Читать книгу Бабушка онлайн, или И в Skype рассказать и пером описать - Ирина Кузина - Страница 2

Когда дует ветер перемен, ставь не стены, а паруса.

Восточная мудрость

 Мой адрес не дом и не улица, мой адрес Советский Сою-ууз! – пели мы, жители необъятной страны. Россия тоже не маленькая, но когда рухнул “железный занавес”, кому-то стало в ней тесновато.

Только мы с невесткой притерлись друг к другу, и тут они уезжают. На север! Благо Финляндия совсем рядом. Бывшая часть России с самыми привилегированными законами теперь считает, что была колонией Российской империи. Но здесь до сих пор чтят Ленина за Декрет о предоставлении независимости. Их от нас.

Наша семья довольно обычная по советским меркам. Мы с мужем инженеры-гидротехники по образованию. Окончил Политехнический университет наш младший сын, работал с отцом в одном проектном институте. С нетерпением ждали мы внуков, когда он женился. И полной неожиданностью стал отъезд их семьи в Финляндию, сын устроился на работу в финскую компанию.

Невестка была на восьмом месяце беременности, переживали больше всего по этому поводу. Но сын у нас самостоятельный, свое решение приучил уважать. Психолог, одним словом. Старший, например, просто жил своей жизнью, отголоски о которой доходили нерегулярно и сильно потом. А младший объяснял:

– Будет необходимость, я вас обязательно посвящу. Поделюсь, может, что-то обсудим. А остальное – зачем вам лишняя головная боль? Если с моей женой не ладится, скажите мне, я найду способ донести, договориться.

Оказалось, это очень удобно, и все успокоились. Рождение первого внука стало радостью ошеломляющей. Казалось бы, мы стали взрослее на целое поколение, а ощущение, что сбросили пару десятков лет. Готовимся. Еду на “Аллегро” к выписке невестки из роддома, волнуясь и предвкушая…

Разве можно передать словами гамму эмоций от этой встречи?! Ночью дежурим по очереди. То спину сорву, то сердце прихватит от бессонных ночей. Вспоминаю молодость, рождение сыновей. Эх! Много общего.

– Мама, как тебя не раздражает  двухчасовой ор? – удивляется замученный сын.

– Так маленький кричит не для того, чтобы нас довести… Теперь-то понимаю.

Вообще-то я каким-то способом отключаю мозг (если он есть, добавил бы муж). И начинаю шикать. Помогает обоим.

Знакомимся со страной уже не как туристы. Больше теперь интересует климат, быт и нравы жителей, медобслуживание, страховки, врачи, больницы, как у них в детсадах и школах. Сравниваешь, конечно. Особенно возвращаясь из Хельсинки…

 Лишь несколько часов нас разделяют —

Три с половиной – это же смешно.

Но от различий мо́зги вышибает!

Никак я не привыкну, все равно…

Дышать здесь можно лишь в противогазах,

На улицу в скафандрах выходить.

И не глядеть вокруг, иначе разом

Расхочется дышать, глядеть и жить…

Деревья всюду еле выживают

В полосках шириною в полшага!

Облупленные стены напугают:

Мы что, недавно вышибли врага?

Асфальт обочин – подобрать бы слово.

Асфальт – кошмар, обочин нет почти.

Рапортовал же кто-то: «Все готово!»

И через месяц – снова замостит.

Движенье беспорядочное, хамство —

Рискует кто-то, будто в танке он.

Завидное у пробок постоянство,

Ремонт дорог, похожий на погром.

Ответьте, люди! – что же мы за люди?!

Себя не любим и своих детей?

Еще немного – всю страну загубим,

Россию-мать. И кто же мы при ней?!

Ну что б, очистить воду – пить из крана.

Очистить топливо, чтоб воздухом дышать!

За псами убирать. Вставая рано,

Соседям и друг другу не мешать.

Благодаря земле живем на свете.

И все имеем, что она дает.

А мы ее?! Придется ведь ответить

За безрассудство дикое свое.

Еще, надеюсь, что не безнадежны:

Есть совесть, разум. Будет благодать?

Даю совет кому-то осторожно:

Все взять и без разбору перенять!

Всего-то ничего меж нами – ними…

Там – тихо, чисто и свежо, светло.

На родину гляжу глазами злыми.

И плакать хочется,

А на душе тепло…

Может, неспроста я десять лет занималась краеведением нашей местности, теперь  дружу с потомками тех финнов, которые жили здесь с допетровских времен. Их в нашем Парголове немало, практически все связаны родством. Что-то финское определенно в меня проникло. И кто знает, что было намешано в глубокой старине в наших генах?

Первые впечатления от погружения в обычную жизнь местных жителей самые сильные, даже рассказ написала.

Финский характер

Люди все разные, но есть же национальные черты, присущие коренным жителям страны. Или нет? А как понять, какие определяющие?

Навестив внука, я возвращалась из Хельсинки домой, в Санкт-Петербург. Сын, работающий в Финляндии по контракту, решил приучать меня к самостоятельности и отправил к поезду своим ходом, на автобусе. Чисто по-русски, не узнав заранее расписание, я застряла на остановке минут на сорок, хорошо запас времени был. Провожала меня до автобуса сватья, мама невестки, сменившая меня на посту при внуке. Пожилая финка, сидевшая на скамейке, не скрывая живого интереса, прислушивалась к нашему разговору. Наконец обратилась с вопросом: «Вы откуда?» Услышав, что из Санкт-Петербурга и Киева, сообщила, что у нее в кафе работник болгарин, обучает ее русскому языку. Иногда вставляет словечки на украинском, а ругается почему-то на болгарском. «Немножко учу три языка», – поделилась она. В автобусе мы сели напротив друг друга и методом проб на пределы ее знания русского разговорились.

«Где твоя работа?» – спросила она. Я, не найдя правильного ответа на этот вопрос, отделалась интересом к истории. Она уважительно кивнула и ответила: «История – хорошо. У финнов с Россией общая». И неожиданно достала из-под куртки большой деревянный крест на шнуре, похожий на священнический. Это меня озадачило: «Она же сказала, что у нее свое кафе!» Потом я внесла в беседу свою лепту: «Политика – разделяет людей. Таких, как мы». Двадцать минут до Камппи пролетели быстро. Вышли из автобуса – я с чемоданом, она с пятью огромными пакетами с вещами или продуктами.

«Тебе – туда»,– показала она взмахом руки. Я неуверенно улыбнулась и, поблагодарив, медленно двинулась в указанном направлении. Она догнала с возгласом: «Идем. Покажу».

Вошли в здание автовокзала. Перед моими глазами мелькали люди, кругом были какие-то выступы, прилавки, повороты и людские потоки. Спутница сделала попытку объяснить мне мои дальнейшие действия, но, очевидно, среагировав на выражение лица, крепко взяла меня под руку и энергично потащила куда-то. Мы свернули налево, поднялись по ступеням, свернули вправо и неожиданно оказались в каком-то закутке перед лифтом. Я поняла, что дальше нужно будет подняться и потом спуститься. Там метро. Она рванулась от меня, видно, опаздывала на работу. Вслед взметнувшемуся подолу ее юбки только успела послать: «Большое спасибо!» Я поняла, что финны выше условностей – здороваться, прощаться, принимать благодарность и т. д. и т. п.

Благополучно проехав одну остановку, я вышла на станции RAIN – железнодорожный вокзал. Поднимаясь наверх, услышала странный шум за спиной. На середине эскалатора молодой человек с усилием пытался поднять пожилую финку, очевидно, упавшую на него с верхних ступеней. Ситуация была неординарной. Прямые ноги дамы, торчащие вверх, не давали ему никаких шансов. Я встретилась глазами c жертвой необычных обстоятельств. И поняла, что как-то нужно его выручать – на движущихся ступенях нас было трое. Бежать вниз – смысла нет. Я сошла с эскалатора, завезла чемодан за поручень. Подъехавшие ноги я приподняла за брючины, чтобы они не попали в зазор. Финская дама благополучно въехала на площадку с абсолютно непроницаемым выражением лица, вернее, с полным отсутствием такового. Мимо проходил средних лет финн, как само собой разумеющееся, подхватил нашу финку под вторую руку. Как только мужчины поставили ее на ноги, дама резко дернула локтями в стороны, освобождаясь от рук. Не повернув головы, не произнеся ни слова, она пошла куда-то своей прямой дорогой. Финн, будто и не было этой задержки, двинулся в своем направлении. Мне хотелось зааплодировать, как в театре! Чисто по-фински – ничего лишнего. Мы с молодым человеком (явно не финном) опять встретились глазами, еле сдерживая смех, кивнули друг другу. И, несколько ошеломленные, разошлись каждый в свою сторону.

Теперь сын отвозит меня на вокзал в своей машине. На всякий случай. Чтобы без приключений. А то он меня знает.

 Поездки за границу, чтобы отдохнуть и посмотреть, сменились путешествием в два направления – к внуку и обратно. Нужно только сосредоточиться, запастись подарками, доехать. Не говорить и не делать глупостей, вести себя тихо, соблюдать режим неукоснительно, запомнить что можно, что нельзя. Зарубить на носу. Чтобы не получить по голове.

Мне нравилось, что можно полностью раствориться во внуке, отпустив детей хоть на край света – в гости, в театр, на концерт… А размеренная жизнь в доме шла своим чередом.

Вот только к пятому-седьмому дню накапливается…Как ни стараешься. Все люди разные, при трении друг о друга искрит. Берешь ноги в руки и гулять, кружить до упаду. При быстрой ходьбе выветривается из головы весь «бур-бур-бур». Пар вышел, все успокоились, возвращаюсь… Правда, мир после ссоры самый сладкий!

Но больше двух вспышек лучше не провоцировать. Для себя установила гостевой срок – семь-девять дней. Больше только по необходимости – детсад в отпуске, например.

Удивительно, живя в другой стране, можно больше узнать о своей родной и связях их обеих. В Финляндии, в центре Хельсинки, самый большой в Европе действующий православный собор – Успенский. Здесь же самая большая в Евросоюзе библиотека на русском языке. Теперь книжки возить через границу почти не обязательно. Только самое-самое…

А личность Маннергейма чего стоит?! Шведский дворянин из Финляндии и кавалерийский офицер на службе у русского царя. Маршал, а затем и глава независимой Финляндии, личность, безусловно, выдающаяся. Недалеко от нашей дачной местности можно обнаружить бетонные остатки линии Маннергейма. Совсем недавно узнала от блокадника, прихожанина Князь-Владимирского собора на Петроградской стороне, интересные подробности. В этом соборе крестили будущего маршала, здесь же он венчался. Во время блокады Ленинграда собор ни разу не бомбили – по личной просьбе Маннергейма к Гитлеру.

А сколько до сих пор открывается о судьбах финнов, живших в Парголове! Местные жители с давних пор знали, что у финских фермеров самое вкусное молоко и творог. В советское время многие старались покупать эти продукты именно у них. Характерным и удивительным было то, что подкисшее молоко можно было сдать обратно, и оно использовалось дальше, не пропадало. А во время войны, блокады, эти же фермеры раздавали свои продукты бесплатно. По воспоминаниям моего доброго знакомого, Юрия Оттовича Вебера, фермеры регулярно приезжали к Татарской мечети (так называли ее ленинградцы) и раздавали бесценную еду – понемножку в каждые руки – тем, кто смог дойти.

Прибывая на железнодорожный вокзал в Хельсинки и выходя на площадь, здороваюсь с памятником. Жду окончания карантинов, чтобы проехать с автобусной экскурсией и по другим местам, связанным с российским императором Александром II, великим князем Финляндским. В рождественские каникулы обязательно посещаем ярмарку на Сенатской площади перед Кафедральным собором, На ней в 1830–1852 годах архитектор Карл Людвиг Энгель воздвиг монументальный Николаевский собор. Перед собором находится памятник Александру II. Его установили в 1894 году в память о восстановлении императором Александром II финского парламентаризма.  Пройти мимо его бывшей резиденции можно и сейчас, гуляя в парке.

Прошло шесть лет с начала моих регулярных рейсов в этом направлении. Изменения к лучшему вижу, конечно. Наверное, многие сравнили, некоторые дома применили результат наблюдений. И у нас стало чище – да! Расцвели газоны придомовых земельных участков. Многие для озеленения везут цветы и кусты со своих дач. Хамства хватает пока. Но сколько появилось умной, образованной, воспитанной молодежи. Иногда, правда, мне возражают: «Где ты их находишь?» Отвечаю: «На каждом шагу!»

Хорошо бы нам учиться всему хорошему и правильному в других странах. В «Пушкинской речи» Ф. М. Достоевский, развивая мысль о всемирной отзывчивости русской души, говорил о том, что жил бы Пушкин дольше, «так и между нами было бы, может быть, менее недоразумений и споров, чем видим теперь». С другой стороны, сколько было позже во всем мире признанных классиков русской литературы. И разве это не варварство – сносить теперь памятники им, менять названия, запрещать музыкальные и литературные произведения, давно являющиеся фундаментом европейской культуры? Ладно, Бог с ними. Важнее всего сейчас сохранить наше базовое – традиционную семью. Берем лучшее со стороны, не давая в обиду свое кровное. Отношения между собой членов семьи всего дороже.

С разрешения невестки приведу интересные наблюдения от ее лица.

Детсад. Мы со Львом вчера сходили на ориентационную встречу с воспитательницей детского садика. Нам показали помещение, подробно расспросили о Льве и рассказали о распорядке. Интересно, что садик многонациональный, есть детки из Индии, Эстонии, Литвы и Ирака.

Сам садик небольшой, в группе малышей всего девять мест, из которых заняты восемь. На группу две воспитательницы. У каждого малыша есть своя полка, куда можно класть сменную одежду, рюкзачок, обувь и комбинезон. В группе малышей есть две комнаты: одна со столами, где едят и занимаются рисованием, во второй – дети играют и спят. Для экономии пространства двухъярусные кровати спрятаны в шкафы, и откидываются на время сна. Мне пообещали, что Лев будет спать на нижней кроватке.

Много спрашивали о том, что Лев любит делать и какими игрушками играть, что он обычно ест и чего ему нельзя, какой у него характер, чего он боится, как относится к другим детям и чужим взрослым. Потом еще дали заполнить большую анкету и выдали брошюру с правилами и указанием, что нужно принести.

Все личные вещи должны быть подписаны несмываемым маркером именем Льва. Из них в садике постоянно должен быть полный комплект «дождевой» одежды и резиновые сапоги, как минимум один комплект сменной одежды, кожаные чешки, баночка с ксилитовыми таблетками, памперсы и любимая игрушка для сна.

Садик открывается в семь часов тридцать минут, потом в восемь – завтрак, с девяти до одиннадцати – прогулка на улице, в одиннадцать – обед, с двенадцати до четырнадцати – сон, затем перекус и снова прогулка до шестнадцати часов тридцати минут, когда закрывается садик, и до этого времени нужно забрать ребенка.

Хоть Лев официально начинает ходить в садик со второго октября, мы за две недели до этого можем приходить играть на площадке с другими детками. Потом будут две адаптационные недели, когда он сначала приходит на полдня вместе со мной, затем я буду оставлять его на несколько часов, а далее на весь день.

Прогулки. В финских садиках принято гулять хотя бы раз в день, в любую погоду. Если дождь или мороз, прогулка может быть короче. Как-то мы с Левушкой были в садике в помещении, так как с утра лил дождь. Вдруг воспитатели начали собирать всех детей на прогулку, одевать им сверху на комбинезоны «дождевую» одежду (штаны, куртки, резиновые сапоги, «дождевые» шапки и перчатки). Я в тот день еще не принесла дождевые вещи, мы остались внутри, наблюдая, как дети выходят при порывистом ветре и довольно сильном дожде.

Походы . Хотя бы раз в неделю и старшие детки, и малыши ходят в «походы». Вчера мы как раз ходили в такой поход на площадку в пятистах метрах от садика. Детки медленно идут, держась за руки воспитателей, играют на другой площадке, а потом, на обратной дороге, садятся за столики и перекусывают фруктами и овощами.

Обсуждение. После прогулки или похода детки садятся в круг, и воспитательница сначала поет короткую песенку про каждого, кто пришел в садик. А потом рассказывает, какая была погода, какое сейчас время года и что происходит на улице. При этом показывает картинки, например, небо с тучками, желтые листики, грибы. Потом еще пару песенок, и все идут обедать.

Обед. На обед был суп-пюре, тонкий бутерброд с сыром, груша и вода или молоко. Кто может, сам кушает ложками, кому-то помогают воспитатели. Меня попросили подождать в коридоре, но, похоже, Лев съел немного супа. Потом пытался запихать большой кусок груши полностью в рот и слегка подавился. Вообще дети поели довольно быстро, и Лев остался за столиком один, пытаясь откусить от своего бутерброда с сыром. Ему было непривычно, потому что я режу ему бутерброды квадратиками на один укус. Увидев, что уже уносят все остатки и грязную посуду, я хотела отдать начатый бутерброд, но повариха сказала: «Нет-нет, пусть доедает столько времени, сколько ему нужно».

Разное. Сегодня на площадке был маленький Джонатан, который почти все время плакал. Он только начал ходить в садик и переживает этот период расставания с родителями. Воспитательницы берут его на руки, говорят с ним. Мне сказали, что все дети плачут первое время, кто-то первую неделю, кто-то два дня. Лучшее, что могут сделать родители, это объяснить, что они уходят и придут вечером, попрощаться и уйти, несмотря на слезы. Тогда дети быстрее успокоятся, чем, если прощание затяжное. Будем надеяться на лучшее!

В январе перевели Льва в частный садик, где активно используют Kidplan. Там можно почитать, чем малыш был занят в течение дня. Смотрю, что в понедельник ходили в лес и экспериментировали, какие звуки издают разные животные. Во вторник ходили в лес на пикник по сложной тропе. А после обеда рисовали музыку с закрытыми глазами. В среду что-то мастерили. В четверг занимались в спортзале, бегали, прыгали и охотились за львом по всему залу. Сегодня делали украшения из пасты и брызгали золотую краску.

Помимо занятий, каждый день группа гуляет два раза на свежем воздухе. Также каждый день воспитатели мне рассказывают, как он спал и ел, просил ли добавку, было ли вкусно.

В его группе в этом году две основные темы – природа и эмоции. Они обсуждают разные истории и эмоции героев, а еще эмоции самих детей в течение дня. Хотя бы раз в неделю ходят в лес изучать всякие мхи, камни, растения и животных.

У нас были сомнения, переводить ли его в частный садик, потому что группа здесь больше, но сейчас я очень довольна. Мне нравятся воспитатели и активности. А главное, у Льва почти исчезли истерики по утрам и вечерам (когда приводишь в садик и забираешь).

Вот уже две недели Лев ходит в новую детсадовскую группу под названием «Белки-летяги». Это «лесная группа», где четырнадцать деток каждый день ходят в походы. Нам понадобилось обзавестись туристическим рюкзаком, спальником, подстилкой, походной посудой и бутылочкой для воды.

Ходят они с биноклями и наблюдают за животными и растениями. Отдыхают в спальниках. Если хорошая погода, то лежат в лесу под открытым небом и слушают, как им читают книги.

Иногда жарят хлеб и сыр на костре. Лазят по скалам и камням. Пока что походы неподалеку от садика, но планируются и более дальние вылазки.

 Невестка сейчас пишет книги и статьи о воспитании детей. Мне приятно, что я теперь доверенное лицо. На меня заключен договор с издательством, приходит небольшой гонорар. На будущие книжки для внука – решили мы с автором.

Читая текст невестки, я вспомнила детсадовские истории с моими детьми. Конечно, многое зависело от конкретной воспитательницы. Но в целом есть, что взять на вооружение и сегодня.

А вот в наш с дедушкой приезд произошла целая история больших переживаний маленького человека, уважаемого взрослыми.

Впервые мы его забирали из детского сада. Оторвали от игры с лучшим другом, поэтому он протестовал, даже не смотрел в мою сторону, отказывался идти одеваться. Сначала одна воспитательница, потом другая что-то объясняли ему, без нажима, недовольства и нетерпения. Минут через десять-пятнадцать он дал себя уговорить и вышел в прихожую. Я наблюдала, не вмешиваясь. Минут пять еще понадобилось, чтобы он позволил помочь ему одеться и обуться. Вышел на крыльцо и сел, глядя перед собой, уйдя в свои переживания. Посидели вдвоем рядом…Совмещали настройки, похоже. Интересно, перенастройка на другую языковую среду тоже требует усилий от малышей?

Тут меня осенило, предложила пойти посмотреть на охотничью собаку за забором.

– Пошли. А где эта собака? Я никогда не видел здесь охотничью.

Переключился, ура!

Финляндия подкупила меня и отношением к родам, к первым мгновениям жизни человека в этом мире. Новорожденного в первую очередь прикладывают к обнаженной груди отца. У ребенка с мамой еще долго будет сильная связь. А с папой благодаря прикосновению кожи к коже контакт возникает с самых первых минут жизни. К тактильным ощущениям добавляется запах, самые первые звуки голоса. А уж папе как это нужно, чтобы всеми фибрами ощутить, погрузиться эмоционально в чудо рождения нового Человека. Я не раз отмечала, как маленький внук замирает, слушая отцовский голос, заворожено вглядывается в него. Возможно, сыграло немалую роль и самое первое впечатление. А вот чрезмерная опека здесь не принята, к счастью.

Финляндия, как шутит сын, растит викингов. Финские дети нередко ходят все в синяках, ссадинах. Их не пичкают лекарствами по любому поводу, лечат в случае действительной необходимости. А в остальных надо самим выживать, справляться простыми средствами самостоятельно. Нет услуги вызова врачей на дом. Терапевт или специалист консультируют по телефону. Если назначение, как лечить, не помогает, предлагают везти больного в госпиталь. И верится, что вряд ли там отрежут что-то лишнее, потому что так проще.

Медицина в основном платная. Но медицинское страхование  нередко оно покрывает немалую часть расходов на серьезное лечение, операцию. Налоги в Финляндии большие, но и условия жизни максимально комфортные. Для всего населения, что характерно!

Очень мне импонирует отношение к среднему специальному образованию. Например, у квалифицированных рабочих зарплата соизмерима с заработками прослойки с высшим образованием. Особым уважением пользуются учителя, полицейские и медики: образование, безопасность и здоровье. Казалось бы, а как же иначе?!

Иногда, мне кажется, через своих знакомых потомков ингерманландских финнов я воспринимаю даже быт здесь на более глубинном уровне. Также историю, где она перекликается с нашей, российской.

В нашем Парголове многие семьи с финскими корнями пострадали во время войн 1939 года и Великой Отечественной 1941–1945 годов. В обеих мы были по разные стороны фронтов. Но сколько нас связывает до сих пор! История, пусть драматическая, природа, территориальная близость. А сколько смешанных семей?!

В газете «Спасо-Парголовский Листок», где я – редактор-журналист-краевед, опубликованы интересные материалы, оригинальные документы о земских школах, в том числе финской. Создавались они по инициативе местных жителей. И как же разумно было в них организовано не только обучение школьным предметам, но и трудовые навыки, знакомство с работами на земле.

Кстати, в моей советской школе разумного и необходимого для развития полноценного гражданина своей страны было не меньше! У нас был всеобуч – регулярная помощь отличников отстающим ученикам, был приусадебный участок, где школьники участвовали в уходе за кустами, посадками, собирали ягоды смородины и крыжовника, из них в школьной столовой варили компоты.

Сколько было веселья, когда друг на друге тренировались делать перевязки! А искусственное дыхание?! Последнее, правда, теоретически и вприглядку. Бесконтактно.

Символ северных мест, Финляндии, – лебеди. Недаром у внука несколько лет подряд любимой игрушкой был гагачонок. Так он называл птенца лебедей. На любой прогулке вдоль залива можно увидеть этих прекрасных птиц. В зарослях водной растительности, на небольших островках, устраивают пары гнезда, совсем близко к берегу, лодочным станциям. Доверяют людям. В этом году я увидела в Эспоо первую небольшую стаю лебедей. Вода залива скована льдом, только небольшие проталины вблизи берегов. Дюжина птиц пролетела низко над водой и скрылась за кроной могучей сосны. На север летят, в места гнездований, несмотря на непогоду, аномально холодную весну с морозами и метелями.

В прошлое лето, увидев выплывшего из зарослей лебедя с выводком из четырех лебедят, внук требовательно спросил:

– Это мама-лебедь и ее детки. А где папа-лебедь?

Во время пандемии я купила необычайной красоты игрушечного лебедя, папу-гагача, в комплект. Показала по скайпу, пообещала привезти… Долгие месяцы пришлось «папе» томиться в разлуке с семьей. А моей душе созвучны как никогда прежде оказались прекрасные руны ижорской сказительницы Ларин Параске, размещенные в моей дачной газете «Троицкие Родники»… Ее исполнением собственных рун заслушивались композиторы Сибелиус и Чайковский, посвящали ей свои произведения. Меня рунические песни очаровали своей безыскусностью, простотой и искренностью строк, наполненных сердечной привязанностью к родной земле, природе.

Немало смешных историй произошло со мной в поездках в эту соседнюю страну. В «Аллегро» за три с половиной часа происходят интересные знакомства, анекдотичные случаи.

Запомнилось общение с азербайджанцем, через Финляндию транзитом, переезжающим в Эмираты. В командировку, понятно. Очень симпатичный молодой человек оказался отцом двух дочерей. Первые полтора часа пути пролетели незаметно, поговорить мы успели на множество тем. Самые интересные для меня: отношение к старшему поколению и книгам. Грустно признавать, что во многих странах уважение к старикам прочно встроено в генетический код населения. Кстати, там уважают и участников Великой Отечественной – для нас (и уже Второй мировой для них) войны. Еще одна тема: чтение книг и библиотеки. Кажется, и мое пылкое заявление, что лучшие книги помогают человеку жить, вдохновило его после возвращения домой, в Баку, пойти с дочками в библиотеку. Жаль, что я потеряла бумажку с его имейлом. Тем более, что он пригласил меня приехать полечиться (что ж еще в моем уважаемом возрасте?!) на нафталановые грязи. Не сомневаюсь, что в его отсутствие, показать нам город и оказать услуги гостеприимства захотел бы его отец, по его просьбе.

В последнем поезде из Финляндии, до отмены движения по железной дороге в конце марта, на соседнем с моим кресле оказалась яркая молодая женщина, говорящая по телефону на итальянском с характерными жестикуляциями. Как выяснилось при контроле, с финским паспортом. Ехала она в Санкт-Петербург, как ни удивительно, с туристическими целями. Чем вызвала мое искреннее восхищение. Это очень по-русски.

Еще одна картинка. Финский пограничник, неспешно подбирая слова, по-русски спрашивает адрес сына, к которому я следую. Начинаю искать распечатку с адресом, не нахожу. В недоумении зависаю, а потом начинаю судорожно рыться в сумке. Он стоит рядом, не проявляя ни тени нетерпения, желания поторопить. Соображаю, что в прошлый приезд сфотографировала дом с торца, с адресом. Чуть не вскрикнув от радости, начинаю листать галерею фотографий в телефоне. О, это было совсем не быстро! Минуты три, а то и пять, я занималась поисками, а пограничник невозмутимо, неколебимо, как скала, неподверженная житейским волнениям, ожидал завершения процесса.

На всплеск моих эмоций по поводу обнаружения искомого, реакции, естественно, не последовало. Не спеша наклонившись, финский парень увеличил на экране картинку, удовлетворенно кивнул и проследовал далее. Я в тихом восхищении откинулась на спинку кресла. Можно расслабиться, родина отпускает на передышку.

Мне кажется, характерной для наших туристов вот такая история, связанная с поездкой в автобусе. Мы с внуком вошли в салон через переднюю дверь, где нужно предъявить код купленного заранее в приложении билета на поездку. Билет-то я купила. Но мой телефон, отключенный от вайфая, не собирался предъявлять нужную страницу. Пока я лихорадочно соображала, что же делать, раздался голос водителя: «Проходите, садитесь, пожалуйста». Голос был спокойный, негромкий. До меня не сразу дошло, что я слышу русскую речь! Выходя из автобуса на нашей остановке, внук внушительным голосом велел мне: «Учи, бабушка, английский».

Пошла на курсы онлайн. Трудно. Стараюсь изо всех сил.

Жизнь богата подарками-нежданчиками. Для тех, кто готов их принять, само собой. Причем во времена, казалось бы, не располагающие к этому. Такой чудесной неожиданностью стала для меня встреча в Эспоо с удивительной женщиной по имени Марина – композитором и музыкантом. Интересно, на каких уровнях мы определяем близких нам людей? Не только приятных в  общении и близких во взглядах на какие-то вещи. Это естественно, когда встречаются два человека почти одного возраста, да еще родом из СССР. Но убеждаюсь не впервые, что у жителей Крайнего Севера, Дальнего Востока, особенно Сахалина, чутье на земляков. Выяснилось, что Марина родилась в Приморье, потом тридцать лет жила в Эстонии, теперь более тридцати лет проживает в Финляндии. Познакомились мы онлайн. И она сразу покорила меня исполнением классических произведений, откликнувшись на мою просьбу, сыграла «Полонез» Огинского.

Я не сомневаюсь, что мы еще не раз встретимся. С нетерпением жду выхода ее книг. Рассчитываю, что ей интересно будет прочесть о наших с внуком секретиках. Надеюсь, что поезда «Аллегро» (дай бог им здравия и долгоденствия!) снова начнут регулярно связывать наши страны. “Все дороги ведут к людям” – согласна полностью с Антуаном де Сент – Экзюпери. К своим родным людям, в первую очередь. И в наполненных вагонах люди со всего мира будут знакомиться и находить немало общего в важном. Для всех.

Как думаете?