поймал губами тонкие пальцы женщины. Инга вздрогнула, и в тот же миг он прижал её к себе, и она не стала сопротивляться. Она ощутила странное смятение в чувствах: тело напряглось – оно вспомнило Костины ласки, сердце наполнялось благодарностью – он прилетел к ней на край света, а разум сопротивлялся, уговаривал её не торопиться, всё оценить здраво! В самом деле, Инга хорошо изучила Костю – он был очень рациональным и достаточно циничным человеком. Да, она понимала, что он сильно в неё влюблён, но знала и подоплёку этой влюблённости – зависть, тайное соперничество с Вадимом. И потом, не надо забывать, что «край света», куда он примчался за ней, – воистину райский уголок! И всё же, всё же… Она уже поняла, что уступит Косте, хочет уступить! У себя дома она ни за что бы не возобновила их связь. Но здесь – иное дело! Как бы хорошо не было ей на Оаху, родное лицо, глаза, смотрящие на неё с обожанием… Он прилетел сюда к ней и только к ней!

Костя знал толк в обращении с женщинами, а уж с Ингой – тем более. Он не стал форсировать события, позволил ей налить в бокалы вина, медленно пил, не сводя с неё глаз, чувствуя, как всё больше намагничивается воздух между ними. А потом предложил:

– Поедем, развлечёмся куда-нибудь! Ты ведь знаешь, где здесь бывает интересно? Покажи новичку гавайскую прелесть, я ведь здесь впервые.

– Пойдём, покажу! – Инга радостно вскочила. – Это и правда необыкновенно! Тебе очень понравится, вот увидишь!

Она не стала переодеваться, только надела лёгкие местные сандалии – словно сплетённые из коры деревьев и ярко раскрашенные. Они вышли из гостиницы, не стали брать машину – Инга вела его за руку по улицам. На его вопрос отвечала только одно:

– Сейчас сам увидишь!

И смеялась, качая головой.

Косте уже было интересно. По улицам мчался поток автомобилей, как и в любой европейской столице, и улицы были так же ярко освещены, но над городом как бы нависали необычные горы – пурпурно-золотые в лучах заходящего солнца. И там, в той стороне, куда не проникал электрический свет, словно бы чудилась глубина приближающейся тропической ночи. Красивые изгороди вокруг особняков – деревянные и кованые, – были увиты стеблями с крупными цветами: белыми, бледно-розовыми, алыми. Костя уловил необычный аромат, и Инга сказала, что это пахнут цветущие имбирь и плюмерия. Потом она показала ему огромную смоковницу:

– Этому дереву, говорят, уже больше двухсот лет!

Они свернули на боковую улицу – попроще, победнее, но ещё более многолюдную. Здесь магазины больше напоминали лавки: распахнутые двери, выставленные на улицу прилавки. На одних разложены товары, на других – дымящаяся еда, которую готовят тут же, на жаровнях. Голоса, необычные по мелодике, с резкими перепадами нот, громкий смех, крики.

– Здесь, наверное, сборище всех азиатских наций, – восхищённо поцокал языком Костя. – Гляди-ка, прямо как обезьянка!

Мальчишка-малаец в красных купальных трусиках сидел на кокосовой пальме, на длинной верёвке он опустил вниз сетку с кокосами, и кричал прохожим, явно предлагая купить плоды. Из открытой двери какого-то кафе доносилась томительно-красивая мелодия.

– Слышишь, Костик! – Инга на минутку остановилась. – Как мне она нравится! Это «Роза южных морей», её тут уже много десятилетий поют, играют… Подожди, мы скоро придём!

И вдруг как-то сразу они очутились на пляже. Под светом множества разноцветных фонариков золотилась широкая полоса песка, пенилась белая линия прибоя, мерно ударяя о берег. И, наверное, десятка два гавайских гитар вызванивали три-четыре разных мелодии, которые невероятным образом всё равно сливались в одну. На мгновение Костя застыл, очарованный: множество людей танцевали на пляже под эту музыку. Кто-то был завёрнут в яркие ткани, на ком-то – только юбочка из листьев, некоторые – в брюках и рубахах с коротким рукавом. Но все – одинаково веселы, раскованы. Время от времени одни танцоры выходили из круга, другие, появляясь из ближайших улочек, сходу вступали в бесконечный танец. А над всем этим весельем колыхались, размахивая хвостами, кивая головами и сверкая фосфористическими глазами бумажные змеи-драконы…

– Здесь каждый вечер карнавал, для туристов, конечно, – объяснила Инга. Она уже нетерпеливо приплясывала на месте. – Это пляжи Вайкики – одни из самых знаменитых в мире, слыхал? Они далеко тянутся вдоль береговой полосы, а эта их часть – для людей попроще. Завтра посмотришь элитарные места… Но мне здесь очень нравится! Пошли танцевать!

Она потянула Костю за руку, и они тут же очутились в самом эпицентре этого непрекращающегося танца. Через несколько минут Костя уже не владел своим телом – им управлял невероятный, одновременно зажигательный и томный ритм, а ещё – тягучий звон гавайских гитар. Он не мог оторвать взгляд от Инги: высокая, гибкая, смуглая, с миндалевидными карими глазами, блестящими от азарта и отблеска огней, – она очень походила на женщину Гавайских островов. Её чёрные волосы были ровно острижены на уровне плеч, и это, да ещё лёгкое яркое платье делали сходство поразительным – она словно сошла с одной из картин Гогена…

Костя не заметил, сколько прошло времени до тех пор, когда они, смеясь и глубоко дыша, вышли наконец из круга танцующих. Сели прямо на песок, совсем близко от полосы прибоя, тут же к ним подбежали продавцы напитков и местных лакомств…

– Знаешь, мне всегда ужасно нравились гавайские гитары. – Костя говорил и гладил ладонью обнажённое плечо женщины. – Я ещё мальчишкой был… У нас во дворе один парень хорошо играл на гитаре. У него была обыкновенная старенькая шестиструнка, и однажды он нам, пацанам, сказал: «Хотите, покажу гавайскую гитару?» Достал финку, открыл её и лезвие подсунул под струны. А потом дёрнул одну струну и одновременно повёл лезвием – получился такой необыкновенный звук… Тонкий, дребезжащий и длинный: «Вау-у-у-у!». У меня аж дыхание перехватило – так понравилось. Вот с тех пор я и мечтал услыхать настоящую гавайскую гитару. Слышал, конечно: в кабаках, на концертах. Но вот это! – Костя махнул рукой в сторону карнавала. – Это просто фантастика!