Читать книгу Волшебство лета. Четыре солнечные истории о любви - Ирина Мельникова - Страница 7

У меня всё хорошо. Я греюсь на солнышке, наслаждаясь жизнью, любуюсь искрящейся в росе зеленью, читаю, гуляю, общаюсь. Всё просто прекрасно!

– Вика, протри пыль! Ты меня слышишь?

Я переместилась к полкам с книгами, нитками и спицами для вязанья, и начала елозить тряпкой, думая о другом.

Всё хорошо. В выходной я поеду в город – мы с мамой и Ксюшей пойдём в кино, а потом – в кафе. И я смогу взять новую порцию книг о любви.

– Ну и долго ты будешь тереть эти три полки? Бабушка уже в огороде ждёт, пошевеливайся!

– Сама пошевеливайся, – огрызнулась я в ответ на Ксюшины претензии.

Удивительно, какой кайф она получает, доставая меня по поводу и без.

Господи, кого я обманываю? На самом деле всё ужасно! Хуже, чем можно было бы предположить.

Вчера я устроила себе «день без Ромы»: без прогулки около школы, без мысленных разговор с ним. Я вообще запретила себе о нём думать. С трудом, но продержалась. Одни только сутки.

Мне так хотелось поделиться с кем-нибудь своим горем. Хотелось, чтобы меня выслушали, чтобы дали совет – но не нотацию. Только кому я могла рассказать обо всём? Ксюше? У нас с ней разные взгляды на жизнь. Я знаю наперёд, что она скажет: «Иди и объясни ему всё как было. И вообще, почему ты против гонок? По-моему, это классно!» А я не могу объяснить. Ни себе, ни ему. Никому.

Я прошла в свою комнату, достала с полки третий том «Войны и мира», прочитать который так и не осилила, и раскрыла на сотой странице. Там находилась фотография Ромы. Одна-единственная, которая чудом попала в мои руки два года назад. Ксюша делала фотки всей их компании, вроде на память, а сама, будучи увлечена Ромой, незаметно нащёлкала и его. Потом проявила и хранила в своём альбоме. Одну из фотографий я незаметно вытащила, заполнив пустоту в альбоме чем-то другим, и хранила вот здесь – в этой книжке. Кажется, Ксюша до сих пор не заметила пропажи.

Я смотрела на его сияющее лицо, где он улыбался, глядя куда-то в сторону. Неужели я больше не увижу его улыбку, обращённую ко мне?

– Ви-и-ик… – донёсся голос из-за моей спины, прямо над ухом.

Я яростно захлопнула книгу, но было поздно.

– «Войной и миром», значит, увлекаешься? – хитро произнесла сестра, не сводя с меня глаз.

– Да, увлекаюсь. И когда ты уже научишься стучать в дверь перед тем, как ворваться в чужую комнату?

– И много прочитала? – игнорируя мой вопрос, продолжала гнуть своё Ксюша. – Я смотрю, у тебя оригинальная закладка.

– Не твоё дело, – отрезала я.

– Ну и ладно, – как-то уж слишком легко сдалась она. – Нравится тебе грустить – и пожалуйста! А я тебе предложить кое-что хотела. Одно интереснейшее мероприятие.

– Да ну? Прополоть вместо тебя огород?

– Фу, какая ты злюка. Ну и ладно, не больно-то и хотелось… – разворачиваясь на девяносто градусов и направляясь к двери, пожала плечами сестра.

Я хотела было остановить её, но передумала.

Перепрятав фотографию в другой том, уселась в кресло и загрустила. Сидеть дома и смотреть на моросящий за окном дождь – мучительно скучно. Может быть, зря я так, и стоило выслушать Ксюшу?

– Ну что там ты хотела мне предложить? – появляясь в дверях её комнаты, безразличным тоном произнесла я.

Сестра играла в какую-то примитивную игрушку на телефоне и, услышав мой голос, даже не подняла головы.

– А-а, явилась. Даже быстрей, чем я думала.

– Ты скажешь или нет? – начала терять терпение я.

– Скажу, так и быть. Как насчёт вечеринки в клубе? В эту субботу?

Я разочарованно пшикнула и качнула головой:

– А я-то думала…

– Ну, понятное дело. И кого я зову?

– Ксюш, да подумай сама, что там делать? Эти обшарпанные стены наводят на мысль, что стоять этому зданию осталось недолго. Да и музыка там, скорее всего, будет отстойная. И вообще, кто туда ходит?

– Много кто ходит, – уклончиво ответила она. – Может, и Ромочка твой явится.

– А он меня не интересует, – гордо заявила я, выдерживая её взгляд.

– И музыка там то что надо. Я-то, в отличие от некоторых, была там.

– Ну ладно. Посмотрим.

– Ты сказала «ну ладно»? – недоверчиво переспросила Ксюша.

– А что такого? – напряглась я в ответ. – Это не значит «да»!

– Ну кто бы сомневался! Знаешь, я уже, честно, опасаюсь, что ты останешься единственным на земле человеком, который не разу не был на дискотеке.

– Если ЭТО можно назвать дискотекой, – фыркнула я.

– За шмотки не беспокойся, я тебе сама что-нибудь подберу.

Я лишь вздохнула и отправилась в свою комнату – звонить Свете и Даше. Ну не сидеть же, и в самом деле, в четырёх стенах? Тем более что дождь уже почти прекратился…

Знаете, как случаются самые важные в жизни вещи? Случайно! Когда ты не думаешь об этом. Когда полагаешь, что твой прежний мир разрушен, а впереди – сплошной туман.

Вот так сегодня, скучая и слоняясь по дому без дела, я прилегла на диван и заметила свежую газету, оставленную здесь мамой в выходные. Это была не очень объёмная областная газета, на которую она ежегодно оформляет подписку, чтобы быть в курсе местных новостей, а затем привозит прочитанные выпуски бабушке – растапливать печь.

Да, в нашем доме в поселке ещё сохранилась настоящая русская печь. Мама давно предлагала бабушке обзавестись обогревателем, но она всегда наотрез отказывалась, приговаривая, что друзей на старости лет не бросают. Конечно, эксплуатация печи – куда более хлопотное занятие по сравнению с тем же обогревателем или паровым отоплением. За печью нужно не только следить, но и очищать её.

Я всегда смотрела на это сооружение, занимающее почти половину кухни, с особым восторгом и почитанием. Так уютно было зимой, когда мы приезжали сюда всей семьёй, с мамой и папой, отмечать Новый год, взобраться на печь и перелистывать страницы любимой книги, разглядывая картинки…

Теперь всё иначе. Детство прошло. Книжки сменились. Родители развелись.

Я лениво пролистывала страницы газеты, потому что не знала, чем бы заняться. Читать не хотелось, смотреть кино – тоже. А тут – лежи себе, листай странички, смотри заголовки да чёрно-белые фотографии.

Взгляд зацепился за статью – нет, не статью – объявление о соревнованиях на мотоциклах и мопедах, проводимых среди молодёжи старше шестнадцати лет. В городе. Уже через две недели! Я дважды прочла объявление от корки до корки. Так и есть. Заявки ещё принимаются.

Но ведь это другое дело! Вот он, выход! Здесь всё по-другому, официально. За безопасность участников отвечают организаторы. На площадке дежурят врачи и полиция. Никто не допустит конфликтов между участниками. И денежный приз – пусть и чисто символический, но ведь главное не это. И уж если парням так хочется экстрима, то пожалуйста – уж лучше так.

Не дожидаясь вечера, я схватила страничку с объявлением и отправилась к школе, надеясь найти там кого-нибудь из парней, увлекающихся мопедами. Не обязательно Рому. Но, вообще, я бы не отказалась высказать при нём своё предложение и взглянуть ему в глаза. Я ни секунды не сомневалась в том, что эта идея – классная, по-настоящему стоящая внимания.

У школы покачивались посаженные школьниками несколько лет назад деревья – ещё молодые, с ярко-зелёными блестящими листьями. И вокруг ни души.

Я обречённо вздохнула, размышляя о том, стоит ли ждать здесь или лучше вернуться попозже, как вдруг раздался рокот мотора, и на подъездной дорожке показался красный мотоцикл. Водитель ехал без шлема, и я легко узнала его. Это был Игорь. Он всего на год старше меня, живёт на соседней улице с мамой, отцом и двумя сёстрами.

Парень сделал круг по пустующему школьному двору и остановился рядом со мной:

– Привет. А ты кого ждёшь?

– Привет, – произнесла я, глядя на него из-под ладони из-за яркого солнца. – Кого-нибудь. У меня есть классная новость.

– Да? Расскажешь мне первому? – поинтересовался Игорь, заглушая мотор и перебираясь на лавку рядом со мной.

– Вот, – протянула я вырванную из газеты страницу и протянула ему, ткнув пальцем в объявление. – Вот тут. Читай.

– Читаю, – пробормотал он и уткнулся в страницу.

Некоторое время я слышала тихий шелест листвы и громкую перекличку воробьев. Потом Игорь поднял голову и уставился на меня.

– Ну, что скажешь? – поинтересовалась я.

– Ну-у, я бы поучаствовал… Не знаю, надо у ребят спросить, что они по этому поводу думают.

– Это ведь куда лучше, чем ваши непонятные гонки с ивановскими!

– А ты откуда знаешь?

– Тоже мне, великая тайна, – фыркнула я. – Весь посёлок уже знает.

– Ну, не весь… Но нашёлся кто-то, кто доложил обо всём нашим родакам. Парни без мопедов остались. На ближайшую неделю – минимум.

– А почему у тебя не забрали? Твои родители не в курсе?

– Не знаю. Может, и знают. Но им особого дела до этого нет. Сестёр, вон, пусть воспитывают, а я уже вырос, сам могу за себя решить.

Он сказал это с некоторой злостью, сплёвывая через зубы, но глаза его при этом остались грустными. Я поняла: он просто пытается скрыться за маской взрослого парня, но на самом деле быть самостоятельным – это не его желание, это – стечение обстоятельств. Родителям нет до него дела, у них ведь ещё двое детей кроме Игоря. Семья у него не совсем благополучная: отец выпивает, мать работает на двух работах, в город мотается каждый день – тут не до контроля за детьми. А парню не хватает простого человеческого внимания и тепла.

Мне было жаль Игоря. Так хотелось сказать ему что-то ободряющее. Но вместо этого я сидела амёбой, тупо уставившись в свой обрывок газеты и яростно соображая, как поступить. Парни не любят жалости, поэтому если я скажу что-то вроде: «Мне жаль» или «Я тебе понимаю» – он лишь разозлится и ещё больше уйдёт в себя.

Нет, я не понимаю его. Я не могу понять и сотой части той боли, которую приходится выносить ему. Всё решать в одиночку, самому заботиться о сёстрах, пока мать на работе, а отец… Мне не понять. У меня есть мама и бабушка, и сестра. Они меня любят. Я это знаю. А каково Игорю?..

– А-а, вон наши идут, – хмыкнул парень, разрывая пелену молчания.

Я подняла глаза и увидела направлявшихся к нам через двор ребят и девчонок – семь человек. Почти все, кто мне нужен. И Рома – он тоже здесь.

Я поднялась, понимая, что такие новости лучше преподносить стоя – так внушительнее.

Моё место тут же заняли. Парни обменялись с Игорем рукопожатием, мне громко сказали «привет».

После того как волнение от встречи немного поугасло, я набрала побольше воздуха в лёгкие и произнесла:

– Ребят, у меня для вас новость.

– Да ну? – пошутил кто-то. – Очередной конец света намечается?

– Думаю, то, что я хочу сказать, заинтересует вас больше.

– Так-так, уже интересно, – раздались голоса, и я улыбнулась. Это именно то, на что я рассчитывала.

Я взглянула на Рому, надеясь поймать его взгляд, но он смотрел куда-то в сторону, будто происходящее здесь его вовсе и не касалось.

– Я сегодня нашла газету. Областную. Так вот, тут есть объявление: через две недели, шестого июля, в городе состоятся гонки на мотоциклах и мопедах. Самые настоящие! И вы ещё можете подать заявку. Тут даже денежный приз выдают. Вот, хотите, сами прочтите, – и я протянула вперёд руку с газетной страничкой.

Её тут же забрали, пустили из рук в руки. Я радовалась тому, что смогла быть полезной. Я ещё не слышала их ответа, но видела реакцию – парни были в восторге.

– А это точно выпуск этого года? – хмыкнул тот же остряк, и я увидела, что это Дима Козловский.

– Болван! Вот смотри: год видишь? – произнёс сидящий рядом с ним Игорь.

– Ага. Ну чё я вам скажу? Классно. Я «за».

Я снова взглянула на Рому. Ну же, скажи что-нибудь.

Он безразличным взглядом следил за тем, как парни передают друг другу статейку, изучая условия участия в гонках, и ничего не говорил.

– Ну так что? – ликующим тоном произнесла я.

– Круто! Спасибо, Вик, – раздались голоса.

И тут я услышала, как кто-то громко хмыкнул. Я ещё не успела повернуть голову, но уже догадалась – это Рома. Теперь он смотрел на меня, как я и желала, но взгляд его был совсем не дружеским и благодарным.

– Чистенькую из себя строишь? Ждёшь благодарностей, да? Благодетельница ты наша!

– Ром, ты чего? – удивлённо произнёс Игорь.

Остальные ребята были удивлены не меньше. Они в смятении переводили взгляд с меня на Рому и обратно, пытаясь разобраться, что происходит.

– А вы знаете, по чьей вине мы сейчас вынуждены ходить пешком? И почему гонки в четверг не состоятся? Знаете?

Я сжалась, понимая, что сейчас будет. Мне хотелось выкрикнуть: «Это не я!», но язык словно примёрз к нёбу. Сейчас он им скажет, и все поверят. И швырнут в меня этой газетой. И скажут, чтоб я катилась куда подальше.

– Это ведь она, – кивок в мою сторону. – Она на нас настучала.

– Кому? – спросил Игорь.

Теперь все взгляды были направлены исключительно на меня. Я чувствовала себя как подсудимый при произнесении последнего слова. Скажи я, что моей вины нет – не поверят. А если признаться в том, что не делал – все будут довольны, в особенности Рома. Он ведь так и ждёт минуты расплаты. Но это не я!

– Ну, что молчишь? – грозно спросил Дима. – Реально ты настучала?

– Не я, – произнесла я тихим, осипшим голосом и, прочистив горло, выдала громче: – Я этого не делала. Хоть я и была против гонок.

– Вот именно. Ты была против. И ты знала о том, когда и где они будут. Я сам тебе сказал.

Я повернулась к Роме, и, глядя в его пылающее гневом лицо, внятно произнесла:

– Это не я. И прежде чем валить вину на другого, подумал бы, может быть, это твой косяк.

– Что? – воскликнул он, и на секунду мне показалось, что он изо всех сил преодолевает желание ударить меня.

Я не могла поверить, что этот парень, стоящий сейчас рядом со мной и пытающийся унизить при всех, был тем, кто открыл мне своё любимое место, и с кем ещё пару дней назад я каталась на мопеде, прижимаясь к его спине.

– Так это или не так, это было делом чести, – пробормотал Игорь. – А теперь я один с мотоциклом. Один в поле не воин.

– В общем, подумайте, – буркнула я. – Это хороший шанс проявить все свои умения в вождении и получить желаемую дозу адреналина. Желаю удачи!

И, не дожидаясь дальнейшей реакции со стороны окружающих, отправилась прочь. Некоторое время не раздавалось ни звука. А затем, когда я отдалилась на достаточное от школы расстояние, послышались голоса. Началось обсуждение. И что будет дальше – от меня не зависит. Я своё дело сделала. Я искренне хотела помочь. А на глупые Ромины выпады лучше не обращать внимания.

Лучше не обращать, но я почему-то зациклилась именно на этом.