Читать книгу История одной истерии - Ирина Потанина - Страница 3

– Алло! Детективное агентство Order, – слащавыми интонациями глупенькой секретарши откликнулась я на телефонный звонок.

– Счастлива приветствовать вас, детективное агентство! – незнакомым голосом пробасила трубка, после чего, обращаясь куда-то в сторону, прошептала: – Детективное агентство с дефективным названием… Уверена, что нам оно надо?

Люди, не знакомые с английским языком, часто не улавливали двойной смысл нашего названия, но до откровенных насмешек за все три года существования агентства раньше не доходило.

– Чем можем быть полезны? – несколько более холодно, но все еще разливаясь щебетанием, поинтересовалась я.

– С кем я могу поговорить о… – трубка замешкалась, – о проведении некоего расследования… Предупреждаю сразу, дело повышенной секретности, важности, трудоемкости, ну и опасности, разумеется…

Я ощутила радостное сердцебиение от последних слов, мигом забыв обиду. Большое интересное дело было нынче как нельзя кстати.

– Одну секундочку, сейчас я переключу вас на детектива, – не прекращая глупо улыбаться, проворковала я. Потом поклацала кнопками, изображая переключение на другую линию, и снова припала к трубке.

– Слушаю вас, – сухо проговорила я уже своим нормальным голосом. И нажала кнопку громкой связи, чтобы Жорик – мой компаньон и по совместительству спутник жизни – тоже мог слышать суть разговора.

Трубка, подозрительно пыхтя, молчала.

– Катерина Кроль у телефона, – представилась я, несколько раздражаясь. – Говорите!

– Интересно! – трубка несколько раз ехидно хохотнула. – Знаете, из вас вышла бы неплохая актриса. Почти правдоподобное перевоплощение. Я бы только добавила какие-нибудь характерные особенности речи одному из образов. К примеру, детектив может слегка гр-р-рассир-р-ровать.

– Не может, – обреченно вздохнула я, – я об этом уже думала. Но, увы, мне потом с этими же клиентами придется лично общаться. Не смогу я все время р-рычать.

– А зря, – презрительно фыркнула трубка, – настоящий актер должен уметь держать образ.

Тут я осознала, что только что меня – тридцатидвухлетнюю успешную, положительную во всех смыслах особу – обвинили во лжи. Причем обвинили заслуженно и прилюдно. Довольная ухмылка Жорика служила явным тому подтверждением.

– Я не актер, а детектив. Остальное – издержки производства, – буркнула я, но сразу вспомнила о борьбе за клиентскую лояльность и принялась оправдываться: – Понимаете, секретарша – лицо неофициальное. Она может наговорить клиенту массу всего такого, чего детектив, не запятнав своей репутации, даже подумать не может. Поэтому…

– Не переживайте, деточка. – Трубка почувствовала мою неловкость и напористо кинулась успокаивать. – Думаю, никто раньше не замечал вашей уловки. У меня это профессиональное. Я – театральный режиссер. – После этого заявления собеседница выдержала торжественную паузу, потом деловито откашлялась и с пафосом заправского конферансье представилась: – Шаврай Зинаида Максимовна!

Подмечая все оттенки ее интонации, мое воображение тут же нарисовало утонченную даму, овеянную ароматами тайн и дорогих духов.

– Очень приятно, – слегка оробела я. – Так что у вас за дело?

– О… Это только тет-а-тет. Вы сможете подъехать ко мне в студию?

Я обернулась к Жорику, чтобы посоветоваться, но тот, расширив глаза и отчаянно жестикулируя, всячески демонстрировал нежелание браться за дело моей собеседницы. Пришлось обойтись без его советов. В следующий миг я была приглашена на занятие студенческой театральной студии «Сюр», чтобы детально выслушать обстоятельства потенциального нового дела и, уже будучи подготовленной, окунуться в атмосферу происходящего.

– Меня вы узнаете легко, – напоследок добавила Зинаида Максимовна. – Я красивая!

Вдоволь насмеяться, положив трубку, я не успела, потому как телефон снова зазвонил.

– Детективное агентство Order! – автоматически защебетала я.

– Душечка, – не менее сахарным голоском проговорила Зинаида Максимовна, – не переключайте меня на начальство. Ну их! У меня только один вопрос. Вы ведь, я так понимаю, в курсе всех дел… Скажите, ваши детективы действительно профессионалы? Могу я рассчитывать на квалифицированную помощь? Не волнуйтесь, все сказанное останется между нами, детектив Кроль ничего не узнает.

Я мысленно поаплодировала режиссерше. Вот что значит театрал!

– Скажу откровенно, – перейдя на шепот, «просекретарила» я, – специалистом с большим стажем у нас является только один детектив…

Жорик слегка поднял подбородок и не смог сдержать самодовольную улыбку.

– Но, понимаете, – продолжала я, – сейчас его посетила звездная болезнь, поэтому он вряд ли возьмется за ваше дело. Оно и к лучшему. У него ужасный характер, и вам было бы тяжело с ним общаться. Второй наш детектив – Катерина Кроль – была достаточно долго его помощником, чтобы перенять весь необходимый опыт. Теперь она тоже ведет расследования. Собственно, ваш случай может стать первым ее самостоятельным делом. В качестве бонуса – рвение новичка, собирающегося доказать миру свою компетентность, и большие скидки при оплате.

– Гм, – озадаченно прокряхтела трубка.

– В любом случае, – кинулась я спасать себя, – в стороне Георгий Собаневский не останется, он будет курировать дело и регулярно давать детективу Кроль необходимые консультации. Иначе она не станет готовить ему еду и стирать носки. Весомые аргументы, не правда ли?

– То есть работать станут оба детектива, а общаться можно будет только с приятным, да еще и получив за это скидку? – как нельзя лучше поняла мою мысль трубка. – Вот это по-нашему! Передайте госпоже Кроль, что я буду безумно рада лицезреть ее.

Положив трубку, я почувствовала себя окрыленной.

– Катерина! – менторским тоном начал Жорик. – Ты зачем позоришь мое агентство? Хватит этих трюков с секретаршей! Хватит выставлять меня монстром, пусть даже перед безумными режиссершами. И потом, кому какое дело до того, кто из нас готовит и стирает?

– Во-первых, не твое агентство, а наше! – с готовностью дать отпор бросилась спорить я. – Во-вторых, я специально намекаю клиентам, что мы – детективное агентство, так сказать, «семейного типа». Это создает атмосферу доверительности и домашнего уюта, то есть расслабляет собеседника, да еще и существенно повышает степень доверия клиенток-женщин. Вот, почитай!

Я уже даже нашла ссылку на соответствующую статью по психологии, но Жорик все испортил.

– Детективное агентство семейного типа! – захохотал он, подмигнув своему отражению в зеркале. – Говорю же – мое! Я тот еще тип, притом вполне семейный.

Дальше что-либо объяснять было бесполезно. Все мои попытки рационализировать бизнес воспринимались Георгием как нечто несерьезное и весьма смешное. Бывший оперуполномоченный, он был хорошим детективом, но не только не разбирался в маркетинге, но и всерьез не верил в его существование. И, надо заметить, до сих пор ему это легко сходило с рук. Парочка громких дел, раскрытых когда-то нашим агентством, сделали Жорика местной знаменитостью, что позволяло держаться на плаву и гордиться качественно выполняемыми поручениями постоянных клиентов. Все время быть при деле, но в то же время не набирать столько заказов, чтобы требовались дополнительные сотрудники. Георгия все устраивало, а мне было откровенно скучно и постоянно хотелось покорения новых вершин. Я даже убедила Жорика, что мне нужно развиваться, а значит, я имею право «подхватить» какое-нибудь дело, которое его величество детектив Собаневский сочтет недостойным своего внимания. Но вот пробудить у компаньона стратегическое мышление по части захвата всего сегмента рынка и завоевания лояльности клиентов пока никак не получалось.

– Катерина, если ты хочешь получить свое заветное дело, – Жорик, конечно, знал о моей мечте, – то забудь про занятное чтиво о том, как угодить клиенту. Будь профессионалом, и люди сами к тебе потянутся. Веди себя солидно, а не приветливо! – Детектив Собаневский вспомнил, что обожает поучать. – Зачем мы поменяли квартиру? Зачем поселились на первом этаже? Зачем превратили свое жилище в офис и даже наш любимый диван заменили на складывающуюся в шкаф кровать? Правильно! Чтобы клиенты приходили к нам. Понимаешь? – Он говорил почти по слогам, считая, что смысл сказанного так быстрее до меня дойдет. – Не мы к ним, а наоборот… Нет, если хочешь, разъезжай, конечно, по всяким театральным студиям, но я в этом участвовать не буду. Если сумасшедшая режиссерша – а других режиссерш, уверяю тебя, не бывает – ленится ехать к нам, значит, у нее недостаточно мотивации и дело ее – сущий пустяк. Вся эта братия со своими примитивными любовными шашнями и склочными, лежащими на поверхности войнами за роль – а других историй в театральной среде, уверяю тебя, быть не может – пьет много крови и мало платит. Короче, дело этой твоей дамы наверняка выеденного яйца не стоит. Кстати, о яйцах, – тут Георгий заговорил совершенно другим тоном, – не позавтракать ли нам? Омлет или яичница – вот в чем вопрос!

– Мы уже завтракали! – напомнила я про утренний кофе с йогуртом. Мания величия сделала Георгия поразительно прожорливым.

– Да? Извини, я не заметил.

Выразительно постучав кулаком по лбу, я отправилась готовиться к визиту. Посещение театра – занятие, требующее кропотливых сборов. В глубине души я уже решила во что бы то ни стало взяться за дело режиссерши – каким бы там оно ни оказалось – и довести его до конца. Назло Георгию. Любовные шашни и войны за роль? Пусть! Можно подумать, постоянные клиенты, курируемые Георгием, обращаются в детективное агентство с другими проблемами. Называют это, правда, «семейными тайнами» или «наведениями справок для бизнеса», но суть от этого не меняется. У дела сумасшедшей режиссерши, между прочим, куда больше шансов оказаться сложной и значительной историей, где от детектива потребуются не только связи в полиции и навыки за кем-то следить, но и – вы не поверите! – интеллект. Впрочем, я уже сомневалась, что Георгию по-прежнему были интересны такие дела.

– Послушай, – Жорику было скучно питаться в одиночестве, поэтому он пришел с тарелкой в мой кабинет, служащий ночами нашей спальней, и принялся ронять крошки на ковровое покрытие. – Я тут подумал – может, нам на самом деле пора размножаться… ну… расширяться.

Мое отражение в зеркале нелепо застыло с кисточкой для туши в руке.

– Ты о чем? – с трудом выдавила я из себя. – Видишь, мне даже накраситься некогда.

– В том-то и дело! – обрадовался нашему внезапному взаимопониманию Жорик. – Нам обоим некогда, плюс ты всерьез, как умалишенная, играешь в эту свою воображаемую секретаршу. Короче, чтобы не вынуждать тебя врать и дальше, думаю, нам пора завести штатного ассистента. Кто-то же должен делать мне кофе, когда ты шатаешься по театрам…

– И ты рискнешь оставлять квартиру на постороннего человека? – удивленно переспросила я, памятуя о Жорикиной подозрительности. – И согласишься платить зарплату сотруднику, понимая, что мог бы потратить эти деньги на свои дурацкие девайсы для прослушки и слежения или на какие-нибудь цацки для машины? Правда? Дорогой, это так мило!

– Эх, – тяжело вздохнул Георгий, явно уже сомневаясь в конструктивности своей идеи. – Даже не знаю, что на это сказать.

Снова зазвонил телефон.

– Детективное агентство Order! – Жорик схватил трубку, совершенно автоматически повторяя мои щебечущие интонации, но тут же опомнился: – Тьфу! В смысле, детектив Собаневский у телефона.

– Георгий, здравствуй! – Звонила моя мамочка, причем явно во взвинченном состоянии. – Если там поблизости наблюдается моя дочь и ты от ее пребывания рядом еще не близок к нервному срыву, то передай ей трубку, пожалуйста.

– Да, мамочка, – как можно спокойнее отозвалась я.

«Меня окружают сумасшедшие, – мысленно пожаловалась я сама себе. – У одного – звездная болезнь, у другой – хроническая истерика!»

– Значит так! – мамочка чеканила слова, что свидетельствовало о крайней стадии ее нервного напряжения. – Ты должна на нее как-нибудь повлиять! Нас, родителей, она ни во что не ставит, учителям хамит. Помогать отказывается. Слушает какую-то жуткую музыку и считает себя занятой. Мол, не трогайте меня, у меня много дел, я слушаю новый альбом!

– Мамочка, можно я повлияю на нее завтра? Сегодня мне немножко некогда.

Речь шла о моей младшей сестре. Сестрица Настасья последнее время не очень-то ладила с родителями. Или они не ладили с Настасьей – разобраться во всех нюансах их взаимоотношений было непросто.

– Нет! До завтра я не доживу! – Мамочка выговорилась и потому постепенно начинала успокаиваться. – Я все понимаю. У девочки ранний подростковый возраст. Я честно долго терпела. Но должен же быть предел! Во всех книжках написано, что этот возраст у них до пятнадцати лет. Вчера, как ты знаешь, ей исполнилось пятнадцать. И что? Ни малейших изменений в поведении!

И тут мне в голову пришла гениальная идея:

– Жорик, давай возьмем Настасью к себе в ассистенты? Мамочке на спокойствие, тебе на перевоспитание.

– Ну, если она будет хорошо себя вести… – прищурившись, протянул Жорик, как-то догадавшись, что Настасья стоит у мамочки над душой и слышит весь разговор, – если родители не будут на нее жаловаться…

– Не будут! – завопила Настасья по ту сторону телефона. – А то я им тут такое устрою!

Вскоре мы заключили весьма выгодный договор. Я беру Настасью к себе в помощницы, за это сестрица обещает прилежно вести себя дома и в школе. Работать в агентстве она будет по четыре часа в день и даже станет получать за это кое-какую оплату.

Кстати, услышав о студенческом театре «Сюр», сестрица радостно закричала, что знает оттуда массу народа, что может пригодиться на встрече, что ассистент не должен сидеть постоянно в офисе и я просто обязана взять ее с собой на выезд. Не устояв от такого напора, я пообещала встретиться с Настасьей возле входа в названный режиссершей ДК уже через полчаса.

«Надо же, как хорошо все складывается, – беззаботно думала я. – Захотела самостоятельное дело – объявилась режиссерша, захотела ассистента – выплыла Настасья. Все просто замечательно».