Читать книгу Легко ли быть горожанином? Как Античность и Средневековье заложили правила жизни в городах - Ирина Грин - Страница 4

Древние законы строились прежде всего не на этических, а на религиозных нормах, поэтому самым страшным проступком было нарушение ритуальных правил, несоблюдение установленных запретов. Потому что нарушение порядка означало возвращение к первозданному хаосу, а ведь именно с ним боролись боги практически во всех мифологических сюжетах.

Вот почему строгое следование ритуалам и религиозным обрядам считалось залогом сохранения равновесия, достигнутого в мире, и нарушать его не дозволялось никому. Если раньше «все отвечали за всех» – сообщество (или община) несло коллективную ответственность и коллективное наказание, – то теперь, когда появился городской суд, человек стал персонально отвечать за собственную вину. Сегодня подобный подход кажется нам вполне естественным, а оказывается, что это новое отношение к личности сформировалось только с развитием городского образа жизни, который значительно повлиял и на религиозные нормы и табу, постепенно впитывавшие и этические нормы, накладывающие на человека индивидуальную ответственность.

Шумерские города не имели тюрем, во всяком случае, до сих пор о таких постройках археологам неизвестно, также нет сведений о принудительных работах в качестве наказания за уголовные преступления. Храмовый суд вообще не делил человеческие провинности на уголовные и гражданские, рассматривал их «по порядку» поданных заявлений[18]. Признанный виновным обязан был возместить нанесенный ущерб, и объем компенсации устанавливал суд. Телесные наказания для свободных сограждан были запрещены – это считалось позором, допустимым только для рабов или военнопленных, но все вопросы, касающиеся войны, решались уже не городским судом, а особыми чиновниками, назначенными царем.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Шумерские города не имели тюрем, во всяком случае, до сих пор о таких постройках археологам неизвестно, также нет сведений о принудительных работах в качестве наказания за уголовные преступления.

Аккадский царь Хаммурапи, талантливый политик и успешный завоеватель, объединил в 1755 году до н. э. в единое государство несколько городов-царств Месопотамии, а столицей сделал Вавилон. В древности его название звучало как «Баб-илу» – «Врата бога». Именно Законы Хаммурапи, поначалу действовавшие только в царских границах, в старовавилонский период утвердились на всей обширной территории страны и изменили взаимоотношения между людьми. Об этих кардинальных трансформациях в обществе историки узнали только в начале ХХ века (всего сто лет назад!), когда в древнем городе Сузы обнаружили черную каменную стелу из диорита с клинописным текстом.

С одной стороны, эти нормы, прежде всего городские, закрепили правила жизни, многие из которых использовались ранее многими поколениями, но никогда не записывались, потому что люди того времени знали и придерживались их, передавали потомкам как незыблемые. С другой стороны, они стали образцовыми не только для Вавилонии, но и всего Древнего Востока на несколько столетий. Кроме того, царь Хаммурапи ввел общую для всех городов и поселений систему летосчисления, и теперь не только бог Мардук считался главным в пантеоне, но и время начала Нового года по всей стране стало единым и отсчитывалось от праздника в честь Мардука. Городам приходилось приспосабливаться к новым правилам – надо было и своих богов-покровителей не обидеть, и государственный порядок не нарушить, а это во все времена непростая задачка.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Царь Хаммурапи ввел общую для всех городов и поселений систему летосчисления, и теперь не только бог Мардук считался главным в пантеоне, но и время начала Нового года по всей стране стало единым и отсчитывалось от праздника в честь Мардука.

Законы Хаммурапи (их еще называют Кодекс Хаммурапи) подробно описывали все вопросы повседневной жизни – от семейных до личных, от преступлений до наказаний, от свободы до несвободы, от аграрных до торговых отношений, от общественной до частной жизни. Сейчас многие из них покажутся нам слишком жестокими, но они представляли собой первую проработанную правовую систему, и превзойти ее смогли только древние римляне более чем через тысячу лет.

Древняя Месопотамия, объединившая в одном государстве разные племена и обычаи, задолго до появления многонациональной Римской империи утвердила в Кодексе правило, гласящее, что люди, оказавшиеся на общей территории, должны жить в «едином правовом поле», как мы бы сказали. Единые, действующие абсолютно для всех, независимо от народа и языка, законы выглядели неслыханным новшеством. Конечно, разделение на знатные семьи и простых свободных граждан никто не отменял, но даже рабы и пленные оберегались законом[19]. Да, рабы клеймились, как скот, их можно было продавать или отдавать в залог, но при этом сами рабы тоже могли иметь собственность, а казнить их разрешалось только при наличии судебного вердикта.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Кодексы Хаммурапи действовали абсолютно для всех, даже рабы и пленные оберегались законом, казнить их разрешалось только при наличии судебного вердикта.

Особенно актуальными правила становились в многотысячных городах. Поэтому неудивительно, что, помимо внимания к качеству старых и новых дорог и каналов, Хаммурапи позаботился и о едином календаре, и о законодательстве. Юридические нормы требовали обязательного подтверждения личного присутствия, если совершалась сделка или любое другое действие. Например, когда человек что-то у кого-то покупал – неважно, раба, овцу или серебро, – он должен был сделать это при свидетелях, иначе мог быть объявлен вором[20]. Если же кто-то кого-то обвинил в убийстве, но не смог привести доказательства, то сам должен быть убит[21]. Иногда, если обвинение в тяжком проступке было объявлено, но доказательства не представлены, закон требовал пойти «к божеству Реки», и тогда, как правило, обвинение снималось, не доходя до «оправдания водой». Это правило требовало от обвиненного «погрузиться в Реку», и если он не выживал, то обвинение считалось принятым, а обвинитель мог забрать дом того, кого «схватила Река», – то есть боги тем самым подтвердили истинность его вины. Но в противном случае, когда обвиняемый не погиб, а выжил в этом испытании, тогда должен быть убит клеветник, и теперь уже его дом мог забрать пострадавший[22].

Помните, в шумерских городах не было казней для провинившихся, все можно было решить хорошей компенсацией за нанесенный ущерб? В Вавилонии царь Хаммурапи уже не видел иного способа наказать виновных, кроме смертной казни тех, кто совершал тяжкие преступления – убийство, воровство «имущества бога» в храме или в царском доме (в том числе раба, особенно если укравший «вывел его за городские ворота»), грабеж или прелюбодеяние, кража ребенка[23]. Вор, похитивший в храме или во дворце животное или другое имущество (лодку, например), должен был возместить его стоимость в тридцатикратном размере, иначе – смерть[24]. Казнь совершалась тут же, на суде, на глазах у горожан. Мужчин убивали боевым топориком, женщин чаще всего топили в воде. А вот казней с повешением не было просто потому, что дерево считалось такой редкостью и ценностью, что его жалко было тратить на виселицы. Надо отметить, что в Вавилоне никогда не применяли к преступникам пытки, потому что понимали уже тогда, что такой способ дознания не позволяет установить истину[25].

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

В Вавилоне никогда не применяли к преступникам пытки, потому что понимали уже тогда, что такой способ дознания не позволяет установить истину.

Каждый свободный мужчина (то есть не раб) обязан был нести воинскую службу, а город в качестве платы за службу выдавал ему землю и сад, чтобы он мог кормить себя и семью. Если же человек попадал в плен или погибал, его воинскую обязанность брал на себя его сын, приняв в пользование земельные участки отца – не в наследство, а как уплату за должность. Если же сын был еще слишком мал, то город давал одну треть «отцовской доли» земли матери, чтобы она вырастила мальчика[26]. Человек, служивший городу, не мог завещать этот земельный надел жене или дочери, такая ценность могла переходить только к сыну, который потом вместо отца будет исполнять воинский долг.

На воротах города вывешивалась глиняная «табличка-расписание», где указывалось время начала и окончания сезонных работ в поле – что необходимо делать в определенный период и чего нельзя. Эти правила были важны не только для пахарей, но и для пастухов – оговаривалось, когда загонять овец на чужие поля уже не позволялось, запрещалось под угрозой большого штрафа[27].

Государственные чиновники тамкары, которые собирали налоги, осуществляли торговые сделки, давали в аренду участок земли или сада, дом, а также хлеб или серебро в долг, – отвечали перед судом, если превышали свои полномочия, и теряли по закону больше, чем пытались получить на нечестной сделке. За чиновниками следила целая служба государственных контролеров. Представляете, какие вопросы поднимались пять тысяч лет назад! Надо отметить, что при Хаммурапи цены на основные товары – зерно, серебро и пр. – устанавливались государством, оно же управляло установленными пределами, не позволяя никому превысить стоимость.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

При Хаммурапи цены на основные товары – зерно, серебро и пр. – устанавливались государством, оно же управляло установленными пределами, не позволяя никому превысить стоимость.

Совершенно особое положение в городе занимали женщины-жрицы. Они делились на несколько категорий: высшие жрицы жили при храмах на границе священного участка, у них была своя свита и слуги. Жрицы рангом попроще селились в городе вместе с обычными жителями. Все они получали зарплату, выполняя свой долг перед богами и городом. Поэтому если какая-то из них пыталась открыть свое питейное заведение или даже просто купить здесь пива, это грозило ей смертной казнью[28]. Тех, кто уже получал плату по своей должности, но пытался заработать больше, жестко наказывали. Если же кто-то обвинял жрицу или другую женщину в прелюбодеянии, но не мог доказать, то клеветнику наполовину обривали голову, что считалось страшным позором[29].

Более того, жрицы, живущие в городе, получали землю для возделывания. Конечно, сами они не пахали, зато могли сдавать участок в аренду и жить с дохода. Продавать такой надел жрицам не разрешалось, но они имели право завещать землю близкому родственнику. Жрицы особой категории – надитум – даже могли выйти замуж, однако детей нельзя было заводить никому из них, таковы были условия «контракта» с храмом и городом. Казалось бы, какой смысл в брачных связях, если женщина не могла родить ребенка? На самом деле выгода прослеживалась для обоих – и у мужчины, и у женщины повышался статус в обществе, кроме того, с женой-жрицей, имевшей свой кусок земли, можно было объединить земельные участки. А вопрос с детьми чаще всего решался так: жрица приходила в дом мужа со своей рабыней, и та рожала наследников, которые считались законными. Тем не менее их мать оставалась рабыней. Да, ее значимость возрастала, но никогда не позволяла встать вровень с хозяйкой дома. И хотя по закону продать такую рабыню уже было нельзя, в качестве наказания за какую-то большую провинность ее разрешалось отметить особым клеймом[30].

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Особая категория жриц – надитум – даже могла выйти замуж, однако детей нельзя было заводить никому из них, таковы были условия «контракта» с храмом и городом.

Жрицы – это особые городские жительницы, их социальное положение было высоким, но и ограничений накладывало много. Жрицей могла стать только невинная девушка – отец в ходе ритуала посвящал ее главному богу или богине города. Такие жрицы – иеродулы – защищались законом и получали свою долю наследства от отца, но продать ее не могли – только завещать кому-то из семьи. Даже храмы не имели права распоряжаться их землей, и уж тем более отнимать в свою пользу, здесь правила строго стояли на страже интересов семьи. У храмовых жриц, конечно, могли рождаться дети в результате ритуалов (разумеется, строго отслеживалось, чтобы зачатие происходило только на территории храма), но растить своих детей самостоятельно этим женщинам запрещалось, и отпрыски передавались на усыновление в другие семьи, где эти дети были такими же полноправными по закону. Позже в Кодексе Хаммурапи установили строгие наказания для тех, кто, повзрослев, пытался найти своих настоящих родителей, – настолько строго соблюдался «договор» между городом, жрицей и богами.

В вавилонских законах впервые подробно прописывался обязательный контракт при вступлении в брак. Более того, брак без письменного контракта считался незаконным[31]. Все, что касалось семьи и детей, фиксировалось в Кодексе и прописывалось подробно. Притом что женщины в целом имели в шумеро-ассирийском обществе низкий статус и, соответственно, ущемлялись в правах (за исключением жриц и храмовых проституток – в отношении них устанавливались особые права – регламент ритуальных действий), все-таки они были гораздо свободнее по сравнению с гречанками и римлянками – могли распоряжаться своим наследством и возвращать приданое при необходимости, иметь недвижимость, сдавать ее в аренду и зарабатывать на этом, кормить себя и детей, держать собственный бизнес и торговать, занимать высшие должности в культовой иерархии. Жена, при всей зависимости от мужа, тем не менее имела возможность пожаловаться суду на мужа, изменяющего ей (но только если имела доказательства), и даже потребовать развода. В Законах Хаммурапи оговаривается, что для составления брачного договора обязательно согласие обоих родителей, и если мать возражает, чтобы отдавать дочь замуж за какого-то человека, то такой брак мог и не состояться. Если же отец невесты по каким-то причинам отказывал жениху, то обязан был вернуть его семье подарки и подношения в двойном размере[32].

Нюансов было много, особенно при рождении детей от рабыни при бездетной супруге. Если хозяин-отец признавал этих детей полноправными наследниками, то их мать-рабыню уже нельзя было продать. Конечно, такая женщина не становилась полноценной частью семьи, но у нее появлялась законная защита. Более того, разрешались смешанные браки, и тогда рабыня получала статус свободной женщины, а дети считались свободными от рождения – довольно смелые решения для Древнего Востока. Видимо, раньше любые сложности решались «по обычаю предков», а позже потребовалось сделать эти законы не только общими для всех, но и незыблемыми – скрепленными печатями.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Если хозяин-отец признавал этих детей полноправными наследниками, то их мать-рабыню уже нельзя было продать.

Да, можно много говорить о женском неравенстве, резко усилившемся, когда территории шумеров были поглощены аккадцами, – положение женщин кардинально изменилось, исчезли некоторые профессии, которые в шумерском обществе могли выполняться и женщинами, и мужчинами, то есть кормить семью в равной степени. В шумеро-аккадском государстве полноправными членами сообщества стали считаться только мужчины, а женщины рассматривались как часть домашнего хозяйства, практически наравне с домашними животными, и полностью зависели от отца или мужа. Несмотря на это, нельзя забывать и о таких правилах древних городов: если жена сильно заболела, то мужчина может жениться снова, но обязан содержать больную супругу в своем доме до самой ее смерти. Если эта женщина сама хочет вернуться к отцу, то муж должен вернуть все приданое, с которым она пришла в его дом.

Документ с печатью, а тем более дарственная, имел огромное значение для женщины в любую эпоху, а представьте, что было несколько тысяч лет назад! Жена не имела права получить недвижимость по завещанию после смерти мужа, потому что по закону имущество наследовали сыновья или другие родственники-мужчины. Однако если муж правильно оформил дарственную, то после его смерти женщина не оставалась без средств к существованию и никто не смел оспорить такой подарок или претендовать на него, зато она сама могла потом передать сыну (но не брату!) то, что получила, – дом, сад, землю и прочее[33]. То есть после смерти отца все дети делили наследство поровну, кроме дочерей, если они уже вышли замуж и получили свою долю в виде приданого, а мама свой «подарок» отдавала одному из сыновей. Огромное значение имели печати – те самые знаменитые круглые цилиндры с многозначными рисунками по всей длине, оставлявшие оттиски на глиняных дощечках. Такие печати были своего рода паспортом для тех, кто их имел, – не только для царей, но и высших служащих и жрецов. Потерять печать для чиновника означало попасть в черный список и понести серьезное наказание, а чтобы получить новую, приходилось долго ждать, то есть, по сути, это означало отстранение человека от работы и лишение «зарплаты». Конечно, если печать истиралась со временем и не давала оттискам нужной четкости, то ее заменяли новой, и это, разумеется, не наказывалось. Именно месопотамские документы с личными печатями стали образцами для расписок, законов и грамот разных стран.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Потерять печать для чиновника означало попасть в черный список и понести серьезное наказание, а чтобы получить новую, приходилось долго ждать, то есть, по сути, это означало отстранение человека от работы и лишение «зарплаты».

Сила печати позволяла сохранять имущество и не платить по чужим счетам. Например, если люди вступили в брак, а у кого-то из супругов были долги и кредиты (увы, системе долгов и кредитов уже более четырех тысяч лет!), то другой не обязан был расплачиваться за них, только за те, что появились уже в ходе совместной жизни. Если же долги семьи оказывались слишком большими и оплатить их не представлялось возможным, должник попадал в рабство к своему кредитору, но только на три года, и суд строго следил, чтобы с должником хорошо обращались. В долговое рабство могли вместо себя отдать жену и детей, но через три года их тоже обязаны были отпустить[34]. Надо сказать, что закон учитывал и то, по какой причине долг не был выплачен вовремя, и если главной проблемой становились не личная вина человека и его нерадивость, а природные явления – неурожай, затопление, прорыв плотины и др., – то снижались и долги, и проценты.

Все законы и правила основывались исключительно на практике повседневной жизни, условиях материальной среды и не привязывали мотивы, проступки и наказания за них к религии, то есть не искали виноватых перед богами или обычаями далеких предков. Именно это кардинально отличало их от правил жизни других государств. Просто удивительно, как внимательно относились на Древнем Востоке к документам, которые достались нам в наследство от месопотамской цивилизации, а не прописаны современными юристами!

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Если долги семьи оказывались слишком большими и оплатить их не представлялось возможным, должник попадал в рабство к своему кредитору, но только на три года, и суд строго следил, чтобы с должником хорошо обращались. В долговое рабство могли вместо себя отдать жену и детей, но через три года их тоже обязаны были отпустить.

Шумеро-аккадские города уже три тысячи лет назад наполнялись представителями самых разнообразных профессий, рынок труда тоже находился под городским управлением – должности и обязанности строго прописывались. Но в эпоху Хаммурапи не только законы утверждались государем, но и объем вознаграждения за работу. У ряда профессий уровень заработной платы фиксировался законом, например у врача, ветеринара, ремесленника, наемного рабочего – все эти категории жителей принадлежали к низшему сословию, хотя многие их представители хорошо зарабатывали.

Услуги врача, безусловно, были высокооплачиваемы, причем серебром, но стоимость одной и той же процедуры могла сильно различаться, поскольку напрямую зависела от статуса пациента. Например, полноправный собственник земли или царский служащий (то есть не имеющий участка земли) платили за себя одну цену, а за своего сына или раба – в два раза меньше. Для сравнения: если врач сделал сложную операцию и она прошла удачно, то состоятельный человек обязан был заплатить 10 сиклей серебра. За такую же операцию, проведенную для его сына, доктор получал 5 сиклей, а для раба – всего 2 сикля. За лечение перелома госслужащему назначалось 5 сиклей серебра, а за сращивание кости его сыну – 2 сикля. Разница, как видите, очень велика – в 2, а то и в 5 раз. Но в любом случае речь идет о крупных суммах, потому что, к примеру, годовая оплата аренды дома выходила около 5 сиклей, а зарплата простого работяги составляла примерно 0,3 сикля серебра[35]. Разумеется, при рождении мальчика гонорар врача значительно превосходил плату, получаемую им при появлении на свет девочки.

Тем не менее профессия лекаря в Вавилонии считалась хоть и почетной, но небезопасной, потому что в некоторых случаях наказание за врачебную ошибку было очень жестоким. Если врач рискнул сделать сложную операцию полноправному горожанину или царскому чиновнику, но это привело к смерти пациента, то по Закону Хаммурапи врач лишался кисти руки. Если же в ходе лечения умирал раб, то врач обязан был возместить это хозяину – отдать собственного слугу. Таковы были вавилонские понятия справедливости. Ветеринар, конечно, не так рисковал в случае, если провел операцию животному, но не смог спасти его, – просто возмещал владельцу четверть рыночной цены погибшего вола или осла[36].

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Профессия лекаря в Вавилонии считалась хоть и почетной, но небезопасной, потому что в некоторых случаях наказание за врачебную ошибку было очень жестоким. Если врач рискнул сделать сложную операцию полноправному горожанину или царскому чиновнику, но это привело к смерти пациента, то по Закону Хаммурапи врач лишался кисти руки.

Именно эти жестокие законы в итоге привели к тому, что медицина в Месопотамии пришла в упадок, и к I тысячелетию до н. э. то шумерское наследие врачевателей, которое получили Ассирия и Вавилон, было вытеснено магией, ритуалами и заклинаниями. Врачи-асу (или асуту), соглашавшиеся проводить хирургические операции, с их медицинскими приемами и знаниями, несли слишком большую ответственность и зачастую могли поплатиться и профессией, и жизнью. Разумеется, гораздо безопаснее было работать ашипу – врачевателем-магом, заклинателем, гадателем, трактователем судьбы по внутренностям животных, – и ничем не рисковать, ведь всегда можно было сослаться на волю богов и на то, что пациент получил наказание в виде болезни за свои проступки, ошибки или неправедность, поэтому и выздоровление целиком находится в руках провидения – простят или не простят боги человека. Главной частью лечения ашипу являлись ритуалы и заклинания, лечебные травы использовались лишь как подспорье. Поэтому, несмотря на большие достижения, медицина в Месопотамии не только не получила дальнейшего развития на протяжении столетий, но и оказалась заменена строго прописанными ритуалами. Врачи-асу исчезли с рынка востребованных и уважаемых городских профессий.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Гораздо безопаснее было работать врачевателем-магом, заклинателем, гадателем и ничем не рисковать, ведь всегда можно было сослаться на волю богов. Врачи-асу исчезли с рынка востребованных и уважаемых городских профессий.

А вот архитекторы-строители и корабельщики уже принадлежали к другой, более высокой социальной категории, их работа как высокоинтеллектуальная деятельность не могла измеряться общим ремесленным стандартом, и поэтому специалистам платили своеобразные гонорары – что-то вроде подарка за услугу. Но вознаграждение все-таки имело свою единицу измерения и зависело от величины построенного дома или судна, при этом за единицу измерения брали приблизительно 35 кв. метров. Строитель обязан был отвечать за качество своего труда, и если выяснялось, что дом или корабль оказались непрочные и это привело к гибели хозяина, то строителю в качестве наказания грозила смертная казнь. Если же рухнувшая постройка убила сына домовладельца – должен быть убит и сын строителя[37]. Вот такие правила справедливости и возмездия – «око за око», «сына за сына», «раба за раба».

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Строитель обязан был отвечать за качество своего труда, и если выяснялось, что дом или корабль оказались непрочные и это привело к гибели хозяина, то строителю в качестве наказания грозила смертная казнь. Если же рухнувшая постройка убила сына домовладельца – должен быть убит и сын строителя.

Уникальность древней Месопотамии, сформированной самостоятельными городами-государствами, как раз и состояла в особом – городском – характере населения, которое имело в целом высокий уровень образования. Неслучайно именно эти поселения первыми в человеческой цивилизации обзавелись школами и библиотеками, историками и летописцами, архивистами и юристами, чиновниками и военными – то есть постройками и профессиями, которые отсутствовали в деревнях. Даже после того, как города потеряли независимость и стали частью государственных систем с единым правителем, общими законами и верховными богами, города продолжали влиять и на сами законы, и на государей. Рычагами «давления» могли быть экономическая и религиозная значимость сильных торговых и храмовых городов. Удивительно, но уже три тысячи лет назад многие из них имели здесь, на Древнем Востоке, те же привилегии, что и средневековые города Западной Европы, с боем получившие особые права несколько столетий назад.

Этих особых условий, то есть уступок от правителей, древние города добивались… экономическими санкциями и религиозным шантажом, но, разумеется, называли это иначе, не используя такую современную терминологию. Например, на глиняных табличках встречаются записи, гласящие, что если царь не проявит должного уважения по отношению к жрецам, то боги накажут его болезнью или смертью или чума поразит войско, а если будет обижать жителей священных городов, то божества этих городов обрушат на такого правителя весь свой гнев. Да, интересно, что для самих горожан законы прописывались исключительно земные, практические, а над государями довлел высший суд.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Особых условий, то есть уступок от правителей, древние города добивались… экономическими санкциями и религиозным шантажом. Такие привилегии горожан, как грамоты неприкосновенности, должны были соблюдать не только цари, но и все госчиновники.

Самыми почитаемыми городами были Сиппар с Шамашем – богом Солнца и судьей для всего мира, Ниппур с Энлилем – богом воздуха и земли, Вавилон с Мардуком – богом неба и земли. Ниппур и Сиппар – древнейшие города-святыни, сохранившие свою значимость с шумерского периода до эпохи Вавилонии и Ассирии. Города воспринимались не просто как место, где есть храм, а как священная земля, на которой жили сами боги, – вот для них все и строилось. Угрозы от имени гневных богов, судя по всему, были действенными, недаром глиняные таблички донесли до нас тексты, что если царь будет притеснять жителей Ниппура, например, то бог Энлиль нашлет такого страшного врага, что погибнет все его царство, а самого «царя и главного полководца будут влачить по улицам»[38], и такой жуткой участи боялись все – от простых пленных до правителей.

Боги Шамаш и Мардук тоже вставали на защиту своих горожан со страшными обещаниями покарать тех, кто не соблюдает особые условия договора между городами, царями и богами (согласитесь, такой договор выглядит намного жестче поздней средневековой хартии, прописанной всего лишь между городом и правителем). Так, жители храмовых городов Месопотамии не обязаны были служить в армии, хотя воинская повинность распространялась на всех остальных свободных мужчин. Более того, горожан Ниппура, Вавилона и Сиппара не имели права судить и сажать в тюрьму в другом городе, не могли привлечь к принудительным работам выше их обязанностей, и не дай бог отнять деньги – тот, кто отобрал, потеряет все, что вообще имел. Грамоты неприкосновенности должны были соблюдать не только цари, но и все госчиновники, писцы, армейские командиры. Горожане могли без страха пожаловаться самому правителю – написать ему в столицу, если его служащие нарушали гарантированные законом права.

Конечно, привилегии священных городов нарушались в ходе военных кампаний, когда территории оказывались завоеванными дерзкими соседями, которые не собирались придерживаться чужих правил. Но войны заканчивались, возвращались прежние правители или их наследники, и самым важным условием для поддержания своей власти было восстановление прежних порядков – городских привилегий. Бывало так, что даже новые властители, стараясь укрепить свое господство, действовали именно через одобрение со стороны жителей храмовых городов. Примерно за 200 лет до Хаммурапи царь Ишме-Даган (царство Исина), завоевав Ниппур, освободил жителей от воинской службы и даже от «десятины» – обязательного налога в 10 % от дохода города в пользу царя[39]. Дело в том, что в храмовых городах все жители были задействованы в многочисленных и довольно сложных ритуалах, чтобы обеспечить всем необходимым праздники и религиозные процессии, поэтому одни разучивали гимны, другие прописывали тексты, кто-то заправлял светильники, а кто-то изготавливал ткани, одежду, подготавливал жертвенных животных и многое другое, плюс необходимо было просто кормить многочисленное население, так что свобода от воинской повинности просто обеспечивала качественное соблюдение всех религиозных требований, а вовсе не давала дополнительное свободное время для отдыха, увы.