Читать книгу Я ненавижу свое тело - Ирина Леонидовна Корчагина - Страница 8

Лишние килограммы у человека образуются вовсе не из-за еды, как принято считать. Еда – это следствие, а вовсе не причина. Лишние килограммы образуются оттого, что человек чем-то заморачивается. Излишний вес – это почти всегда какая-то заморочка, и в чем эта заморочка заключается – вот что важно понять. Пока человек не разберется в этом, пока не поймет, как от своей заморочки избавляться, никакие диеты не помогут. Килограммы будут прибывать буквально из воздуха!

Каждый, кто практиковал диеты, знает, что килограммы, если и сходят во время диеты, тут же возвращаются назад, как только диета приостанавливается, а сидеть на вечной диете могут, возможно, только балерины. И то, допускаю, диеты балерины – это своеобразный миф. Танцующие женщины очень много двигаются! Я с балеринами давно не общалась, но совсем недавно разговаривала с одной спортсменкой. Ее никак нельзя назвать полной, но весит она немало – ведь мускулы тяжелые. Она не соблюдает никакой диеты и ест вечером не только после шести, но и после десяти, но все сгорает, потому что тренируется она по три раза в день. А чем балерины отличаются от спортсменок? Ну, разве что только тем, что партнеры носят их на руках, поэтому все-таки о килограммах думать приходится. Ведь если партнер балерину не удержит, она попросту грохнется на пол, так что ее сбалансированный вес – это ее личная безопасность.

На самом деле, сбалансированный вес любого человека – это личная безопасность каждого, потому что от лишнего веса могут появиться всякие противные болячки. Но эта зависимость не так заметна, как в балете, поэтому о мерах предосторожности мы постоянно забываем. Как же человек легкомыслен, уму непостижимо!

Следите за своим весом! Лишние

килограммы опасны для здоровья и жизни!

В этом разделе я покажу, какие бывают метафоры лишнего веса, то есть какие психологические проблемы заедаются борщами, пирожками и всякими вкусностями. На мой взгляд, таких метафор не так уж много, то есть случаев разных – множество, но их можно классифицировать и рассортировать по видам.

Одна из таких категорий проблем, дающих лишний вес, – проблема в общении. Человеку трудно общаться, поэтому подсознательно человек набирает килограммы.

Лишние килограммы становятся маской, своеобразным карнавальным костюмом, за которым скрывается личность. Как это происходит? Расскажу такую весьма характерную историю.

Ниночка всегда была ребенком с тонкой душевной организацией. Она чутко реагировала на все, что происходило вокруг нее, а особенно на то, что касалось ее лично. Семья ее родителей была вполне обычная, земная, где порой ссорились, порой разговаривали на повышенных тонах, порой грубили и применяли не совсем литературную лексику, но, при этом, супруги друг друга любили, были вполне довольны своей жизни и считали свою семью успешной и счастливой. Ниночка же каждую родительскую перебранку воспринимала с ужасом – это связано с ее структурой личности. У каждого человека своя структура личности, как и свое тело, только тело нам видно, а структура личности не видна невооруженным глазом.

Структура личности Ниночки была ранимая, деликатная, реагирующая на все очень чутко. Она плакала всякий раз, когда папа громко хлопал дверью – ей казалось, что папа навсегда уходит из ее жизни. Папа возвращался, как ни в чем не бывало, а Ниночка еще несколько дней переживала: а вдруг папа все-таки уйдет? Хотя папа вообще никуда никогда уходить не собирался – просто у папы Ниночки структура личности была совсем другая. Он был человек веселый, рубаха-парень, шумно реагирующий на внешние обстоятельства и быстро принимающий решения.

По причине своей душевной деликатности Ниночка не могла посещать детский сад. Ее все там настораживало, она вздрагивала от каждого громкого звука, с детьми ей тяжело было взаимодействовать, кровати ей казались скрипящими, а воспитательницы кричащими. Больше трех-четырех дней подряд Ниночка в сад не ходила: она заболевала. Бесконечные простуды, ангины, кашли вынуждали маму брать больничные, но мама девочки не желала прерывать работу, у нее благоприятно складывалась карьера, поэтому она стала нанимать няню.

С нянями тоже не складывалось. Своей тревожностью Ниночка ставила нянь в тупик и те очень быстро увольнялись. В дело вмешалась бабушка – с бабушкой Ниночка еще как-то более или менее уживалась. Нянь из семейного оборота изъяли, детский сад из повестки дня вычеркнули, родители съехались с бабушкой. Бабушке поручили не только Ниночку, но и львиную долю домашней работы.

До обеда Ниночку выводили гулять на детскую площадку, но детей ее возраста было мало – они все ходили в сад, а с малышами ей гулять было неинтересно, поэтому она ковырялась в песочнице одна. Вечером, когда на детской площадке собирались ее ровесники, Ниночка на прогулку не выходила – у бабушки накапливались домашние дела, да и девочка на улицу не рвалась. Она предпочитала раскрашивать альбомы, которые ей в огромных количествах приносил папа. Общение с детьми сводилось к минимуму, но Ниночка и не рвалась общаться. Ей нравилось сидеть и рисовать возле бабушки, возившейся на кухне.

В гости к ним дети не приходили, и сами они ни к кому не ходили тоже. Ни родителям, ни бабушке Ниночки не приходило в голову, что ребенка надо учить дружить.

Людей с тонкой душевной организацией необходимо учить дружить, сами они с такой задачей не справляются.

Каждый год семья выезжала на море, и это было лучшее время для Ниночки. Папа и мама были такие радостные, такие светлые, и все время были с ней, оба. Моря Ниночка не очень любила, боялась воды, но она обожала сидеть на бережку, играть в песочек и наблюдать за папой и мамой. Никто никуда не отлучался, все были вместе, рядышком сидели, ворковали, и Ниночка была даже не на седьмом небе – она была на десятом небе от блаженства.

В то лето их семья, как обычно, собирались на море, и Ниночка предвкушала это счастье. Но вдруг мама сказала за обедом:

– Нусик, ты уже большая, тебе уже шесть лет, поэтому ты поедешь в пансионат… Бабушка… детки… море… солнце… Такая возможность.

Ниночка не слышала и не понимала, что взахлеб повествовала ей мама. Девочке стало очевидно только одно: мама с папой не берут ее в их счастье, она им не нужна. От нее отказались.

Нину отправили вместе с бабушкой и с группой таких же ребятишек, как она, в пансионат на море. Там были прекрасные условия для отдыха! Но Ниночке там было очень тяжело, и она заболела. Девочка почти весь отдых пролежала с высокой температурой. Бабушка очень переживала, что внучка валяется в постели вместо того, чтобы валяться на пляже, и кормила Ниночку усиленно, чтобы та скорее поправилась.

Обратите внимание: какое коварное слово «поправилась». Оно означает и здоровье, и толщину.

Девочка, несмотря на хворобу, аппетита не теряла, и уписывала за обе щеки и пирожки, и пряники, и красные сочные помидоры с белым пышным хлебом. Лекарские усилия бабушки привели к тому, что Ниночка все-таки поднялась с кровати и оставшуюся недельку позагорала. Пред родителями она предстала в поправленном во всех смыслах виде.

– Как ты выросла! – сказала мама, получив дочь после отдыха. – Совсем большая.

Маму смутила полнота дочери, но ее больше занимали ее собственные проблемы: отдых выявил, что муж совсем охладел к ней. То, что у них не было секса в будни, можно было объяснить загрузкой на работе, ежедневными стрессами. Но на отдыхе? Он ни разу даже не прикоснулся к ней. За три недели! Женщина была в ужасе, страшные думы терзали ее, и полнота дочери на фоне всего происходящего казалась ей пустяшным делом. Подумаешь, девочка поправилась! Пойдет в школу – похудеет.

Возрастные кризисы родителей часто накладываются на возрастные кризисы детей. Но, погруженные в свои проблемы, родители не замечают, что творится с их чадами.

Когда Нина пошла в школу, она начала набирать килограммы в ускоренном темпе. В школе на Ниночку обрушилась двойная нагрузка: и учиться надо было, и с детьми как-то взаимодействовать. Не получив опыта общения в саду, она очень страдала в школе. И обзывали ее, и дразнили. Дело-то привычное! Дети всегда дразнятся и обзываются, но Ниночка все это воспринимала очень тяжело и обрастала килограммами. Килограммы позволяли ей не участвовать в каких-то школьных проектах – ну кто же ее, такую толстую, возьмет! Ниночка привыкла быть толстой, освоилась. Нашла выгоду в своей полноте.

Она достаточно хорошо училась, так что учителя к ней не цеплялись, да и одноклассники постепенно оставили в покое. Нина казалась себе невидимкой, которую никто не трогает и не замечает. Она жила в мире своих иллюзий и мечтала, что когда-то станет стройной, красивой и счастливой.

Так прошли школьные годы, и начался новый этап ее жизни – студенческий.

Нине исполнилось девятнадцать. Ее вес приблизился к девяноста килограммам. Она любила бутерброды с белым хлебом, уминала плюшки на завтрак и на ужин, вечером у телевизора усаживалась с чаем и сдобным печеньем, и ей даже в голову не приходило, что с ее комплекцией надо в корне менять стратегию питания.

Время от времени мама поругивала дочку за то, что та разъелась, но после каждого маминого замечания Нина начинала усиленно жевать и поправляться еще больше. Впрочем, мама была обеспокоена не столько весом дочери, сколько тем, что дочь, теперь уже студентка второго курса, стала плохо учиться. Именно по этой причине она и привела ее к психологу.

– Ниночка так хорошо начинала учиться! – объясняла мама в моем кабинете. – Она получала одни пятерки. Я думала, что она пойдет на красный диплом. Но на втором курсе ее просто подменили! Мне она ничего не говорит. Огрызается, грубит. Может, она хоть вам раскроется?

Мы стали работать с Ниной, вот тогда и выяснилось, что ей очень тяжело общаться со своими сокурсниками. На первом курсе она старалась от них не отставать. Ходила с ними в клубы, зависала до утра в общаге, принимала участие в студенческих мероприятиях – в концертах, КВНах, капустниках. Но она не могла веселиться так легко, как они. Она не умела веселиться! К тому же на нее совсем не обращали внимания, словно ее там не было. К ней не обращались мальчики, с ней почти не разговаривали девочки. На всех этих тусовках Нина была сама по себе.

Вскоре она перестала участвовать в студенческой жизни, затем ей расхотелось посещать университет, интерес к учебе пропал. Нина стала пропускать занятия. Она оставалась дома, усаживалась перед телевизором и пила чай с шоколадными конфетами. Сладкое поднимало ее настроение.

– Меня никто не понимает, – вздохнула она печально. – Даже мама.

Нина давно уже пришла к выводу, что ее никто не понимает. Ее никогда не понимала сверстники, и мама ее не понимает. Мама ее разлюбила, маме она не нужна.

Ощущение собственной ненужности часто

приводит к тому, что человек набирает лишний вес.

Вернуть Нине веру в то, что мама ее любит и готова принимать в любом виде, даже с избыточными килограммами, было нелегко, но реально. В девятнадцать лет психика человека пластична, ее можно довольно быстро переформатировать.

Как только у Нины сформировалось понимание того, что она нужна маме, вес стал уменьшаться. Пирожные и мягкие булки были изъяты из рациона за ненадобностью – ей не требовалось сладкое и вкусное, чтобы подсластить свою жизнь. Вслед за этим Нина начала предпринимать шаги по сближению с ровесниками. Постепенные, медленные шаги, но вполне уверенные. А тут случилось благоприятное обстоятельство: к ним в группу пришла новая девушка, и Нина практически сразу с ней подружилась. Новая девушка оказалась довольно активная, она быстро перезнакомилась со всеми студенческими компаниями и Нину в эти компании ввела тоже. Проблема с общением становилась все меньше и меньше. Вместе с ней таял вес. За несколько месяцев он сократился на двадцать килограммов.

Конечно, структура личности Нины не изменилась: она по-прежнему такая же чуткая и деликатная. Но девушка научилась с ней жить. Она стала понимать, что если в соседней комнате люди кричат, это вовсе не означает, что кричат в её адрес. У Нины немного друзей – у людей такого типа записная книжка не распухает от множества телефонов и адресов, но друзья, тем не менее, есть. И есть компании, куда она вхожа, где ее ценят и любят. Она стала встречаться с парнями! Нина стала жить той жизнью, которую положено вести в двадцать лет. И вес ее нормализовался.