Читать книгу Фиктивный брак - Ирина Ребони - Страница 2

Некоторое время я просто кипела от раздражения. На деле всё оказалось совсем не так, как я представляла. Даже столь удачное расположение комнат не гарантирует сохранения нашей тайны. И вообще… Не может такого быть, что бы я не запомнила его упоминания о матери. Он меня обманывает! Тут же мне пришлось себя осадить, ведь наш брак тоже обман, так что нечего делать гордое лицо ивозмущаться. О завтрашнем дне думать не хотелось. Я точно была не в себе, когда согласилась принять участие в столь неблаговидном деле. Сейчас мне это казалось просто глупостью и нелепостью. Пора бы уже повзрослеть.

Когда я легла спать, направление моих мыслей резко изменилось, и я поняла, что недавнее раздражение и негодование были просто спасением от всепоглощающей обиды, которая навалилась на меня несколько дней назад. Артём! Как он мог ТАК со мной поступить? Сердце сжалось от боли, а на глазах закипели слезы.

Мы познакомились год назад. После окончания университета я устроилась в «Заозерские огни» сразу на штатную должность. Я просто раздувалась от гордости, ведь наш еженедельник был самым престижным и уважаемым изданием в городе. Еще студенткой я начала свою журналистскую деятельность, печатаясь в различных газетах и журналах, специализируясь на темах, связанных с культурой и образованием. Статья о деятельности студенческого театра заинтересовала главного редактора «Заозерских огней», и он предложил мне работу. Через месяц я уже со всеми перезнакомилась, но общались мы мало, так как каждый бегал по своей тропе, и мы встречались только на совещанияхпо понедельникам. Конечно, я сразу обратила внимание на Артема. Он был молод, красив и талантлив. Он работал в отделе политики, и его статьи всегда были взвешенными и неконъюнктурными.

Более близкое знакомство состоялось через три месяца на банкете по случаю пятнадцатилетия «Заозерских огней». Мы будто заново увидели друг друга. В этот вечер начался наш роман. У него была роскошная квартира в самом престижном районе города, подаренная его отцом-бизнесменом, но первое время я продолжала жить в своей съемной конуре. Однако страсть между нами кипела, и вскоре мы уже не могли обходиться друг без друга, расставаться не хотелось ни на минуту, и он предложил переехать к нему, что я с удовольствием и сделала. Великих слов о любви он не говорил, о женитьбе тоже речи не шло, но меня и так всё устраивало. Я чувствовала себя счастливой. Мы были не только любовниками, но и единомышленниками. У обоих хватало амбиций, оба хотели чего-то добиться в своей профессии.

Два месяца назад Артему предложили вести политическую передачу на местном телевидении, причем, планы были просто грандиозными. Почему только на центральных каналах могут рассуждать об острых политических проблемах? – вопрошал Артем. Мы тоже можем приглашать в свои передачи экспертов федерального уровня. Да и у нас есть умные люди. Пусть Центр послушает мнение провинции, которую интересуют не только местные новости. В нашем городе около двухсот тысяч жителей, так что всяких проблем хватало, но Артема интересовали только глобальные. Я знала, что он мечтает перебраться именно на какой-нибудь из центральных каналов, но хотел появиться там с соответствующим опытом и репутацией. Я во всем его поддерживала и помогала, чем могла. На статьи для газеты у него оставалось всё меньше времени, и я задавала вопросы, сверялась с различными источникамии правила их. Иногда на свою работу времени почти не оставалось.

– Ты не только красавица, но еще и большая умница, – как-то расчувствовался он.

Подготовка к новому проекту на телевидении шла полным ходом, и наша жизнь изменилась. Мы стали очень мало времени проводить вместе. Артём появлялся дома поздно и во взвинченном состоянии. Иногда чем-то возмущался, а то просто молчал. Я старалась его успокоить и развеселить, но у меня это получалось всё хуже. Конечно, понять можно, сейчас, возможно, решается его будущее, так я объясняла его состояние. Всё же, в моих объятиях он находил некоторое успокоение. Но пять дней назад он не пришел ночевать, на мои звонки не откликался, и я обзвонила всех его друзей и приятелей, но те тоже были не в курсе, во всяком случае, так заявляли.

Артем появился следующим утром, хмурый и недовольный, но тщательно выбритый. Я перевела дух и протянула руки, чтобы обнять его, но он их отстранил.

– Маша, нам надо поговорить. Давай пройдем в гостиную.

Я машинально пошла в указанном направлении и плюхнулась в кресло. Он сел напротив.

– Что у тебя случилось? – еле слышно спросила я.

– Не у МЕНЯ, а у НАС, – поправил он. Затем после долгого молчания добавил: – Наши отношения изжили себя.

Я ничего не понимала.

– Но ведь еще позавчера…, – начала я.

Он вскочил:

– Это всего лишь гормоны! И привычка… Именно поэтому я не пришел вчера ночевать. Отношения, построенные только на гормонах, ведут в тупик.

– Но ведь у нас не только гормоны…

Я никак не могла понятьего, хотя и старалась. Он тем временем заметался по гостиной. Этот разговор и ему давался нелегко.

– Не думал, что ты такая непонятливая! В общем, мы больше не будем жить вместе! Я этого не хочу! Сейчас возьму кое-какие вещи и уйду.

– Но ведь это твоя квартира, – пролепетала я.

– Когда подыщешь себе жилье, сообщи мне, – нервно произнес он и почти выбежал из комнаты.

Некоторое время я пребывала в ступоре, пытаясь осознать, что случилось, затем прошла к двери и, распахнув ее, остановилась в проеме, не в силах двигаться дальше.Вскореон появился с небольшим чемоданом в руке.

– В общем, подыскивай жилье, – пряча глаза, сказал он, а затем добавил: – но я тебя не тороплю.

– Ты совсем меня не любишь? – уже в спину спросила я.

Он резко обернулся:

– Любишь – не любишь! Детский сад, ей-богу! – и выскочил из квартиры.

Мне двадцать три года, ему двадцать семь, так что мы давно считали себя взрослыми, но иногда и впрямь вели себя, как дети.

После его ухода я прикрыла глаза и потерла виски, будто надеясь таким способом избавиться от свалившегося на меня кошмара. Но кошмар не проходил, а тугой комок все ближе подкатывал к горлу. Однако живительные слезы никак не приходили, их не было и в последующие дни. Только сейчас, лежа на широкой удобной кровати в спальне Олега, я вдруг почувствовала, что они льются рекой, залив не только лицо, но и подушку. Я передвинулась на сухое место и продолжила терзать себя воспоминаниями.

Передо мной замелькали эпизоды из нашей совместной жизни. Вот, мы вдвоем в тихую звездную ночь плывем по озеру на катере, который Артем одолжил у друга, вот, целуемся, лежа на диване в гостиной, да так страстно, что обо всем забываем и падаем на пол, набив синяки, а потом потираем ушибленные места и смеемся. Сколько всего было! Неужели он обо всем забыл?!

В то утро я долго сидела в гостиной, опустив голову, затем осмотрелась по сторонам. Мне предстояло расстаться не только с Артемом, но и со своим домом, которым стала его квартира, чего у меня не было и чего мне так не хватало много лет.

Когда питерский завод, на котором работали мои родители, перестал существовать, они под влиянием папиного друга продали свою квартиру и прочее имущество и отправились поднимать целину в неприглядную деревню в семидесяти километрах от Заозерска, где у дяди Паши были родственные связи. Поначалу дела шли неплохо, и они ни о чем не жалели, став настоящими фермерами.

Я ходила в сельскую школу, где, несмотря на удаленность от очагов цивилизации, были очень хорошие учителя. Однако школа постепенно ветшала, а учеников становилось всё меньше, и ее закрыли, решив оставшихся учеников разбросать по другим, в которых тоже был недобор. Не знаю, как бы сложилась моя судьба, если бы не вмешалась моя учительница, которая вела у нас русский язык и литературу. Она была уже очень пожилой и перебираться в другое место не хотела, но, поговорив с моими родителями, устроила меня в лучшую школу Заозерска, где учились дети местной элиты. Однако там имелся жилой корпус для способных детей из области. Так, с седьмого класса началась моя жизнь в общежитиях. Автобус в нашу деревню не ходил, и я выбиралась домой далеко не каждые выходные.

В этот период между родителями начался разлад, а затем и дела пришли в упадок. Не знаю, связаны ли эти события между собой, но по времени они совпали. По словам матери, отец обращался за помощью к своей богатой сестре, живущей в Питере, но она ему отказала, вследствие чего стала в нашей семье врагом номер один. Вскоре после переезда в деревню мы несколько раз ездили к ней в гости, о чем у меня сохранились смутные воспоминания, но она никогда у нас не появлялась, а затем и наши визиты прекратились. Мать даже не пригласила ее на похороны отца.

Отец в последние годы много пил и как-то, решив с похмелья починить крышу в сарае, свалился с самого верха и ударился виском о выступающий из земли камень. Я тогда училась на первом курсе университета. Мать почти сразу продала остатки фермерского хозяйства дяде Паше и, едва справив сороковины по мужу, отправилась к себе на родину, где у нее имелась многочисленная родня. Она не предложила мне поехать с ней, а когда я об этом заикнулась, то сказала, что сначала ей самой надо устроиться, а у меня здесь есть учеба и жилье, имея в виду общежитие. Но и через год, когда вышла замуж, она лишь пригласила меня в гости на каникулы. Ее муж был еще крепким мужиком, и хозяйство у него было крепкое, а вот мать в его доме казалась не хозяйкой, а рабыней. Когда я ей об этом сказала, она в ответ хмуро пробормотала, что в ее возрасте выбирать не приходится и недобро посмотрела на меня. В общем, в гости к ней я ездила нечасто и надолго там не задерживалась.

После смерти отца мне приходилось полностью себя обеспечивать, мать лишь к большим праздникам присылала мне скромные подарки. Скудная стипендия и эпизодические журналистские заработки помогали мне сводить концы с концами, но не более того, а ведь мне еще нужно было посещать театры и выставки, так как именно об этом я писала, так что я никогда не ела досыта и одевалась кое-как. На моем пути иногда попадались мужчины, которые были бы не прочь обо мне позаботиться, но никто из них меня не заинтересовал. Впрочем, я все-таки пережила парочку невнятных романов, но я была слишком целеустремленной и даже упертой, чтобы тратить время на ерунду. Наверное, я бы не выдержала такой жизни, если бы не считала, что это временно. Так и вышло. Едва окончив университет, я сразу получила постоянную работу и неплохую зарплату, предусматривающую даже небольшую надбавку на посещение различных мероприятий.

Первым делом я сняла квартиру. Она была очень скромной и даже убогой, но она была ОТДЕЛЬНОЙ. В школьном общежитии мы жили вшестером в одной комнате, в университетском – втроем, а теперь я жила одна! Могла приходить в любое время, включать свет, готовить и стирать, когда того захочу, а не когда будет моя очередь. Оплата жилья забирала большую часть моих средств, да и надбавки не хватало на посещение всех мероприятий, необходимых мне для получения полной картины культурной жизни нашего города, но всё равно я могла нормально питаться и изредка покупать обновки. Впрочем, мой гардероб был очень скуден и незамысловат и включал в себя, большей частью, спортивную одежду: джинсы, куртки, футболки и парочку джемперов.

В самом начале нашей совместной жизни, когда друг Артема пригласилнас на свадьбу, выяснилось, что мне не в чем туда пойти. Артем отвел меня в магазин и сам выбрал и оплатил мое платье и туфли, которые мне совершенно не понравились, но которые я приняла с искренней благодарностью. Обо мне ведь так давно никто не заботился!С тех пор мой гардероб не сильно пополнился.

В общем, нашу встречу с Артемом я считала подарком судьбы. Моя душа просто расцвела, и я тихо радовалась, стараясь не обрушивать на него слишком обильные потоки любви и заботы. Его квартира казалась мне родным домом, и я пыталасьсделать ее уютной и еще более красивой. Однажды купила весьма оригинальную абстрактную картину у местного художника, о котором писала в нашей газете, выложив за нее, несмотря на сделанную мне скидку,изрядную сумму. Решив, что она будет хорошо смотреться в просторной прихожей, я прикладывала ее к стене, пытаясь найти для нее наиболее подходящее место, когда вошел Артем.

– Что это за чудо? – хмуро поинтересовался он.

Я пояснила, предрекая автору картины большое будущее, но Артем сухо сказал, чтобы я не вносила никаких изменений в интерьер, так как квартиру оформляли профессиональные дизайнеры, и мне не стоит с ними тягаться. Тогда я обиделась, но ненадолго, он умел быстро поднимать мне настроение. Кстати, куда подевалась та картина? Я ее больше не видела.

До меня вдруг дошло, что Артем никогда не считал, что его квартира является моим домом, и с самого начала рассматривал меня лишь в качестве временной жилички. Слезоизвержение продолжилось, и мне опять пришлось передвинуться на новое место.

Чувствуя себя униженной и отвергнутой, я вновь мысленно перенеслась в гостиную Артема. Не помню, сколько я тогда просидела, понурив голову, прежде чем меня заставил очнуться телефонный звонок. Общаться мне ни с кемне хотелось, но, увидев, что звонит главный редактор, я сняла трубку.

– Машенька, надеюсь, ты не забыла, что сегодня встречаешь сына Шестопалова?

– Конечно, – пробормотала я, хотя мои мысли были совсем далеко. – В три он приезжает, я веду его в гостиницу, мы обедаем, потом я беру у него интервью…

Он меня перебил, но голос у него был виноватым:

– Планы несколько изменились. В шесть вечера должно было состояться открытие памятника, но сейчас мне сообщили, что у строителей заминка случилась, какая-то трещина в основании, им нужно время…

– Сколько?

– Дня два-три.

Вот сейчас я была готова разреветься.

– Что же мне с ним делать?!

– Что хочешь, – быстро ответил редактор. – При твоей красоте и обаянии он и не заметит, как эти дни пролетят.

– Но у меня же еще статья не закончена в ближайший номер…

– В этот номер вставим другую, про детскую художественную школу.

– Вы же ее отвергли, – напомнила я.

– Я был слишком придирчив.

У меня не осталось сил с ним препираться, да это и бесполезно. От пряников он быстро перейдет к кнуту, но своего всё равно добьется.

– Вот и умница, – сказал он. – Твоя главная задача – не допустить, чтобы он смылся из города до открытия памятника. (Наш еженедельник был одним из главных спонсоров памятника писателю, поэтому главный редактор так и суетился). Завтра у меня юбилей, – продолжил он, – можешь приходить с ним. С Артемом я поговорю, чтобы это не сказалось на твоей личной жизни.

– Не нужно, – резко сказала я. – Сама справлюсь.

– Вот и ладненько, – в некотором недоумении произнес главный редактор. – Забеги ко мне часика в два, я дам денег на ваши развлечения.

В три часа я стояла на платформе напротив вагона номер пять питерского экспресса, поднимая над головой картонку с надписью «Олег Шестопалов». Чтобы не думать о своих проблемах, я сосредоточилась на предстоящей встрече. Дмитрию Шестопалову восемьдесят, значит, его сыну где-то под шестьдесят. Чем я смогу занять этого дядьку? Хорошо, если он любит осматривать достопримечательности и посещать музеи. А если нет? Я поежилась. Несмотря на яркое солнце, прохладный ветер сумел забраться под легкую курточку, которую я накинула в последний момент. Заметив толстого краснолицего мужика за пятьдесят, выходящего из вагона, я сделала шаг в его направлении, когда прямо над моим ухом раздался мужской голос:

– Кажется, вы ждете меня.

Я подняла глаза и увидела высокого мужчину в районе сорока в шикарном светлом костюме.

– Вы Олег Шестопалов?! – я не смогла скрыть удивления.

– Именно.

– Сын писателя Дмитрия Шестопалова?

– Именно так, – повторил он. – Не понимаю, почему вас это удивляет.

– Я думала, что вы старше, – неловко пролепетала я.

– Простите, если я вас разочаровал.

Выглядел он хмурым и недовольным. Вместо того чтобы обратить в шутку мое неловкое удивление, стал раздражаться. Это вызвало у меня прилив злости.

– Мне без разницы, – бросила я. – Пойдемте, я провожу вас в гостиницу.

Он не двинулся с места:

– Кто вы такая? Неплохо бы представиться.

Сдерживая раздражение, я изобразила дурашливый реверанс:

– Мария Василькова, корреспондент еженедельника «Заозерские огни».

– Вас за прекрасные манеры отрядили меня сопровождать?

Яд, содержащийся в его вопросе, вынудил меня ответить соответственно:

– Лишь отчасти. Вообще-то я веду колонку культурных новостей в нашей газете.

– Теперь я спокоен за культуру этого города.

Я не отреагировала на последнее высказывание и двинулась к выходу с вокзала. Он последовал за мной, потом вдруг дернул меня за руку и заставил остановиться.

– Вы что-то сказали про гостиницу. Зачем мне она, если я собираюсь вернуться в Питер ночным поездом?

До меня дошло, что я вот-вот провалю задание. Вместо того чтобы очаровывать его, срываю на нем свое плохое настроение. Но и он хорош! Этакая высокомерная столичная штучка.

– Мы приносим вам глубокие извинения, – своим самым вежливым тоном произнесла я. – Планы несколько изменились. У установщиков памятника случилась какая-то заминка, так что его открытие немного задерживается.

Его красивое интеллигентное лицо окаменело, а карие глаза за стеклами очков в тонкой оправе полыхнули гневом:

– Почему мне об этом не сообщили?! У меня нет времени торчать в этом городишке неизвестно сколько!

И тут я опять не выдержала. Боль и обида, застрявшие внутри с самого утра, хлынули из меня мощным потоком, я даже ногой топнула:

– Не кричите на меня! О задержке стало известно только несколько часов назад! И вообще, это вашему отцу ставят памятник или моему? Сколько людей потратили свои силы и средства, чтобы это стало возможно! Вы должны гордиться им! А вы… думаете только о себе и своих жалких планах.

Моя отповедь подействовала на него отрезвляюще, так что он позволил сопроводить его до гостиницы, расположенной напротив вокзала, где для него был забронирован люкс, после чего мы решили отобедать в местном ресторане. Он был самым дорогим и престижным заведением города. Сев за столик, я сообщила, что при заказе можно не стесняться, так как главный редактор выделил немалую сумму на покрытие дополнительных расходов.

Олег поморщился:

– Я в состоянии накормить не только себя, но и девушку, имеющую несчастье сопровождать меня.

Я печально улыбнулась в ответ, после чего зашел разговор о творчестве его отца. «Заозерские рассказы», с которых началось восхождение известного писателя, изучали в местных школах, официально включив их в образовательную программу. Мы делились впечатлениями о последнем романе Дмитрия Шестопалова «Перевоплощение», когда в зал ресторана вошел Артем в сопровождении сногсшибательной женщины – элегантной, утонченной и очень красивой. Она буквально висела у него на руке, а он довольно улыбался. Они были так поглощены друг другом, что нас не заметили, заняв столик в нише неподалеку от нас. Я же застыла на полуслове, словно изваяние. Пережеванное мясо застряло где-то между горлом и пищеводом, не желая опускаться ниже.

– Что случилось? – обеспокоился Олег. Я была не в силах ответить, тогда он проследил за моим застывшим взглядом. – Вы их знаете?

– Его, – сглотнув, ответила я.

– И насколько хорошо?

– Достаточно. Мы почти год жили вместе, – немного преувеличила я. – Сегодня утром он сказал, что между нами всё кончено. Я не понимала, почему. Теперь понимаю. Она потрясающая.

– Ну, я бы так не сказал, – не согласился Олег. – Она, конечно, следит за собой, но всё равно вид у нее довольно потасканный. К тому же, она лет на десять старше своего кавалера.

Это было удивительно, что я выложила незнакомому и неприятному мне человеку столь интимные вещи, и еще более удивительным казалось то, как он пытался меня утешить, безбожно искажая истину. В этой женщине чувствовался класс, чего так не хватало мне. Артем не раз намекал и даже открытым текстом говорил, что я должна больше следить за собой. А ведь я, стыдно сказать, ни разу не делала профессиональный маникюр. Об остальном и говорить не приходится.

– Маша, вы бы отвели взгляд, – мягко произнес Олег, – а то вас заметят. Или вы именно этого и хотите?

Нет, я не хотела, чтобы Артем видел меня такую, сломленную его вероломством и роскошью новой подруги. Во мне взыграла гордость, которая и в прежние времена не раз спасала меня, помогая не идти на унижающие достоинство компромиссы. Я перевела взгляд на Олега, впервые объективно оценив его внешность. В светлом элегантном костюме, контрастирующем с темной рубашкой, и с густой русой шевелюрой, он выглядел очень привлекательно, да и возраст не запредельный, не больше сорока. Я стянула с волос резинку и тряхнула головой. Блестящие черные волосы рассыпались по плечам. Голубой джемпер, как я надеялась, подчеркивал яркую синеву моих глаз. Олег с удивлением наблюдал за моим преображением. Я тем временем улыбнулась и через стол наклонилась к нему:

– Олег, не могли бы вы сделать мне одолжение?

– Какое? – насторожился он.

– Притвориться, что ухаживаете за мной?

Легкая тень сомнения скользнула по его лицу, но тут же он улыбнулся:

– Почему бы и нет? – он взял меня за руку и почти вплотную придвинулся ко мне. – Хотите заставить его ревновать?

– Было бы неплохо, – продолжая улыбаться, ответила я, – но такое вряд ли возможно. Просто не хочу, чтобы он видел мои страдания.

– Благое дело.

Мы продолжили разговор о творчестве Дмитрия Шестопалова, но со стороны выглядело так, будто мы любезничаем. Я настолько вошла в роль, что даже о зрителях забыла. А они были, во всяком случае, один. Подняв голову, я натолкнулась на взгляд Артема. Он был злым, я же (и откуда только силы взялись?) приветливо ему кивнула и улыбнулась. Казалось, он проглотил ежа, но я не стала упиваться видом его потрясения, а вернулась к непринужденной беседе со своим спутником. Через несколько минут мой бывший возлюбленный со своей новой подругой покинули ресторан. Вскоре и мы это сделали. Олег выразил желание заглянуть в туалет, я же вышла в холл. Воодушевление уже прошло, и я по сторонам не смотрела, разглядывая рекламный плакат на стене. Из задумчивости меня вывел голос Артема. Это было настолько неожиданно, что я вздрогнула и пробормотала: «Как чертик из табакерки». Он не обратил внимания на мое высказывание.

– Ты выглядишь довольно глупо, кокетничая с этим лощеным типом, – зло бросил он.

Во мне всё радостно забурлило. Значит, ему не всё равно! Господи, мне так захотелось, чтобы он меня обнял и сказал, что утренняя сцена не более чем недоразумение. Я была готова немедленно его простить и обо всём забыть. Однако он с объятиями не спешил, и я поинтересовалась, почему же я выгляжу глупо.

– Он тебе в отцы годится! – выпалил Артем, затем нервно оглянулся.

Тогда до меня дошло, что он боится, как бы нас не застукала его подружка. Во мне опять всё застыло. Поначалу я, дура набитая, подумала, что он отправил ее восвояси и решил дождаться меня, чтобы объясниться, но она, похоже, заглянула в дамскую комнату.Однакочто-то слишком надолго она там задержалась, видимо, немало времени требуется на восстановление обвалившейся штукатурки.

– Ну, – протянула я, – вряд ли он старше твоей пассии. И вообще, какое тебе до меня дело? Ты сегодня ясно дал понять, что между нами всё кончено. Через несколько дней я освобожу твою квартиру, и ты сможешь туда перебраться со своей старушкой. – Он не отводил от меня разъяренного взгляда. – Неужели ты надеялся, что я буду цепляться за тебя? – По его виду я поняла, что попала в самую точку. – О боже! Теперь всё понятно. Ты собирался иногда появляться в своей квартире, там у тебявремя от времени случались бы всплески гормонов… К тому же, привычка… Да ты настоящий мерзавец!

– Говори да не заговаривайся, – прошипел Артем. – Слишком много о себе возомнила. Увидишь, этот тип тебя поматросит, да бросит.

Я еле удержалась от напрашивающегося вопроса: «Как ты?» Но лишь смерила его пренебрежительным взглядом. Я не заметила, когда подошел Олег, но именно в этот момент он взял меня под руку, небрежно кивнул Артему и произнес:

– Машенька, мы уже опаздываем. – Я благодарно улыбнулась в ответ.

Когда мы оказались на достаточно большом расстоянии от гостиницы, он поинтересовался, как прошло объяснение.

– Этот мерзавец собирался действовать на два фронта, – коротко отчиталась я.

– Ну, и молодежь пошла! – присвистнул он.

Вечером, как и было оговорено заранее, записывали интервью Олега на телевидении. При желании я могла бы присутствовать на записи, помощником режиссера была моя довольно близкая приятельница, но другие проблемы казались мне более насущными. Купив в киоске газету с объявлениями о продаже и сдаче жилья в аренду, я разместилась в вестибюле и стала ее просматривать. За последний год цены на жилье взлетели на небывалую высоту, и я поняла, что нормальную квартиру себе позволить не смогу. Придется довольствовать какой-нибудь халупой на окраине. Под мои критерии подходила всего одна, но ее цена была настолько низкой, что мне было страшно представить, какова она. Сделав пометку в газете, я задремала.

Открыв глаза, я увидела стоящего рядом Олега, он просматривал мою газету.

– Собираетесь снять квартиру?

– Да. Хочется поскорее убраться из его апартаментов. Завтра выкрою время и съезжу туда.

– Я с вами, – тут же предложил он. – Мне интересно посмотреть, какие удобства предлагают за такую сумму.

– Понятно, какие, – хмуро откликнулась я. – Адрес говорит сам за себя.

На следующий день после экскурсии мы отправились на окраину города, где на неказистой улочке доживали свой век унылые деревянные домишки. То, что мы увидели, оказалось даже хуже моих представлений. О самом помещении можно и не упоминать, хватило бы и того, что там не было горячей воды и душа. Да еще газ в баллонах! Пробормотав, что мне это не подходит, я выскочила из дома, перехватив тоскливый взгляд хозяйки. У меня в душе зарождалась паника. Что мне делать? Я не хотела оставаться в квартире Артема ни одной лишней минуты. Если еще недавно я считала ее своим домом, то теперь так не думала. Поиск подходящего жилья займет какое-то время, а мне не к кому перебраться хотя бы на несколько дней, не то, что недель. Единственная настоящая подруга, моя однокурсница, в прошлом году вышла замуж и переехала в другой город. Да, приятельниц у меня полно, но ни одну из них я не считаю настолько близкой, чтобы обременять собой. Да и вообще не люблю одалживаться. Калькулятор в моей голове заработал на полную мощность. Если снять нормальную квартиру, то придется платить за услуги агентству, а также за месяц вперед, денег не хватит. А жить на что?

Олег, заметив мое состояние, всячески пытался меня успокоить. Вообще, если исключить эпизод на вокзале, где он проявил себя как высокомерный эгоист, то в остальное время вел себя безупречно. Почему же до сих пор моя неприязнь к нему так до конца и не прошла?

Я заметила, что слезы уже не текут, хотя подушка оставалась влажной, и перевернула ее. Да, с этим товарищем следует разобраться получше, ведь мне предстоит жить с ним бок о бок еще какое-то время, может быть, даже год. Лучше бы мы испытывали друг к другу дружеское расположение. С его стороны, как мне кажется, этого тоже нет. На людях он сама любезность и внимательность, но стоит нам остаться одним, как сразу замыкается и едва смотрит в мою сторону, лишнего слова не скажет. С этого момента я перестала жалеть себя и попыталась вспоминать последующие события более отстраненно.

Вечером, во второй день его пребывания в Заозерске, мы отправились на пятидесятилетний юбилей к главному редактору «Заозерских огней» Валерию Михайловичу Артюхову. Со своими друзьями и родственниками он собирался отметить торжественное событие в выходные на даче, а для сотрудников был организован банкет в здании редакции. Юбиляр самположил начало такой традиции и продолжал неукоснительно следовать ей.

В самом большом помещении были накрыты столы, за которыми разместилось человек тридцать. На такие мероприятия было не принято приглашать свои половинки, так что все, кроме Олега, являлись сотрудниками. Я вдруг ощутила прилив теплых чувств ко всем без исключения, а, увидев Артема, мне захотелось броситься к нему. До меня никак до конца не доходило, что мы теперь не вместе. Однако это было так. Я не слышала тостов, машинально отвечала, если меня о чем-то спрашивали, но мои мысли были сосредоточены на постигшем меня несчастье. Олег, кажется, понял мое состояние и, нагнувшись к моему уху, пошептал:

– Продолжим начатое в ресторане? – Если мне чего и хотелось, то только быстрее отсюда убраться. Я отрицательно покачала головой. – Мне кажется, что ОН смотрит на нас с усмешкой, – добавил Олег.

Понятно, теперь Артем знает, кто Олег, и насмехается над моей жалкой попыткой ввести его в заблуждение. Такого моя гордость стерпеть не могла. Олег тем временем слегка обнял меня за плечи, и я, вместо того чтобы сбросить его руку, прислонилась к его плечу. Надо отдать должное моему кавалеру, его поведение не выглядело панибратским, скорее, интимным и даже нежным. Дальше понеслось… Надеюсь, мы вели себя не слишком вызывающе. В туалете меня перехватила Маринка из рекламного отдела:

– Ты с ума сошла?! А как же Артем?!

– Между нами давно всё кончено, – сухо сказала я и, отодвинув ее, вышла в коридор.

Артем уже поджидал меня. Здесь не было его новой подружки, и он ничего и никого не опасался.

– Маша, нам надо поговорить.

– На днях я освобожу твою квартиру, – резко произнесла я. – Сегодня одну уже осмотрела, но она оказалась уж слишком убогой, но есть еще несколько адресов…

Он меня перебил:

– Я не об этом.

– А о чем?

– Не выставляй себя на посмешище! Этот тип скоро уедет, а ты останешься у разбитого корыта.

– Тебе-то какое дело?

– Я за тебя беспокоюсь.

Это было выше моих сил и гораздо выше моего понимания. Неужели он меня жалеет? Меня захлестнула такая ярость, что я едва не вцепилась ему в горло. Прошипев «Беспокойся о своей престарелой подружке», я быстрым шагом вернулась к праздничному столу, где продолжила откровенный флирт с Олегом.

На пути к дому наступило отрезвление. Я загнала себя в угол! Выставила себя идиоткой! Как из этого выпутываться? Оказывается, эти вопросы я произнесла вслух. Олег внимательно посмотрел на меня, затем остановился, что пришлось сделать и мне, так как я держала его под руку.

– Мы можем усилить впечатление, посрамив всех сомневающихся.

– Каким это образом? – усомнилась я.

Он ответил очень бодрым голосом:

– Сделаем вид, что поженились, и вместе уедем в Питер. Там я помогу тебе найти подходящую работу.

Его предложение выглядело нелепым и неубедительным.

– Никто нам не поверит, – с горечью произнесла я. – Мой отъезд будет выглядеть бегством, а я – дурой. Такого удовольствия я ЕМУ не доставлю.

И тут Олег заявил, что поверить им придется, ведь брак мы оформим официально. Разумеется, он будет фиктивным, но другим об этом знать необязательно. Я всё еще сомневалась и задала вполне обоснованный вопрос, что явилось моим последним разумным действием в те дни:

– Тебе это зачем?

– У меня свои резоны.

Представив всё в картинках, мысленно щелкая по носу не только Артему, но всем и каждому, я согласилась. В дальнейшем всем руководил Олег. Не знаю, как ему удалось так быстро освоиться в городе, но он сам договорился о скоропостижном заключении брака, сам упаковал в коробки и сдал в багаж мои вещи, и он повел меня в магазин, чтобы купить обручальные кольца и достойный наряд для свадьбы. Я чувствовала себя марионеткой в его руках, но никак не пыталась этого изменить.

Торжества по случаю восьмидесятилетия Дмитрия Шестопалова отмечали с размахом, у заозерцев совсем немного знаменитых земляков, а после интервью Олега, показанного по телевидению, и его стали узнавать. На торжественном открытии памятника я уже появилась в качестве его невесты. Нашему провинциальному городу не хватало светских новостей, так что за нашу свадьбу ухватились с огромным энтузиазмом. За нами повсюду следовали репортеры, и Олег, в отличие от меня, охотно отвечал на их вопросы. Я никого не приглашала ни на бракосочетание, ни на торжественный ужин по этому поводу, но и в ЗАГСе, и в ресторане присутствовали представители нашей редакции. Разумеется, Артема среди них не было, а вот главный редактор нас всё же поздравил, хотя я заметила в его глазах невысказанный вопрос.

Первую брачную ночь я провела в гостиничном номере Олега. У него был двухкомнатный люкс, так что мы спали в разных комнатах, почти ни словом не обмолвившись после свадебного банкета. В поезде я уснула, а спустя несколько часов оказалась у него дома, в полном неведении относительно его мотивов и всего, что здесь происходит. Просто не верилось, что всё это произошло со мной.

Мне так и не удалось вспомнить, упоминал ли он о том, что живет с матерью, зато я поняла, почему испытываю к нему неприязнь и недоверие. По сути, Олег чуть ли не насильно втянул меня в авантюру с фиктивным браком. Да, я попросила его изобразить ухаживания, когда Артем так неожиданно появился в ресторане с другой женщиной. Мне была нужна поддержка, чтобы переварить эту новость. Но на юбилее Валерия Михайловича, где присутствовали мои сотрудники, я не собиралась ничего изображать. Но он сказал, что Артем смотрит на нас с усмешкой, и я завелась. Однако в тот же вечер я разговаривала с Артемом, и он совсем не насмехался надо мной, а… БЕСПОКОИЛСЯ. Может, не зря? Нет, об этом лучше не думать.

На банкете Олег вынудил меня продолжить игру в ухаживания, чем я окончательно загнала себя в угол, вследствие чегои его предложение о фиктивном браке восприняла чуть ли не с благодарностью. А как дальше он действовал? – Быстро, четко и продуманно. Я и опомниться не успела, как сочеталась с ним законным браком и оказалась у него в квартире. Что за всем этим стоит? Не мешало бы разобраться. Конечно, можно просто сбежать от него. Но я не могу вернуться в Заозерск побитой собачонкой, тем более что нашу свадьбу освещали с таким размахом. Куда мне деваться? Это я только ему так лихо заявила, что сама могу оплачивать квартиру, на самом деле, у меня не было средств на это и в Заозерске, что уж о Питере говорить. И в Заозерске у меня была работа, а здесь ее пока нет, и без помощи Олега вряд ли скоро появится. Что же делать? Я и в трудные студенческие времена никогда не подрабатывала официанткой или еще кем-нибудь, чтобы ни на шаг не отступать от намеченной цели. Неужели сейчас придется отступить?