Читать книгу Провозглашаю СЕБЯ! Жить после развода - Ирина Сакралис - Страница 13
Приезд в Москву
Оглавление23 февраля 2014 года
На День защитника Отечества я написала стихотворение мужу, чтоб тронуть струны его души детской темой. Пока была в гостях у сестры, маленькие племянники устраивали «мастер-классы» про то, что такое дети!
В ЧЁМ СЧАСТЬЕ, СОЛДАТ?
Желаю узнать я тебе наконец,
Что истинно должен защитник-боец.
Не лыжи намазать, не мерить костюм,
Не вкладывать в каждое слово изюм,
Не танцы плясать до упаду на свадьбах,
Не баню топить для гостей на усадьбе,
Не деньги считать каждый вечер украдкой,
Не радовать взоры лощёной укладкой,
Не брать номера, не писать смс…
А должен узнать ты, что значит ОТЕЦ.
Что значит быть папкой сыночку иль дочке,
Что это такое – растущие щёчки,
Какая она, малышовая ручка,
Одёжки, игрушки, опять «жопа-с-ручкой»!
И как это славно – пролитый кефир!
Футбольный бросок – мяч в стекло угодил!
Опять разорвали, опять натворили,
Опять ПВА на полу в изобильи,
Горшок и баранки, под боком медведь,
И сложно пятнадцать минут усидеть.
А в садике «лация» с другом Кирюшкой,
Весь вечер ору и гремлю погремушкой,
И после работы забрать из детсада,
И зимняя – в садике! – олимпиада.
Ловить поцелуи не девок – ребёнка!
Не врать никогда этим чистым глазёнкам…
Пехота у нас навсегда баю-баю (боевая, конечно же),
И я, лишь с любовью ходя, засыпаю…
Чтоб сына счастливого папа родил,
Чтоб дочку к себе на колени садил —
Сначала СЕБЯ папа должен узнать.
В чём счастье, солдат?.. папа занят опять…
Ответив на этот несложный вопрос,
Ты делом докажешь: «Я вырос. Дорос!»
Тогда только сможешь навеки понять,
Что значит ОТЧИзну СВОЮ защищать!
***
8 марта 2014 года
Вторая попытка уехать в Москву увенчалась успехом. Поезд приходил утром в праздник.
Муж должен был встретить, как ни странно, сам, никому не перепоручив.
Подъезжая к Ленинградскому вокзалу, я загадала: если будет стоять с цветами – значит, не всё потеряно.
Поезд тащился долго и медленно. Я думала о том, как мы встретимся. Мы не виделись с конца декабря.
Вспомнилось, как он провожал меня и демонстративно отворачивал лицо, когда я хотела поцеловать его на прощанье.
Что сейчас будет? Неужели опять та же холодность?
Еле-еле поезд дополз к перрону, и я увидела мужа. На голове капюшон куртки, обе руки в карманах.
Без цветов. Не судьба. Раньше дарил большие букеты роз, выслуживая любовь. Сейчас нет даже жалких тюльпанов.
Однажды я приехала из Питера часа в 4 утра. Он бежал, опаздывая, вдоль поезда с цветами, а я уже вышла на перрон и смотрела, как он бежит… И я всё это не ценила и не смогла полюбить.
Теперь только мартовский ветер треплет капюшон куртки.
Проводник открыл дверь, и мигом рядом со мной оказался мой муж. Мой бывший.
– Привет.
Мы загораживали проход.
– Привет.
Он задержался щекой возле меня, наклоняясь за сумкой.
– Ты что-то хотел?
Я сказала это совершенно спокойно и безразлично.
Конечно, хотел. Хотел, чтобы я поцеловала. А у меня уже снова захлопнулась дверца доверия.
Москва тёплая и совершенно бесснежная.
В машине муж вручил мне конвертик. Типа с праздником. Я знала, что в открытке будут лежать пять тысяч. Это так привычно. И ни одного лично написанного слова.
– Спасибо, мило.
На сиденье – длинный чёрный волос. У родственниц таких шевелюр нет. Наверно, подвозил кого-нибудь с работы…
Он всегда думал, что сможет купить моё уважение. А также заставить ревновать. Не мудрено, что любовь так и не поселилась в нашем доме.
– Есть хочешь? Хочешь, заедем куда-нибудь.
– Нет. Домой.
Неужели это происходит? Опять.
По дороге играло радио. Антонов. «Но в глазах твоих лёд и стужа, и тебе я совсем не нужен. А я повторяю вновь и вновь – не умирай, любовь, не умирай, любовь, не умирай, любовь!»
Умирать вроде нечему, но почему я плачу, отвернувшись в окно?
Солнечно, ветер, шоссе, 8 Марта. Впереди неизвестность.
Так, ладно. Начну работать – отвлекусь. Как-нибудь.
Попросила привезти мою машину вечером, она зимовала у него.
Он уехал, я поднялась к себе. Молчаливая квартира, в которой давно никого не было. Я дома.
Душ, вещи, продуктов ноль.
Возвращаясь из магазина, вижу, что муж привёз машину. Отдаёт ключ, смотрит выжидательно.
Я говорю:
– Блины будешь?
– Блины?! – Как будто сто лет не кормили. – Буду!
Ну пойдём, раз будешь.
Я только принесла продукты. Удивился: «А, их ещё делать надо?»
Начинаю готовить тесто. Не могу удержаться от чего-то язвительного. Пять минут – и его как ветром сдуло. Подскочил и побежал одеваться, не дождавшись ни одного блина.
Вот и поговорили. Вот и 8 Марта.
