Читать книгу Большая книга ужасов 2013 (сборник) - Эдуард Веркин, Елена Усачева, Ирина Щеглова - Страница 11

Утро выдалось ясное. От реки веяло прохладой. Смиля потянулась, вспоминая стремительно ускользающий сон. Там было что-то про Ворона, про печальное привидение и про непонятную девочку, столько времени проторчавшую под окнами Дома. Смиле снилось, что она кружит по разбитым комнатам Дома почему-то одна. Наверное, остальные поблизости, потому что без них она бы и шагу по Дому не сделала. Но она идет и идет, заглядывает в комнату, перевешивается через перила, вслушивается в умирающие звуки. Никого. Она бежит по коридору, замирает перед поворотом, понимая, что ее сейчас там встретит нечто страшное. Навалится, не даст дышать, подавит, и Смиля уже никогда не выберется из своего сна.

Мысль о том, что это сон, на мгновение выдернула ее из кошмара – колотится сердце, сбивается дыхание, подушка влажная, одеяло жаркое и тяжелое. Она понимала, что вот-вот проснется, но сон захватил ее снова, опустив на новый уровень, где почти невозможно ходить, где призрак неминуемо настигал ее, хватал липкими руками.

Смиля задохнулась… и открыла глаза. Солнце, лето. Она откинулась на подушку. Всего лишь сон.

Какое неприятное пробуждении… как бьется сердце. Волнение вместе с непонятным сном уплывало из ее памяти, просачиваясь сквозь наволочку и подушку, застревало холодным сквозняком в волосах. Что ее так напугало? Что произошло? Что заставило сердце стучать?

Забылось. Значит, не так все это и важно!

Солнце выгнало холод из рук и груди, и уже хотелось улыбаться, а не вспоминать виденное, гадая о тайных знаках и приметах.

Дурацкий Дом, месяц не отпускавший ее от себя, снова манил. Улица Гоголя, почти центр, район богатых особняков, и вдруг – развалины, которые не спешат обзаводиться хозяевами. Где такое еще увидишь? Почему этот Дом никто не покупает, не строит на этом месте крутой особняк, какие возвышаются справа и слева? Почему никто не берется ремонтировать старые стены, вставлять в оконные проемы стекла, не штукатурит фасад? Не чистит прудик? Не подстригает кусты? Не обрезает ветки на деревьях?

То-то и оно! Без скелета в шкафу не обошлось. Видать, плюнула пролетающая мимо ведьма и заколдовала. Бродят туда-сюда легенды, шепчут в уши напуганных людей разное. А улица-то тихая, машина лишний раз не проедет. А все почему? Боятся… Знать – не знают, но стараются обходить стороной.

Слухи, сплетни, а то и легенды роятся над линялыми крышами старых домов. Был и военный оркестр с выбросившимся из окна горнистом, и полковник, покончивший с собой, и тридцатилетнее запустение. Вот и деревья ухитрились вырасти так, что Дом год от года становится все незаметней. И ладно бы в этом Доме жило какое-нибудь зло, как любят показывать во всех этих глупых фильмах. Нет ничего. Были они там и днем, и ночью. Ни проклятий, ни тайного убийства. А секреты – так они в каждом старом доме хранятся. Кёнигсберг местные жители оставляли в двадцать четыре часа. По контрибуции земли Восточной Пруссии отходили победившему во Второй мировой войне Советскому Союзу, всех немцев и зажиточных пруссаков отсюда выгнали за сутки. А потом долго гоняли по подвалам потерявшихся мальчишек, отлавливали, вышвыривали из страны. Все, что не успели взять с собой, закопали. Может, напоследок кто из местных, в спешке увязывая тюки, и проклял завоевателей. Сами виноваты, нечего было в войну вступать, фашистов поддерживать. Так что все их проклятия пустые. Живут люди в домах, ничего не происходит. Ну да, бродят где-то призраки оставленных духов, бормочут недовольно, скрипят старыми ступенями. Но что могут призраки? Ничего.

Смиля вздохнула, выбираясь из одеяла. Перевернула подушку. Пускай все кошмары остаются здесь. Посидят в одиночестве, посидят, заскучают и уйдут. А Смиле в следующий раз приснится что-нибудь радостное. Например, как Янус признается ей в любви. Ну, или хотя бы Скелет. На Скелета она тоже согласна. А на Ворона? Нет, Ворон может спать спокойно. Не нужен он никому.

Неприятное впечатление от сна улетучилось, Смиля побежала умываться, одеваться и ставить чайник. Обо всем этом надо было срочно рассказать Вере. И бежать к ней стоило прямо сейчас, пока она куда-нибудь не учесала. Говорить по телефону – всего и не расскажешь. К тому же Вера последнее время старательно забывала мобилу в разных неподходящих местах: в кармане куртки, а потом вешала эту куртку в шкаф, так что звонка слышно не было; под подушкой и еще закидывала эту подушку одеялом и покрывалами; в микроволновке. Это была отдельная история. С микроволновкой.

Для очищения совести Смиля все же позвонила, послушала веселенький рингтон, немного потанцевала, решила, что на этот раз несчастный Верин сотовый нашел приют на дне посудомоечной машины, и дала отбой. Придется искать страдальца по свежим следам.

Утро было чудесным, Смиля не заметила, как добежала до подруги. Подъездный домофон, как всегда, сломан.

Вперед и вверх!

Звонок.

Вера открыла, не спрашивая. Распахнула дверь и отступила назад. Ждала кого-то? Или заранее знала, что придет Смиля. Кто ее разгадает? Она последнее время какая-то странная. Хотя последнее время все вокруг странные. Явные признаки глобального потепления.

– Где он? – ворвалась в Верину квартиру Смиля. – Где этот монстр?

У Веры небесно-голубые глаза с длинными ресницами. Пшеничные волосы падают на плечи (до лопаток), челка прикрывает высокий лоб. Все, больше смотреть не на что. Достаточно глаз и длинной челки. Синеглазка. Этим все сказано.

– Пока монстр здесь только один.

Из голубых глаз льется настороженность.

– Куда ты дела этого несчастного?

Смиля покопалась в разворошенной Вериной постели, заглянула под коврик на полу, сунула нос на книжные полки и прямым ходом, как гончая, взявшая след зайца, направилась на кухню. В чем-то она, конечно, шла на запах. Обворожительные ароматы плыли по коридору, заставляя желудок нервно сжиматься. Завтрак! Тебя сегодня не было.