Читать книгу Закон Жертвы - Ирина Громова - Страница 3

Скачок в новую Жизнь оказался квантовым.

Боль и унижения, как после родов, забывались очень быстро. Быстро притуплялась горечь от сидевшего внутри чувства вечной неудачницы.

Ещё вчера эта железная заноза с зазубринами, размером с богатырскую палицу, царапалась в самом центре Машиного сердца.

Но коуч Галина сказала, давайте поработаем. И что-то такое сделала… Да ничего такого особенно и не сделала. Просто задавала вопросы. И вопросы были простенькие. Но по делу. Ложились в тему. Вкапывались в подкорку всё глубже и глубже. Вставали в ряд плотно друг к другу, сбито, кряжисто. Тюк-тюк-тюк. Удар за ударом. Как будто ломик входил в замерзший грунт и пытался подковырнуть старую искореженную рельсу.

И в какой-то момент, – она точно это почувствовала – ломик зашёл чуть глубже, а рельса-заноза вдруг взяла да выскользнула. Маша даже не поняла что произошло. Раз – и она впервые за 15, да нет, за все пятьдесят вдруг вздохнула полной грудью. И ничего не мешало. И не надо было опасаться дышать. Просто по привычке она боялась сделать лишнее движение. Но нет, всё было в порядке. Заноза обратно не возвращалась.

А сегодня она про нее уже почти забыла. Так, остаточное ощущение. Зато прибавились силы. И даже легкое ощущение полета. Как будто её посадили попой на небольшой фонтан. Совсем небольшой, но достаточно сильный, плотный грибочек, который вполне удерживает её впечатляющий вес. И даёт ощущение если не полета, то точно отрыва от земли, ровно настолько, чтобы не страшно. Кажется, сползёшь с этого грибочка, как с аттракциона, и ты снова на ногах. Но сползать не хотелось. Хотелось наоборот, подняться и парить. Над суетой, над неудачами последних лет, над упрёками, что она неудачница и фантазёрка.

Ха-ха. Фантазёрка. Теперь она точно знает, что фантазёры – это главные люди на свете, потому что от них и только от них зависит прогресс. Но дело не только в этом. У фантазёра тоже должно быть своё место на земле. А она как будто последние двадцать лет своё место не находила.

Чего только ни начинала делать. Сначала загоралась, но потом, вникнув в суть вопроса, понимала, не то. То есть то, но как только становится всё понятно – интерес пропадает. И ты не можешь сделать это делом всей своей жизни. Всё получилось. Но интерес пропал. А без интереса – какое дело? Без интереса не пройдешь рутину. Рутина возникает всегда, даже в самом занимательном деле. Но выдержать её может только тот, кто помешан на нём. А Маша никак не могла поймать себя хоть на каком-то помешательстве. Загорелась. Поделала. Вникла. Всё поняла. Добилась превосходного результата. Или хотя бы добротного. И всё. Прощай очередное любимое дело. Я поняла, что это не ты. Не раз и навсегда до самого гроба.

Это состояние в последние годы её особенно ело. Все люди как люди. Впряглись в молодости и ходят на один и тот же завод всю жизнь. С 9 утра до 18 с перерывом на обед. Ну, возможно, было изменение, завод начал работать с восьми утра или даже с семи. И это потрясло всю жизнь до самых основ. Ну, тряхнуло. Потом все привыкли и опять люди как люди. Но здесь совсем другая история. Тебе уже пятьдесят, а ты по-прежнему, не в своей тарелке.

И не дура вроде. И три высших образования. И руками столько всего умеешь. Шьёшь, вяжешь, вышиваешь, готовишь… Профессий освоено штук двадцать пять. И все нравится. Да вроде как не твое это. Начинаешь смотреть – а что твое собственно?

Нет, был один момент. Когда они с мужем построили маленькую хлебопекарню. Батон получался вкусный, хрустящий, со зрелой золотистой корочкой. И пирожки слоеные. Десятки рецептов – достали даже поваренные книги 17 века. Тысячи начинок…

К ним за хлебом ехали со всех окружающих деревень. Потом со всей области. Потом поехали и из соседних областей – к тому времени области уже назывались субъектами Федерации.

Да, это было счастье. Запах свежего хлеба каждый день. Всё новые и новые необыкновенные вкусовые оттенки. Маша чувствовала себя просто богиней вкуса. Она умела сочетать орехи, грибы и огурцы абсолютно со всем. Потому что они действительно идеально сочетаются со всем.

Муж занимался представительской работой. Носился по стране. Искал поставщиков, заключал контракты, покупал оборудование. А она по хозяйству. Персонал, чтобы всегда в настроении. Рецепты, каких ни у кого в стране нет. И выпечка, за которой шли на запах. Пошел запах над городом – люди уже в очереди. Даже очереди к ним выстраивались какие-то радостные, журчащие. Народ общался, шутил. Все знали, как только окно откроется – девочки обслужат в два счета. И вроде как не хотели из этой очереди выходить. Вот как дело у Маши было поставлено. Вкусное и всем такое нужное. Продуманное до мелочей. Чтобы клиенту было удобно. Чтобы работники были счастливы.

И дело пошло. Два-три года стояло, а потом быстрыми толчками стали расширяться. Хлеб, он всегда хлеб.

И было даже неудобно. У всех перестройка, вроде как горе. А у них – сплошная пруха.

– Хлеб – продукт стратегический, – говорили завистники, – хлеб всегда будут покупать. Вот им и везёт.

Но вокруг закрывались и перепродавались хлебозаводы, а их с мужем дело росло как на дрожжах.

Так продолжалось восемь лет. И кончилось один день. Пришли рэкетиры и забрали дело. Да, вот так бывает. В один прекрасный день ты просыпаешься и понимаешь, что у тебя больше нет дела, социального статуса, источника дохода – а они восемь лет пахали и только-только окупили займы и кредиты. И только почувствовали небольшую финансовую свободу. И то в голове стучала мысль – главное каждое 5-е и 20 – выдать людям аванс и зарплату. И они выдавали.

Все кончилось в один день. Но главное, кончился смысл. Маша бы может, как-нибудь потом успокоилась и приспособилась бы. А когда бы все успокоились, что-нибудь придумали бы. Но муж не хотел так. Не хотел, чтобы всё сначала, потому что столько вложено сил. И всё несправедливо. С нуля такую штуку поднять он больше не сможет. И не стал. У него просто остановилось сердце.

Так Маша осталась и без мужа. И без партнера. И без дела. И без… В общем, с кучей всяких без… И, дело не в том, что она потом сама пошла продавщицей в магазин канцелярских товаров. Просто с тех пор в её сердце поселилась эта огромная с кулак заноза, похожая на искореженную рельсу. Или на богатырскую палицу.

Она видела эту штуку. И каждый раз, когда решала вернуть себе свою жизнь, заноза поворачивалась и впивалась в живые клетки с такой силой, что Маша опять отступала.

Говорят, если человеку не помогать, после сильного стресса он сам восстановится только года через три-четыре.

Это неправда. Дно бесконечно. Также как и потолок. И падать в него можно бесконечно. Также как и подниматься.

Сначала прошло четыре года, потом восемь, потом двенадцать, потом пятнадцать. Жизнь Маши не налаживалась. Ухудшалась. Что бы Маша ни предпринимала. А она предпринимала.

После потери случился удар по здоровью, и она слегла с сердцем. Потом кончились деньги. Оказалось, что они с мужем не сделали никаких накоплений. Они вели себя как обычные совки. Думали, что деньги будут всегда и с каждым днем только прибавляться. И всё вкладывали в производство.

На лечение пришлось взять кредит. Кредит отдать было нечем. Добавилось банковское рабство. Единственный сын вырос. И сказал:

– Мам, зачем тебе твоя трёхкомнатная квартира, твоя жизнь кончилась, а нам еще жить. Давай продадим твою квартиру, купим тебе однёшку, нам домик. Как раз отдашь свои долги.

Спасибо, ребёнок. Интересно, что с точки зрения тридцатилетнего человека – пятидесятилетний кажется глубоким стариком. И тут ничего не объяснишь. Поймёт сам, когда стукнет пятьдесят. Но будет поздно. Уже стукнет пятьдесят. Тридцатилетние скажут – отойди в сторону, глубокий старик. Твоя жизнь закончилась.

Машу как стрелой пронзило, отчего рельса в сердце шевельнулась особенно больно. Она ещё не начинала жить, а собственный сын объяснил ей, что жизнь кончилась. Пятьдесят лет она набирала какой-то опыт, училась справляться с горем. Она готовилась к настоящей жизни, но жизни пока ещё и не было. Она, эта настоящая жизнь, которую она так ждала так и не наступила. Маша была русским человеком, а все русские часто озабочены смыслом происходящего.

В её голове крутился очевидный вопрос – а зачем тогда я приходила, раз я до сих пор не в своей тарелке? А для чего все эти мои мучения? Почему даже мой собственный сын считает, что жизнь кончилась, если я чувствую, что она и не начиналась? Будто я только-только подготовилась к серьёзному шагу. Должны сказать – дубль два, камера мотор. Но звучит стоп.

Кто-то сказал – каждый из нас победитель от рождения. Потому что мы выигрываем эту жизнь при зачатии, наш сперматозоид обогнал еще двести миллионов сперматозоидов. И от этой великой комбинации рождаемся именно мы.

Кто-то другой сказал, что мы обязательно должны раскрыть свой талант. Неважно какой. Кому-то надо родить и вырастить ребёнка. Кому-то – написать картину или придумать новый двигатель для подводной лодки, сочинить песню или порадовать мир новым салатом. Если не раскрыл свой талант полностью – получается пустоцвет. Вот так промучаешься пятьдесят лет и пустоцвет. Это несправедливо. А несправедливость для русского человека – хуже рельсы в сердце. От рельсы в сердце можно просто умереть, в конце концов. А Несправедливость жителя России будет мучить и на том свете.

Несправедливость вызвала в Маше бурю эмоций. Нет, конечно, она так просто не сдастся. Надо, наконец, разобраться с вопросом.

Спасибо, сыночка. Заставил маму приподнять хвост и что-то начать делать.

Хотя бы думать о том, как выбраться. Хотя бы, как говорят умные люди, лечь в этом направлении.

Маша начала отчаянно думать, рельса болезненно зашевелилась. Но пазл не складывался.

В один день Маша листала картинки на компьютере. Без смысла и без мыслей. Вдруг, на всю компьютерную страницу выпрыгнул пергамент с надписью древними буквами. «Если ты зашёл в полный тупик, позволь себе помочь! Просто скажи вслух несколько раз «Я позволяю себе помочь!»

Надпись еще немного повисела перед Машиными глазами и растворилась.

Маша подняла глаза к небу и машинально произнесла, обращаясь… Она не знала, к кому она обращалась. Наверное, к самой себе. Или к ангелам.

Или к Богу. Или к Природе. Но смотрела она на потолок. Или вглубь себя.

– Я позволяю себе помочь. – повторила Маша громко три раза.

И посмотрела на компьютер. Ничего не произошло. Но что-то произошло.

То ли воздух стал плотнее. То ли в воздухе появился новый запах.

Предчувствуя, но, не понимая, Маша продолжала тыкать кнопки на клавиатуре. Через два часа на экране возникло женское лицо в белой шляпе.

Женщину звали Любовь. Она сказала:

– Здравствуйте. Если у вас есть застаревшая неразрешимая проблема – то вы попали по адресу.

Так Маша узнала, что на свете есть такие люди, которые умеют решать человеческие проблемы.

Не важно, в каких плоскостях лежат эти проблемы. Здоровье. Отношения. Финансы или реализация себя. Они называют себя непривычным русскому уху словом «коучи». А коучинг, в отличие от психологии, очень ресурсная штука. Она не только включает в себя психологию со всеми самокопаниями. Но еще и прививают конкретные навыки, которые выводят тебя из проблемы.

От Любы Мария узнала: всякое дело для устойчивости следует ставить, как минимум на три ноги – психологию, технологию. И навык. Если провалится одно – можно будет опереться на то, что осталось.

Люба очень нравилась Маше. Она была ухожена. Шатенка со стрижкой каре, с живыми темными глазами и обладательница легкой, изящной фигурки, выглядела лет на сорок. Но, как скоро выяснилось, на днях отпраздновала 63 года. Умные живые глаза смотрели прямо и доброжелательно. Женщине хотелось верить, и Маша без раздумий пошла в её руки.

– В тебе сидит огромная раскормленная Жертва, – сказала Любовь, – и это опасно.

– Почему Жертва? – обиделась Маша. – Я всю жизнь терплю и стараюсь даже никому не жаловаться. Я ненавижу, когда меня жалеют.

Конечно, – согласилась Люба. – Но зато наверняка умеешь обижаться.

Люба попала в точку. Маша была очень терпима к людям. И даже шутила насчет себя, что страдает человеколюбием. Но если уже обижалась, то навсегда и насмерть.

– И почему Жертва опасна? – спросила Маша. – Разве плохо, что однажды немножко поплачешь над своей бедой. Наоборот, выпустишь пар…

– Жертва очень опасна. Она может полностью разрушить человеку жизнь. Поработайте с нашим специалистом Галиной. Она занимается реабилитацией женщин, которые ищут новую самореализацию. Делает чудеса – люди у нее обретают второе дыхание… Она поможет разобраться.

Так Маша узнала про Жертву. И с этого дня начала изучать вопрос. И чем глубже погружалась, тем страшнее представлялась картина. Был даже момент, когда настоящий ужас холодным змеиным прикосновением пронзил её физически от верхнего шейного позвонка до последнего, поясничного. От шеи до самого хвоста пронзило нашу Машу осознание. Постепенно нарисовалась картина, как именно Жертва разрушала её жизнь. Сначала отобрала любимое дело, любимого мужа, здоровье и, наконец, окончательно отрезала источники существования, выключила интерес к жизни.

Маша поняла, чем она займётся в ближайшее время. Исследованием. Научной работой. Она соберёт, проанализирует весь материал, какой только сможет найти по теме «Жертва».

Она должна предупредить как можно большее количество людей быть осторожнее. И помочь избавиться тем, которые уже попали в лапы этого чудовища.

Но это произошло уже после того памятного дня, когда Галина помогла вытащить из сердца занозу.

После двухчасовой работы Маша чувствовала себя опустошенной. В течение следующей недели тоска из сердца вышла вся без остатка и улетучилась в неизвестном направлении. Но тело ощущало себя так, будто все кости, мышцы, связки и что там еще насовано под кожу – раздробили на атомы и сейчас оно срастается по-другому, не как было раньше.

Непривычное ощущение. Но в какой-то момент сердечная радость забила в Маше вполне себе приличным фонтаном и постепенно заразила оживленным, праздничным резонансом все клетки тела. Телесная веселость разрасталась. И через три недели Маша проснулась с ясным осознанием того, что ей теперь следует делать. В голове созрел проект: «Если хочешь быть счастливым – убей в себе Жертву». Люди об этом должны знать. У людей должна появиться возможность эту штуку распознавать, потому что она хитрая и умеет прятаться.

Чтобы начать с ней бороться тотально, за каждого человека во всем мире, надо официально признать её вредность.

Уже через три месяца Маша собрала сотни историй про Жертву.

Разложила по кучкам, то есть, по похожим признакам. Попыталась систематизировать.

И выяснила следующие обстоятельства.

Жертва может быть скрытой. Или даже очень скрытой. И явной.

Может быть тихой. Той, что тихо всхлипывает в подушку. А может быть откровенно агрессивной, вслух крича, сообщая всем вокруг, как ей больно. И эта громкая – уже крайняя степень.

– Чего же ты больше всего боишься? – спросила Маша, глядя в жалостливые глаза Жертвы. Почему же ты так изобретальна и хитра? У тебя столько ликов и оттенков? И тут Машу осенило. Она поняла. Открыла самую страшную и самую главную тайну Жертвы.

Теперь осталось проверить версию. И уже в первые секунды Маша получила потрясающий результат. Как только она делала это – любая обнаруженная Жертва начинала сжиматься и старалась как можно быстрее покинуть захваченное ею тело.

Теперь Маше нужна была проверка открытия. Всегда ли одно и то же действие дает такой потрясающий результат? Маша спешила озвучить свое открытие, но пока опрашивала десятки людей, которые с её точки зрения обладали теми или иными признаками Жертвы и соглашались давать ей интервью. К счастью, Судьба уже отправила единомышленников в помощь.