Читать книгу Стихи из прошлого века - Ирина Мотобрывцева - Страница 6

Люди мучат друг друга

Неразрывной связаны нитью.

Путы держат и тянут сильно и больно.

Люди мучат друг друга,

Но по наитью

Рвутся нити,

И люди порвать их не вольны.

День прошел

И розовы щеки домов.

Зачем в мир ты брошена?

Для дел или снов?

Улица длинная тиха, пуста.

Церковь… Старинная красота.

Идешь, прислушиваясь к ритму шагов.

В такт обрушивая: «для кого,

                                для чего?»

Сытые, жирные голоса,

Скотские, грязные телеса.

Тупость и жадность.

В глазах – ни души.

Вот только дети еще хороши…

Но знаю, ждет их такая же участь.

Такая же пошлая скучная доля.

А сердце болит и мучась,

Дрожит от боли.

Разве не видите?

Я люблю вас, люди!

Мне хочется верить, что будете,

                                  будете вы

В человеческом облике.

Как вам помочь?!

Крик замирает.

Заката последние блики.

День отживает.

Ночь.

Они встали передо мной стеной,

И на мозг давили,

Наступали на грудь,

И вертелся вдвое быстрее шар земной,

И стучало, как маятник:

            Будь! Будь!

Ночь лиловый платок

Завихрила на крыши домов,

И качались и плыли деревья в снегу,

И качались и плыли бульвары снов,

Уносили беспомощный крик:

             Не могу!

Белый снег визжал,

Как младенец больной,

А в лиловом небе качались кресты.

И к распухшей от жизни реке за мной

Уносились бульвары, убегали следы.

Там вставала Москва

              И Земля,

Не успев заснуть,

Где-то бился об небо

Колокольный звон.

Затаили слова

Там гробницы Кремля,

Затаили быль-небыль,

Затаили стон.

По звенящим камням,

По серым камням.

По камням кремлевских моих мостовых.

По соборам-церквам,

По соборам-церквам

Я кричу в усталые лики святых.

Но молчит мой собор.

Но молчит вся земля.

Тихо. Тихо.

Но может, почудилось:

             Будь!

Это эхо.

И снова со стен на меня

Ярым оком смотрела

Иконная жуть.

Что-то нынче осень

     Зеленым-зелена.

Что-то нынче осень

     Желтым-желта.

Что-то нынче девки

     Грустным-грустны.

Что-то нынче парень

     Веселехонек.

А что ты, парень, ходишь,

     Ухмыляешься?

Ты над нашей над бедою

     Насмехаешься?

Я тебя косою, парень,

     Задушу,

Я тебя любовью, парень,

     Иссушу.

Я головушку твою заморочаю,

И на белый свет глядеть

     Не захочешь ты.

Что-то взглядом ты

     Зеленым-зелена!

Закружилась голова,

     Хоть не пил вина.

Что-то взглядом ты

     Желтым-желта,

Хоть и рюмки я не держал у рта.

Ах, не петь, видно, песен мне

     Этой осенью!

Что-то нынче осень

     Зеленым-зелена,

Что-то нынче осень

     Желтым желта.

Что-то нынче девки

     Грустным-грустны,

Что-то нынче парень

     Веселехонек!

В перекрестах,

В перехлестах рельсов,

В перестуках колес

Я забуду тебя навечно,

Без улыбки забуду,

    Без слез.

По ночам, по утрам

        Спозоранку

Захлебнулись в вое гудки:

        Ты сбежала!

Как странно, странно

С нами вместе беги, беги!

Так стучали, так звали колеса

В перехлестах рельсов и шпал.

Черный дым заплетался в косы

И на белый снег оседал.

Красный глаз светофора кровью

       Наливался

       И не мигал.

И казалось, что солнце – тоже

       О запрете – с неба – сигнал.

И с упорством, упрямством ирландца

Не сходила молитва с губ:

Я зову тебя – не даешься.

Я кричу тебе – не молчи!

Я не слышу тебя

– Это поезд,

Как судьба, в безвозвратность мчит.

Частичку, частичку, частичку

Частичку труда.

На тоненькой-тоненькой спичке

    Повис огонек

– Не беда!

Спешите, спешите. Спешите!

    Ведь Смерть за углом!

Сожгите, сожгите. Сожгите

    Труда огнем!

По камешку, по песчинке

    Постройте дом!

Скорей этажи осветите!

    Ведь тьма за углом!

Отважно, отважно, отважно!

    Из века в век

Канатный плясун, бумажный

    Солдат – человек.

Сжигает, сжигает, сжигает

    Трудом, как вином.

Ведь звери труда не знают,

Не ведая смерть за углом.

Синие, синие кони,

С черной гривой, с черной!

В какой стране родились вы,

Далекой, просторной?

Синие, синие кони,

С черной гривой, с черной!

В вашей стране, наверно,

Мне было бы хорошо.

Давайте договоримся,

Когда вам будет удобно,

И вы меня увезете

Сейчас или потом.

Синие, синие кони!

Но конь повернулся хвостом.

На свете много тварей есть:

Тигры, обезьяны…

А я живу среди людей

Вот ведь странно!

Не понимаю их язык

Бедный недоделок,

Но к ним привык, но к ним привык,

Хоть мне до них нет дела.

На свете много тварей есть:

Тигры, обезьяны…

А я живу среди людей —

Вот ведь странно!

И мне так трудно их любить,

Ах, как трудно,

И тигром я хотел бы быть,

Но не могу хвоста добыть.

На свете много есть зверей:

Тигры, обезьяны,

А я живу среди людей —

Вот ведь странно.

Собаки – так добры они,

И так умны при этом.

Хотел бы я собакой быть.

А в жизни стал поэтом.

На свете много есть зверей:

Тигры, обезьяны,

А я живу среди людей.

Вот ведь странно.

И вот один на свете я,

С людьми все время в ссоре,

Не приняла меня в свой дом

И кошка на заборе.

Хожу один, совсем один

– Слеза слезинки горше.

Я эту песенку сложил —

Не буду больше.

Там, где гуляют волны океана,

На берег выползая языками,

Вплетаются в их тело души,

Колышутся, друг друга узнавая.

И вместе с волнами гремят и шепчут,

То нежно, то как гром, то как дыханье,

Что только в музыке волны и ветра

Дана им жизнь, дано им пониманье.

Когда волна, оставя след на камне,

Сосущим морем тянется обратно,

Душа Дункан прозрачной горькой пеной,

Как шарфом покрывает душу брата.

И снова наступают волны,

И, набегая, рушатся с раскатом.

А там, где мир, там и война,

А где свиданье – там разлука.

А чья вина, и в чем вина,

И кто обрек на муку?

Сегодня в море тишь и гладь,

А завтра – ураган и буря.

Сегодня милый обнимать,

А завтра – брови хмурит.

А где прилив, там и отлив,

А где конец, там и начало.

И коль мужчина молчалив,

То надо, чтоб жена болтала.

И каждой Еве свой Адам,

И каждому Адаму – Ева.

И если справа видно вам,

То мне виднее слева.

Во всем причин и следствий ряд

Посеешь семя, будет колос.

И с головы, как говорят,

Случайно не спадет и волос.

Но где стихия всех стихий,

И в чем причин причина?

Куда ни кинь, куда ни кинь,

Ответ наполовину.

Мы спим год, мы спим два,

Мы спим веками,

Мы, как больной медведь,

Ждем волшебства весны,

Мы лечим зиму снами.

Нам страх – год¸

Нам страх – два

Нам страх веками,

И как вода сквозь фильтр,

Текут сквозь страх сны,

Они всегда с нами.

И годы строят ряд,

И годы множат род,

И длится род веками,

И повторяет бред,

И повторяет взлет.

За взлетом вновь страх,

За страхом вновь сон,

Паденье в сон, как в смерть —

На шее камень.

У моего дома ходят недобрые духи,

В тихие сумерки,

У моего дома.

В глухие тревожные сумерки

У моего дома.

И нет никого, кто мог бы

Спасти меня от них.

Я слабой стала.

У моего дома

Расползаются смутные слухи

В тихие сумерки

У моего дома.

В глухие чернильные сумерки

У моего дома.

И нет никого, кто мог бы

Загородить стеной от них.

Я слабой стала.

Но я прикажу, и исчезнут

В сумерках растворятся

Эти недобрые духи.

Но я прикажу, и снова

Сильной я стану.

Я не буду бояться вас, духи!

Весна.

Весной мне хочется

Бродить по улицам

В постыдной лени.

Весна.

Весной мне хочется

Впитать в себя все солнце.

Весна.

Весной готова пересчитать я все ступени,

Что в городе моем,

И заглянуть во все его дома,

Все окна, все оконца.

Весна.

Весной мне хочется

Вобрать в себя весь запах

Зелени,

И всех цветов, что на земле цветут.

И растереть в ладонях тополиные листочки,

Чтоб долго ощущать потом на пальцах

Их острый клейкий запах.

Весна.

Весной мне хочется обнять весь мир,

И ощутить его, как зверь,

Когда добычу мнет в своих когтистых сильных лапах.