Читать книгу Начало - Ирина Каминская - Страница 2

Яга

Яга вошла в дом. На столе ее ждали ароматные блины, крынка со сметаной, Горячий самовар. Она улыбнулась, Оксанка, конечно, была редкая заноза. Оно и не удивительно- жизнь такая.Оксанка родилась на Украине в очень состоятельной семье, потом ее родители переехали в Россию, у отца здесь был бизнес. Любимая единственная папина дочка, принцесса, ни в чем не знала отказа, росла спокойная и довольная. Ее желания угадывались еще до того как она сама их высказывала. Отца она искренне любила, и старалась его радовать с удовольствием: танцуя, занимаясь музыкой и рисованием, вдохновенно читая стихи на табуретке его друзьям. Мать, после рождения дочери, впала в депрессию, да так из нее и не вышла, поэтому дочерью интересовалась мало, предоставив заботу о ней нянькам. Уже в полтора года стало ясно что девочка необычайно красива- здоровая, живая, с большими васильковыми глазами, аккуратным носиком и пухлыми губками. Она быстро развивалась, рано начала говорить. Но самым удивительным тогда казались ее волосы, которые были не по-детски густые необычного светло-золотого цвета, они тяжелыми кольцами падали на маленькие детские плечи полностью их закрывая. Мать не раз приказывала остричь их, а однажды даже сбрить до короткого ежика. Но волосы невероятно быстро отрастали и снова пугали мать, восхищая окружающих. Время шло, девица выросла с норовом. И несмотря на внешность, была не выносима в общении. Не то что бы у нее не было манер, были, при этом прекрасно отточенные лучшими педагогами, ум ее был настолько остер, что вместе они, манеры и остроумие, составили обоюдоострый кинжал, который ранил всех без разбора. Только с отцом она была мила и прощала его невежество и ограниченность, только его она любила, и только он мог на нее влиять. Эта гремучая смесь нереальной красоты, ума, хорошего воспитания и отвратительного характера создавали все больше проблем родителям, от нее уходили учителя, о школе вообще речи быть не могло, она тиранила домашних от безделья и скуки. Временный покой в доме наступал, только если она находила себе книгу или начинала искать в интернете информацию по заинтересовавшей ее теме. Тем временем она превращалась в девушку и перестала вызывать умиление. Она начала вызывать похоть. До сумасшествия. Подростки и просто неуравновешенные граждане толпились под воротами дома, как кобели по весне. Охранников пришлось заменить на охранниц. Все, и мужчины и женщины, кто видел ее хотя бы раз, всеми правдами и не правдами, пытались увидеть ее снова. Это уже угрожало безопасности. Отец был вынужден изолировать ее от мира, увез в монастырь. Но скоро в нем начался Садом. Оксану забрали, монастырь расформировали. И тут ему рассказали о женщине-инвалидке, одиноко живущей в глушиБрянщины, ведьме, спасающей в самых отчаянных ситуациях. Какими путями и деньгами он ее нашел неизвестно. Только однажды на поляну на берегу реки Снов приземлился вертолет, из него вышел уставший мужик и направился к странному дому на переговоры. Женщина ни за что не хотела брать девчонку. И вышла прогнать посетителя, но тут из вертолета выглянула 12-ти летняя Оксана. И Яга согласилась. Но не от того, что девица ей понравилась, на Ягу не действовали ее чары, а от того, что стало понятно, что девочка такой же, как она, урод, только невинный и деваться ей больше некуда. Было договорено, что отец будет ее навещать не чаще одного раза в три года, а коли не нравиться, может забрать хоть сейчас. Оксану оставили. После того как девушка осознала случившееся ее переполнила боль от предательства единственного любимого существа, она каталась по земле, орала как раненый зверь, бросалась на Ягу, затихала, отказывалась от еды, пыталась утопиться, а однажды ушла в лес. Через неделю Яга нашла ее в канаве без сознания, грязную, покусанную насекомыми, в синяках, разбитым в кровь лицом, с переломанными ногами и носом, облысевшую, странно, что звери ее не тронули. На этом протесты закончились. Девку она выходила, пристроила к домашним делам. А что бы народ не смущала, одела «поскромней». К Яге частенько приходили местные и за травами и за советом, и детей в горячке приносили, бывало всякое. За это всегда у нее были и мука, и молоко-сметана, и яйца, а что еще надо старухе. Год Оксана молчала и работала по дому, год прилежно училась травничать, на третий к ней вернулся ее чудесный характер, что и ознаменовало ее исцеление. У молодых все зарастает быстрее, но часто остаются шрамы. Когда приехал Отец, она отказалась возвращаться и просила больше не приезжать. Ни что так быстро не облетает с человека как налет цивилизации. Можно оказалось и без книг, и без театров и без фильмов и без интернета, и без хороших манер. Кашу и похлебку одинаково вкусно есть деревянной ложкой, если проголодался. А без людей ей было хорошо и раньше.

Яга лакомилась ноздреватыми блинами, макая их в сметану и запивая крепким травяным чаем, слушала Оксану:

–Вчера к вечеру Марфа приходила, муж у нее опять запил, я ей сбор дала, оно конечно бесполезно, ну хоть ей передышка. Чего она не бросит ирода? Бьет, ведь, и заработать не может…

–Он детей своих любит, а она всю жизнь битая, и отец ее бил и свекр, и вот муж по пьянке. Таких на Руси много, мучениц. Пожалеть надо, а не осуждать. Они в другое и не верят. А наше дело облегчить бабью долю.

–Вот учить ты меня будешь. За что их жалеть то? Сами выбрали

–Ты много в жизни своей выбрала? Вот и подумай. Самостоятельная моя. Что бы выбирать, свободной надо быть. А свобода, она как полынь, ох, какая горькая…– Яга с удовольствием вдохнула аромат напитка и вкусно отхлебнула из глиняной кружки.

–Я вот свободная, могу хоть сейчас уйти и в жизни устроюсь получше многих

–А чего не уходишь?– лукаво щурясь, спросила Яга

–Да тебя- убогую жалко, мхом зарастешь без меня, ты ж думаешь на метле только летать можно- фыркнула девка и пошла за печку возиться со щами на обед.

Яга наслаждалась утренним отдыхом, осматривала немудреную обстановку дома. Расписные сундуки были отмыты и жар птицы весело подмигивали кривыми глазами. Печка побелена. Цветные половички, где она их только взяла, были выбиты, полы помыты. Ситцевая занавеска веселенькой расцветки делила комнату на два помещения. Надо сказать, что правда была за Оксанкой, в дому было чисто прибрано и уютно. Откуда она этого набралась, ведь раньше тряпку то в руках не держала? А вон, поди ж.

–Заказы есть?

–Да,– крикнула Оксана из-за печки- отвар для скотины от хвори, сказали ты сама знаешь. Скоро сентябрь просят наготовить «вразумляшку» для детишек…

–Нет что бы детьми заниматься, они их зельями пичкают, то витамины, то сборы, то святой водой, а сами Азбуку им даже не показывали- ворчала Яга поднимаясь и ковыляя за занавеску. Там у нее был «кабинет». Ни кому сюда хода не было. И тут действительно все заросла пылью, паутиной и мхом, пищали мыши. Чистым был только стол, на котором стояли книги и ступка с пестиком. На потолке были развешаны травы, коренья, высушенные мумии непонятно уже кого.

–Ну, иди сюда- она нагнулась под стол и ей на руку прыгнула мышка- вот, гляди что я тебе вкусненького принесла- она достала кусочек блина

–Опять мышей приваживаешь? Кота заведу! Помяни мое слово

–Заведи, заведи- тихонечко, что бы девица не слышала, проговорила Ведьма, а потом мышке- ругают нас? А мы вона какие хорошие. Не бойся не заведет она кота, пужаетпросто.– мышка сидя у нее на ладони уплетала блин полностью согласная с Ягой.

–Чую, гости у нас будут сегодня, непростые, надо бы баньку организовать

–Организуй, твои, чай, гости…

–И вещи мои собрать.

–И далеко ты намыливаешься?– Оксана вышла из-за печи и встала около занавески- Куда собралась, старая?– под гневливыми нотками пытаясь спрятать испуг. Так всегда поступают самостоятельные и независимые дети, неплохо было бы взрослым об этом помнить.

–Не знаю пока, только ветер меняется,– задумчиво пробурчала Яга.

–То же мне, Мери Поппинс, сиди уж…– уже с нотками легкой истерики проговорила девочка, всплеснула руками и вернулась к работе.

– Я- то подневольная…– тихо прошептала Яга.