Читать книгу Прикасаясь к сердцу - Ирина Ингрин - Страница 14

Какой будет наша жизнь? Что ждет нас впереди? А что навсегда покинуло? Каждый сам отвечает на эти вопросы, порой и не замечая этого. Если одному кажется, что его постоянно окружает все плохое, значит он умеет видеть мир лишь таким. И чтобы с этим человеком не произошло, даже самое прекрасное, он все равно увидит лишь то, что может – плохое. Если же другой умеет видеть во всем высшее чудо, то не удивительно, что его всю жизнь окружают лишь чудеса.

Лагерь охватило оживление, оно заполняло вечерний воздух, облаком парило над головами детей, нашептывало им мечты. Предчувствия, догадки, надежды витали среди деревьев, заполняли стадионы и комнаты.

Усерднее всего к танцам готовились в пятой палате. Две Насти ожесточенно красились и расчесывали волосы, причем каждая из них без устали доказывала подругам, что именно ее выбрал Женя, просто не стал озвучивать имя на весь отряд.

Ближе всех к раскрытому настежь шкафу располагалась кровать, которая больше всего пострадала от подготовки к дискотеке. На этой кровати сидела третья девочка, Оля. Она укладывала гелем непослушную челку и загадочно поглядывала на Свету, которая уже минут пять непрерывно смотрела на закат в темном окне.

Одна из неугомонных Насть, с яркими зелеными глазами, с оживлением окликнула застывшую девушку:

– Ты чего не готовишься, Свет? Слушай, расскажи нам еще что-нибудь про Женю! Что еще он говорил на этой подготовке к концерту? Может он все же упоминал обо мне?

– Все, что я знаю, я вам уже рассказала, – устало ответила ей подруга. – К тому же, я видела его только издалека, так же, как и вы на всех остальных общелагерных мероприятиях.

В ее тусклом голосе была не только усталость, но и легкий оттенок печали, и Оля заметила его. Она отложила расческу и пересела со своей заваленной кровати к Свете.

– Он ведь нравится тебе, верно? – тихо спросила она, и ее глаза загорелись, как и у любой девушки, вдруг услышавшей об этом загадочном чувстве – любви.

– Любой, кто послушает его песни, тут же влюбится в него.

– Не любой. Я своего Артема ни на кого не променяю, – уверенно вставила Оля. Но Света ее словно не слышала.

– Зачем я только сказала вожатой, что тоже умею петь. Я больше никогда не пойду на репетиции с Женей, не хочу видеть, как он отворачивается, хмурится при виде меня, словно я какая-то помеха. Это слишком тяжело, – она сокрушенно покачала головой.

– Я почему-то уверена, что в той записке твое имя, Свет, – с улыбкой Оля приобняла подругу за плечи.

– Почему?– тут же подняла печальные глаза девушка, а потом вдруг кивнула и тихо добавила: – Это мой последний шанс.

– Что ж, тогда его нужно использовать по полной. Объявляю боевую готовность.

Смешливая Оля, позабыв о своей неуложенной челке, решила ярче накрасить глаза подруги. Вместе они решали, какая из футболок будет лучше смотреться на дискотеке, и вместе изредка подшучивали над Настями, которые вели спор о том, кто из них вечером распустит волосы, а кто соберет.

Наконец, в половину девятого, девочки закончили собираться, и вышли из корпуса. На улице к этому времени стемнело, и лишь фонари освещали темноту между неподвижными деревьями. Красота света и теней замерших листьев, казалось, была способна заворожить любого своей верностью и неизменностью, лишь девочек, чьи мысли были заняты предстоящей дискотекой, она захватить не могла. Они тихонько переговаривались друг с другом, сначала шепотом, потом вполголоса, а по мере усиления звуков музыки перешли на оживленные возгласы.

Здание клуба находилось на противоположном от корпусов конце лагеря, и дорога до него была не малой. Света с замиранием смотрела на лагерные здания, уже закрытые и занятые тьмой, на смуглые в ночи тропинки и непреступную лагерную ограду. Все это, казалось, слегка вздрагивало в предвкушении вечера, звенело и складывалось в виде волн, которые возвышались над землей. Со всех сторон эти колебания сходились, достигая эпицентра в здании дискотеки, вливались в него и заставляли молодые сердца биться еще сильнее.

Уже почти дойдя до клуба Света замерла, осознав вдруг, что этот вечер изменит ее жизнь. Оля, с расширенными от предвкушения глазами посмотрела на подругу, рывком вздохнула и, взяв Свету за руку, потащила ее за собой в объятия музыки.

Темнота здания захватила девушек. Они радостно переглянулись и направились в самый ее центр. Здесь Света перестала ощущать свое трепещущее от страха сердце – его биение заглушалось дрожанием динамиков. От их ударов начинало биться все тело.

Девушка не стала оглядываться по сторонам и потому не увидела Женю. А он стоял неподалеку с друзьями и наблюдал за каждым ее движением. Как тонкие пальцы нетерпеливо смахивают прядки волос с лица, плечи плавно двигаются в такт музыке, и тонкая талия все более раскрепощается, вливаясь в невинный, но полный скрытых страстей танец.

Света была разной, и это поражало парня. Чаще всего она была скромной, неловкой девочкой, иногда, с подругами, становилась дерзкой и непослушной, оказывалась грациозной и гибкой во время танцев, а когда пела, казалась самой мечтательной и прекрасной. Но самое странное – никто вокруг не замечал всего этого, словно только Женя обладал этой суперспособностью – видеть все грани Светы Еремеевой. Ему казалось это несправедливым, и потому парень мечтал всем вокруг показать, какой он ее видит.