Читать книгу Первый лучик солнца - Ирина Лисовская - Страница 4

В этот момент я не думала головой, мне подсказывало сердце, как правильно поступить. Сын у меня один, а таких, как Богдан, может быть еще много… Не собиралась ни под каким предлогом менять своего решения, даже плевать на мнение Марии Степановны. Да она первая вздохнет с облегчением, если я не приеду. У нее в запасе, как минимум, две прекрасные невесты припрятаны для сыночки, так что Бодя в накладе не останется!

– Ты как знаешь, но я все равно поеду и точка, – высказалась после долгой паузы.

Богдан выглядел подавленным, будто я только что сообщила ему ужасную новость. Ну, по сути, так и сделала. Зеленые омуты мигом потухли, словно кто-то забрал из них всю жизнь. Он молчал и, не моргая, смотрел мне в глаза, ища в них ответы. Когда любимый так делал, мне постоянно становилось стыдно, казалось, будто отбираю у ребенка-сироты желанную конфету!

– Ладно, давай вместе пойдем к сыну, а с матерью я сам разберусь. Скажу, что… – он задумался, а потом уверено продолжил: – неожиданно друг позвал на день рождения или вообще, что тот попал в больницу. Да, именно так.

У меня мгновенно пропал дар речи, неужели не ослышалась? Богдан, что, предпочел любимой матери меня с Жекой? Неужели наши проблемы для него оказались на первом месте? Из-за смеси разнообразных эмоций, полыхнувших, как яркий костер в груди, я не выдержала и разрыдалась еще сильнее. Может глупо, но… это оказались слезы радости, и я никак не могла их остановить! Меня переполняла любовь к Богдану и глубокая благодарность, ведь я прекрасно понимала, чего ему стоило пойти наперекор мамочке.

– Ну, что опять не так, Юль? Перестань.

Бодя крепко обнял меня и ласково погладил по спине, утешая и согревая своим теплом. И я еще сомневалась в этом человеке? Он, действительно, всей душой переживает за нас с Жекой. Даже могу понять его негодование по поводу разрисованных рук сына, ведь любимый воспитывался в интеллигентной семье, где было слишком много табу. Но почему Бодя решил, будто сынок подражает уголовнику?

Нужно было срочно брать себя в руки и отстраниться, поэтому я решительно стерла со щек слезы. Любимый сидел рядом со мной на корточках, готовый в любой момент снова утешить, если понадобится.

– Тебе надо умыться, солнышко. В таком виде лучше не появляться перед Женей, – заботливо указал на мой потекший макияж. – Иди, а я как раз наберу матери.

– Хорошо.

Оказавшись в ванной комнате, глянула на свое лицо «а-ля» панда и вздохнула. Точно, в таком виде не то, что перед сыном, а перед другими людьми стыдно показываться!

Пока смывала макияж, все думала: может Богдан специально манипулировал мною, думая, что в ответ на его любезность сразу сдам заднюю и все-таки поеду к его родителям? Буквально несколько минут назад опустила всякие сомнения по поводу любимого, а сейчас они снова возникли, словно из какой-то черной дыры. Но что, если я права? В любом случае, практически ничего не заставит меня изменить решение. Мне жизненно необходимо пообщаться с сыном и убедиться, что он не дуется на меня за ложь.

– Юля, – Богдан дернул ручку, а затем постучал в дверь.

Видимо я на автомате закрыла ее на щеколду, даже не помню, как делала это! Удивительно. Открыв любимому, хотела спросить, что произошло, но уже и сама все услышала. Пиликал мой телефон.

С волнением школьницы перед экзаменом доставала гаджет из сумочки, звонила мама, причем, не один раз. Уф-ф… Что там уже стряслось? Беспокойство грызло меня, как червяк яблоко, руки заметно тряслись, удивительно, как еще не выронила телефон из рук!

– Алло, – даже голос дрогнул.

Уже и не припомню, когда в последний раз я так переживала. Наверное, когда у Жеки поднялась температура под сорок, а мы с мамой ничем не могли ее сбить!

– Ма, я скоро приеду, ты…

– Ой, Юль, я как знала! – перебила она мою мысль. – Зачем к нам ехать? У тебя сегодня встреча с будущими родственниками, некрасиво вот так резко менять планы. К тому же, ничего криминального не произошло.

– Но… – попыталась вставить слово, но где там, мама даже слушать не стала, снова заговорила:

– Я серьезно поговорила с Женечкой, все выяснила, ему сейчас немного стыдно, ничего страшного. Рисунки эти ваши – такая ерунда на самом деле. Юляша, ты, может, не помнишь, но у тебя в детстве была очень похожая проблема, – мама рассмеялась.

Я нахмурилась, внимательно слушая ее. Что значит – похожая проблема? Недоуменно уставилась на Бодю, он в свою очередь прошептал губами: «Что там?»

– Причем в этом же возрасте, – продолжала удивлять мама. – К вам в садик перевелась девочка, у которой родительница работала тату-мастером, и девочка была вся расписанная с ног до головы. Так вы тогда всей группой «заболели» идеей и себе заиметь похожие рисунки.

– И я тоже их рисовала? – пробормотала, ощутив, как от стыда горят щеки.

Не может такого быть… Да я же терпеть не могу все эти тату, а тут такое! Но, тем не менее, после ее рассказа в памяти стали всплывать некоторые фрагменты, сильно размытые, но все же. Та девочка хвасталась всем, какая она и ее мама крутые, после чего ей хотели подражать все. Боже мой, стыд-позор на мою блондинистую голову.

– Конечно. И знаешь, что я сделала?

– Что? – слушала с любопытством.

– Ничего. Позволила тебе «переболеть», но и не хвалила с энтузиазмом, как бы показывая, что ты делаешь неправильные вещи. Как видишь, татуировки ты себе не набила с возрастом и уголовницей не стала.

Честно говоря, после ее слов я окончательно запуталась, что хорошо, а что плохо. Мама права хотя бы в том, что на переправе коней не меняют, раз уж договорились с родителями Богдана, нужно ехать. Тем более что ничего страшного на самом деле не стряслось, чтобы мне срываться с места и лететь сломя голову к сыну.

– Я поняла, спасибо, что позвонила.

Сбросив вызов, зажала телефон в ладони и потерянным взглядом смотрела на Богдана. Эти противные червяки сомнения уже практически догрызли яблоко, я не удержалась и все же спросила:

– Твоих рук дело? – бросила упрек.

Не могло же все так складно выйти. А если еще и окажется, что он не звонил своей маман, точно заподозрю заговор!

– Ты мне прям настолько не доверяешь? – вернул упрек.

А что я могла сказать? Промолчала и уперто ждала ответ, каким бы он ни был. Богдан вытянул свой мобильник из кармана джинсов и набрал номер.

– Ма, извини, все отменилось, так что я буду у вас.

Ему что-то ответили, а мне в этот момент хотелось провалить сквозь землю от стыда! Дура… какая же я дура!

– Не знаю, Юля себя плохо чувствует и…

– Я поеду, – едва слышно прошептала, но он услышал.

– Мы будем вдвоем. Только, пожалуйста, давай без твоих придирок, ей и так нехорошо, чтобы еще выслушивать в свой адрес упреки.

На удивление я четко расслышала ответ: «Да разве я придираюсь к Юлечке?» О, да! Действительно, разве все это имело место быть?

– Вот и договорились, скоро будем.

Я виновато улыбнулась и состроила, как мне казалось, мордашку кота с невинными глазками из мультика «Шрек». Бодя цокнул языком, не стал долго злиться, притянул меня в свои объятия, прошептал на ушко:

– Неужели ты действительно подумала, что я могу быть настолько подлым?

Ответить было нечего. Грешна… действительно так и думала. Мы не стали больше выяснять кто прав, а кто виноват, я быстро накрасилась, переоделась в сарафан с синими цветами, надела белые туфельки и уже была готова. Любимый вызвал такси. А когда мы спускались, я все переживала, какая приедет машина, но опасения оказались напрасными, нас ждала желтая машина с шашечками. По дороге Богдан купил букет для матери и бутылку коньяка отцу. Чем ближе мы подъезжали, тем сильнее бил мандраж от предстоящей встречи.

– Да не нервничай ты так, маман – не пиранья, не сожрет, – любимый поцеловал меня в висок, желая успокоить, но все оказалось напрасным.

Мы уже стояли около двери, Бодя открыл своим ключом и пропустил меня первой. Мария Степановна вышла нам навстречу и улыбалась так хитро, что я ощутила себя в клетке с тигром. Прислонилась спиной к стене и постаралась устоять на нетвердых ногах.

– Юля, Боданчик! Как я рада вас видеть!

Богдан вручил маме букет, она зарделась от такого подарка, даже обо мне забыла на короткий миг. Мария Степановна надела обтягивающее платье до колен, которое выгодно подчеркивало ее изысканную фигуру, не каждая дама ее возраста могла похвастать подтянутым телом. Короткие темные волосы она немного распушила и накрутила, чем напомнила мне растрепанную ведьму. Надо же, какое любопытное сравнение!

– Ну, что же мы стоим, идемте к столу.

Маман оказалась в прекрасном расположении духа, никаких упреков, подколов. Ощущался явный подвох, и он не заставил себя долго ждать:

– Кстати, Боденька, ты представляешь, у нас же гости! – радость в голосе была нескрываемая. – Ирочка, соседка наша снизу, помнишь? Прекрасная девочка, вы в школе вместе учились.

– А, зубрилка… – Богдан сказал так тихо, что расслышала только я, а вот его мама – нет.

– Что ты там говоришь? – уточнила она.

– Говорю, какое невероятное совпадение, что Ира сейчас у нас в гостях.

– Ничего странного. Девочка только вчера вернулась из Торонто, у нас проездом, родителей навещала. Зашла буквально на минутку, поздороваться, но не могла же я выставить дочку моей любимой подруги за порог!

Действительно, и как она могла выставить Ирочку за дверь, особенно зная, что скоро приедет ее сынуля? Мне уже не терпелось взглянуть на потенциальную невесту моего жениха! Неужели я действительно надеялась, будто Мария Степановна угомонится, наконец? Ну, что же, сегодня ее ждет «приятный» сюрприз!

Поскольку будущая свекровь вошла первой, я не сразу увидела ту самую зубрилку. В просторной, центральной комнате родители Богдана поставили стол, видно, что готовились как на праздник: множество салатов, нарезок, бутербродов. Я точно знала – любимый не мог проболтаться про предстоящую свадьбу, чем же тогда аргументировал сегодняшний пышный сабантуй?

Мария Степановна, будто специально, до последнего закрывала собой Иру, а мне уже не терпелось хоть одним глазком оценить… кого? Соперницу или просто соседку? Еще даже не видя ее, к горлу подкатила желчь, я сгорала от неконтролируемой ревности. Хорошо, если сдержусь и не расцарапаю ненароком личико той самой соседке!

Внимание привлек отец Богдана, Кузьма Никифорович. Вот с ним было проще, не ощущался от мужчины пафос, вроде самый обыкновенный человек, не стремящийся никому и ничего доказывать. Я удивляюсь, как он, такой мягкий и доброжелательный, сумел ужиться с мигерой типа Марии Степановны. Они же, как огонь и вода!

– Па, привет!

Богдан опередил меня с приветствием, обнял отца и вручил купленный коньяк. Кузьма Никифорович заключил в объятия и меня, прямо как родную дочь, даже прошептал на ушко:

– Сегодня, чувствую, будет жарко.

Невольно рассмеялась, как он точно подметил. Теперь уже я тянула время, хотя боковым зрением немного успела рассмотреть – красное платье сильно бросалось в глаза.

– Так, ну, хватит там секретничать, присаживайтесь за стол, – предложила хозяйка квартиры.

Кузьма Никифорович отпустил меня и, будто по команде, мгновенно выполнил приказ жены. Богдан уселся и присвистнул.

– Ирка, ничего себе! – восторг в его голосе насторожил меня.

Мне внезапно стало дурно от очевидного комплимента, сказанного моим женихом посторонней девушке. Да как же так?! Собрав всю волю в кулак, повернулась в ее сторону и попыталась хотя бы приветственно улыбнуться.

– Да-да, Ирочка стала настоящей красавицей, – подтвердила зачем-то Мария Степановна.

Если бы ни отец Богдана, я так бы и стояла столбом. Он выдвинул для меня стул и, ухватившись за запястье, помог усесться. Все мое внимание было обращено на ту самую зубрилку. Девушка засмущалась, будто слышала похвалу впервые, отвела взгляд и изобразила из себя трепетную лань.

– Ой, Мария Степановна, вы преувеличиваете, – а голосок-то какой невинный и стеснительный, ну точно белая овечка.

Я сейчас почувствовала себя в роли Станиславского, очень хотелось зааплодировать, но сказать при этом: «Не верю!» На моем скромном фоне Ира выглядела словно модель, сошедшая с обложки журнала. У меня не было времени нанести приличный макияж на глаза, поэтому лишь воспользовалась подводкой и тушью, мазнула бесцветным блеском губы. Соседка же явно готовилась, сделала себе слишком яркий, на мой вкус, вечерний макияж, скрыла тональным кремом все изъяны кожи, из-за чего внешность казалась безупречной. Идеально выпрямленные длинные каштановые волосы сияли, будто девушка воспользовалась процедурой ламинирования, мои никогда так не блестели, какими бы хорошими и дорогими средствами я ни пользовалась. Ну и, конечно же, губы «зубрилка» накрасила ярко-алой помадой, в тон к платью. Она выглядела вульгарно, такую яркую обертку в тусклой комнате просто нереально не заметить!

Скромностью тут не пахло, дело даже не в том, что я девушка, и мне завидно. Бог с ней, пускай одевается и красится, как хочет, но зачем же изображать из себя невинную овечку, когда на самом деле под шерстью скрывается зубастый волк?

Происки Марии Степановны удались на славу – я сидела напряженная и не могла произнести ни слова, зато Богдан не испытывал никакой неловкости. Он позабыл про меня и с увлечением беседовал с «зубрилкой» о школьных годах и ее стажировке в Торонто. От меня не скрылась зависть в его голосе, однозначно, Островский жалел, что подобная перспектива после пяти лет универа досталась кому-то другому, а не ему.

– Что мы все обо мне, да обо мне, аж неловко, – прощебетала соседка. – Расскажи о себе, Богдан, где работаешь, как живешь? С девушкой своей хоть познакомь, наконец.

Надо же… После ее слов Островский внезапно вспомнил, что у него есть невеста, какое счастье! Обернулся ко мне, виновато улыбнулся, взял за руку и поцеловал тыльную сторону ладони. Показушник! Вот только я уже сомневалась в предстоящей свадьбе, я же лишняя здесь. Видимо, если бы встала и ушла из-за стола, никто, кроме Кузьмы Никифоровича, не заметил бы. Обидно до слез…

– Это Юля, моя невеста, – гордость и твердость в голосе Богдана временно заставила меня передумать.

Он встал и взял в руку бокал. Вот и настал, похоже, тот самый момент истины, я напряглась, ожидая дальнейших нападок от будущей свекрови.

– Мама, папа, на днях я сделал Юле предложение, и она согласилась. Я женюсь!

В комнате воцарилась гробовая тишина, новость, действительно, оказалась ошеломляющей для всех. Ира не ожидала такого поворота событий, изумилась на короткую долю секунды, а затем мгновенно взяла себя в руки и заулыбалась. К сожалению, я слишком поздно взглянула на Марию Степановну, но она до сих пор не скрывала своих эмоций, злоба на ее лице держалась достаточно долгое время. Первой молчание нарушила соседка:

– Вау. Поздравляю!

Ира чокнулась бокалом с Богданом и жадно отпила шампанское. Следом она отсалютовала мне, снова пригубив шипучки. Любимый уселся, он ждал хоть какой-то реакции от родителей и глядел то на маму, то на отца. Кузьма Никифорович встал, собирался говорить тост, но жена не позволила ему, дала отмашку рукой, чтобы уселся на место.

– Боденька, – наконец-то его маман «отошла» немного, – сыночек, единственный мой, родненький…

Наряженная обстановка накалилась до предела. Казалось, чиркни рядом спичкой, и произойдет грандиозный взрыв. Богдан все время крепко держал меня за руку, его поддержка сейчас оказалась как нельзя кстати. Будущая свекровь одним махом выпила все содержимое бокала, а затем решилась договорить оборванную ранее речь:

– Вокруг тебя все время было столько хороших, достойных девушек, а ты выбрал эту…

– Маша! – Кузьма Никифорович перебил жену, но тут и так все было ясно, как Божий день.

– Ма, ты переходишь все границы, – следом упрекнул Богдан. – Юля – прекрасная девушка, из хорошей семьи, не пьет, не курит, работает, в доме создает уют, разве она не достойная?!

Все было так, но я-то точно знала, что именно во мне не устраивает госпожу Островскую. Семья, может, у меня и хорошая, но не богатая и не из благородных кровей. К тому же, я «с прицепом», а ей не прельщает воспитывать внука, рожденного неизвестно от кого. Она мне так и сказала при первом знакомстве, когда оказались одни:

– Откуда я знаю, где и с кем ты шлялась, от кого нагуляла своего отпрыска. А, может, его отец алкаш или того хуже – уголовник? Мне такие гены в семейном древе не нужны.

Стало обидно до слез, казалось, что в сердце воткнули острый кинжал и прокрутили несколько раз, усиливая страдания вдвое. Конечно же, я тогда Богдану ничего не рассказала, это же его мать, как я могла говорить подобные слова, глядя в глаза любимому человеку?

Ира недоумевала от происходящего перед ее глазами концерта и, могу поспорить, радовалась, что «подошла по всем критериям на будущую невесту» перед Марией Степановной. Ее-то Островская едва ли не боготворила, меня же считала отбросом общества.

– Для тебя – нет! – уперто заявила маман, не желая отступать от своего мнения.

– Па, ты тоже так считаешь? – уточнил Бодя.

Моментально все взгляды устремились на отца семейства. От его слова мало что зависело, но все же, и мне стало любопытно, чью сторону примет Кузьма Никифорович.

– Мне нравится Юля, я не имею ничего против вашей свадьбы, сынок.

На моих губах расплылась благодарная улыбка, представляю, чего ему стоило сказать сейчас это!

– Спасибо, отец, – Богдан выдохнул от облегчения, но не все оказалось так просто…

– Если ты на ней женишься, ты мне больше не сын! – огорошила Мария Степановна поспешно брошенным, необдуманным заявлением. Но еще больше поразил ответ Богдана:

– Что ж, похоже, теперь у нас с Юлей много общего. У нее нет отца, а у меня матери. Пойдем, солнышко, нам тут не рады.

Он буквально стащил меня со стула и повел прочь от назревающего скандала.

Я находилась в шоковом состоянии от всего произошедшего. С одной стороны безумно приятно, что любимый вот так безоговорочно принял мою сторону и не стал потакать капризам матери. Но с другой стороны, я ведь тоже мать! Страшно подумать, что такая же ситуация произойдет у меня с Жекой в будущем. Сердце панически сжалось, мне стало безумно жаль Марию Степановну, несмотря на то, сколько на самом деле она вылила на меня грязи. Мне не хотелось становиться яблоком раздора между матерью и сыном!

– Мне кажется, ты поступил необдуманно, – я тихо высказала свое мнение.

В зеленых глазах Богдана отражалась решительность, спорить с ним в тот момент было бессмысленно, им обоим нужно остыть.

– А что ты предлагаешь? – недовольно спросил он. – Бросить все и беспрекословно выполнить ее просьбу, ты этого хочешь?

– Нет, но…

– Тогда никаких «но». Одевайся, поедем за Женей, – заявил Богдан следом.

Мне больше нечего было сказать. Я надеялась, что мать выйдет к нам в коридор, остановит сына. Скажет, что погорячилась, и они помирятся. Мне пришлось специально медлить, но никто не пришел, даже спустя некоторое время.

Богдан без зазрения совести открыл дверь и вышел, ждал только меня. Обернувшись, заметила Кузьму Никифоровича, он махнул мне, как бы говоря: «Все наладится».

Островский молчал все время, пока мы ехали к моей маме, отвернулся от меня, видимо, не хотел показывать свои эмоции. Мне и самой было паршиво, на душе скреблись кошки. Всего могла ожидать, но не такого! Это сейчас Богдан на эмоциях, а что будет потом, когда остынет? Когда поймет, что именно из-за меня ему пришлось отказаться от родной матери. На глаза навернулись слезы, я поспешно смахнула их, пока не увидел любимый. Действительно ли нам нужно жениться? К чему такие жертвы, ведь ничего хорошего в итоге не выйдет. Даже если каким-то чудом завтра или через время Богдан снова помирится с матерью, я для нее все так же останусь отбросом, как ни крути. Скорее всего, имеет смысл закончить наши отношения, пока они не зашли слишком далеко.

Осмелиться сказать мысли вслух оказалось не просто, но это было необходимо сделать как можно быстрее. В горле застрял горький ком, руки мгновенно похолодели, и меня передернуло от страха. Богдан словно почувствовал мое состояние – обернулся и взял за руку, нахмурился.

– Ледышка…

Островский поднес мою ладонь ко рту и попытался согреть ее своим горячим дыханием. Ну, вот как?! Как могу сказать ему, что нам нужно расстаться? Да у меня от подобных мыслей внутренности скручивало в тугой узел, а какого будет ему?

– Юль, ну ты чего? – Богдан поцеловал меня в висок и тесно прижал к своему боку.

Надо же, я даже не заметила, что трусилась, как маленький зайчонок перед волком! Шмыгнула носом и решила пока повременить с признанием. Завтра… Я все объясню ему завтра, так будет правильно.

– Если ты из-за матери, забей. Знаешь, сколько раз она мне выкидывала подобные концерты? Как видишь, мы все еще общаемся.

– Ты не понимаешь… – попыталась донести до него, но все напрасно.

– Смотри, мы уже на месте. Давай-ка, утри слезинки, иначе Женя решит, что именно он своим поступком довел тебя.

Он прав, мне пришлось взять себя в руки и улыбнуться сквозь слезы. Богдан вышел из такси и подал мне руку. Черт возьми! Вот почему, когда я приняла для себя окончательное решение, ему вдруг стало нужно показать себя джентльменом? Хотелось взвыть от отчаяния, но нельзя…

Мы перепустили порог дома, к нам навстречу вышла мама. Жека, к моему удивлению, не выскочил торпедой из комнаты, видимо, ему действительно, стало стыдно за свой поступок. Что ж за день-то сегодня такой! Родительница увидела мое подавленное состояние, но не лезла в душу с расспросами, она знает, что если захочу, то потом все выложу, как на духу. Она не стала нас задерживать, помогла внуку одеться и вывела к нам в коридор. Жека виновато посмотрел на меня, невинно похлопал глазками, желая таким образом вымолить прощение. Я очень хотела с ним поговорить и выяснить, что же все-таки произошло в садике, но не здесь и не сейчас.

Богдан поблагодарил мою маму за то, что посидела с Женей, попрощался с ней. У меня до сих пор стоял ком в горле, каждое произнесенное слово доставляло дискомфорт, поэтому предпочитала больше отмалчиваться.

И только когда мы оказались у себя дома, и я повела сына укладывать спать, решилась начать разговор:

– Ничего не хочешь мне сказать?

Жека вздохнул и некоторое время помолчал, я терпеливо ждала, пока сынок решится заговорить.

– Это все Вовка виноват! – обиженно воскликнул и продолжил: – Я ему рассказал про того дядю с рисунками, а он посмеялся и сказал, что я еще глупый. Что рисунки – это круто. У его отца они тоже есть и… и… Ма, прости.

Я должна была предвидеть нечто такое, татуировки сейчас слишком распространенное явление, ребенок мог где угодно и от кого угодно услышать совсем другую информацию. Наверное, мама права, и не стоит так рьяно вмешиваться.

– Я не обижаюсь на тебя, все хорошо.

Обняла сынишку, у меня не нашлось больше подходящих слов, почему татуировки – это плохо. Пускай все идет своим чередом, в конце концов, я всегда сумею направить его в нужное русло, если потребуется.

***

Утром настроение немного улучшилось, Богдан встал с утра пораньше, разбудил Жеку, и они вдвоем приготовили для меня завтрак. Червячок зашевелился внутри, напоминая о вчерашнем конфликте, пришлось подавить сомнения на некоторое время. Нужно немножечко подождать, и дальше будет видно. Вдруг Островский прав, и его маман через время оттает? Но смягчиться ли ко мне – вот в чем вопрос.

Любимый вместе со мной завез сына в садик, и теперь мы оба шли на работу. Даже удалось не опоздать – машины шефа еще не было на парковке.

– Пообедаем вместе? – уточнил Бодя, когда собирались расходиться по рабочим местам.

Я уже хотела с охотой ответить «да», но потом вспомнила о подруге. Могла, конечно, все отменить, только что-то внутри не давало совершить этот поступок. Нет, мне необходимо поделиться с ней, иначе пагубные мысли скоро сожрут меня заживо.

– Извини, мы с Людой собирались сегодня в «Глорию».

Честно, ожидала недовольства или упрека, Богдан решил и сейчас меня удивить – улыбнулся и кивнул головой.

– Ладно, тогда с Русом пообедаю. Увидимся еще.

Он быстро поцеловал меня и ушел, оставив шокированную и сбитую с толка. Спасибо шефу, вернул с небес на землю строгим замечанием:

– Чего стоим? Кого ждем? Марш на рабочее место!

Как пристыженная школьница сорвалась с места и метнулась вверх по лестнице. Нет, однозначно, обо всем следовало рассказать как можно быстрее Людке, тяжело столько новостей держать в себе.

Время в этот день тянулось убийственно долго, я отвлекалась буквально каждые пять минут и бросала ненавистный взгляд на настенные часы. Даже работа не отвлекала от разнообразных мыслей. Я не могла сконцентрироваться и, наконец, рассортировать входящие письма. Что делать теперь с Богданом, ума не приложу. Конечно, расставаться с ним для меня окажется той еще пыткой, учитывая, что оба работаем в одном офисе! Менять сейчас место работы, когда и эта вакансия мне досталось с огромным трудом, абсурдно. И чувства… их не выбросишь по щелчку пальцев, придется сильно постараться, чтобы навсегда искоренить любовь из сердца.

Одна только мысль о том, что мы с Богданом расстанемся, выбивала прочную почву из-под ног. И ладно, если бы желание разойтись оказалось из-за отсутствия чувств со стороны Островского. Или моей, на худой конец. Богдан, хоть и вел себя порой эгоистом, но ему простительно, ведь семья свалилась ему, как снег на голову! Сегодня, например, мне даже упрекнуть его оказалось не в чем. Что же делать? Как наладить контакт с его матерью, ведь она этого совершенно не желает.

В итоге плюнула на проблемы и работу, пошла в комнату отдыха. Возможно, чашечка крепкого кофе исправит ситуацию, и я, наконец, сумею нормально поработать. Заодно позвонила Людке и уточнила, в силе ли наша встреча. Подруга уже сгорала от любопытства и пригрозила, что если я не приду, то очень сильно пожалею. К тому же, она специально заказала заранее столик, боялась, что мест там не будет. Что ж, по крайней мере, выговорюсь ей. Вдруг полегчает?

Кофе помогло. Я сумела отвлечься и продержалась без лишних мыслей как раз до обеда. Босс вышел из кабинета и по привычке закрыл его, улыбнулся мне. Вообще он сегодня оказался в весьма приподнятом настроении, что случалось не часто.

– Что там у меня на остаток дня, встречи есть?

Быстренько заглянула в блокнот и подняла взгляд на шефа. Кажется, причина его приподнятого духа стала мне более-менее ясна.

– Нет, на завтра есть парочка, прямо с утра.

Он одарил меня еще более широкой улыбкой, будто я сейчас подарила ему чек на миллион долларов.

– Замечательно. В офис уже не вернусь, если кто будет спрашивать – записывай на завтра. И не задерживайся после работы, сразу иди домой.

– Хорошо.

Проводила его удивленным взглядом, и только когда он скрылся из вида, бросила в сумочку телефон и взяла ключи от приемной. Обычно все равно один из менеджеров всегда оставались в офисе, но бдительность прежде всего. Заперев дверь, спустилась вниз и увидела Богдана. Они увлеченно беседовали с Русом, пока не заметили меня. Островский мгновенно подошел и, не стесняясь, поцеловал так жадно и жарко, словно не видел целую вечность. Я тогда все отдала бы, лишь бы оказаться дома, наедине, а не в офисе, где на нас глазеют посторонние. Отстранившись, заглянула в глаза любимому. Они были подернуты дымкой страсти и желания, у меня мгновенно перехватило дыхание, пришлось быстро брать себя в руки, пока совсем не попала в плен диких омутов.

– Жду не дождусь, когда останемся наедине, – он будто читал мои мысли. – Вот тогда я смогу сделать намного больше, – последние слова Богдан особо выделил, чтобы я не расслаблялась.

И что он со мной делает?! Сначала по телу пробежали мурашки, а затем снова червячок шевельнулся внутри, едко напоминая о практически принятом мною решении. Поспешила уйти, пока ситуация не зашла слишком далеко.

– Мне нужно идти, – виновато произнесла.

Богдан кивнул и не стал меня задерживать. Я ушла, и мгновенно сложилось ощущение тоски на душе, а ведь всего лишь иду на обед с подругой! Ох… Видимо, мои чувства намного глубже, чем я считала до этого.

Сегодня, на удивление, опаздывала Людка. В «Глории» было не протолкнуться, но у нас же был заказан столик. Это подруга хорошо продумала, молодец. Он как раз единственный и пустовал.

Я уселась, успела достать телефон, как он внезапно зазвонил. Думала, что это подруга, но номер оказался неизвестным.

– Алло.

– Юлия Ивановна? – уточнила женщина на том конце провода.

– Это я.

– Вас беспокоят из садика, бухгалтерия. Вы собираетесь платить за этот месяц?

Блин… Совсем из головы вылетело, это ж сколько я просрочила уже?.. Четыре дня, кошмар! Раньше со мной никогда не случалось подобных конфузов. Стало так стыдно, что хотелось провалиться сквозь землю.

– Да, простите, замоталась, из головы совсем вылетело. Я могу сегодня оплатить, когда приду за сыном.

– Отлично, не забывайте впредь. Всего хорошего.

– До свидания.

Как раз под конец разговора прибежала Люда. Глянула на меня и нахмурилась.

– С кем разговаривала? Лицо у тебя такое сейчас… – она не смогла подобрать нужных слов.

– Забыла за садик заплатить, нужно будет снять денег, а то нет столько налички с собой.

– Да не вопрос. Давай, рассказывай, сейчас умру от любопытства!

Финансовые проблемы мгновенно отошли на задний план, теперь все мое внимание перешло на вчерашний вечер. Пересказала Люде все в мельчайших подробностях, она слушала, не перебивая, лишь иногда ахала и охала. И после момента, когда Богдан, по сути, добровольно отказался от матери, подруга не выдержала:

– Вот это поворот! – Люда присвистнула. – Честно, я не ожидала от Островского такого поступка. Снимаю перед ним шляпу.

– Я не знаю… – отчаянно пробормотала. – Правильно ли мы поступили. Точнее, он, когда отказался и я, когда пошла у его эмоций на поводу. Если честно, то вчера даже решила разорвать отношения и…

– Ты что! – Люда была в шоке. – Не вздумай ни в коем случае. Я с тебя фигею. Мужик такой поступок совершил ради тебя, да не каждый «маменькин» сынок на такое способен. Вероятно, Богдан не такой, раз сумел ей противостоять. Да была бы я на твоем месте, прыгала бы от счастья, поверь. Выбрось дурость из головы. Островский отличный мужчина, с перспективой, образованный, будешь за ним, как за каменной стеной.

Подруга, будто специально внесла еще больше сумятицы в мои мысли. Но она не в моей ситуации, лишь свидетель со стороны и, кто знает, как бы поступила на самом деле. Разве не понимает, чем мне грозит решение Богдана через время? Это сейчас все так прекрасно и радужно, а пройдет неделя, месяц… что потом? Мне даже страшно подумать, во что выльется конфликт, и не окажусь ли я в итоге крайней.

– Не ты ли мне советовала слушать себя, а не других? – вернула подруге ее слова.

– Тогда была другая ситуация, – нашла она быстро оправдание. – Я считаю, любовь надо доказывать поступками. Богдан, наконец, доказал.

Поступками… было в этом что-то, но тогда, получается, по ее словам, я ничем свою любовь не доказала. Ничем не пожертвовала и, вообще, перед встречей с его родителями едва не убежала к сыну!

Вот теперь окончательно запуталась во всем, поступки и слова смешались в кашу, сложно понять, что правда, а что ложь… Где истина на самом деле? Ошибочно же я полагала, будто после общения с подругой сумею расставить все по полочкам, в итоге заработала еще больше головной боли.

– Решать, конечно же, тебе, – аккуратно произнесла Люда, спустя некоторое время.

Она видела мое глубокое замешательство и не стала больше лезть с умными советами. Из кафе мы вышли немного раньше, Люда согласилась пройтись со мной до банкомата и лишь потом топать обратно к себе в офис. Хотелось спросить про корпоратив, вдруг моя неугомонная подруга сумела подцепить на нем «прекрасного принца»? В принципе, у нас в запасе еще было около десяти минут, поэтому спросила:

– Как прошел корпоратив?

Люда стала около меня возле банкомата. Пока я вводила пароль и сумму, подруга молчала, или, может, пыталась подобрать нужные слова? Как только мне выдало деньги, поленилась доставать кошелек и сунула просто так в сумочку.

– Да ты знаешь, ничего особенного, – нехотя призналась Люда, но меня не проведешь. Я всегда чувствовала подвох в ее словах, и сейчас он явно имелся. Нет, теперь ей придется рассказать мне все и в мельчайших…

Мысли резко оборвались, я встала, как вкопанная и не сразу сообразила, что произошло. Людка спохватилась первой и заорала:

– Стой, придурок! Люди, грабят!

Там же… все! И паспорт, и телефон, и деньги, в конце концов! Оцепенение немного спало, я сорвалась и быстро побежала за выхватившим прямо из моих рук сумочку пареньком. Грабитель оказался на удивление ловким, я на каблуках явно не смогла бы за ним угнаться, а спустя пару секунд неудачно оступалась и, подвернув лодыжку, с пронзительным криком упала на асфальт. Мне оставалось мысленно попрощаться со всеми документами, из глаз брызнули слезы обиды, ну надо ж именно сегодня попасть в такую передрягу!

Я заметила, как следом за тем пареньком буквально пулей полетел незнакомый мужчина, всхлипнула. Не догонит, явно… Или они работали группой, кто знает. Уже не важно.

– Капец, Юль, ты как? – оказавшаяся рядом Люда подала мне руку, помогла встать.

Я еле сумела облокотиться о пострадавшую ногу, заметила, что каблук сломан. Супер! Только этого не хватало для полного счастья. Я слышала, как вокруг охали люди, перешептывались, только какой уже во всем этом толк? Шли бы себе дальше, а на меня не обращали никакого внимания. Ко всем «мелким» неприятностям заметила стрелку на колготах, тяжело вздохнула.

– По крайней мере, в офисе есть запасные, – порадовалась, что однажды положила несколько запасных пар везде, где только могла.

– Юлька… – ошарашенный голос Люды привлек мое внимание. – Я даже не знаю, что страшнее – мужик, который несет сейчас твою сумочку или то, что он ее каким-то чудом отобрал у грабителя!

Да ладно?! Я не могла поверить своим ушам, но, обернувшись, первое, на что бросила взгляд – моя сумка. Скорее всего, вор еще не успел ее раскрыть, все документы и деньги явно находились на своих местах. Не передать словами, какое облегчение почувствовала в тот момент, словно гора упала с плеч! Сумела спокойно выдохнуть и стереть горькие слезы со щек. Я была готова расцеловать моего спасителя ровно до того момента, пока не увидела, наконец, его лицо. Так вот, о чем говорила Люда… Страшный мужик – это не плод ее воображения, ведь я так же недавно испугалась его, как огня. Как только таксист подошел к нам и протянул мне сумочку, нервно облизала пересохшие губы. Дрожащей рукой забрала ее, нужно было что-то сказать, но у меня от ступора все слова мгновенно вылетели из головы.

– В следующий раз советую держать личные вещи крепче, если не хочешь потом неприятных ситуаций, – его грубый тон мгновенно вернул меня «с небес на землю».

Люда икнула рядом, похоже, бедная подруга так же лишилась дара речи.      Она вцепилась в мою руку так крепко, что наверняка потом останутся синяки. Я игнорировала нарастающую боль от цепкого захвата и смотрела, будто под гипнозом на таксиста. Безумно так думать, но между нами словно пролетела необъяснимая искра, как от оголенного провода, и попала прямо в душу. Я не могла оторвать взгляд от поистине темных омутов мужчины, казалось, что тону в них, как в океане, и уже нет мне спасения! Страх… нет, его не было совершенно, лишь недоумение и что-то еще, то, что стало зарождаться в данную минуту на сердце. Благодарность? Признательность? Или симпатия? Нет, последняя мысль была подобна абсурду, но вопреки всему, в глубине души мне снова хотелось встретить таксиста, в другой обстановке и при других обстоятельствах. Поговорить с ним и, возможно, попытаться понять. Если некоторое время назад глубокий шрам на щеке и тоннели в ушах пугали, то сейчас меня уже ничего не отталкивало, даже отросшая борода не вызывала отвращения. Она наоборот – подчеркивала солидность и брутальный образ таксиста.

Люда дернула меня за руку, и весь туман сразу развеялся, как какая-то магия, в которую попала по неосторожности. Мужчина скрестил руки на груди, он до сих пор глядел на меня так пронзительно, что невольно поежилась.

– Проверь, все ли на месте, – настояла подруга.

По ее совету раскрыла молнию и порылась в сумочке. Как я и думала, грабитель даже не успел туда заглянуть. Деньги, которые сунула в первое попавшееся отделение, лежали там же. Кошелек, паспорт, телефон – ничего не пропало.

– Спасибо, вы меня снова выручили, – я искренне улыбнулась, а вот мужчина нахмурился.

– Снова? – он удивился и, могу поспорить, в его глазах не было ни капли узнаваемости.

– Вы меня совсем не помните? – и почему мой голос такой… уязвленный?

Будто сейчас задели гордость и буквально растоптали на моих же глазах! Мужчина отрицательно качнул головой, внимательно оглядел меня и снова качнул головой. А потом выдал то, что еще больше повергло в шок:

– Киса, та ночь была великолепной, но теперь наши дороги должны разойтись, как в море корабли. Так что, пардон, мне пора уходить.

Слова оказались не из приятных, я пропустила их мимо ушей, ведь со мной он познакомился совсем не так, о чем и попыталась напомнить:

– Нет же! – и почему я так отчаянно хочу напомнить о себе?! Словно от этого зависела вся моя жизнь. – Вы меня подвозили на днях до ресторана «Батист». У меня еще кошелька с собой не оказалось, а вы даже не стали требовать оплату. А потом еще визитку дали, помните?

Он задумался, это уже прогресс. Я сама себя не понимала, почему так поступаю. Ведь в тот день мне как раз таки хотелось, чтобы таксист забыл о нас с Жекой как можно скорее, так что тебя, Юля, не устраивает? Однако ущемленное чувство собственного достоинства поднялось горьким комом в горле, а обида огнем обожгла самолюбие. Мужчина махал безразличием предо мной, как красной тряпкой перед быком. Я, во что бы то ни стало, собралась напомнить о себе, даже если и не хотела этого на самом деле.

– Хм, ну, что-то такое припоминаю, да. Ты была с мелким пацаном, если не ошибаюсь.

– Да! – чересчур эмоционально воскликнула и заметила, как таксист хмыкнул. – Мне бы хотелось отблагодарить вас…

– Перестань «выкать», – перебил он меня, я кивнула и сразу же исправилась:

– Тебя. Отблагодарить тебя хоть как-то. Может, могу хотя бы угостить чашечкой кофе или даже обедом в кафе? – я была абсолютно уверена, что таксист согласится, только убеждение скоро испарилось:

– Лишнее. Как я уже говорил, держи вещи крепче и не забывай больше кошелек. Пока.

Пока?! И это все? Нет… Погодите-ка, как так? Поверить, что нормальный, физически здоровый мужчина вот так запросто откажется от заманчивого предложения симпатичной девушки – выше моего понимания! Не ведая до конца, что творю, мгновенно схватила таксиста под локоть и остановила таким образом. Чем больше он говорил «нет», тем сильнее мне хотелось убедить его сказать «да».

– Просто обед, ничего такого, пожалуйста. Я не люблю оставаться в долгу перед кем-то.

Мужчина молчал и с интересом смотрел в мои глаза долгое время. Пришлось, затаив дыхание, ждать его решения. Сказал бы мне кто-то пару дней назад, что сама стану уговаривать татуированного мужика сходить со мной в кафе, рассмеялась бы ему в лицо. Да что ж со мной такое? Наваждение какое-то, не иначе.

– Ты и мертвого заставишь встать с могилы, как я погляжу. Ладно, в субботу на пять часов. Вот это кафе подойдет? – мужчина не выглядел особо довольным, но, тем не менее, согласился.

Рядом с банкоматом, где я снимала деньги, была пиццерия «Челентано». Именно на нее и указал мой спаситель.

– Конечно, – поспешила ответить.

– Все, теперь могу идти?

Смущенно улыбнулась и отпустила его руку, таксис быстро ушел, как если бы сильно опаздывал, а я поздно сообразила, что забыла уточнить его имя.

– Ты когда падала, случайно головой не стукнулась? – Люда, наконец, напомнила о себе.

В ее голосе четко различалось недовольство и капелька паники. Подруга выглядела ошарашенной, вероятно, моим поступком. Мне нечего было ответить ей, ведь я и сама до конца так и не поняла, зачем буквально силой уговорила мужика сходить со мной на обед. Более того, только сейчас, когда ступор прошел, вспомнила про Богдана, и стало противно от самой себя. Раньше никогда не позволяла себе вольностей или, ни дай Бог, измен, что случилось сейчас?

– Тебе адреналина не хватает или чего? – продолжила подруга. – Ты его видела? Он же выглядит как вышибала и совершенно не вызывает доверия. Мамочки, мне до сих пор не по себе, вон, мурашки по коже, – сетовала Люда.

Мы перешли с горем пополам дорогу, мне пришлось прихрамывать из-за сломанного каблука. Подруга позвонила в офис и предупредила, что немного опоздает. Она хотела точно убедиться, что я дойду без происшествий. Ее поддержка и помощь оказалась как раз кстати, ведь все мысли были заняты моим странным поступком, логики в нем нет, как и здравого смысла.

– И не вздумай приходить в кафе, мало ли, что и кому обещала, – потребовала Люда.

Неужели я повелась на уловку безразличия мужчины и повела себя, как капризный ребенок, которому отказали в игрушке? Вдруг он – ловкий манипулятор, а я – доверчивая рыбка в его сетях?

– Пронырливо же он тебя обработал, как истинный пикапер, блин.

– Ты права, – согласилась с Людой. – Со мной никогда такого не было. Да и не могу я предать Богдана, это нонсенс.

Я искала себе оправдание, уверяя, что этот мужчина просто умел убеждать женщин. К счастью, у меня хватило ума не дать ему свой номер, так что ничего криминального пока не произошло, ведь так?